Дорога

Для Креста все сложилось как-то чересчур удачно, настолько, что он сам поначалу даже не верил. С первого дня, как Спартанцы появились в окрестностях моста на Волге, он знал — грядут перемены, но чтоб вот настолько кардинальные? Теперь он несется вместе с ними по бескрайним просторам разрушенной страны, навстречу неизвестности. И казалось бы — радуйся, раз так удачно карты легли. Так Крест и радовался поначалу, а потом стал сомневаться. Все первое время в качестве члена экипажа Авроры он провел в действии — там уж было не до раздумий. Только когда Силантий со своими фанатиками остались позади, все смогли немного вздохнуть. Тут вот Креста и пробрало — как оказалось, общаться с людьми на постоянной основе он давно отвык. На Волге Спартанцы показались ему настоящими терминаторами, как те бесчисленные герои довоенных фильмов про спецназ, который с легкостью кромсает что бандитов, что террористов, что врагов народа. Только те были на экране, а этих он видел в действии. Молчаливые, серьезные, собранные — когда они работали, то обменивались только короткими репликами по ситуации. В остальном же — словно четко отлаженный механизм, проверенный годами. Крест никогда бы не подумал, что всего два человека способны нейтрализовать торговый караван, вооруженный до зубов, при этом не пролив ни единой капли крови! «Етить, действительно спецназ!» — подумалось ему, когда он впервые увидел Артема и Князя в действии. А ведь с бандитами, коих на Волге была уйма, Спартанцы обходились куда менее галантно. Он сам не видел, ему так сказали. Уже потом, в безопасности стало понятно, что они — все-таки люди. Живые, из плоти и крови и каждого что-то свое на душе. И были они все какими то другими — не такими, каких людей видал Крест в своих долгих странствиях. Они напоминали Катю и Настю, когда те впервые приехали на Волгу со всеми своими компаньонами. «Интересно, хдеж-то таких людей клепают, откуда-то же они все приезжают». Из рассказов Спартанцев он быстро понял, что их родная Москва была местом весьма и весьма неприятным, но тем не менее смогли же как-то эти люди с большой буквы там выжить и сохранить себя? Кресту тогда показалось, что ему не место здесь, среди них всех, людей с большой буквы. Ему за годы жизни стало казаться, что такие люди все давно сгинули от бесконечных ужасов нового мира. А теперь они все будто собрались в одном месте и дали шанс не просто найти новую жизнь, но снова стать человеком с большой буквы. Когда Крест это осознал, на душе у него наконец отлегло. Никто ему так открыто не говорил, конечно, но он не дурак, сам все понял. Как и Катя с Настей, он быстро стал своим. А они ему, стареющему пройдохе, так быстро стали чуть ли не родными, аж сам себе удивился. Крест теперь в любой посиделке желанный кость. И пошутит, и подбодрит, и подколет, главное — не просить спеть, тут уже как говорится, каждому свое. Но самое главное — когда Крест начинает свои байки травить, то даже те, кто мимо проходил, останавливаются уши погреть. И не просто так — столько всего за годы жизни повидал, из стольких переделок Крест выбирался. Даже Полковник Мельник, известный суровым нравом — и тот иногда невзначай слушает, может, ценные сведения узнает, а может, и просто банально интересно! В конце концов, для Спартанцев Крест стал вратами в этот новый для них мир, его рассказы проводили по бесконечным дорогам, которые ему довелось потоптать. — Не боишься наших отпускать на своей-то дрезине? — Вопрос Токарева вырывает бродягу из размышлений. Он затягивается самокруткой, хмыкает и спрашивает у оружейника: — А чого мне, собсно, боятся то? Ребята толковые, тем более за рулем там Артем, а Артему я доверяю. Аврора