***
Через несколько минут вернулись Джейк и Эмма. Мы с Бронвин подбежали к ним и по очереди обняли. — Вы живы! — воскликнула Бронвин. Тут же к нам подошли Енох и Хью, которого мы спасли от незваного гостя, как и остальных.. Они осмотрели Джейка и Эмму с ног до головы. — Прости, что я назвал тебя предателем, — попросил Енох. — Я рад, что ты не умер. — Я тоже, — ответил он. — Ты цел? — спросил Хью, еще раз окидывая его критическим взглядом. — Две руки и две ноги, — отозвался парень, размахивая конечностями, чтобы продемонстрировать ему их целостность. — И вы можете больше не переживать из-за той пустоты. Мы ее убили. — К черту скромность! — гордо заявила Эмма. — Ее убил ты. — Потрясающе, — ответил Хью, но ни он, ни мы не смогли выдавить из себя улыбки. — Что случилось? — забеспокоился Портман. — Погодите. Почему вы все не в доме? Где мисс Сапсан? — Она исчезла, — ответила Бронвин. Ее губы дрожали. — И мисс Зарянка тоже. Он их похитил. — О Боже! — ахнула Эмма. — Мы опоздали. — Он пришел с пистолетом, — продолжал рассказывать Хью, глядя в землю, — и попытался захватить в заложницы Клэр. Но она цапнула его своим задним ртом, и он выпустил ее и тогда схватил меня. Я сопротивлялся, но он ударил меня по голове рукояткой пистолета. — Хью потрогал голову за ухом и показал нам испачканные кровью пальцы. — Он запер нас всех в подвале и сказал, что если мисс Сапсан и мисс Зарянка немедленно не превратятся в птиц, он проделает в моей голове дополнительную дырку. Поэтому они сделали то, что он им говорил, и он запихнул их в клетку. — У него была с собой клетка? — изумилась Эмма. Хью кивнул. — Да. Я всегда считал себя хорошим стрелком, но он затолкал меня вместе со всеми остальными в подвал, а сам убежал и унес птиц. — Вот так мы их и застали, когда вернулись, — с горечью в голосе подвел итог Енох. — Они прятались в подвале, как толпа трусов. — Мы не прятались! — запротестовал Хью. — Он нас запер! Иначе он расстрелял бы нас всех. — Хватит! — рявкнула Эмма. — Куда он побежал? Почему вы за ним не погнались? — Мы не знаем, куда он отправился, — ответила я. — Мы надеялись, что вы его увидите. — Нет, мы его не видели! — ответила Эмма, в отчаянии пиная камень. Хью извлек что-то из кармана рубашки. Это была маленькая фотография. — Он сунул это мне в карман перед тем, как уйти. Сказал: вот что будет, если мы попытаемся его преследовать. Бронвин выхватила фото из пальцев Хью. — О Боже! — ахнула она. — Неужели это мисс Ворон? — Я думаю, что это мисс Ворона, — ответил Хью, растирая лицо ладонями. — Вот и все! Им конец! — простонал Енох. — Я знал, что когда-нибудь этот день наступит! — Енох, не нужно раньше времени ставить крест на всём. — прокомментировала я. — Миллард был прав, — с несчастным видом произнесла Эмма. — Нам нельзя было уходить. На дальний край болота упала бомба. Прогремел приглушенный взрыв, взметнулась к небу болотная жижа. — Погодите, — остановил нас Джейкоб. — Во-первых, мы не знаем наверняка, что это мисс Ворон или мисс Ворона. С таким же успехом это может быть снимок самой обычной вороны. И если бы Голан собирался убить мисс Сапсан и мисс Зарянку, зачем ему морочить себе голову с похищением? Если бы он хотел, чтобы они умерли, он убил бы их сразу. — Он обернулся к Эмме. — А если бы мы не ушли, нас бы заперли в подвале вместе со всеми остальными, а по острову все еще рыскала бы пустота! — Не пытайся меня утешать! — взвилась она. — Это ты виноват во всем, что здесь происходит! — Десять минут назад ты говорила, что рада! — Десять минут назад я не знала о том, что мисс Сапсан похитили. — Прекратите! — потребовал Хью. — Сейчас важно только то, что Птица исчезла и нам необходимо ее вернуть! — Отлично, — кивнула я. — Давайте поразмыслим. Если бы вы были тварью, куда бы доставили двух похищенных имбрин? — Все зависит