Избранник богов

POV Дейран Выплеснув поток негодования, Тилия схватила меня за руку и потащила к Храму. Я неловко плёлся за ней, как нашкодивший пёс, а сердито растопыренные крылья феи то и дело лупили меня по голове. Когда мы привычными коридорами почти дошли до моей комнаты, девушка внезапно свернула направо, и я напрягся. В этой части храма располагалось особое помещение. Даже не комната, а скорее кладовка для хранения псионитовых погремушек. Вроде, безвредная каморка, но сестры регулярно её использовали для наказания нерадивых фей. Мне пару раз приходилось здесь сидеть. А дольше всего я проторчал в этом «дивном месте» после первого неудачного эксперимента с взрывом эликсира-невидимки в обсерватории. — Эй, Стрекоза, ты чего? Ты же не собираешься меня здесь запереть? — Обиженно ворчал, надеясь, что фея решила меня просто позлить. Девушка обернулась, вновь хлопнув меня крылом по щеке. Её взгляд был полон презрения, а голос дрожал от обиды. — Ты сделал из меня дуру, Умник. Молча удрал, наплевав на правила и на моё мнение. Ну да, её правда. Но ведь, всё обошлось! Даже более того — всё было просто потрясающе! И потом, я что так и буду всё время отчитываться ей о своей личной жизни? — Тиль, прости, — примирительно начал я. — Но ведь, ничего не случилось. Верно? И потом, мне уже четырнадцать! Может, хватит уже играть в мою маму? — Я попытался выдавить одну из своих безотказных улыбок, но в награду получил лишь подзатыльник. — Взрослый, говоришь? А ничего, что я всё ещё несу за тебя ответственность? У твоих родителей договор с феями — не покидать храм без эскорта. Понимаешь, чем грозит твоя выходка? — Тилия напоминала мне хмурого дракона, который вот-вот готов был полыхнуть огнём и теперь предупредительно пускал пар. Воздух вокруг неё концентрировался, и я чувствовал беспорядочные потоки хаоса, играющие её волосами, короткой белой туникой. Девушка теряла контроль. — Ну, во-первых, ответственность за меня несут родители, а не ты, а во-вторых… — но закончить мне не дали, отвесив очередной подзатыльник, фея затолкала меня в комнату с погремушками, и в ответ на яростное сопротивление, прижала всем телом дверь, щелкнув ключом в замке. — Открой, Стрекоза! — Толстые стены глушили мой голос, как если бы он раздавался из-под подушки. — Это не смешно! Я услышал шорох за дверью и, прислонившись к замочной скважине, увидел лишь волосы Тилии. Она сидела на полу, подпирая косяк. — Скажешь, куда ходил? — спокойно спросила фея, и я понял, что от этого ответа зависит, выпустят меня, или нет. Зная её отношение к моей болезненной привязанности к Кристабель, ни секунды не сомневался, что скажи я правду, коротать мне в этой каморке годы, вплоть до совершеннолетия. Нет, говорить нельзя. Тилия всегда уходила от прямого ответа, почему так раздражается от моего интереса к её сестре. Раньше о ревности не задумывался. Это же Стрекоза, моя старшая сестрёнка! Но, что если… Погрузившись в свои мысли, не ответил юной фее, и она с презрительным хмыком встала, шурша крыльями по штукатурке, и уходя громко сказала. — Я и так узнаю. А ты не только предатель, но ещё и трус. Сиди теперь, пока мать за тобой не придёт. Мама пришла довольно скоро, однако я успел порядком устать от псионитового излучения. Она щёлкнула замком и встала в дверях глядя без осуждения, лишь с легкой грустью. Наклонилась и, молча обнимая за талию, повела меня, позволив положить руку себе на шею. В гостиной уже всё было накрыто для вечернего чая. Тилия отсутствовала, и я думал, что мне предстоит долгий путь по возвращению привычного доверия. — Сынок, зачем ты ушёл без разрешения? — Спокойно начала мама, подавая мне чашку. Успокаивающий аромат мяты и липы окутал нас, приглашая в неспешную беседу. Это, конечно, не посиделки с отцом. Атмосфера совсем иная. Да и потом, мужские секреты так секретами и останутся, как бы не колдовала над нашими отношениями мать. Жаль, что отец не может войти в Храм, мне бы сейчас его помощь не помешала. — У меня было свидание, — честно ответил и с интересом начал изучать реакцию мамы. Белоснежка шумно