на временной остановке — Крест с Токаревым и Сэмом в дозоре, Артем с разведчиками на дрезине где-то впереди, пути проверяют да смотрят, чтобы не напороться на еще каких-нибудь фанатиков или полумифических оккупантов, о которых вечно думает полковник. Да и просто разведка дело не лишнее. Остальные — на ближайшей станции ищут уголь и другие ценные вещи, которые им понадобятся в путешествии. Кругом — открытое пространство которое тянется сколько хватает глаз, прохладно. Уже вроде и весна, а все равно морозно снаружи, хотя ему, Кресту, как человеку северному, такая прохлада даже по душе. — Тем более я этим гаврикам там, только мешать буду. А Артем раз мою ласточку выудил с терминала, то полное право ей пользоваться имеет, уот, — дружелюбно замечает Крест. Когда начинает темнеть, сначала возвращаются добытчики, а затем вдалеке слышится знакомый стук колес и урчание двигателя, за годы ставшее уже родным. Короткий отчет Полковнику, и всем экипажем принято решение ночевать прямо здесь. Ну, а что, место — закачаешься! Открытая степь, кто сунется — за километр видно, да и если демон решит напасть — то его издалека видно будет. Да и нет вроде в округе никого, хотя оно всегда так кажется поначалу. Тем более, что и Ермаку отдыхать периодически надо — не молодой уж, хоть и все равно кремень. Недолгие приготовления, часовые расставлены и сменяются по графику, а остальные — к костру, греться, слушать как Степан играет на гитаре и просто отдыхать душой. — Ну Крест слушай, машинка у тебя — закачаешься! Вроде и древняя как мир, а работает исправно, идет тихо, ровно и ест всего ничего. Была бы она девушкой, а бы, может, и влюбился даже! — выдает Алеша и Спартанцы дружно хохочут. — Леша, конечно, немного утрирует, но должен и сам заметить, что в таком состоянии держать дрезину у нас в Метро мог только один человек, ох вы бы с ним поладили, это точно, — Токарев уже как то упоминал Андрея Кузнеца, своего учителя, в своих рассказах, но Кресту только оставалось фантазировать, что же это был за умелец, что собрал многоствольный пулемет буквально из мусора. — Ну, знайти, Алеша может и утрирует, но дрезина он дейстельно что женьщина! И к ней понимашь, как и к женьщине, осо-о-обый подход нужон. Шоб такой красавицей стала, знаете, сколько мне над ней повозится пришлося, ух! — Слушай, Крест, а ты ведь ни разу про это и не рассказывал. Ну, про то, как дрезину свою нашел, шутил только, что она тебе жизнь спасла, — замечает Идиот, подбрасывая дров в костер. — Да, как то даже обидно немного становится, — театрально надул губы Алеша, и другие Спартанцы начали галдеть. — Давай, Крест, трави! — поддержал Степан. — Ну хорошо-хорошо, уломали, изверги! А то коль не расскажу, вы же мне всю душу вытрясете, понял уже, куда попал-то! Спартанцы снова хохочут, устраиваются поудобнее — сейчас Крест затравит очередную историю, а они, как известно, кроме как интересными не бывают. — Ну-с, дело было так… Дело было в далеком двадцатом году, в Астрахани. Крест тогда был значительно моложе и не то чтобы глупее, нет. Крест, конечно, не скажет, что глупее, просто значительно менее опытным, вот. Он тогда ходил в бригаде Бори Вертолета — одного из криминальных авторитетов, который возил в Астрахань относительно рабочую технику с окрестностей. Прозвали его так за то, как ни странно, что у Бори был рабочий вертолет, чуть ли не единственный на округу, старый как мир Ми-4, который неведомым образом умудрился пережить войну и сохранить более-менее рабочее состояние. Боря, собственно, за счет этой древней машины и поднялся до своего положения — таскал грузы и людей по всем окрестностям за разумную плату, благо топляка в окрестностях осталось выше