Кактус

      — Цзян Чен, у Вэй Усяня аллергия на собак, — сижу продолжаю расчёсывать Принцессу, — завтра вольер будет готов. Принцессе там понравится. Если бы мой взгляд мог убивать, то этот мужчина, по недоразумению являющийся моим отцом, уже был бы мертв.       — Ты хотел сказать Вэй Усяню.       — Что?       — Вэй Усяню там понравится. Там просторно, свежий воздух и цепь крепкая. То что нужно.       — Цзян Чен, — он пытается погладить Принцессу, но та, чувствуя мое недовольство, рычит на него, — ты ведёшь себя как ребенок.       — О, может ты ещё и вспомнишь, что я твой ребенок.       — Цзян Чен.       Молчу, наши отношения с отцом никогда нельзя было назвать близкими, но в последние несколько дней они стали ещё хуже.       — Завтра Принцесса должна быть в вольере, — разворачивается и выходит из моей комнаты. А я чувствую себя так паршиво, будто это меня сажают в клетку.       Обнимаю Принцессу, зарывшись носом в ее шерсть. С того вечера в ресторане прошло несколько дней. Я видел придурка лишь мельком, но и этого хватило. А теперь ещё и Принцессу в клетку сажают! И плевать, что эта клетка раза в два больше моей комнаты! Все равно клетка! А Принцесса существо нежное. На улице жить непривыкшее. Во всем этом есть лишь одна хорошая вещь. Его комната будет далеко от моей, а ходить ему ко мне совершенно незачем. Сомнительные плюсы, но других нет. Хватаю телефон и набираю по видеосвязи сестру. После развода родителей она осталась жить с матушкой, но мы с ней видимся почти каждые выходные.       — А-Чен, — мягкий голос и радостная улыбка, сестра единственная, кто мне всегда рад, — Здравствуй. Как ты?       Услышав голос Яньли, Принцесса начинает возбуждённо лаять и вертеться на месте. Сажусь на стул, лишь недовольно морщась на вопрос сестры, а Принцесса кладет свою не маленькую голову мне на колени, умилительно поглядывая на меня хитрющими глазами.       — Ты опять поссорился с отцом?       — Нет. Как можно поссорится с человеком, который, высказав все что хотел, уходит?       — А-Чен, — слышу упрек в голосе сестры, стараясь не замечать жалость, — ты же знаешь, что это не так..       — Пф, скажи лучше когда ты возвращаешься, — нагло перебиваю сестру, не желая слушать нравоучения, на что она лишь понимающе улыбается, послушно отвечая на вопрос.       — Не раньше чем через месяц.       — Месяц?!       — Да, мероприятия немного растянули, - Яньли немного смущается, а я подозрительно прищуриваюсь. Чего это ей стеснятся? — Ты соскучился?       — Ещё чего, — показательно закатываю глаза, в чем в чём, а в этом точно не признаюсь, — Надеялся что ты спасёшь меня от того кошмара, что скоро поселится в моем доме.       — Кошмара? В прошлый раз ты сказал, что вы почти нашли общий язык. Снова морщусь, переводя взгляд на дверь, моя наивная сестра так и не поняла что ключевым словом было «почти».       — Язык, на котором можно друга посылать, — бурчу себе под нос.       — А-Чен, мне уже пора, — Яньли бросает взгляд на часы и поправляет прическу, — постарайся поладить с Вэй Усянем и госпожой Цзансэ Саньжэнь. Они теперь тоже наша семья.       — Ещё нет, — недовольно морщусь, за что получаю от сестры укоризненный взгляд и спешу отключиться.       Если бы она хоть минуту пообщалась с этим придурком, то не предлагала бы мне с ним поладить. Раздражённо бросаю телефон на стол. Он скользит по столешнице, останавливаясь на самом краю.       — Какого фига ты не упал?! — неужели гадости у мироздания закончились?! Такого просто быть не может.