сглотнула и, отводя глаза, поставила чашку обратно на стол. Я же невозмутимо продолжил. — Не мог сказать Тилии, потому что не знал, как она к этому отнесётся. — Какое свидание, боже мой, Ден? Тебе же всего четырнадцать. Да ещё и ночью, — всплеснула руками мама. — Так и знал, что ты мне не поверишь, — я пожал плечами и принялся невозмутимо цедить обжигающий чай, шумно прихлёбывая. Мама тепло улыбнулась и взглянула не меня так, будто знала больше, чем хотела сказать. Я же тогда наивно думал, что метод из книжки, который назывался: «Хочешь соврать — говори правду» — действовал безотказно. Предполагал, что мама никак не могла сопоставить факты, у неё просто в голове не укладывалось, что я способен на что-то подобное. — Кто же она, твоя прекрасная незнакомка? — Девушка хотела бы, но не может ответить мне взаимностью. Не уверен, мам, что прилично её с тобой обсуждать, — двусмысленно продолжил я, всё ещё мысленно нахваливая книжку из библиотеки с красноречивым названием: «Научись красиво врать!» — Не хочу порочить её. Белоснежка порозовела и, подсев ближе, взяла меня за руку. — Тупиковые связи нужно вовремя обрывать, чтобы потом никому не было больно, — я согласно кивнул, — будь честен с Тилией. Чтобы не происходило — всегда говори правду. Ложь убивает отношения. Вот тут мама была абсолютно права. Я обязательно скажу моей Стрекозе правду, и снова попрошу прощения. Только потом… Мне бы ещё раз убедиться, что Крис больше не оттолкнёт, что она дождётся меня. Всё ещё бросает в жар и волнует мысль, что она тоже поцеловала меня, назвала своим. Если только… А что если, ей снился не я? От этой мысли стало страшно и тоскливо, а тут ещё мама вставила свои пять копеек, закончив фразу. — Хочу, чтобы ты знал, что ещё одна подобная выходка, и нас с отцом, скорее всего, выселят из Долины. Тебе придется жить без нашей поддержки вплоть до совершеннолетия. Ты обещаешь, что этого больше не повторится? Я вздохнул и поставил чашку на стол. — Не буду лгать. Этого я пообещать не могу. Мама ласково обняла меня, потом отстранилась и посмотрела в глаза. — Прости, сынок, я всё понимаю, но с сегодняшнего дня — ты под домашним арестом. Просто чудесно. А так всё хорошо начиналось. Слова мамы с делом не расходятся. Мы почти сутки добирались до Долины на перекладных, потому что Тилия покинула Храм, а я как младенец увешанный погремушками, не мог кастовать нормальный телепорт. Дома отец многозначительно посмотрел на меня, а вечером, после рассказа мамы, тихо поддержал. Я не раскрыл наш секрет, пап, и вот чего это стоило. Поверить сложно, но факт — так и прожил под арестом, погружаясь лишь в учёбу, вплоть до пятнадцатилетия. На день рождения явилась Тилия. Она прилетела в Долину с самого утра и наворачивала круги перед домом, заглядывая в окна. Явилась, значит? Соскучилась, небось… Я же, как самый упрямый из упрямцев «закусил удила», надеясь заставить её помучиться. Торчал тут год, изнывая от тоски и досады, а она спокойно прожила во внешнем мире два дня и пришла мириться? Когда я вышел во двор, и увидел смущенную улыбку и виноватый взгляд подруги, сразу растерялся. Она мяла в руках черную кожаную сумку для заклинаний. Даже с расстояния было видно, что вышивка по коже белым шёлком была ручной работы. Тилия подошла совсем близко и протянула мне сумку. — С днем рождения, Умник. Увидел красные, припухшие подушечки пальцев девушки, как результат её стараний. Игла для кожи не прощает ошибок. Могла бы залечить, но хотела, чтобы я оценил её рвение делать всё непременно самой, без всякой магии. Только для меня. На жалость давит. И… это всегда работает. — Прости, Ден. Я думала, что ты ходил во дворец, но теперь вижу, что это не так. И вообще, наверное, это уже и не важно. Я ужасно по тебе соскучилась! — Она снова протянула руку, буквально тыча мне в живот своим подарком. — Я это сделала для тебя. Мир? Я смотрел на неё, переваривая услышанное. Прощение пришло мгновенно вместе с нежданной радостью — Кристабель либо так ничего и не поняла, либо не выдала меня! Глупо улыбаясь, я схватил сумку и сжал подругу в объятиях.