крыши. А потом на Борю прямо во время рейса напал демон. Неведомым чудом, Боре единственному удалось выжить, правда вертолет, ясно дело, уже после этого никуда не летал. Его фюзеляж распилили на куски, и Боря украсил им свою «хату». Респект после этого случая у Бори был невиданный, да и состояние дай боже. Собирал он по всей округе мастеров, у кого руки из правильного места росли, и вместе они поднимали с колен российский автопром, как выражался сам Боря. Немудрено, что попав в Астрахань, Крест быстро оказался под крылом у Бори. И такому рукастому человеку, как Крест, со всеми его навыками, там ясно дело было очень сытно. Сытно — да, комфортно — не совсем, Боря все-таки был бандитом и жил по бандитским понятиям, но Крест на это глаза закрывал — главное, жить можно. Чего они только там не ваяли: и местным браткам, и работорговцем с юга, и сумасшедшим стрелкам из «Оплота», что в Нижнем. Дрезины, машины, мотоциклы, вездеходы, даже трактора — все, что могло ездить и подлежало ремонту, имело спрос. Крест у Бори быстро понял, что если хотя бы попытаться жить как они — братки то бишь — то жизнь еще проще станет. Он тогда много всякого сделал и в том числе наколки свои набил, именно тогда. И везение, и уважение ему тогда в голову ударили. И как-то он решил, что было бы неплохо свое финансовое состояние поднять еще больше. Крест тогда отменный игрок в карты был — выигрывал стабильно. Решил он сыграть с Шулером — одним известным бандитом из другой, не менее уважаемой бригады. Шулер шулером как таковым не был, просто обыграть его никто толком не мог. Ходил он по притонам Астраханским да народ раздевал, и делал это виртуозно. Самых несчастных после таких игр даже в рабство уводили, если платить совсем нечем было. С Шулером всегда по крупному играли, и Кресту показалось тогда, что вот он — шанс воспользоваться сопутствующей фортуной. Пришел как-то Крест в место, где Шулер как раз играть собирался и сел с ним за одни стол. По началу ему казалось что он вот проиграть ну просто не сможет, так все хорошо шло. Только вот расчет Шулера как раз на то и был — сначала дать выиграть чуть-чуть, а потом и раздеть догола. И вот тогда фортуна отвернулась от Креста и повернулась к нему не самым приятными местами. Проигрался Крест, причем по полной — больно отчаянно играл. И маячила перед ним теперь перспектива отнюдь не радостная — в рабство за долги карточные попасть. Но тут уже Боря Вертолет подсуетился как мог и с паханом той бригады переговорил, чтобы дали они, значит, Кресту возможность как-то оплатить долг его. «Косяк твой, че же ты башкой своей бритой не думал, а? Вот теперь и отвечать за него будешь сам.» Отработать — значит отработать, подумал Крест, тем более что работать он умел. Только вот бандиты из той бригады в технике не нуждались, а горючки им как раз не хватало. Знали они место, где точно можно горючее раздобыть, и чтоб много и сразу. Только вот как Крест узнал, что это за место, настрой его бодрый быстро улетучился. Нефтебаза №2 под Волгоградом была местом гиблым: разведчики из разных группировок предупреждали держаться подальше от этого места. А все было потому, что на нефтебазе уже несколько лет располагалось гнездо шилоклювов — очень гадостных тварей. Шилоклюв в открытом поле казался существом несоразмерно большим и слегка нелепым: не то птица, не то ящерица, летать не умеет, ноги длинные, передние конечности с перепонками, только как цыпленок подпрыгивать может и бегает быстро, а на морде здоровенный костяной нарост, который пробивает все не хуже заточенной арматуры. Но в открытом поле шилоклювы и не встречались никогда, а предпочитали обитать в плотной застройке. Эти нелепые с виду