***
Только к ночи управилась, потратив почти все силы на бесконечные телепорты. А тут ещё и сумка получилась такая, что тащить приходилось волоком по земле. Ну, принцесса, попробуйте только загубить мою работу неудачными экспериментами. Подходя к дому Мерлина и Белоснежки, воспоминания вновь подкинули мне пикантную картинку. Смутившись самой себе и своим чувствам, я поняла, что сейчас не горю желанием увидеть Дена, поэтому, выстучав в окно его родителей, даже не удосужилась спросить, а дома ли мой братец. Отдала мешок с травами и, сконцентрировав остатки сил, вернулась в Храм Вечности. Знакомые коридоры, такие родные, такие уютные. В этих белых стенах прошла почти вся моя жизнь. Здесь я была счастлива, растя Дейрана, принимая и отдавая искреннюю, бескорыстную любовь. Что же теперь делать? Даже не отдавала себе отчёт в том, что моя привязанность давно стала выходить за привычные рамки. Боялась признаться в этом самой себе. Когда Ден заболел, и я узнала, что в то время как Крис могла спокойно к нему ходить, а меня не пускали по неизвестным причинам — обида поглотила с головой. Умник спросил — ревную ли я? И теперь могу с уверенностью сказать — безумно. Знаю, что притяжение Кристабель и Дейрана сильнее всего, что известно магической науке, но также знаю, что случится, если они этой страсти поддадутся. Она погибнет! Мой единственный в этом мире родной человек! И Ден, любимый Ден будет тому причиной. Если бы тогда ей не пришлось принимать роды, она бы не коснулась его. В нашем мире прикосновения — единственный способ узнать свой предназначение. Прожила бы счастливую жизнь рядом со мной. Да пусть даже и с Илией. Чтобы там не говорили, у нашего министра всё написано на лице. Дай только повод и уверенность, что не будет отвергнут, и он упадёт в объятия Крис по первому зову. Ступая в полумраке второго этажа, скрываемая тенями между светлыми, рассеянными кругами от кованых факелов на стенах, я привычно вела рукой по стенам, ощущая их неровности. Шершавое дерево дверей сменял ледяной, гладкий камень, а в единственное окно в конце коридора пробивался слабый лунный свет. Шорох, звук поцелуев и тяжелое дыхание. Нежный, чувственный шёпот, в котором я уловила голос Дейрана, но не смогла разобрать слов. Где-то в тёмной нише, прямо перед дверями одной из комнат, мой друг, объятый чувствами, дарил кому-то ласку, которой я была лишена. Ком в горле и слёзы подступили так быстро, как свойственно только моему неспокойному нраву. Воображение дорисовало картину, которая порезала душу на куски. Голос Дена прорывался в сознание, словно через толщу воды. — Как бы я хотел войти, остаться с тобой. Наверное, со стороны это звучит двусмысленно, но я не смею даже думать о том, чтобы порочить тебя, Крис. Просто не представляю, как уснуть, как оставить тебя одну, зная, что мы больше никому не можем доверять. Кристабель?! Так это она сейчас с Дейраном?! Что случилось, что она предала меня?! Нарушила своё обещание! Я знаю, что ужасный человек. Бейте меня, клеймите, но это не изменит ровным счётом ничего. Любовь сестры — самое ценное, что у меня было. Я рассказала ей о своём видении сразу, как оно пришло ко мне. Мы проплакали всю ночь, обнимая друг друга, и Крис пообещала, — что бы ни случилось, она никогда не оставит меня, никогда не поддастся чувствам. — Лучше прожить нормальную, спокойную жизнь, чем испытать страсть и погибнуть. Я обещаю, Тили, что не пойду на поводу у предназначения, — сказала сестра и осушила мои слёзы. Кристабель никогда не обманывала меня. Неужели теперь она решила нарушить данное слово? «То света луч, то тьмы забвенье, Во всем вина предназначенья, Так сделай выбор, иль умри…» А дальше та самая строчка, не дающая мне покоя… Боюсь говорить об этом даже с собой, но… Пророчество шло потоком, и снова куплеты сменялись один на другой. Я обманула Кристабель, сказав, что это было однозначное, точное предсказание. Холод, ужас неизвестности сковал меня — ведь, последняя строчка звучала по-разному. То это было: «Поддавшись страсти и любви». А то: «Поддайся страсти и любви» … Небольшое изменение, не так ли? Но как переворачивается смысл. Я не знала, что выбрать, не знала, как правильно. И сейчас не знаю. Единственный способ, который мне известен — держаться от предназначения подальше. Вообще с ним не связываться. Тогда и не придётся выбирать. Верно же? Именно это я посоветовала моей Крис. Тяжёлые мысли снова возвращались к Дейрану, — что он там говорил? Да чуть ли не прямым текстом требует пустить его в кровать! Интересно, как бы он повёл себя на моём месте? Едва ревность коснулась бы его сердца, он, наверняка, ни словом не высказал бы своего возмущения. Стоял бы и молча страдал, утратив контроль над Хаосом. Нет, мой милый, в этом мы с тобой абсолютно разные. Я молчать не стану! — Не помешала? — Сказала, выплыв из своего тёмного угла и воззрилась на удивленно отшатнувшегося друга. Дейрану потребовалось мгновение, чтобы взять себя в руки. Холодный металл в его голосе непривычно задел за живое. — Помешала. Я смотрела на него с вызовом, переводила взгляд на потупившуюся сестру, разом утратившую самообладание, и снова возвращала Дену. — Отлично. Я старалась. — Нагло парировала, и не обращая внимание на вспыхнувший гнев в глазах друга, продолжила. — Умник, дай мне поговорить с сестрой наедине. Я не спрашивала разрешения, нет. Не было в моём голосе унизительного прошения. Обиду сменяли то ревность, то злость. Мне хотелось вышвырнуть Дена, и в то же время я страстно желала оказаться на месте Крис. Смотрела на сестру и задавала молчаливый вопрос, всё тот же, от которого мучительно больно: «Ты меня предала?» — Прости, Дейран, Тилия права, нам нужно кое-что обсудить. Не беспокойся, — и она посмотрела на парня с нежностью, проводя ладонью по его щеке, казавшейся смуглой в полумраке коридора, посеребрённого лунным светом, — я в порядке. Спасибо за всё. Спокойной ночи. Дейран так и не двинулся с места, испепеляя меня взглядом. Сестра же не стала дожидаться его ответа, и подхватив меня под локоть, утянула в комнату. Щёлкнул ключ в замке, и оставив тот в замочной скважине, Крис отошла, пятясь от двери. Тяжело опустилась на кровать и посмотрела на меня бесконечно уставшим взглядом. — Сегодня меня пытались убить, Тили. Я должна была бы испугаться, начать беспокоиться и накручивать себя, что вполне в духе моего характера, но нашла в сердце лишь лютую ревность. — Я так и поняла, — сказала с горькой иронией. — Отличный повод наконец-то нарушить слово и благодарно раздвинуть ноги. — Что ты несёшь, Тили? — Задохнувшись от возмущения прошептала Кристабель. — Ты правда думаешь, что я способна на такое? — А на что ты способна? Знаешь, что для тебя ваши отношения — смерть, но всё равно не только общаешься, но и касаешься, целуешь его! Похоть настолько тобой овладела, что уже плевать на обещание, данное родной сестре?! ДА?! Ты — ш***а! — В ярости выпалила, не отдавая себе отчёт в том, что говорю. Жемчужная кожа Кристабель налилась румянцем. Губы собраны в тонкую полоску, а в голубых глазах плещется гнев. Она резко встала и подошла ко мне. Всего доля секунды и звонкий шлепок. Голова дёрнулась от удара, и щека вспыхнула, будто ожгло крапивой. Я неосознанно ойкнула, дрожащими руками трогая скулу. Слёзы против воли брызнули крупными каплями, и вот Крис уже виновато обнимала меня, а я сотрясалась в рыданиях у неё на груди, как пятилетняя девочка. — Ты умрешь… умрешь… Оставишь меня, как мама… Я останусь одна… Совсем одна. — Всхлипывала и икала, чувствуя ласковые руки, утешающие, гладящие меня по волосам, по спине. Крис не отвечала на мою истерику, лишь напевала старинную колыбельную, которая забирает боль. Подняла к ней заплаканное лицо, вглядываясь в родные, изящные черты, и честно прошептала. — Я люблю его, понимаешь? Если бы у меня был шанс, всего один шанс… Со мной ему было бы ничуть не хуже. Мы все могли бы жить, не страшась будущего. Не забирай его у меня, Крис! Пожалуйста. Принцесса фей беззвучно плакала. Она больше не в