***

Вплоть до шестнадцатилетия так и жил в Долине. И хотя, Тилия теперь навещала каждый день, подобное времяпрепровождение начало меня тяготить. Когда родители решили всё-таки выйти в город и навестить старых друзей из Бесстрашной Семёрки, радости не было предела. Пару минут, плюс полноценный телепорт, который мне вновь доверили наколдовать, и снова вижу пряничный домик Маттео. Мама рядом всю мою жизнь. Папа чуть меньше половины. И хотя разрыв в их биологическом возрасте теперь увеличился, внешне это никак не проявлялось. Мама всё также красива, и я не смог бы найти ни одной морщинки на её лице, даже если бы постарался. Чуть больше тридцати, как говорится в умных книжках, это самый женственный возраст. Папе абсолютно неважно, что жена стала старше. Мне даже кажется, что у них с возрастом страсти только накалились. Стремление к девушкам постарше — это у нас семейное. Хе-хе. Что касается членов Бесстрашной Семёрки, то у меня язык не поворачивался называть их «дядя Ганс» и «дядя Джек», ведь они немногим были старше меня. — Ну, привет, старик! — Хлопал по плечу отца эффектный голубоглазый блондин. — Мой плащ-невидимку так и зажал. Да не хмыкай, знаю я — он нужен, чтобы выбираться из этой мышеловки, гордо называемой Храмом Вечности. Кстати, лук твой в полном порядке. Правда, толку от него ноль, если что случится, — и Джек саркастично улыбнулся. — Но мы с Гансом честно полируем его по вторникам и пятницам. Из всех отцовских друзей, которых знал, принц Джек импонировал мне больше всего. Его острый язык, авантюрная и упрямая натура чертовски напоминали меня самого. Шутки казались смешными, а тёмное прошлое — не существенным. Каждый имеет право на ошибку. Я тоже не святой. Не в пример ему был неприметный, выделяющийся только своей огненной шевелюрой, добродушный Ганс. Честный и прямолинейный, любитель пошутить и вкусно поесть, что, о чудо, никак не отражалось на субтильной комплекции, но при этом скрытный. Его пара с принцессой Авророй была странной. И дело даже не во внешности. Странность была в том, что милая Рори, к которой я уже успел проникнуться симпатией, будучи настоящей красавицей, бегала за невозмутимым принцем, как ручная собачка. Если бы Крис так вздыхала по мне, я бы рехнулся от счастья, а этот — и в ус не дует. Аврора подсела ко мне за столом, и по-хозяйски подливая разбавленное вино, вдруг наклонилась к моему плечу, делая вид, что снимает с него видимую лишь ей одной соринку, прошептала у самого уха. — Ден, выйди в сад через десять минут. Есть разговор. Я покорно кивнул, словно благодаря за заботу, и коротко улыбнувшись, уткнулся в свой бокал. Невинная же просьба? Чего мне волноваться? Однако, глядя на нас, взгляд Ганса посерьезнел, и я почти ощутил тёмные тучи подозрительности и неуверенности, что сгущались над ним. — Мерлин, думаю Дейрану уже можно показать принцип работы Сангвиса. Ему будет интересно, — услышал голос мамы с другого конца стола.  — Не вопрос. Сам-то он хочет? — И папа вопросительно на меня посмотрел. Я размышлял над просьбой Рори, теряясь в догадках, а также о том, как её выполнить, не вызывая недовольства принца Ганса. Однако услышав название отцовского лука, уже от дверей девушка едва заметно кивнула, давая понять, что всё в порядке, и она готова подождать. Хозяин гостиницы был не шибко доволен развернувшемуся у него на заднем дворе полигону. Впрочем, строгий взгляд Тилии сделал своё дело. С мнением юной феи, защитницы мессии и великой прорицательницы — он считался. Маттео нехотя ставил мишени на опустевшем газоне, с которого предварительно были убраны