существа, как он позже узнал, могли ловко карабкаться по почти любым поверхностям, а затем пикировать с них на ничего не подозревающую жертву и таранить своей мордой. Последствия такой атаки на бронированный вездеход ему как-то приходилось самолично устранять в мастерской. Один из «коллег», которому посчастливилось пережить эту атаку, рассказывал, что твари навылет пробивали своей мордой листовой металл, которым этот вездеход был обшит. А еще были это существа злые и очень не любили, когда рядом с их гнездами ошивался кто-либо. А Кресту теперь нужно было залезть прямо в их логово и каким-то образом вытащить оттуда состав с топливом. Одному, потому что все его «коллеги» очень быстро отморозились. «Нашел дураков, сам встрял — сам и расхлебывай». Только дрезину на ручном ходу дали , какую не жалко было, чтоб добирался не пешком. Дорога до места долгой была, Крест отчетливо ее запомнил. Он, считай, на смерть ехал, своим ходом. Мог бы как тогда, когда машину отбирали у него, просто согласиться со всем. Рабство ведь не смерть, тяжело — да, унизительно — конечно, хоть он и рукастый, ему бы место нашлось, он бы выжил. А тут он буквально сам на смерть согласился и впервые за долгое время поступился собственными принципами. Уже на подъездах к месту он сделал привал, чтобы оценить ситуацию и понять, как действовать. Нефтебаза хорошо просматривалась с пригорка, на котором он обустроился: заброшенные постройки казались относительно целыми, только обветшали и заросли. Административное здание Крест отмел сразу: то, что ему было нужно, явно находилось в другом месте — в крытом ангаре, который имел выход к железной дороге. Депо или погрузочный цех — подумал про себя Крест. Местечко выглядело, мягко говоря, неприятно — по крышам построек, ангаров и цистернам скакали, носились и громко перекликались стаи шилоклювов. Днем твари стояли на страже своего логова, так что единственным более менее рабочим вариантом оставалось пробовать ночью. Итого, ему нужно незаметно пробраться в ангар, найти там топливо, а затем найти способ вытащить это топливо наружу и рвать когти. «Тю, ерунда, в следующий раз пусть сразу в Москву отправляют, чого тут мелочится» — Подумалось мрачно Кресту и он принялся готовиться. Запасов у него было совсем не густо — Калашников с тремя магазинами, пистолет Макарова с запасной обоймой и парочка фальшфейеров, если, конечно, их можно было считать за оружие. К ночи активность в гнезде прекратилась. И все-таки птицы они! Пусть страшные, мерзкие и здоровые как кони, но все равно птицами как были, так и остались — а значит, было самое время выдвигаться. Расстояние до нефтебазы Крест преодолел короткими перебежками от укрытия к укрытию, периодически поглядывая в бинокль на ангар, а заодно и на дозиметр. Но с фоном тут, к счастью, было все в порядке — одной проблемой меньше. Вскоре, Крест уже переводил дух, прислонившись к бетонной стене, которая окружала нефтебазу — и как только не рухнула еще? Преодолев и эту преграду, Крест оказался на территории Нефтебазы и теперь уже сбавил ход — не хватало только уронить какую-нибудь железяку и поднять на уши всех крайне недружелюбных обитателей этого райского местечка. Двор уже привычно был завален всевозможных индустриальным мусором, так что Крест, стараясь сильно не шуметь, приблизился к ангару. Основные ворота были закрыты, зато на боковой части здания нашлась отличная лесенка, даже в хорошем состоянии. Немного прикинув, Крест решил ей воспользоваться и поискать одну из дыр в металлической крыше, которыми днем пользовались шилоклювы, чтобы входить и выходить из своего убежища. Чем ближе подбирался Крест ко входу внутрь, тем беспокойнее ему становилось на