Боруто: Прошлое поколение

      Цунаде сидела на арке, что указывал на вход в город Танзаку с грустной думой на лице.       — Я присяду, — без вопросов сказал возникший рядом с ней мальчик и действительно уселся. — Я ещё не представился целиком, моё имя Боруто. Боруто Узумаки.       «Узумаки? — Удивилась Цунаде. — Тоже?»       — И я старший брат Наруто. — Только Цунаде успела удивиться и этому, как мальчик закончил: — Названный, правда.       «Вот как, названный» — Что ты хочешь от меня? — Спросила она его. — Ты не слишком-то переживал на счёт своего младшего, когда он получал от меня. Даже сам ему добавил.       — Этого он действительно заслужил, — отмахнулся Боруто. — Это даст ему понять. Но я не об этом сейчас.       — Так о чём-же?       — Я хочу спросить вас про это ожерелье.       — …       — Почему вы поставили его именно в этом пари?       Цунаде опустила взгляд.       — Я хочу верить.       — Верить?       — Верить, что оно сможет принять кого-то ещё. Не только меня.       — В каком смысле?       — …Те, кому я дарила это ожерелье… Умерли…       — Так как ты позволила двоим, любящим тебя людям, однажды умереть.       — Он имел в виду… Их? — Опасливо уточнил Боруто. Цунаде кивнула.       — С того самого дня… Даже не знаю, с какого из двух… Я потеряла всё. Свою мечту. Любовь. Надежду. Единственная вещь, которая сохранилась, — это ожерелье. Оно наполнено множеством воспоминаний. Оно важно для меня, как жизнь.       Боруто опустил взгляд, боясь причинить ещё больше боли женщине новыми вопросами, которые он не собирался откладывать.       — Когда… Когда Наруто выявил свою мечту стать Хокаге, ваш взгляд изменился… Это связанно… С ними?       Цунаде кивнула.       — Первым, кому я подарила ожерелье, был мой младший брат. Наваки. Мы потеряли своих родителей во время Первой Мировой Войны Шиноби, как и деда, и жили одни. Но были счастливы друг с другом. Он всегда был весёлым и жизнерадостным мальчиком. Когда ему стукнуло двенадцать лет, я решила подарить ему ожерелье нашего деда. Он давно хотел владеть ею. Когда я поручила ему позаботиться о нём, он заявил, что это касается не только ожерелья.       — Эта деревня — сокровище нашего деда. И я намерен защищать её.       — Наваки…       — Я внук Первого Хокаге, что основал эту деревню. Деревню Скрытого Листа.       — Ты сказал это! Мужчина никогда не берёт своих слов обратно.       — Да! Я стану таким-же, как дедушка, и обрету титул Хокаге. Быть Хокаге — моя мечта!       Боруто сидел в шоке от услышанного рассказа.       — Но это было в период Второй Мировой Войны, — продолжала Цунаде. — Смертельная опасность таилась везде, где только можно. На следующий день, после наступления его двенадцатилетия, Наваки подорвался на взрывчатой ловушке. Его тело даже видеть не советовали.       — О боже… — Только и смог высказать Боруто. От Цунаде ощущалась такая боль… Но женщина продолжила:       — Через год после его смерти Хирузен-сенсей, что уже тогда был Третьим Хокаге, созвал военный совет, где каждый высказывал свои предложения ради успеха в войне, и я предложила воспитывать высококвалифицированных ниндзя-медиков, развивать медицинскую структуру и создать для неё надёжную систему. Я была уверенна, что при наличии в команде из четырёх человек одного медика возрастут шансы на успех в миссии. Но сначала моя идея столкнулась с несогласием. Война была в самом разгаре, и учить новых медиков было некогда. Даже Джирая и Орочимару не высказали поддержку. Лишь один человек поддержал меня. Дан.       Боруто вспомнил одно из имён на Мемориальном Камне.       — Дан… Като?       — Он потерял младшую сестру примерно в то-же время, что и я — брата. Я была так рада, что нашла понимающего человека, что поддержал мою идею. И ведь благодаря этому мы достигли множества успехов на той войне.       — Это не работа шиноби, драться и терять близких людей. Потому что мы живём в мире шиноби, где вокруг нас постоянно витает смерть. Я хочу потратить жизнь, чтобы положить конец эре войн. Я люблю эту деревню и хочу защищать её. Когда погибла моя младшая сестра, это чувство помогло мне. Вот почему я хочу стать Хокаге. Тем, кто защищает всех. Да. Быть Хокаге — моя мечта.       — …Дан… Я хочу подарить тебе кое-что… Прошу, прими это…       — И он тоже после этого?..       — …Во время войны многое произошло. Мы получили звание Легендарных Санинов… Но Дан не пережил её завершения. Он получил такую рану, которую не смогла заживить даже я. И с тех пор… Я боюсь… Крови…       Боруто ощутил слезу и поспешил вытереть её.       — Но… Я не понимаю… Почему вы решили подарить Наруто это ожерелье в случае его успеха? А неделю вы ему дали… Из-за предложения Орочимару? — Не дождавшись от Цунаде ответа, Боруто поднажал: — Что вас так гложет, Цунаде-сама?       — Ты так и не понял? Я не смогла защитить дорогих мне людей. Потеряла родителей и обоих дедов. Потеряла брата и возлюбленного. Не спасла учителя. Оставила на Джирае попытку остановить Орочимару. — Цунаде посмотрела на свою ожерелье в руке. — Я даже не попыталась спасти единственного своего сына. Я ужасный человек.       — Сына? Только не говорите, что… — Боруто сам испугался следующих слов, поэтому завис.       — Он рос подальше от меня. Он даже не знал меня, как мать. И я не дарила ему ожерелье. Но даже так… Он тоже погиб… Таким молодым…       — Значит, вы решили подарить Наруто это ожерелье, потому что хотите быть уверенны, что дело вовсе не в нём? И что это не он не принимает новых носителей, а потому что… Просто не повезло?       Цунаде зажала ожерелье в кулаке.       — Я рассказала тебе всё, что смогла. У тебя всё?       Боруто опустил взгляд.       — Я… Не стану давать вам советов… Есть причина, по которой я не могу вмешаться в эту ситуацию. Но могу сказать одно. Если вы займёте пост Хокаге и начнёте защищать деревню, то таким образом воплотите мечту и Наваки-сама и Дана-сама. — Он поднялся на ноги, собираясь уходить. — В данный момент, вы можете что-то сделать — вы должны это сделать. Чтобы потом не жалеть об этом.       Цунаде удивилась, услышав такие слова. Перед ней снова предстало лицо Дана.       — Есть то, что я могу сделать. И я должен это сделать. Чтобы потом не жалеть об этом.       — Кто-же ты? — Тихо спросила она, глядя вслед уходящего мальчика. — Ты мой сын?