от того, для чего их похитили, — отозвался Енох. — А этого мы не знаем. — Первым делом их необходимо увезти с острова, — догадалась Эмма. — А для этого нужна лодка. — С какого острова? — спросил Хью. — В петле или за ее пределами? — Остров за пределами петли разрывает на части шторм, — напомнил им Джейк. — Там никто далеко в лодке не уплывет. — Тогда он должен быть в петле, — несколько приободрившись, предположила Эмма. — Так чего же мы медлим? Побежали в доки! — Может, он и в доках, — произнес Енох. — То есть если он еще никуда не уплыл. Но даже если мы разыщем его в этой темноте, по пути не заполучив в пузо немецкими снарядами, не надо забывать о его пистолете. Вы что, с ума все посходили? Вы хотите, чтобы Птицу расстреляли прямо у нас на глазах? — Вот и отлично! — сорвался Хью. — Давайте откажемся от всяких розысков и просто вернемся домой. Что вы скажете о чашечке чаю перед сном? А впрочем, к черту чай! Птицы нет, и мы вполне можем выпить чего-нибудь покрепче! Например, пунша! — Он уже плакал, размазывая по щекам горячие гневные слезы. — Как вы можете хотя бы не попытаться после всего, что она для нас сделала? Не успел Енох ответить, как со стороны тропинки донесся чей-то голос. Хью шагнул вперед, прищурился и как-то странно изменился в лице. — Это Фиона, — произнес он. До этого момента я никогда не слышала из уст Фионы ни единого звука. Сейчас ее крики заглушали гул самолетов и отдаленные взрывы. Поэтому мы бросились бежать к ней через болото. Выбираясь на тропинку, мы тяжело дышали, а Фиона к тому времени успела охрипнуть. Сейчас глаза девушки были такими же безумными, как и ее прическа. Она принялась тащить и толкать нас по направлению к городу. При этом она кричала так отчаянно, а ее ирландский акцент был настолько сильным, что ни один из нас не понимал ни слова из того, что она говорила. Хью схватил ее за плечи и потребовал, чтобы она успокоилась и говорила медленнее. Дрожа как осиновый лист, она сделала глубокий вдох и ткнула пальцем в темноту. — Миллард пошел за ним! — сказала она. — Он спрятался, когда этот человек запер нас всех в подвале, а потом отправился за ним! — Куда он пошел? — У него была лодка. — Вот видите! — закричала Эмма. — Доки! — Нет, Эмма, — покачала головой Фиона. — Это была твоя лодка. Та, о которой якобы никто не знает и которую ты держишь на отмели. Он вместе с клеткой сел в лодку, вышел в море и просто плавал кругами. Но потом прилив стал слишком сильным, и он причалил к скале, на которой стоит маяк. Сейчас он именно там. Мы со всех ног бросились к маяку. Прибежав к утесам, окаймлявшим берег напротив него, мы увидели столпившихся там детей. — На землю! — неожиданно прошипел откуда-то Миллард. Упав на колени, мы поползли к ним. Они прятались за густыми зарослями камыша, по очереди выглядывая из-за них, чтобы посмотреть на маяк. Они, особенно малыши, показались мне контуженными, как будто еще не до конца осознали весь ужас обрушившегося на них кошмара. Я подползла к краю утеса, выглянул из-за камышей и увидела привязанную к камню лодку Эммы, но ни Голана, ни имбрин видно не было. — Что он там делает? — прошептала я. — Кто знает, — отозвался Миллард. — Возможно, его кто-то должен оттуда снять. Или он дожидается, пока волны улягутся, позволив ему плыть дальше. — В моей-то лодчонке? — засомневалась Эмма. — Я тебе уже сказал, что это только догадки. — ответил Джейкоб. Один за другим раздались три оглушительных взрыва, и мы упали на землю, закрывая голову руками. Небо окрасилось в ярко-оранжевый цвет. — Здесь бомбы падали? — обернулась Эмма к Милларду. — Мое исследование касается только поведения людей и животных, — ответил он. — Никак не бомб. — Толку нам сейчас от твоего исследования, как от козла молока, — проворчал Енох. — У тебя тут, случайно, не спрятаны еще какие-нибудь