душе. «Спите да? Ну спите-спите, а я тута мимокрокожу, никого и ничого не трогаю, значица, зла никому не желаю и совсем не вкусный. Наоборот, очень знайте, горький.» Оказавшись на крыше, Крест сразу же нашел огромную дыру, явно появившуюся с подачи одной из тварей и тут ему стало совсем не по себе. Но все равно, чутка передохнув и собравшись с духом, Крест полез внутрь... — Но тут шилоклюв сзади, как на дядю Креста набросится и цап его! — внезапно прервала рассказ Настя, появившись откуда-то сзади и набросившись на Креста со спины. — Ха-ха! Ай, не губи, пощади меня, старый я и невкусный совсем! — Непра-а-авда! Ничего вы не старый, дядя Крест, — Настя вышла из образа, и все Спартанцы расхохотались, кроме Степы. — Настя, а ты чего не спишь то? Времени уже ого-го, а ты тут Креста пугаешь, —  поинтересовался он у Насти, а затем на улице показалась и ее мать. — Настя! Вот ты где, ни на секунду не отвернешься. Вы уж меня простите, она весь вечер ваши истории слушала, только на секунду прилегла — так я отвернулась, а ее уже след простыл! — Да ладно вам, пущай слушает, коли интересно, да и подкрадывается она, что наши спартанцы—  бесшумно, как кошка! — А это, между прочим, отличное умение. Все, Настя, о твоих навыках мы узнали, как вырастешь — в разведчики возьмем! — твердо высказал Алеша с наигранной серьезностью. — Ура! Мам, слышала? Мы вместе с дядей Князем и дядей Алешей в разведку ходить будем! — обрадовано воскликнула девочка, вызвав еще больше хохота у спартанцев. — Так, юная леди, если вы сейчас же не пройдете в постель… — Ну ма-а-а-ам! — Настя забавно надула губы, готовясь уже по настоящему обидеться. — Катя, ну пусть послушает еще немного, тем более, интересно ведь! — от слов Степана суровое лицо Кати разгладилось, и она легко улыбнулась. Крест хмыкнул про себя и подумал, что с этими двоими все ясно стало уже на Волге. — Ну хорошо-хорошо, но только одну историю, а потом спать и никаких но! Настя радостно заулыбалась и быстро-быстро закивала, а затем села на бревно рядом со Степой и выжидательно уставилась на Креста. — Ну так-с, на чем бишь я… А! Во, ну знач, залезаю я в ангар ентот, а там тако-о-о-е! Темно ж ведь, не видно ни зги, а я прям чувствую, как лицо мое в темноте белым от страха становится… Внутри было темно, света, который пробивался через дыры в крыше не хватало даже на то, чтобы увидеть что-то перед своим носом. Но звуки внутри были страшные, громкие и наводили на плохие мысли. Крест сначала дал глазам немного привыкнуть, а уж потом пожалел об этом. Помещение внутри казалось огромным — большое депо, несколько линий, какие-то контейнеры, бочки и чего тут только не было. А еще здесь были шилоклювы. «Восемь негритят… девять негритят… десять негритят…» Все помещение было заставлено гнездами — здоровенными такими, свитыми из веток, костей, железных прутов и другого мусора. Ну, а в них, как полагается, дрыхли твари, большие, маленькие и всякие другие разные. Дрыхли и противно подвывали во сне — храпели, как про себя решил Крест. Однако кое-что хорошее во всей ситуации таки было — искомое в ангаре нашлось быстро. Несколько цистерн на платформах, были зацеплены на какую-то рухлядь. Рухлядью оказалась путевая ремонтная машина, Крест уже даже не помнил какая именно — наклепали ведь до войны всяких, не жалко было. В голове его быстро созрел план: в общем-то, можно попробовать удрать на этой дрезине отсюда. «Ага, если не прогнила и аккум на месте и топляк в баке плескается… а еще внутри красавица пышногрудая томится, как в той сказке, ей богу…» С мыслями о пышногрудых девицах, Крест принялся осуществлять свой план. Однако стоило ему сделать пару шагов, как металлическая платформа, по