все столы и навесы для пикников. Наш зелёный хозяин постоялого двора был наслышан о взрывной силе Сангвиса и мысленно уже подсчитывал убытки, которые ему придётся понести в результате наших тренировок. Отец подошёл ко мне и протянул широкое серебряное кольцо, увенчанное острым шипом. — Сангвис питается кровью волшебников, черпая из неё свою силу. Придётся проколоть палец этим кольцом и смазать плечи лука. Магия действует долго и тебе не понадобится повторять эту процедуру сразу после первого выстрела. Также, есть существенный плюс — ты сможешь сразу применить лечение. В этом у тебя гораздо больше возможностей, чем у меня. Я тревожно посмотрел на отца и, взяв в руку его ладонь, вгляделся в кожу на пальцах. Тонкие белые шрамы, будто паутина оплетали подушечки, кромсая естественный рисунок. Они были разные по форме и длине, и неосязаемые на ощупь. Грустно взглянул на них и машинально направил поток исцеляющей магии. Тёплый свет окутал руку отца, но он лишь погладил меня по шее, глядя печальным и бесконечно любящим взглядом. Эффект от моих манипуляций был нулевым. — Старые шрамы лечению не поддаются. Но всё равно, спасибо, Ден. Спасибо, за заботу и беспокойство. После чего он вручил мне лук и встал за моей спиной. Его руки продолжали мои, предплечья поддерживали плечи, подсказывая верное положение. Я подстраивал дыхание, ощущая движение отцовской груди, плотно прижатой ко мне, чувствовал, как уверенно и ровно лежит стрела на тетиве. — Ты и лук едины — он продолжение твоей руки. Сосредоточь зрение на цели и мысленно приблизь мишень. Дотянись до неё, как если бы стоял на расстоянии одного шага. Как только прицелился, задержи дыхание и мягко разожми пальцы. Я утвердительно промычал, и отец отстранился от меня, кивнув на кольцо, давая право воспользоваться садистским колдовством. Тилия куда-то отошла, видимо, опасаясь неизведанной силы, и на её месте стояла мама. Ганс и Аврора справа от мишеней, Джек и Маргарет слева. Они поспешно отодвигались как можно дальше, не имея ни малейшего представления, что произойдёт, но памятуя взрывы, что творило эмоциональное волшебство Мерлина. Мужественно порезал палец и, глядя как бодро бежит кровь из открытой раны, почувствовал, что проклятое кольцо устроено так, чтобы усиливать кровотечение. Жадный лук нуждался в большом количестве пищи. Думаю, Мерлин ещё много тонкостей не знает о своём неоднозначном оружии. Торопливо провёл окровавленной рукой по плечам лука, видя, как вспыхивают узоры, словно рваные раны на обугленной плоти и, натянув тетиву, как показывал отец, выпустил стрелу в одну из мишеней. Эффект был полной неожиданностью. Гудящая стрела мягко воткнулась близко к центру нарисованного белой краской круга. Её древко долго колебалось, будто смычок, принявший соломенный диск за благородную виолончель, а наши друзья лишь недоумённо взирали, внимая странной, нежной мелодии льющейся из ниоткуда. Все ждали взрыва, или любого другого магического явления, которое можно осязать, которым можно ужасаться, но произошло непредвиденное. Неожиданной Джек приблизился к жене и обнял её так неистово, словно месяц жил с ней в разлуке. Леди Маргарет ответила жарким поцелуем. В это же мгновение мама и папа тоже бросились в объятия друг друга. Не стали исключением Ганс и Аврора. Я стоял, красный как варёный рак, наблюдая повальное бесстыдное проявление чувств и затравленно косясь на скользящую ко мне Тилию. Девушка шла, чувственно покачивая бедрами и кусая нижнюю губу. Приблизившись ко мне вплотную, она томно взглянула из-под пушистых ресниц и заправила за острое ушко