лодки? — спросил Джейк у Эммы. — Увы, нет, — покачав головой, прошептала девушка. — Нам придется добираться до маяка вплавь. — Приплывем мы туда, и что дальше? — поинтересовался Миллард. — Попадем под пули? — Что-нибудь придумаем, — упрямо произнесла она. — Прелестно, — вздохнул Миллард. — Импровизированное самоубийство. — Может, у вас есть идеи получше? Эмма обвела взглядом нас всех. — Если бы у меня были мои солдатики… — начал Енох. — Они бы тут же раскисли, оказавшись в воде, — закончил за него Миллард. Енох опустил голову. Остальные молчали. — В таком случае решено, — произнесла Эмма. — Кто со мной? Я подняла руку. То же самое сделали Бронвин и Джейкоб. — Вам понадобится кто-то, кого тварь не сможет увидеть, — вздохнул Миллард. — Так что, если уж вы настаиваете на этой идее, вам придется взять и меня. — Пятерых достаточно, — кивнула Эмма. — Надеюсь, вы все хорошо плаваете? Времени на раздумья и долгие прощания не было. Оставшиеся на берегу пожелали нам удачи, и мы приступили к реализации нашего плана. Сбросив черные плащи и согнувшись, подобно коммандос, мы посеменили через камыши к тропинке, ведущей вниз, к кромке воды. Добежав до спуска, мы плюхнулись на задницы и, как маленькие лавины, понеслись вниз. Из-под ног вздымались клубы песка, мгновенно набившегося нам под одежду. Внезапно у нас над головой раздался шум, напоминающий визг полусотни электропил. Мы упали на землю, и над нами с ревом пронесся самолет. Ураганный поток воздуха рванул наши волосы и поднял вокруг нас настоящую песчаную бурю. Я стиснула зубы, ожидая, что взрывом бомбы нас разнесет на куски. Однако, так и не дождавшись взрыва, мы двинулись дальше. И оказались на пляже. Эмма собрала нас вокруг себя. — Между берегом и маяком лежит затонувший корабль, — сообщила она. — Я поплыву к нему, а вы за мной. Старайтесь особо не высовываться из воды, чтобы он вас не заметил. Когда доплывем до корабля, решим, что нам делать дальше. — Надо отнять у него наших имбрин, — произнесла Бронвин. Мы подползли к линии прибоя и скользнули в холодную воду. Поначалу плыть было легко, но, чем дальше мы заплывали, тем труднее становилось бороться с течением, пытавшимся отнести нас назад. Над нами прожужжал еще один самолет, обдав нас тучей обжигающе-холодных брызг. Подплывая к кораблю, мы совершенно выбились из сил. Ухватившись за его ржавый корпус и до подбородка погрузившись в воду, мы смотрели на маяк и крошечный каменистый остров, служивший ему основанием. Заблудшего психотерапевта нигде не было видно. Сквозь клубы дыма от взрывов пробивался свет полной луны, которая висела низко и была подобна призрачному двойнику маяка. Перебирая руками, мы двигались вдоль корабля, пока не добрались до его края. Теперь от скалы с маяком нас отделяло не больше пятидесяти ярдов. — Вот что я предлагаю, — заговорила Эмма. — Он уже убедился в силе Вин, поэтому ей угрожает наибольшая опасность. Алисия, как ты используешь свою способность? — Мне нужно посмотреть человеку в глаза, чтобы переместиться в его тело. — Значит ты вселяешься в него и Вин его отрубает. Мы с Джейкобом будем на стрёме и поможем в случае чего. Тем временем Миллард схватит клетку с птицами. Возражения будут? Как будто в ответ на ее вопрос раздался выстрел. Сначала мы не поняли, что это. Выстрел отличался от доносящихся издалека мощных раскатов и был произведен из малокалиберного пистолета — скорее ПАХ, чем БА-БАХ. Но когда звук повторился, сопровождаясь всплеском воды, мы поняли, что это стреляет Голан. — Отступаем! — прокричала Эмма, и, выскочив из воды, мы бросились бежать по затонувшему корпусу, пока он не ушел у нас из-под ног и мы не попрыгали в воду. Мгновение спустя мы вынырнули, отдуваясь и хватая ртом воздух. — Вот вам и неожиданное нападение! — произнес Миллард. Голан перестал стрелять, но