которой он шел, рухнула прямо на пол с оглушительным грохотом. За те секунды, что длилось падение, перед глазами Креста пронеслась вся его жизнь. Ему тогда показалось, что за нее он не успел толком сделать ничего действительного хорошего — только водился со всякими отморозками и берег свою шкуру. Упав, Крест распластался на полу, что тюлень на льдине, и протяжно охнул — ударился он знатно, но вроде ничего не сломал. А затем у него перехватило дыхание — где-то совсем рядом в темноте раздался пронзительный визг, которому вторили еще несколько таких же: жильцы пробудились и поняли, что к ним в их уютное жилище вломился не званный гость. Крест вскочил на ноги, хватая автомат и с криком «Мама!» рванул что было сил. Куда рванул, он даже не думал. Просто вперед, лишь бы не сидеть на месте. И правильно сделал, ведь спустя пару мгновений на то место, где он упал, с грохотом спрыгнул здоровый шилоклюв. Крест не видел точно, но тут и семи пядей во лбу не надо было, чтобы это понять. Не теряя времени и не целясь, Крест развернулся и выпустил очередь куда-то в темноту. По ушам ударило резким звуком, глаза ослепило вспышкой, автомат едва не вышибло у него из рук — об отдаче он даже не думал. Однако в темноте что-то заверещало, явно от боли и рухнуло на пол, уже мертвое. Не дожидаясь более, Крест рванул дальше, куда глаза глядели. Он бежал со всех ног, надеясь что в этой темноте не врежется в какое-нибудь препятствие, по настоящему лабиринту из контейнеров, а над ним слышался топот лап по металлу и леденящие душу завывания. На очередном повороте он услышал приближающийся вопль и на чистых рефлексах бросился на пол — прямо над ним пронеслась на огромной скорости тварь, пронеслась и, судя по звуку, протаранила один из контейнеров. Крест вскочил на ноги и дал очередь на звук, а затем бросился бежать-бежать-бежать, к чертям собачьим, куда угодно, лишь бы не оказаться в желудке твари. Как он там не запнулся и не заблудился, Крест уже и не вспомнит — возможно фортуна, от него не до конца отвернулась. В конце концов он вырвался из лабиринта контейнеров на более менее открытое пространство. Вновь послышался вопль и Крест рванул в сторону — твари почти удалось задеть его. Почти — потому что на лету она умудрилась порвать ремень автомата, и оружие улетело куда-то в темноту. Искать свой калаш Крест даже не думал — он в этот момент вообще почти ни о чем не думал. Когда в сантиметрах от его лица пронеслась здоровенная образина с копьем на морде, сердце пропустило пару ударов. На ходу он выхватил пистолет и один из фальшфейров и кое-как зажег его — чтобы увидеть хоть что-то. Яркая вспышка видимо тварям не понравилась и окружавшие его шилоклювы отпрянули прочь, давая ему место для маневра. Как оказалось, его цель была совсем рядом, метрах в десяти на путях стояла заветная дрезина. Собрав все силы, какие у него остались, Крест рванул туда. Он наверное не соврет, если скажет что в тот день мог дать фору олимпийскому спринтеру, если такие еще остались после ядерной войны. Когда он уже тянулся к двери, за спиной раздался уже знакомый, нарастающий вопль. Крест в тот момент и сам наверное кричал от страха, даже, наверное, громче чем тварь, которая неслась к нему как паровоз на полном ходу. К его счастью, дверь не была заперта, и он, ввалившись в кабину дрезины, резко захлопнул за собой дверь и упал на пол. Послышался звук удара и противный хруст, а после — полный боли вой твари, которая не рассчитала силы и сломала костяной нарост от удара. Крест вскочил на ноги и, вскинув Макаров, выстрелил несколько раз по шилоклюву, который завывал и катался по полу. Тварь взвизгнула, дернулась несколько раз и наконец успокоилась. Другие