***

      Вечером того же дня я понимаю, что гадости вовсе не закончились. Они просто ждали своего звёздного часа.       — Цзян Чен! — как всегда раздраженный голос матушки застаёт меня за ужином, следом слышу и недовольный стук каблуков. Она-то здесь зачем? Отца нет, он ещё в обед уехал помогать госпоже Цзансэ Саньжэнь с переездом.       — Цзян Чен!       Голос стал на пару тонов выше и в сто раз более раздраженным. Матушка ненавидит повторять дважды. Спешу проглотить все, что успел запихать в рот и выйти ей на встречу.       — Здравствуй, матушка.       —Цзян Чен, почему так долго? — она оглядывает меня недовольно, а мне под этим взглядом хочется скукожиться и стать как можно меньше, но опыт, приобретенный за годы её воспитания, наоборот заставляет расправить плечи и напустить побольше важности и безразличия.       — Где твой отец? — продолжает она не нуждаясь в ответе на свой первый вопрос.       — Он ещё не вернулся, — что не так с моими руками?! Почему я никак не могу найти куда их деть?! Не прятать же за спиной как нашкодивший ребенок! В конечном счёте сдаюсь, и, копируя позу матушки, складываю руки на груди, — Будешь его ждать? Подать тебе чаю? Ой ё, я прям вижу как от моего неловкого гостеприимства молнии в глазах матушки начинают метаться с утроенной силой.       — Совсем вы распустили прислугу, — она демонстративно проводит пальцем по ближайшей ровной поверхности и недовольно морщится, видя невидимую пыль, — Ты наследник семьи Цзян! Ты должен вести себя соответственно! — хочу чихнуть, прям капец как сильно, уже весь нос сморщился. — Твой отец никогда не увидит в тебе достойного приемника, если ты не будешь вести себя соответственно!       — Ахаха, не волнуйся, дядя Цзян, — врывается Вэй Усянь, открывая дверь с ноги, — в этих коробках нет ничего хрупкого. О! Здравствуйте, я Вэй Усянь. А вы...       —  Юй Цзыюань, — вслед за ним заходит отец, тоже с коробкой в руках и замирает, видя матушку. Её взгляд сразу леденеет при виде отца. Самое время сваливать, это знаю я, знает отец и совершенно не знает придурок.       — Приятно познакомиться, тетушка Юй!        У меня задергалась правая бровь, она особо чувствительная ко всяким катаклизмам, а придурку хоть бы что. Я им сейчас даже почти восхищаюсь: стоять с протянутой рукой для рукопожатия и радостно улыбаться под взглядом матушки, это надо иметь шкуру крокодила, не меньше. Мне от восхищения даже чихать перехотелось.       — Для вас госпожа Юй, — небрежно бросает матушка, смотря на придурка как на одноклеточное и все хорошо, но мне с этим жить! Отец тем временем, наконец-то пристроив коробку, спешит увести матушку в глубь дома.       — Я что-то не так сказал? — растерянно смотрит на меня придурок. Даже комментировать это не буду, фыркаю и ухожу. Мой ужин теперь выглядит совсем не привлекательным.       — Нет, а что не так-то? — придурок пришел вслед за мной, всё ещё держа коробку подмышкой, — у меня что, серделей в зубах застрял?       Нет, не хочу есть. Открываю холодильник, но придурок в последний момент отскакивает, избегая удара. Жаль, может поумнел-бы. Прикрываю холодильник и скептично его осматриваю. Нет, не помогло бы.       — Это была твоя мать? Вы с ней похожи, — коробку он наконец поставил и теперь таскает еду из моей тарелки.       — Руки помой! — захлопываю холодильник, есть совсем расхотелось.       — М? А что такое?       Он уже сидит на столе и облизывает пальцы. И вид имеет при этом весьма невинный. Нет, то что он прожорливый я ещё при первой встрече понял, но хоть какое-то представление о приличиях у него есть?!       — Слезь со стола! — забираю у него свою тарелку, а он ржет, но со стола сползает, — Если ты голоден, то мог бы просто сказать!       Накладываю ему порцию в чистую тарелку и вместе с приборами ставлю перед ним. И схренали ты на меня так удивлено пялишься?! Жри давай! Придурок мой внутренний ор не слышит, но по выражению лица похоже догадывается, что со мной лучше не спорить.       — Приятного мне аппетита, — ну наконец-то он молчит! Так, стоп! А схренали я его кормлю!?!       — Цзян Чен, это очень вкусно, попробуй, — смотрю офигевши на этого придурка и протянутую им вилку и снова бешусь, — давай, открывай ротик.       — Я тебе эту вилку сейчас в глотку запихаю! — и, противореча своим же словам, отталкиваю его руку и отхожу от него подальше. Облокачиваюсь об холодильник и складываю руки на груди.       Придурок продолжает есть, попутно пытаясь что-то рассказывать, пропускаю его болтовню мимо ушей. Чтобы он там не вещал, ничего умного не скажет. Свалить отсюда не могу, желание не попадаться матушке на глаза намного больше, чем желание свалить от придурка, а потому стою и пялюсь на него. Делать-то больше нечего. Его прическа это просто нечто, длинные пряди справа в полном беспорядке, так наверно выглядит человек, которого облизало сразу десять коров. Моя фантазия серьезно забуксовала на представлении этой картины и пришлось сменить коров на собак. Да, так определенно лучше. Что там у него дальше? Скольжу взглядом дальше, избегая его бесячей рожи. Уши. Даже они у него не как у нормальных людей, все в дырках. Может он мазохист? Да, именно поэтому его по ночам облизывают собаки, на которых у него аллергия. А это ещё что? Почему он не жует?       Перевожу взгляд на его тарелку, она пустая. Здесь удивляться нечему, придурок похоже прокачал скил одновременного жевания и болтания. По бокам от тарелки стоят локти, морщусь от необходимости снова смотреть на его рожу. Придурок сидит, подперев голову руками и рассматривает меня в ответ. Бля, и давно он так сидит?!        — Покажешь, где будет моя комната?       Даже бровью не повел на его просьбу. Я тут с тобой торчу совсем не за этим. Слышу стук каблуков и как громко хлопает входная дверь. Фух, все, буря миновала.       — Второй этаж, дверь справа, — не дожидаясь его ответа разворачиваюсь и ухожу. Хватит с меня, слишком много неприятных встреч на сегодня.