Осколки прошлого

            Они спали, вжавшись один в другого. Вместо подушки Рите была его рука. Почувствовав присутствие постороннего, хотела поднять голову, но Андрея удержал, обхватил крепче. Она дышала ему в грудь, его губы уже искали её, ладони уверенно заскользили по обнаженной спине. Рита положила руку ему на бедро, интуитивно прикрывая его готовность вторгнуться в её тело, обернулась, и встретилась с чужим, быстрым взглядом. Безумно неприличная ситуация. Женщина спешно вышла, но ужас в её глазах, заставил вспомнить про шрам, про разбитые очки.       - Андрей, кажется твоя домработница заходила.       - Прекрасно, пусть порадуется за нас. Он и не думал отпускать её. Подмяв под себя, продолжал напористо и пылко добиваться её благосклонности. Его взгляд беспрепятственно проникал в неё, она не в силах была противостоять силе его настойчивой нежности. Бороться с искушением, и не отвечать на его напор, стало невозможно, когда его губы прильнули к груди. Горячие, жадные ласки, восхитительным трепетом пронеслись по телу, всё внутри перевернулось, голос дрогнул, сорвался в судорожный всхлип. Первоначальное волнение мгновенно сменилось острым желанием. Торопливо и лихорадочно задвигались руки Андрея, совсем не ласково он сминал её груди, губы смело оставляли поверх вчерашних отметин, новые. В глазах горело адское пламя вожделения. Жар этого огня переливался в Риту, наполняя тело страстью, требуя немедленного удовлетворения. Она с готовностью приняла его в себя, в возбуждённом угаре и нетерпении прикусывая губу, стараясь не закричать. Цепляясь за его шею руками, ногами за бёдра, жарко дыша, стремилась вместе с ним достигнуть пика наслаждения, и после, в потрясающем полете, ощутить райское блаженство единения и опустошения.       - Андрей, - Рита отстранилась, и отдышалась. - Ты несносен! Тебя только что застали в постели с голой женщиной...       - И я продолжаю этим пользоваться.       - Это безумие какое-то, - с улыбкой Рита скинула с плеч его руки.       - Назови это по-другому - любовь.       - Да так будет лучше. Ты ведёшь себя как мальчишка.       - Мальчишкой я был очень серьёзным. Не успел глотнуть юности, и сразу женился. Рита пригладила его волосы, сердце сжалось от щемящей тоски. Всю ночь они занимались любовью и разговаривали. Андрей рассказывал ей, о себе. С грустью вёл её по своей жизни, без радостей и горестей. Каждый, бездарно прожитый день, отдалял мечту, печаль неотвратимо теснила в сердце любовь. Она плакала, так ей было жаль этих бесцельных десяти лет, а ведь все могло сложиться иначе, если бы не была она образцом благоразумия и безупречности, и поняла его правильно. Андрей вытирал ей слёзы, мужественно принимая вину на себя. Сам поторопился, нельзя было на неопытную девчонку обрушать любовь и запретную страсть. Собственными руками убил надежду. Вчера в комнате было темно, даже когда Андрей включил свет, Рита не увидела окна. Сейчас же, через панорамное окно во всю стену, солнечный свет освещал кабинет яркими лучами, оставляя блики на поверхности шкафов с книгами, золоченых рамах картин, кожаном диване и креслах.       - Давай вставать, - Рита вытянула ноги, стараясь наступить в теплый светлый круг под ногами. Андрей придержал её, кожа дивана скрипнула под их обнаженными телами.       - Почему мы остались здесь? - добродушно упрекнула она его, собирая с пола разбросанные вещи.       - Разве мы об этом думали? Андрей накинул рубашку на плечи, с любопытством наблюдал за Ритой, пытающейся придать помятому платью приличествующий вид.       - Это ужасно, твоя домработница, наверное, в шоке.       - Ещё в каком! - Подначивал Андрей. - За сколько лет, увидела хозяина с женщиной, может вообще думала, что я голубой.       - Надень брюки, трусы хотя бы, - Рита бросила в него боксеры. - Хочешь, чтобы у неё разрыв сердца случился, когда мы сейчас выйдем такие красивые.       - Альбина деликатная женщина, я уверен, она всё поймет правильно.       - Ты меня успокаиваешь или злишь? Она никак не понимала его веселости.       - Злю, конечно. Ты даже не представляешь, какая ты сейчас красивая.       - Очень представляю, - отозвалась она с усмешкой, - даже к зеркалу боюсь подойти.       - Не надо зеркало, посмотри на картину. Она и вправду взглянула, и усмехнулась своему величественному виду и гордой осанке. Они вышли не в ту дверь, через которую входили вчера, и оказались в широком светлом коридоре второго этажа. Андрей занёс вещи Рита в гостевую комнату, мало чем отличающуюся от гостиничного номера.       -Ты называешь это столом? - она указала пальчиком на колченогий туалетный столик у окна.       - В спальне и такого нет. - Он притянул её к себе, мягкими касаниями пальцев убрал волосы, и поцеловал в висок. Губы медленно спускались по щеке, их недвусмысленность была очевидна. - Пойдем посмотрим. - Глухой шёпот натянутой струной завибрировал на её чувственности, вновь волнуя блаженным трепетом.       - Кажется у кого-то сегодня ответственный контракт, а экскурсия в спальню может затянуться. Не боишься опоздать?       - Я другого боюсь. Он прижался лбом к её лбу, опасаясь, что, если озвучить свою тревогу, она каким-то непостижимым образом может осуществиться.       - Не надо, - без слов поняла она его. - Мы слишком долго шли друг другу, чтобы позволить потеряться. Андрей зашёл через несколько минут свежим, выбритым, одетым с иголочки. Рита со вздохом отметила идеально подобранный и красиво завязанный галстук. Он привык всё делать сам, её советы ему не нужны.       - Ты можешь поработать сегодня в кабинете.       - Мне желательно вообще из комнаты не выходить, а то инфаркт твоей домработницы будет на моей совести. Она показала на открытый шрам.       - Можешь поехать со мной в город, купишь очки, Лёша отвезёт тебя обратно, или жди вечера, я привезу их сам. Если же тебя так волнует здоровье Альбины, то я попрошу, чтобы еду она приносила тебе в комнату. Я всё понимаю, со временем ты привыкнешь, и будешь спокойно относиться к её присутствию       - Ты не можешь понять, как чувствует себя женщина со шрамом на лице. Поэтому в ближайшее время мне нужно съездить в больницу, договориться об операции. Рита стояла на маленьком балконе, провожая глазами машину Андрея, всё ещё взбудораженная его жаркими поцелуями. В дверь негромко постучали, от неожиданности Рита дернулась, крикнула:       - Входите, - и запоздало опомнившись, села за стол повернувшись к Альбине правой стороной лица.       - Андрей Дмитриевич предупредил меня чтобы я вас не тревожила, и обед принесла комнату. - Чувствовалось, что хоть она и решилась зайти, но очень смущена. - Только я всё-таки хочу перед вами извиниться. За мой испуг. Я ведь сразу вас узнала, по картине, просто от неожиданности вздрогнула. Альбина поправила фартук, повязанный на талии, и замолчала, ожидая, что скажет Рита.       - Я понимаю. Не надо извиняться. Рите тоже нужна была эта заминка, чтобы оценить ситуацию. На вид Альбине было лет шестьдесят. Лицо строгое, не мягкое, но не отталкивающее. Она не лебезила, не юлила, держалась с достоинством. Словно опомнившись, Альбина посмотрела на Риту открыто.       - Нет, надо. Вы ведь теперь будете хозяйкой здесь. Я у Андрея Дмитриевича работаю давно, с самого начала, как только он в этот дом въехал. По старшинству иногда ругаю его, где-то и прикрикну, и поговорю душевно, посоветую. Если вас что-то будет задевать или обижать, вы говорите об этом прямо, не держите камень за пазухой. Я женщина понятливая, попытаюсь исправиться. Если не получится, молча уйду. Я Андрея Дмитриевича очень уважаю, люблю как родного человека. Мне будет очень больно...       - Альбина Пе... пожалуйста. Я тоже очень люблю Андрея, я думаю у нас сложатся отношения. Тем более, скоро я выйду на работу. Буду уезжать утром, приезжать вечером. В таком большом доме можно неделями не встречаться. Сегодня, когда они пришли на завтрак, стол был накрыт, Альбины не было. Рита лишь хотела подчеркнуть, что не претендует на лавры домоправительницы.       - Думаете вы меня этим обрадовали? Будете приезжать вечером, схватите бутербродик, поднимитесь в кабинет и весь вечер прокопаетесь в бумагах. Мне даже обедом кормить некого, а я такие супы вкусные готовлю.       - Грибной умеете?       - Конечно, наваристый с перловкой. Они улыбнулись друг друга вполне искренне.       - А приготовить на ужин?       - Да легко, грибы есть, только Андрей Дмитриевич супы не любит. Рита рассмеялась легко и весело вспомнив обед в Боголюбовке:       - Он поменял приоритеты.       - Буду только рада, разве сухомятка — это правильно? Рита поинтересовалась, где в этом доме стиральная машина, и несмотря на её протесты, Альбина забрала её вещи и мешок с мокрой одеждой, и собралась уходить.       - А где наш котёнок? - Остановила её Рита вопросом.       - Пока у меня, на кухне, но лучше ему быть под присмотром, уж очень он игривый, всю мебель попортит. Оставшись одна Рита открыла ноутбук, нужно было заставить себя поработать. После всего, что произошло, ей было сложно погрузиться в жизнь Елагина. Хотя в чём-то их истории перекликались, там было два брата, здесь сын и отец. Увидев на экране фотографию звонящего, она улыбнулась и приняла звонок Тамары. Ожидаемо новости Риты её ошеломили, она немного подвисла, подбирая слова, для выражения своей радости. Но разговор с подругой пришлось отложить, и ответить Андрею:       - Ты уже в Москве?       - Конечно. Я в мебельном.        - Где? - Переспросила она в недоумении.       - Ты там особенно в своей комнате не устраивайся, - продолжил Андрей с вдохновением, - кровать сегодня сдвинем, и тебе поставим рабочий стол в спальне. В нашей спальне. Рита опять улыбнулась, легко вздохнула, нежность наполнила сердце.             Аллочка сморщила носик, отмахиваясь ладошкой от запахов.       - Что это ты готовишь? - Заглянула Мише через плечо.       - Яичница с луком, сосисками и кетчупом. Отец частенько меня баловал. Ответил Миша, не спуская глаз со сковородки.       - Фууу, - протянула Алла, - не могу себе представить, что Андрей Дмитрий что-то готовил. Омлет же есть в холодильнике       - Свой белковый омлет ешь сама. И чтобы ещё больше позлить невесту подлил в сковородку кетчупа чили. Сам бы сейчас с удовольствием зажевал сочный стейк, чтобы солоноватая кровь растекалась во рту, при каждом укусе, наполняя тело животной силой и энергией. Но морозильник был пуст, от вида стерильных контейнеров к Мише подступала тошнота. В дверь позвонили, хозяева переглянулись, никого не ждали, тем более с утра, тем более, без предварительного оповещения по домофону. Скинув с плеча полотенце Миша пошел открывать, и с тоской посмотрел на входящую мать, в привычном отвратительном настроении. Консьерж внёс небольшой чемоданчик. Мать повела плечами, чтобы сын помог снять плащ. Поцеловав подставленную щеку, суетливо пригласил её в комнату.       - Почему ты не предупредила, не позвонила? Я бы встретил.       - Хотела сделать сюрприз, и вижу мне удалось. Она прошлась по квартире, остановилась у стены с фотографиями, и недовольно воззрилась на антикварное трюмо, подаренное сыну на новоселье, на котором сейчас стояла косметика.       - Мам, это Аллочка, моя невеста. У нас скоро свадьба. Вот видишь, наш сюрприз тоже удался.       - Как же так, сыночек! Фальшиво сокрушалась Наталья, приложив руку к левой мясистой груди, обозначенной глубоким вырезом трикотажного платья, и кинув быстрый взгляд на Аллочку, не особо всматриваясь, но заранее ненавидя. Лицо нахмурилось, наманикюренным пальчиком она разгладила образовавшуюся морщинку между бровями.       - И когда ты собирался мне сообщить? Она ждала объяснений.       - Вот ваше приглашение. Я сегодня хотела его отправить с курьером. Нашлась Аллочка, за что получила от Михаила благодарный взгляд. Наталья снисходительно улыбнулась, оценив увесистое колечко на пальце у будущей невестки.       - А чем это у вас воняет? Все обернулись в сторону кухни, где подгорала яичница.       - Значит вы теперь живете вместе, - негативно констатировала Наталья, наблюдая, как сын ринулся открывать окна и вычищать сковороду, а невестка преспокойно отправилась одеваться.       - Сними мне номер в гостинице, до завтра, - громкостью привлекая к себе внимание обоих. - Я ведь надеялась остаться у тебя, поговорить по душам. Миша мгновенно прикинул, какую брешь в бюджете пробьёт её номер, и предложил свой вариант:       - Аллочка сегодня переночует у родителей, я посплю на диване, ты на кровати. Аллочка выпрямила спину и взяв сумку, гордо вышла.        - Даже не попрощалась, - воскликнула укоризненно мать. - Кто она, из какой семьи, дворянские корни есть?       - Купеческие. Мать скривила губы, и показала на место рядом с собой, на высоком барном табурете, Миша понуро сел. В следующие несколько минут он поведал матери о семье невесты, доходах и перспективах.       - Отец?       - Ему нравится и Аллочка, и ее семья.       - Надеюсь ты сам выбрал девочку, без его помощи.       - Конечно, мам, что за намёки.       - Да уж какие намёки, когда я самолично застукала его со студенткой. Так вцепились друг в друга, что я ногти обломала, пока их разняла.       - Отец живет почти затворником, - заступился Миша. Но это лишь вызвало у матери приступ недовольства и ярости. Вновь всплыли знакомые Мише с детства истории о похождениях блудного папаши.       - Но жил же он с тобой. Ты сама потребовала развода.       - А как я должна была по-твоему поступить, когда вот на моих глазах всё это происходило. Я тебе больше скажу, потом эта вертихвостка вышла замуж за перспективного бизнесмена, и уехала сюда, в Москву И ведь он поехал за ней. И всю жизнь её опекал, никаких денег на неё не жалел, а потом ещё и жениться на ней собрался.       - Мам ты что-то путаешь, он собирался жениться на Светлане, но потом передумал.       - Я даже знаю почему, - мать загадочно ухмыльнулась. От её прищура холодок пробежал по спине Михаила. Мать всегда жестоко ругалась с отцом, потом, когда он ушел от них, её гнев трансформировался в сарказм. Но сейчас не время искать объяснение её злобной усмешке.       - Вчера я с ним разговаривал, он хотел кое с кем познакомить.       - С очередной его пассией, что тут удивительного.       - Он никогда меня ни с кем не знакомил.       - Когда-то надо начинать. Может быть он вообще, хочет именно тебя с ней познакомить. Он сам бабник, это в его стиле.       - Мам, ты правда считаешь, что отец такой испорченный? Честно отвечать на этот вопрос не хотелось. Она давно сочинила сказочку и придерживалась её. Так легче было убедить себя и других, что всё в жизни она делала правильно, и бизнес с нуля подняла, и сына вырастил одна, выгнав неверного мужа.       - Тут такое дело. Возможно ты права про нашу общую кровь. Я вот как бы женюсь, и всё у меня должно быть хорошо, но я кажется люблю другую женщину. Мише самому стало смешно, мать никогда не проявляла интереса к его проблемам, но сейчас нужно было выговориться, чтобы не взорваться.       - Ну сынок от тебя уж этого не ожидала, всё же на твоих глазах было, скандалы, бабы. Она похлопала его по спине, видела его отчаяние. Было приятно, что с необычным, деликатным вопросом, сын обратился к ней, а не к отцу.       - Я понимаю, только сделать ничего не могу. Сплю с одной, вижу другую. Она разведена, детей нет, я предложил ей снимать квартиру, она может даже не работать. Она отказалась, я без неё не могу. Бесконечные приливы возбуждения, стоило вспомнить о Рите, доканывали его. Вчера он так хотел её, желание узлом завязывалось, обжигая всё внутри, из ушей бушевал пар, как из парового котла. У неё бы не хватило сил справиться с ним, он бы напомнил ей, как им было хорошо вместе. Его остановили чужие отметины на её груди. Он ненавидел её, и того, кто это сделал, слепая ярость застилала глаза. Безбожно гнал машину, только доехав до салона, оглядев забрызганный грязью кузов, понял, как рисковал на мокрой дороге. Пересев в свою машину, отвёз ключи в агентство и позвонил Алле, чтобы бросала все дела, и срочно ехала домой. От неё получил то, что не дала Рита. Он едва сдерживал зверя в себе, терзая тело девушки, оставляя на нём глубокие засосы, которыми хотел бы заклеймить тело Риты. Невеста осталась довольна, и он тоже. После такого взрывного секса Алла сразу уснула, оставив его один на один со своими невесёлыми мыслями. Он ещё долго ворочался, приложился к виски, перешел на диван, не понимая, что с ним происходит. Точнее с Ритой. Он так живо, в подробностях, помнил их первый секс, как не помнил свой первый. Неужели для неё ничего не значило их взаимное притяжение, страсть. Их беседы в больнице, когда она доверчиво слушала каждое его слово.       - Ох Мишаня, - тяжело вздохнула мать, - а в детстве кашу не любил, а какую заварил. Аллочка не похожа на ту, которая будет терпеть твои похождения. Наталья честно пыталась образумить сына. Аллочка-то может быть и будет терпеть, а скорее всего и не догадается, по неопытности. А вот её родители вряд ли. Такой шальной взгляд, как сейчас у Миши, долго не утаишь. Наталья не разбиралась в политике и регалиях, и кто из них, её бывший муж или будущий сват, имеют больший вес, понятия не имела. Но, должность в Московском правительстве на пустом месте не даётся. а бывший муж как был юристом, так им и останется до конца дней, только то, что местечко нашел потеплее.       - Я ездил к ней вчера, она меня выгнала.       - С пустыми руками?       - Ключи от машины и квартиры.       - И она отказалась? Она что, королева?       - Гордая очень.       - Это значит, что у неё есть кто-то, побогаче тебя.       - Я её не видел больше месяца, она отдыхала в захолустном, подмосковном санатории, на ней те же вещи, те же скромные золотые серёжки, никакого лоска. Сказала, что любит другого, и он у неё есть. До боли сжал челюсть вспомнив о том, другом. Болезненное воображение тут же предоставило яркую картинку.       - Ты повелся и поверил, мало ли с кем её судьба свела в этом санатории. Сам подумай, кто там отдыхает, люди у которых есть деньги поедут в Европу, но не в Подмосковье.       - Я об этом не подумал.       - Если хочешь добиться женщины, не отступай. А то, что ты женишься, её не должно касаться.       - Я сказала ей, что женюсь, потому что невеста беременна.        - Совершенно верно. Дай мне её номер, я позвоню.       - Я в черном списке. Пробовал ей звонить с других номеров, - усмехнулся он горько, - она же не дура, не берёт трубку.       - С твоей стороны, это может быть любовь, а может сексуальная одержимость. С её стороны, не знаю. Она старше. Всё поняла, и манипулирует тобой. Сейчас она недоступна, а потом ты её раз, и встретишь где-нибудь, как будто случайно. И она на всё согласится. Если всё как я думаю, у тебя всё получится. Ты ей нужен как материальная база, и вмешиваться в твою семью она не будет. Наоборот, чем крепче будет твоя семья, тем больше у тебя слабых мест. Ты будешь содержать её долго и счастливо. Она не понимала той женщины и сына. Но раз она нужна ему, он должен её добиться. С его браком всё налажено, никакие адюльтеры не разрушат его априори. Это сделка, бизнес и мальчику нужно время, чтобы привыкнуть. Он одержим, но рано или поздно он остынет, и вернется к Аллочке.       - Съездишь к ней ещё раз, - мать прижала его голову к могучей груди и погладил по волосам. Миша равнодушно отнесся к проявления материнской нежности, списав это на возрастную сентиментальность. Он не помнил, чтобы в детстве, она хоть раз приласкала его. - Скажешь, что отменяешь свадьбу, что всё будет как она хочет, женщины любят такие широкие жесты. Ненароком вспомнишь о ребёнке, заверишь, что не бросишь его, будешь воспитывать. Поверь мне, если бы она хотела за тебя замуж, от твоей Аллочки, и помина давно бы не осталось, сам бы не заметил, как оказался в её сетях. И меньше пафоса, больше раскаяния. Душевной близости между ними никогда не было, но этот разговор был необходим Михаилу, он выговорился, получил совет умудренной опытом женщины, стало легче. После развода мать изменилась. Сама она связывала это с перерождением и обретением нового сознания. Миша же был уверен, что с появлением денег. Она стала дорого одеваться, занялась собой, читала умные книги, и кое-что даже цитировала. Но все эти духовные практики не вязались с ней. Её поездки по монастырям, пагодам, он считал блажью, которую она себе никогда бы не позволила, без отцовских денег. Галерея, купленная отцом, по её настоянию, занимала её недолго. Множество раз она грозилась продать её, купить на эти деньги квартиры и сдавать их в аренду. Это был её уровень. Но галерея давала дивиденды, в виде отзывов в прессе, признания, известности, приглашений на культурные мероприятия города: вернисажи, фестивали, салоны, и от этого она не готова была отказаться. Это стало потребностью, жизненным стилем. Она называла это компенсацией за нищенскую юность, и безрадостный брак. Миша никогда не вдавался в подробности её жизни до его рождения, было достаточно стенаний в замужестве.       - Мам, спасибо за совет, но мне на работу нужно собираться. Чем ты планируешь заняться?       - Телевизор не смотришь? Сегодня приезжает наш духовный учитель, будет пресс-конференция, потом семинар...       - Я всё понял, - остановил её Миша.       - Надеюсь, взятие на абордаж ты отложишь хотя бы до завтра? Сегодняшний вечер проведём вместе, своди меня куда-нибудь.       - Конечно. Я пришлю за тобой такси в шесть, будь готова.       - Место хоть приличное?       - Итальянский ресторан. Алле нравится.       - Для меня это не показатель. - Пробурчала мать, наблюдая, как сын одевается. Миша кинул быстрый взгляд на её чемодан:       - Только иди пожалуйста в этом платье, не надо пафоса, как ты любишь.       - Это уж позволь мне самой решать, я и так с твоим отцом...       - Я всё помню, наголодалась, намучилась в нищете. - Закончил за неё, и протянул ключ от квартиры. Словно услышав, что разговор идет о нём, позвонил Андрей, и попросил Мишу о встрече.       - Сегодня не могу. Мама приехала. Мать одобряюще кивнула, Миша увидел в этом хороший знак. Она состоятельная женщина. Благодаря директору дела в галерее идут прекрасно. Теперь, когда она в курсе его ситуации, возможно, не откажет ему в займе. Весь день разговор с матерью не выходил из головы. Надежда то угасала, то воскресала вновь. Сумбурные противоречивые мысли крутились хороводом. Сомнения навалились, как только он вышел из квартиры, может напрасно поделился самым сокровенным? Мать не знает Риту, и может судить только с его слов, а они необъективны. Его отношение к ней меняется в считанные секунды, от ненависти до любви, от ревности до безразличия, от антипатии до обожания. Если бы не ресторан, он бы, несмотря на обещание матери не форсировать события, был бы уже у Риты. Со склоненной головой и опущенным мечом. Единственным, несомненным плюсом было то, что перед матерью теперь не нужно было притворяться, разыгрывая безразличие. Она не одобряла его суетности, просила успокоиться, остыть. И всё-таки он не выдержал, взял телефон и вышел на улицу, под налетевший ураганный ветер, выворачивающий наизнанку радужные зонты у входа в ресторан. Набрав номер, долго слушал гудки, уворачиваясь от непогоды. Совершенно беспристрастным голосом, считая, что свой гонорар он уже отработал, охранник дома отдыха, заявил, что в тот же вечер, когда приезжал Михаил, Риту увёз мужчина, предварительно устроив им нешуточный разбор полетов. Миша снова потерял её след.