шилоклювы яростно заверещали, явно разозленные не на шутку смертями сородичей, и ринулись в атаку. Крест вовремя успел отскочить, когда следующая тварь набросилась на дрезину, разбила лапой окно и попыталась втиснуть голову внутрь. — За-а-а-куси, сука! — проревел Крест не своим голосом и резким ударом вогнал факел шилоклюву в пасть, а затем расстрелял в него остаток обоймы. Но новые твари продолжали бросаться на дрезину — они пикировали из-под потолка, врезались своими острыми мордами в стены кабины и потихоньку дырявили ее, били окна, тянулись до своего обидчика кривыми, когтистыми лапами. Крест бегло осмотрелся и поднял с пола оставленную в кабине монтировку. Никогда в жизни Крест не чувствовал такого отчаяния как в тот момент, никаких идей у него больше не было, он даже не успел бы перезарядить пистолет, а все равно бы патронов не хватило. Внутри него разгоралась ярость, которой он до этого дня в жизни не знал. Это что выходит, столько лет он коптил небо, только чтобы закончить ужином для каких-то тварей? «Ну уж нет, хотите меня, падлюки?! Так вот, вы меня не получите!» А что потом началось — не опишешь в словах и откуда взялось столько силы в руках? Крест как раненый зверь напоследок чудил — никогда бы он не подумал, что может бить с такой силой. Кровь заливала ему глаза, а он продолжал бить тварей по глазам, шипастым мордам и лапам. Бил и проклинал весь их мутантский род с такой яростью и отчаянием, что шилоклювы в какой то момент бросились врассыпную — кто еще был жив. К тому моменту руки уже почти не слушались, но он каким-то образом умудрился найти зажигание и повернул ключ. Вопреки всему на этом свете, дрезина с гулким грохотом завелась. Крест, не веря в происходящее, расплылся в глупой ухмылке, ему в тот хотелось плакать и смеяться одновременно. Выжав полный ход, он протаранил на дрезине прогнившие ворота и устремился прочь из этого места… — Я знайте, улепетывал на ней так, что пятки сверкали. Твари-то потом очухались, и попыталися догнать даж! Но куда им, несла меня родная так, шо, как грится, токмо пятки сверкали. Я, помню, ехал, пока дизель в баке не кончился, там ужо одни пары-то были, как завелась-то — ума не приложу, чудо натуральное, етить! Ну, а на следущий день как проснуась, то не помнил половину, как отбило, прикиньте, хлопцы. Сидел, смотрел в пустоту и глазами хлопал. Магарыч свой даж не с первого разу перезарядить смог, но потом понемногу оклемался. Уо-о-от, потом, знач, долго обратно добирался, пришлось немного соляры с запасов казенных, так сказать, позаимствовать. Вернулся, долг свой отдал и ушел от Бори. Попросил ток, шоб дрезину, зач, мне оставили, ну Боря и сказал: мол, бери — заслужил Крест, свою долю. Это тому шо она на энтот была похожа, как его… как после бомбежки, вощем, ветер в одну дырку входит, в другую выходит, хе-хе. Никто ее конечно брать бы не стал, да и восстанавливать дорого выходило. Но она мне, считай, жизь спасла! Вот я ей и вернул так сказать, человеческий вид, ха-ха! Краше прежнего стала, правда ох я и намаялся тогда с моей ласточкой. Но оно того стоило я вам скажу, братцы, она меня потом, столько раз еще спасала, любовь с первого взгляду — не иначе. Ну, уот как то так. — А вот, интересно дело, — внезапно заговорил о чем то думавший все это время Идиот. — Ты вот говоришь что тогда в карты проиграл. А ведь, если так подумать, то получается что ты свою «ласточку» как раз в карты тогда и выиграл. Крест аж чаем подавился. Сел, насупился, хотел что-то сказать, но только уставился на Идиота с непередаваемым выражением — а слова так и застряли в горле. — Итить ты… Серега, как скажешь, конечно, — и все присутствующие снова расхохотались.