Шурша листвой, Осенний ветер гонит Навстречу солнцу…
aspta (написание автора)
***
Над хижинами людей все чаще стали появляться снежные хлопья, походящие на вкусный рис, сваренный по особому старинному рецепту… Дети так все и глядели на легкие кружащиеся снежинки под криками заботливых родителей…***
Девочка попыталась как-то замять разговор, но это явно не получилось. Потупив взгляд, она водила пальцами по рукава своего одеяния. Молчание. Мэй вспомнила недавний разговор, когда она отправляла ее к маме… Это так стыдно и неловко… — Прости. Прости, если я упоминала про твою семью… Я не знала… Я не хотела… — Кицунэ на каждом слове запиналась, пыталась сгладить. — Мэй, ты не знала, ничего… Давай. Давай пока не будем подымать эту тему? — Девочка впервые за довольно долгое и мучительное время посмотрела на собеседницу, слегка улыбнувшись. — Да. Хочешь, можешь со мной сегодня остаться. — Поднявши упавшую тряпку, она подошла к Юри. Та положительно помотала головой. Мэй довольно улыбнулась и пошла расстилать себе место для сна. — Только мне надо будет отойти, список отдать. Вот, только, давай с тобой решим? — Гейша, доставая из небольшого шкафа покрывало, проговорила и ждала ответ Юрико. — Я хочу пойти с тобой. Меня ничего не держит. А вместе больше шансов найти то, что тебе надо. А может братика найдем… — Сидя на стуле, собеседница весело болтала ножками. Ветки изредка стучали в окно, но это было привычным. — Хорошо. Я не против, надо только с главой обсудить. А с кем ты живешь?.. — Мэй спрашивала это то ли из-за заботы, то ли из-за любопытства — она так и не поняла. Тем временем, Кицунэ уже все постелила и была готова отправиться к колдуну. Она решила впервые за время пребывания посмотреть в окно. Окошко выходило в какую-то часть деревни — поздним и темным вечером разглядеть нельзя было. В соседних хижинах горели яркие огонечки, кто-то ходил по дому, оставляя тени и иногда перекрывая пламя. Ветра к ночи совсем не стало. Разные отголоски доходили совсем тихими, будто умирающими… — Я живу в, что-то типа, общем доме — за мной конечно присматривают, но это чаще всего, чтобы я им помогла, то я-то всегда помогаю… Мэй, если из-за тебя. — Девочка не успела договорить, как Кицунэ ответила: — Никаких проблем не будет, будет только веселее. — Мэй уверенно повернулась, озаряя все своей улыбкой. Казалось, что этот дом сиял не из-за лампы, а улыбки. Она и вправду была солнечной, — Пойду поговорю с Такао, скоро буду. Девочка закивала и осталась ждать на стуле. Мэй решила пойти в одном кимоно — все равно не далеко. На улице горели редкие фонари. Людей было мало, но находились и те, кто только возвращался домой. Дорожки сливались с золотистыми листьями, создавая многоходовые пути. Тени от животных и людей быстро мелькали, лишь иногда пугаю Мэй. Дошла она как и предполагала — быстро. Легкие крики то ли птиц, то ли девушек долетели отрывками. Подойдя к двери, Мэй легко постучала и вслед за этим прозвучало: «Войдите». Кицунэ как-то неуклюже вывалилась в дверь и, слегка хихикнув, сказала: — Я принесла список. И еще не все. — зайдя внутрь, она продолжила. — Я хочу, чтобы с мной поехала Юрико. Я настаиваю. — Гейша говор та твердо, ничего не боясь. — Забирай, меньше сироток. — Настроения у главы явно не было. Он даже с самого начала разговора не развернулся. — Список положи на стол. И, Мэй, уйди. Голос звучал требовательно, был как у царя. Ей стало до мурашек неуютно. Она злилась из-за слов Такао: «Меньше сироток», но промолчала. Она ему потом припомнит. Молча развернувшись на пятках, она ушла. Легкая дверь громко хлопнула. Кицунэ слегка трясло. — Меньше сироток, арргх. Детьми раскидывается значит, ммм. — Говор ла тихо, совсем тихо, что даже она не слышал себя. Пока Мэй шла, злясь, она увидела ту самую хижину, где лежал Кадзу. В ней совсем тухло горел огонек, будто намекал на скорейшую смерть. Кицунэ подбежала к незакрытому окну. Видимо, Чонган отошел. Мэй начала думать… «Огонь, нет. Давай же, гори, ну!» — на удивление Бывшей Гейши он начал разгораться и в полумраке ей показалось, что Кадзу смотрел на нее. Но это было лишь видение… «Держись…» — подумав и посмотрев на него, возможно, в последний раз, она развернулась и быстрей отправилась к себе домой. Дыхание участилось, руки тряслись. Ей было трудно пережить смерти близких людей. Вспомнить же ее сестру…Воспоминание
Мэй должна собирать сумки, но она стоит около комнаты ее страшно сестренки. Ей стало хуже, всю ночь она кашляла. Юки ничего не помогало — молоко с травами, отвар. Ничего. К ним пришел местный колдун. И вот они уже 2 час сидят в комнате. Мэй становилось страшно — она будто видела Идзанами (богиня смерти). Но вот вышел отец. Кашель в комнате Юки закончился. Лицо папы ничего не выражало, лишь слезы выдавали его. — Я что с ней? — Младшая сестра подскочила и начала расспрашивать. Папа молчал. За ним вышел Колдун. — Она попадет к высшим богам, она была чудесной дочкой, вверяю вас. — Колдун по-доброму улыбнулся и дал Мэй игрушки, которую Сестра попросила отдать её «лучшей на свете сестре». Взяв ее, Мэй прорвалась в комнату Юки, ведь она была небольшого роста. Она увидела кровать покрытую белоснежной, словно первый снег, полотно. Ровно лежащие и не движущее тело сестры. Её руки, которые чуть торчали. Она заревела и закричала… Отец оттащил ее и крепко обнял. Он не хотел ругать дочь. Он понимал её. Как никогда… Спустя три дня, Мэй уезжала в окию, но после увиденного она молчала еще пару дней точно…***
Зайдя домой, она увидела как Юри заснула прямо за столом и мило сопела. Не став будить, она подняла ее и перенесла на кровать. Её прическа растрепалась и попала прямо на лицо юной девушки. Уложив ее, Кицунэ убрала с лица волосы. На ощупь они были словно вода — такие мягкие, приятные. Накрыв одеялом, она начала думать дальше. «Амулет… Стоп! У сестры на шее всегда был амулет. Только как он выглядел… Я не помню! Его нужно найти! Вдруг он» — большая надежда загорелась в глазах Мэй. За последние дни она совсем потухла — она не была той самой красивой и жизнерадостной гейшей, она никого не веселила, не рассказывала детям легенды. Наряды перестали ее интересовать. Она их не поправляла «чтобы выглядеть красивее», носила уже это кимоно 2 день, что было недопустимо для Гейши ее рода. Она стала обычным крестьянином, обычным человеком. Пальцами она размяла себе шею. И начала собираться ко сну. Кицунэ долго вертелась, но спустя убитых попусту 40 минут, она заснула за двое суток суток… Утро особо ничего хорошего не предвещало. Встав раньше своей напарницы, Кицунэ выглянула в окно. Это вошло в её привычку. Окинув все своим грустным взглядом, она заприметила детей и знакомого мальчика. Подозвав его окошку, мальчик нагло сказал «Здрасте» и стал ждать свою партию. Гейша, плывя по своему дому, взяла аккуратно стайку бумажных журавлей и понесла Аки. Выдавала она ему и причитала: — Поступай, как знаешь, но желание загадывай разумно. Да