светлую прядь. Зрелище было комично-эротическим, но как ни странно, вызывало у меня лишь приступ панической атаки. Видимо, все эмоции красноречиво раскрашивали моё лицо, потому что Тилия не выдержала и, прыснув в кулак, заразительно расхохоталась. Она сгибалась, хлопая себя по коленям, и утирала выступающие от смеха слёзы. — Пха-ха-ха! Видел бы ты своё лицо! Ты, правда, думал, что я тебя поцелую? Размечтался, Умник! Было жарко, так что почти осязал, как от меня шёл пар, а сердце то замирало, то ускоряло бег. Смущение, вперемешку с растерянностью делали своё дело. — Смотри на свои деяния, о, Купидон! — Не унималась Тилия, вещая пафосным голосом сквозь смех. — Так вот они какие, твои истинные эмоции? Рукой мессии будем сеять прекрасное и вечное! Нет — войне, да — любви! Радуйся народ Виталии! Глядя на хохочущую подругу совсем не получалось злиться и я невольно рассмеялся в ответ. В тот момент мы были похожи на нашкодивших детей, удачно провернувших очередную шалость. Снять магический эффект не получилось и оставалось только ждать, когда объятые любовным приступом друзья и родители добровольно друг от друга оторвутся. Поэтому мы с Тилией ретировались в гостиницу. Наше счастье — народ оказался понимающим. Мама с папой вернулись в приемный зал в прекрасном расположении духа. — Снежка, идея дать Дену лук была весьма смелой, но эффект мне понравился. И отец, многозначительно взглянув на меня, задорно подмигнул. Мама согласно кивнула ему и слегка порозовела. Зашедший следом Джек весело показал большой палец, окончательно успокаивая и развеивая моё смущение. Оставалось только узнать, как отнесся к происшествию Ганс… и тут меня ждало разочарование. В зал вошла расстроенная Аврора. Девушка стирала тыльной стороной ладони набегающие слёзы и улыбалась через силу. Она быстро прошла в кухню, всем своим видом показывая, что не желает ничего ни с кем обсуждать, и в этот момент я почувствовал, как Тилия ткнула меня в бок и шепнула. — Поможем? Вместо ответа я взял её за руку и потянул следом за Рори. Принцесса стояла напротив печки и на горячем песке, который был насыпан поверх жаровни на специальном подносе, варила кофе в небольшом глиняном сосуде. Большие аметистовые глаза покраснели, но девушка тепло улыбнулась нам, доставая из шкафчика ещё пару чашек. — Рори, прости, — виновато начал я. — Понятия не имел, что магия получится именно такой. Ты обиделась, да? — Не, Ден, ты тут не причём, — и не смотря на напряжение в голосе, сопровождающееся шмыганьем, было понятно, что девушка всё же овладела эмоциями. — Твоя магия подействовала на всех, кто любит друг друга, усилив их чувства. Я даже обрадовалась сначала, когда Ганс подошёл и начал целовать меня… но потом… он так быстро вернул контроль над собой… так яростно извинялся, что мне хотелось его ударить. Я устала от этой нерешительности! Откровенность Авроры поразила меня. Мы были почти ровесниками, и я прям-таки увидел в ней родственную душу, сестру по несчастью. Грех было не помочь. Того же мнения придерживалась и хулиганка Тилия. — Да, вообще не вопрос! Сыграй на его ревности! Ты же бегаешь за Гансом, как собачка, вот он и воспринимает твои чувства, как должные. Заставь его сомневаться! Участвовать в женских интригах мне ещё не доводилось, но проще было остановить тайфун, чем убедить Тилию отказаться от безумной затеи сделать из меня героя любовного треугольника. Уже спустя час я демонстративно пригласил принцессу на свидание, так чтобы Ганс непременно слышал наш разговор и, наслаждаясь его обескураженным видом, Тилия затолкала нас с Авророй в портал.