силах быть моей опорой, потому что сама нуждалась в утешении. — Не могу… — сдавленно начала она, но я, уже понимая, что услышу, и не желая больше ничего знать, в отчаянии рванулась от неё, бросаясь к дверям. Всё кончено. Колесо запущено и нет пути назад. POV Артур Над головой угрожающе нависало тёмно-свинцовое небо. Ни единого проблеска света, лишь сплошные тяжёлые тучи. Пино с ребятами собрали две парусиновые лодки прямо на берегу реки. Судёнышки получилось лёгкие, компактные, и вполне свободно вмещали каждое по три человека. Боб смотрел на работу тройняшек с опаской. То ли он не доверял ребятам, то ли его пугала сама перспектива оказаться в воде, но печальный шпион тяжело вздыхал, сидя на песчаном берегу. Ред снова по-дружески примостилась рядом с ним, и ободряюще подтолкнула, подавшись плечом к плечу. — Ещё не поздно передумать, Боб. Останься с Орином. Старый гном хоть и ворчун, но в обиду не даст. Боб несколько раз мотнул головой — отчасти для Редхуд, отчасти для самого себя. — Нет, я с вами до конца. Правда, феи не умеют плавать… Надеюсь, ваши друзья знают, что делают, и мы не пойдём ко дну где-то на середине. — Боб поймал заботливый, сочувствующей взгляд Ред, и спешно добавил, — нет, смерти я не боюсь. Но от живого меня толку больше, уж поверьте. Королева гномов усмехнулась и, кивнув головой в сторону Пино, Ноки и Кио, завинчивающих последние шурупы, ответила. — Эти ребята ещё ни одной плохой вещи не сделали. Пока они с нами, бояться нечего. Река была благосклонна — спокойная водная гладь, чёрная, как минеральное масло, бесшумно омывала длинные, узкие борта нашей флотилии. Боб сидел на днище и волей, неволей мелко трясся, не решаясь высунуть нос. Гордая фигура Ред, сидящая на носу соседней лодки, сливалась со сгущающимся мраком. Жена задрала голову, тревожно глядя на тёмное небо, и застыла на мгновение. Когда же она перевела взгляд на меня, увидел, как испуганно блеснули её золотистые глаза. — Артур… — я напрягся, вглядываясь в лицо Ред. Как же темно — хоть глаз выколи, и лишь по голосу, далеко разносящемуся над водой, можно понять, что явно, что-то не так. Какой сегодня день? Покрывался холодным потом, подсчитывая лунные сутки, и осознавал, что упустил нечто важное. Вернее, упустили мы с Редхуд. Относительно спокойный месяц жизни в Петросе на время усыпил нашу бдительность. Свадьба, на которой гномы наконец-то смогли от души повеселиться, устав от диктатуры Каина; жаркие, неутомимые ночи, за которые я практически забыл, что моя жена ликантроп, и каждое полнолуние отбирает её у меня, без права, что-либо изменить. И вот, похоже, наступил день расплаты. По-хорошему, надо бы повернуть, переждать тяжёлый период в лесах под Петросом, но, увы, время ждать не будет. Едва заметным жестом показал Ред на небо и кивнул. Боб смотрел на меня с тревогой и решился спросить. — Что-то не так? Нас ждут проблемы? Я привычно усмехнулся, и ободряюще похлопав парня по плечу ответил: «А как же? Обязательно». Пино и Ноки, плывшие на соседней лодке с Ред, переглянулись и прыснули, разряжая общую атмосферу, но Боб юмора не оценил, снова сжавшись в комок, как ёж при виде опасности. До другого берега доплыли без происшествий. Печальный шпион вывалился из лодки, и с облегчением растянулся на песке, подставляя исхудавшее лицо вечернему ветерку. — Здесь, у пещер, есть ещё один тайник. Я написал письмо друзьям в Латенсе, где также упомянул принцев Мерлина, Джека и Ганса, чтобы их ввели в курс дела. Дайте мне пару минут и я схожу, отправлю послание. Я сел рядом с Бобом и требовательно протянул руку. Он же не думает, что я позволю подставить моих товарищей? Кто знает, кто найдёт это письмо. Парень пожал плечами и протянул мне пергамент. И снова знакомый и абсолютно нечитаемый шифр. — Всё ещё не доверяете мне? — Обиженно протянул Боб. — Доверяем, — отрезала Ред, выдергивая письмо из моих пальцев и возвращая шпиону. — Это единственный способ сообщить Мерлину о ситуации в Турмалине. Нам нужна поддержка, Артур. — Прежде всего