6
24 июня 2020 г. в 16:44
Сегодня ты идёшь на репетицию очень взволнованной. В голове крутятся мысли о том, что все эти сказки могут оказаться правдой. Это похоже на жужжание в голове. Оно беспокойное, тревожащее рассудок. В нём нет порядка и цели. Тревога просто сидит в голове и закручивает извилины в тугие завитки, отчего болит голова. Сейчас бы выпить сладкого капучино, чтобы перебить вкус тревоги, но перед тренировкой этого делать нельзя.
— Т/И! Проходи! — улыбается Чон Хосок.
— Тренер Хо, доброе утро.
Хосок. Солнышко этого театра. Он невероятно талантливый танцор и постановщик. А ещё милый. Даже красивый: тёмные прямые волосы, которые он поднимает повязкой, отчего его лоб кажется даже сексуальным; глаза безупречно добрые и теплые, а эта родинка на губе...
Но тебе 17, а ему почти 26. Он взрослый и успешный, ты — маленькая и глупая.
— Чимина не будет ближайшие несколько дней: он простыл и нуждается в отдыхе, — говорит мужчина, убирая телефон.
— А как тогда репетировать?
— Ты сомневаешься во мне? — смеётся Чон.
— Если только немного.
Хосок так же игриво хмурит лоб, но через секунду расплывается в улыбке.
Вы разминаетесь. Чувствуешь его взгляд на затылке, и тело немного немеет. Почему-то хочется оттянуть момент репетиции. Кажется, что, когда он коснётся тебя для поддержки, ты рассыплешься прямо в его руках.
— Т/И, давай начнём с середины, где ты находишь его.
— Поняла.
Играет мелодия. Встав на пуанты, начинаешь движение в сторону Хо, лежащего на спине и раскинувшего руки. Делаешь вращение, ещё одно. Поднимаешь ногу, вытянувшись струной. Следующая часть. Почти концовка... Поцелуй. С Чимином вы репетировали этот момент всего раз.
— Т/И, давай не спеша, чуть плавнее опускайся.
Делаешь плавный наклон, медленно поднимаешь ногу. Губы тренера очень близко. Он облизывает их и замирает. Ты останавливаешься в миллиметре от него, буквально на длине ресниц. Вот сейчас он хлопнет и скажет «достаточно», но этого не происходит. Он поднимает руку к твоему лицу и притягивает тебя к себе. Ты касаешься его губ. Жарко. Щёки тут же вспыхнули, а дыхание вовсе прекратилось. Он целует нежно и мягко. И хочется поддаться этому наваждению, но... Чимин. Мысли о нём вихрем окутывают голову, и ты отстраняешься, прикрыв рот руками.
— Простите, — извиняешься и выбегаешь из зала.
— Т/И, постой! Дай всё объяснить! — но ты уже не можешь вернуться.