***

Центральный рынок Латенса ничем не отличался от других рынков континента. По крайней мере, так рассказывала Аврора. Я прожил здесь всю жизнь, и сравнить было просто не с чем. Шумная торговая площадь, где продавцы перекрикивали друг друга, расхваливая свой товар, на поверку оказалась обычной барахолкой. Людей практически не было, как не наблюдалось и представителей каких-либо других существ Сказочного Острова. Покупатели с интересом подходили к прилавкам и вскоре разочарованно расходились, практически не двигая торговлю. Аврора же ходила от лавки к лавке, таская меня за руку, и восхищенно показывая Тилии: то блюда с наливными яблоками, отражающие внешний мир; то магические щиты, способные выдержать любой удар; то серьги, наделяющие владелицу умением вкусно готовить. Фея лишь хмыкала и оттаскивала девушку от прилавков. — Это всё будет действовать пару часов. Зачем тебе это барахло? — Нравоучительно вещала юная прорицательница. — Ничего подобного, госпожа! — Возмущался полный торговец, сердито хмуря зелёное лицо. — У меня только качественный товар! Возьми вот, попробуй, — и он протянул Тилии простое колечко, выуженное откуда-то из глубины прилавка. Украшение блестело сильнее, чем весь товар, что предлагал мужчина, и я чувствовал крепкое влияние мужской магии порядка. Тилия вопросительно взглянула на меня, и по одному моему взгляду поняла, что я хотел ей сказать. — Благодарю, мой господин, но не в этот раз. Советую вам приберечь эту вещицу до лучших времен. Кто знает, когда ещё настоящий волшебник сможет поколдовать над вашим ширпотребом. На ухо же озадаченной Авроре она прошептала: «Он сделает вид, что отдаёт кольцо, а когда ты решишься на покупку, незаметно поменяет на другое». — Да, как вы смеете! Это клевета! — Вскипел торговец, но я выступил вперёд, закрывая девушек собой. Сила струилась по венам и концентрировалась вокруг, вновь играя полами чёрного короткого камзола и распущенными волосами, связанными лишь небольшим полупучком. Торговец смотрел на меня ошалевшими глазами, и зелёное лицо его стремительно бледнело, а нижняя губа тряслась то ли от страха, то ли от негодования. — Г... господин волшебник… — вяло бормотал он, не отрывая взгляд. После чего, обреченно сглотнув, посмотрел на Тилию и сказал. — Простите, моя госпожа. Вот уже примерно месяц, как в Латенс полностью прекратились поставки. Настоящих вещей, созданных руками колдунов, теперь не достать. Но это ещё не самое страшное. Простых, таких нужных в быту товаров тоже больше не поступает. Нет камня, древесины, металлов… Только вчера я продал последнее. Скоро мне не на что будет содержать семью… Гнев отступил, и я теперь озабоченно смотрел на мужчину, нервно перебирающего в руках магическое колечко, последнее, что у него осталось из ходового товара. Чем грозит такая ситуация городу? Это же только первая ласточка, или проблема тянется уже давно? Внезапно, со стороны площади послышался какой-то шум. Гул скандирующей толпы заполнял переулки. Торговец спешно выбежал из лавки и, закрывая тяжёлые деревянные ставни, высотой в дверной проём, бросил нам через плечо. — Вам лучше вернуться домой, если не хотите участвовать в митинге. Девушкам там точно делать нечего. И торговец, вооружившись корзиной неприятно пахнущих, полусгнивших помидоров, бодро потрусил на звуки шествия недовольной толпы. Они собираются устроить митинг у Народного дворца? Значит, проблема затянулась настолько, что не поддаётся контролю. Следующая мысль буквально ошпарила меня кипятком — что может сделать разгневанный народ со ставшим неугодным правителем? Кристабель не та принцесса, что будет прятаться за чужими спинами — она выйдет к толпе, приняв на себя удар. Она в опасности! Я должен вмешаться! С этой мыслью я повернулся