нам нужно время, — многозначительно сказал я, но Ред отрицательно помотала головой. — Боб, у тебя пятнадцать минут. Если не успеваешь, мы уходим в тоннели без тебя, — скомандовала Ред, и когда парень вскочил и побежал к ближайшим скалам, подошла ко мне, и придвинувшись так близко, что дыхание щекотало мне ухо, прошептала. — В пещере не будет лунного света, и я понимаю, на что иду. По счастью, там крайне разветвлённая сеть переходов, есть где спрятаться и переждать. Не ходи за мной. Понял? Я отодвинулся и заглянул в удивительные, золотисто-жёлтые глаза жены. — Не дождёшься, — отрезал и, заключив её в объятия, крепко и властно поцеловал. Нам предстояло тяжёлое испытание. Когда я первый раз наблюдал превращение Ред, она рассказала, что ничто в этом мире не способно вылечить её: «Луна лишь облегчает превращения, делая его безболезненным. Поверь, такое уже бывало — без лунного света мои муки будут поистине адскими. И я всё равно стану волком. Но кто знает, не помутиться ли когда-нибудь моё сознание от боли? И не сделаю ли я то, о чём потом буду горько сожалеть». — Говорила мне Ред, и я помнил её слова будто они были сказаны лишь вчера. — Сколько дней мы будем добираться на ту сторону? — Спросил Боба, который вернулся запыхавшись, и теперь переводил дыхание. — Если не спутаем ходы, то через два дня будем на месте. Расчёты приблизительные, поэтому еды мы взяли намного больше. Как говорится в народной мудрости: «Идешь на один день, еды бери на неделю». Факелы, масло, кремень, клубки бечёвки, мел — всё это нам пригодится внутри.***
Платиновые горы окружали Голубое королевство, как драгоценная оправа обнимает крупный сапфир. Вот только чистота камушка вызывала смутные сомнения. Был ли когда-нибудь порядок у Мерлина на родине, или там всегда бардак? Узкий грот нехотя принял в свои объятия шестерку авантюристов. Пино, Ноки и Кио с трудом проталкивались в тесный проход, нагруженные больше остальных. Ребята при своей субтильной комплекции всегда тяготели к массивности. То оружие у них было чуть ли не вполовину их роста — гигантские пушки, арбалеты, гарпуны; то будучи заколдованными коротышками — смастерили первого робота, устрашающих размеров и мощи. Я же, в отличие от тройняшек, всегда привык рассчитывать на старую добрую грубую силу. Редхуд шла первая, чутко принюхиваясь к воздуху пещеры. Мы брели больше часа и своды постепенно то расширялись, то сужались, пока в дымном свете факелов нашему взору не предстала первая развилка. — Куда теперь? — Спросил Кио, в то время, как Боб на весу пытался проследить пальцем путь по карте. — Направо. Думаю, ещё пару часов пути и будет большой грот, где можно заночевать. Вот здесь, видите? Ред нахмурилась. У нас не было часов, но и без них ясно, что трансформация может начаться в любой момент. Мы свято хранили наш секрет, и никто, даже близкие друзья не знали об истинной сущности моей жены. Стоит ли открыть карты сейчас? Я вопросительно взглянул на Ред, и она лишь отрицательно мотнула головой. Наш шпион и так побит жизнью и эта новость ему явно не добавит уверенности. — Ноки, дай мне мел, — попросила королева гномов, и в ответ на вопросительный взгляд друга добавила. — Мне кажется, я чую запах пещерных троллей. Нам ведь не нужны неприятности, верно? Хочу проверить боковые ходы. Я не далеко. Вернусь по меловым отметкам. Вам же с Бобом и можно, и нужно продвигаться вперёд. Я догоню. Я подошёл и взял жену повыше локтя, призывая обратить на меня внимание. — Отличная идея. Мы догоним ребят через пару часов. — Очень вовремя, — скептически хмыкнул Кио, и я, догадавшись о чём он подумал, поспешил парировать. — Завидовать нехорошо, дружище. Но идея хорошая. Жаль, в данных обстоятельствах невыполнимая. Пристыженный друг потупился, посмотрел под ноги, и вдруг нахмурился. Сырость в воздухе увеличилась, по стенам коридора текли струйки воды, а на полу журчал ручеек. — Кажется, в прошлое нападение Анклава маги, что-то делали с толщей земли. Помнишь, Арт, как они разрывали почву