пусть твой путь всегда освещает только солнце, А луна помогает. Мальчишка кивнув и побежал небось хвастаться. Мэй вздохнула. Несмотря на осень, воздух был спертым. Или ей казалось? Её напугала Юри. Она прошептала: «Доброе утро». Мэй нежно улыбнулась и ответила взаимностью. Их разговоры были ооо всем и ни о чем. Они выглядели как настоящая мама и дочь. Это сближало. Время шло к их отправке. К этому времени Такао уже все подготовил: нашел сильную и волевую лошадку, еды, воды и все остальное. Все было идеально. Лучше не придумать. Пока было время, Кицунэ решила навестить своего храброго парня. Узнав у Чонгана состояние, она расстроилась: Кадзу не становилось лучше, а бывало и то, что наоборот, становилось хуже. Бледное лицо стало еще бледнее, лишь его сухие губы дрожали. Чонган давал ему воды, но она становилась нужнее все больше и больше. Жар не спадал. Гейша уже пять минут сидит и смотрит на своего парня. Решившись, она взяла его ладонь в свое маленькое запястье. Обвив кисть своими пальцами, она заплакала. Неожиданно рука синоби слегка жалась, будто отвечая. Он тратил свои последние силы на Мэй. Такой дурак… — Нет, не нужно… Я понимаю, что меня слышишь… Сегодня я отправляюсь на соискание амулета и цветка, чтобы помочь тебе. Пожалуйста, держись. — Бывшая Гейша прижалась к нему, согревая и так горячее тело. Она хотела помочь ему, прямо здесь и сейчас, но не знала как… Дав ему попить и чмокнув на прощанье, она отправилась к месту отправки. Идя по тропинкам, Кицунэ мало кого встретила. Шум листьев сливался с летними, уже отправляющимися птицами. Ветки становились темнее. Снега появлялось все больше. В некоторых местах уже появлялся девственный лед, который успевали ломать детишки… Место отправки было около ворот спуска с гор. На удивление девушки, народу было много. В толпе она приметила Юрико, которая как самая отважная девочка отправлялись в путешествие; Азуми, которая пыталась поговорить с Такао, но тот явно не хотел ее слушать; самого главу Такао. Смело подойдя к Такао, она попросила на пару слов. — Что такое, Мэй? — он выглядел спокойным, несмотря на неизвестное путешествие Кицунэ и Юри. — Что вчера с тобой было?! Наплевал на сиротку и на меня? — Мэй крутила в руках кусок от кимоно. — Да, я извиняюсь. Был не прав. Но наезжать на меня имеешь только ты право. Потому что… — Такао неожиданно замолчал. — Почему? — Потому… Потому что ты единственная Кицунэ в деревне Синоби. И я тебе помогаю. Вот. — Глава клана будто соврал, но Гейша не могла это понять. — Хорошо, и меня прости за резкость. Лучше пошли, нам пора. — Мэй пошла первой, сопровождая. Когда все были готовы, некоторые жители синоби помолились и дали небольшие символы удачи — статуэтку Эбису, — Бог с удочкой в правой руке и с морским лещом под левой подмышкой. Тепло поблагодарив, они с девочкой поскакали куда-то в сторону Юга. Юри рассказывала забавные истории из её жизни. Иногда прекрасные места заливались смехом девушек — всякий раз ругалась какая-то птица, и это стало какой-то игрой: сколько птичек они спугнут. Если кому интересно, это число дошло аж до семи. Мэй делилась своей жизнью в окия. Юрико никогда не хотела спать гейшей, но после рассказов Мэй она призадумалась об этом. — А мне можно еще попасть в окию? Не поздновато? — Девочка печально спросила. — Никогда не поздно. Никогда. — Подбадривала Кицунэ. Когда так говорил ее папа. Тем времен они поехали 3 небольших поселения, узнавая у них о деревни Мэй…