к девушкам, намереваясь оставить их на безопасном расстоянии. Но с моим упрямством могла соперничать, разве что Тилия, которая, ожидаемо, не дала вставить ни слова. — Если ты собираешься ввязываться в очередные неприятности, я с тобой. Видел бы ты свой безумный вид. Думаешь, я отпущу тебя в таком состоянии? — Я тоже с тобой! — решительно пискнула Аврора. Гул фей, гул магии — всё вокруг сбивало колдовские потоки. Телепорт, что я так старательно кастовал, незапланированно выбросил нас в самую гущу толпы. Разорванная ткань бытия отшвырнула вопящих женщин и мужчин, выплёвывая нас на мощёную гладкими плитками площадь. Стоя на карачках, я видел, как неловко лежит Аврора, обхватив руками ногу, жмурясь и закусывая губу. Тилия, что безуспешно пыталась её поднять, обливалась потом от напряжения, а вокруг смыкались феи. Они напирали, грозя затоптать так некстати оказавшихся под ногами девушек, и я бросился к подругам, расталкивая локтями разъярённый народ. — Ден, Аврора подвернула ногу! — Кричала мне Тилия. Я молча схватил принцессу на руки, и так как не мог воспользоваться карточкой с магией ветра — что есть силы, призвал хаос. Вихрь закружил вокруг нас, упруго толкая ввысь, расшвыривая митингующих. Мои ноги оторвались от земли и, увлекая в опасный полёт, подняли на недосягаемую высоту. Вот так, не имея крыльев, пришлось научиться летать. Хорошо, что Аврора была очень маленькая и легкая, не тяжелее худющей Тилии, и я мог спокойно концентрироваться на ветре, направляя его к дверям Народного дворца. Стены здания, будто нелепое праздничное убранство на День Дурака, «украшали» битые яйца, гнилые, стекающие по штукатурке помидоры и другие малоприятные вещи, о происхождении которых я предпочитал не размышлять. И это работа цивилизованного народа фей? Благодарность за годы спокойной жизни? Получается, каким бы прекрасным правителем ты не был, стоит один раз ослабить контроль, и ты уже враг народа? Чем же они лучше Анклава? На трибуне стоял высокий господин с бледной кожей. Он выглядел абсолютно человечно, включая отсутствие крыльев. Лишь то, как ловко он жонглировал фразами, призывая народ отстаивать свои права, выдавало его фейское происхождение. — До каких пор, граждане, мы будем терпеть эту дискриминацию? Да, нам перестали отрезать крылья, но предназначенных как отправляли на континент, так и отправляют. Мы теряем дорогих и любимых нам фей, но народные доходы не растут! Уже как месяц прекратились поставки, но наша принцесса палец о палец не ударила, чтобы решить проблему! Мы хотим справедливости?! — ДА!!! — взревел народ. — Если принцесса Кристабель не может принимать адекватные решения, пусть её место займет тот, кто сможет! — ДА!!! — снова завопили, будто обезумевшие феи. Я просто не мог этого выносить. Бросился к трибуне, оставив Рори на попечение подруги, и доставая карточку с молнией, предупредительно пальнул в медный рупор, зажатый в руках у оратора. Мужчина выронил громкоговоритель из рук, и с воплями боли прижал сведённые судорогой кисти. Демонстративно подняв рупор, я мягко оттолкнул провокатора локтем и, заняв место на трибуне, спокойно сказал. — Уважаемые граждане, меня зовут Дейран, и я представитель дворца. Через два дня все поставки будут налажены. Сначала это будут небольшие объемы, но в скором времени и эта проблема будет решена. Если я лгу, на третий день можете приходить и разносить дворец по кирпичику, — я отложил громкоговоритель и, взглянув на разом затихшую толпу и на округлившиеся глаза Тилии и Авроры, вдруг вспомнил, что надо бы закончить. — Больше никого не задерживаю. Спасибо за внимание. После чего, под бурные овации подошёл к подругам, и вновь беря Аврору на руки, проследовал за Тилией в приветливо распахнувшиеся двери Народного дворца.