прямо у нас под ногами? Вот теперь смотри, какие бывают последствия. Похоже, на эффект домино. Резонанс нарушил естественный рисунок пещер, и похоже, сегодня полнолуние — вода прибывает. Стоять нельзя. Нам надо либо двигаться, либо возвращаться, — спокойно закончил Кио и посмотрел на меня, ожидая ответа. Возвращаться точно не вариант, и Ред, скрепя сердце, твёрдо сказала. — Идите вперед. Я приняла решение. Обсуждать нет смысла. Пино скинул свой рюкзак, в котором была провизия и одна из парусиновых лодок, и вручил его мне, сердито цокая языком. — Ты хоть понимаешь, что за дичь вы сейчас творите? — Я утвердительно кивнул, и похлопал друга по плечу, в то время как он продолжал назидательно зудеть. — Если выживешь, потом будь добр объясниться, почему решил кинуть на нас этого доходягу, который даже плавать не умеет. Ред с сочувствием взглянула на Пино и добавила. — Это для вашей безопасности… В этот момент лицо девушки побледнело, а глаза расширились. С душераздирающим воплем Редхуд согнулась пополам, и неловко завалилась на бок. Тело её билось в конвульсиях, а изо рта шла густая белая пена. Боб без чувств сполз по стене, как если бы лишился разом всех костей, а тройняшки застыли, пригвождённые жутким зрелищем. Эх, сила моя богатырская, вот ты и пригодилась, когда пришлось взвалить на себя и рюкзак, и жену, охваченную агонией трансформации. Я много раз видел процесс, но никогда в безлунном мраке влажных подземелий. Вероятно, моя относительно спокойная реакция озадачила Пино, Ноки и Кио, потому что они стояли, как вкопанные, не соображая, чем помочь, или нужна ли эта помощь вообще. — БЕГИТЕ, ИДИОТЫ! — Заорал я и ломанулся в левый боковой ход. Влажные стены пещеры мелькали перед глазами, пока я мчался как можно дальше вглубь горы. Редхуд на моём плече потеряла сознание, и я чувствовал, как её кожа покрывается мягкой шерстью. — Держись, родная, — приговаривал, будто успокаивая себя, даже зная, что она меня не слышит. — Скоро всё закончится. Ещё пятнадцать минут хода — всё вниз и вниз, — и я шагал в воде уже по щиколотку. Ручей своим весёлым журчанием ничуть не развлекал и нагонял лишь мрачные мысли. А вода становилась всё глубже: вот она уже достигла колен, стала подбираться к поясу… Стоп! Дальше идти опасно. Надо найти уступ, дать возможность Ред переждать эту ночь. Слева нашлась подходящая площадка, и я спешно раздел жену, пока новое волчье тело не порвало одежду. Луна давала ещё одно преимущество — Редхуд могла и не раздеваться. Магическая сила преобразовывала её одежду в часть шерсти, но здесь всё было иначе. Не хотелось полагаться на авось, надеясь, что ничего не порвётся, а потом путешествовать с женой в костюме Евы. Едва я успел снять последнюю деталь, как крупная дрожь снова прошла по телу Ред. Мышцы, кости, шерсть — всё вытягивалось, увеличивалось в размерах. Зрелище столь привычное, что не испытываешь отвращения. Любовь, она ведь без условностей — если любишь, то любишь в любой ипостаси. Я ждал её взгляд, всё такой же тёплый, обожающий. Ждал, когда она как обычно подставит мне шею и холку, чтобы я мог приласкать её, но … когда жена открыла глаза, с ужасом не обнаружил в них привычного узнавания. Редхуд смотрела с яростью. Она вскочила, грозно рыча, скаля острые длинные зубы, будто возмущенная тем, что я посмел смотреть на неё. — Ред, это я, Артур. Ты узнаешь меня? — Медленно протянул к ней ладонь, и в то же мгновение она чёрной молнией налетела на меня, сбивая с ног. Жгучая боль в плече пронзила руку. Бритвенно острые зубы волчицы прошили бицепс, и я взвыл. Вода вокруг нас мгновенно окрасилась в красный. Держал сильное, мускулистое тело жены, пока она вырывалась и рычала, норовя вцепиться в горло. Редхуд сбивала меня, наваливалась всем телом, рискуя утопить, но я до ужаса боялся сделать ей больно. Диалог превратился в отчаянную борьбу хищника и жертвы, и я не знал, что будет, когда всё закончится. Да пусть хоть целую ночь мне предстоит вести с ней бой — я готов. Только вспомни меня, Ред!