мы видели, что он стоит у открытой двери маяка, держа в руках пистолет. — Хоть он и злобный мерзавец, но, похоже, далеко не глуп, — покачала головой Бронвин. — Он знал, что мы за ним погонимся. — Но теперь мы не можем этого сделать! — Эмма в отчаянии хлопнула ладонью по воде. — Он расстреляет нас, как котят! Миллард вскарабкался обратно на корпус корабля. — Он не сможет расстрелять того, кого не видит. Я поплыву к нему. — Дурачок, вода делает тебя видимым, — вздохнула Эмма, и это было действительно так — там, где он стоял, отчетливо виднелись очертания человеческого тела, похожие на негатив фотоснимка. — Все равно меня видно хуже, чем вас, — возразил Миллард. — Как бы то ни было, я прошел за ним пол-острова, а он ни о чем не догадался. Думаю, я смогу преодолеть еще пару сотен метров. Спорить с ним было тяжело, да и не было смысла, поскольку выбор у нас стоял между полным отказом от нашей затеи и прямым попаданием под шквал выстрелов. — Ладно, — наконец смягчилась Эмма. — Если ты и в самом деле думаешь, что у тебя получится… — Кто-то же должен быть героем, — ответил он и зашагал по корпусу корабля. — Знаменитые последние слова, — пробормотал Джейк. Вдали, за клубами дыма, я видела Голана, торчащего в открытой двери маяка. Вдруг он опустился на колено и прицелился, опершись локтем о поручень перил. — Берегись! — крикнула я, но было уже поздно. Раздался выстрел. Миллард вскрикнул. Мы все взобрались на корпус корабля и бросились к нему. Я была абсолютно уверена в том, что сейчас меня подстрелят. Мне даже показалось, что плеск наших ног в воде — это град пуль, который обрушил на нас Голан. Но стрельба прекратилась. Перезаряжает, — подумала я. Это означало, что у нас появилось немного времени. Миллард на коленях стоял в воде. Он пошатывался, а по его груди струилась кровь, позволившая мне впервые увидеть его тело. Эмма схватила его за руку. — Миллард! Ты в порядке? Скажи что-нибудь! — Я должен перед вами извиниться, — произнес он. — Похоже, я добился только того, что меня подстрелили. — Необходимо срочно остановить кровь! — заявила Эмма. — Его надо доставить на берег! — Вздор, — запротестовал Миллард. — Этот тип вас уже так близко к себе не подпустит. Если вы сейчас отступите, то наверняка потеряете мисс Сапсан. Раздались новые выстрелы. Одна из пуль просвистела у самого моего уха. — Сюда! — крикнула Эмма. — Ныряйте! Сначала я не поняла, что она имеет в виду, — мы были в сотне футов от края корабля, — а потом увидела, куда она бежит. Это была черная дыра в корпусе — люк, ведущий в грузовой отсек. Джейкоб с Бронвин подхватили Милларда и побежали за ней, а я следом. Пули со звоном барабанили о железо вокруг нас. Казалось, кто-то трясет мусорный бак. Мы задержали дыхание перед тем, как прыгнуть в люк. Мы спустились вниз по лестнице и повисли, зацепившись за ее перекладины. Я попыталась открыть глаза, но соленая вода щипала слишком сильно. В ней ощущался вкус крови Милларда. Эмма протянула мне дыхательную трубку, и мы начали передавать ее друг другу. Я запыхалась от бега, и одного вдоха в несколько секунд мне явно не хватало. Мои легкие горели огнем, и у меня начала кружиться голова. Кто-то потянул меня за кофту. Поднимаемся. Я начала медленно перебирать перекладины лестницы. Бронвин, Эмма, Джейкоб и я едва приподнялись над поверхностью только для того, чтобы подышать, а Миллард остался под водой. Там было безопаснее, и дыхательная трубка теперь была в его полном распоряжении. Мы говорили шепотом и не сводили глаз с маяка. — Мы не можем здесь оставаться, — произнесла Эмма. — Миллард потеряет много крови и умрет. — На то, чтобы переправить его на берег, уйдет не меньше двадцати минут, — заметила я. — С таким же успехом он может умереть по пути туда. — Я не знаю, что еще мы можем сделать. — Маяк совсем близко, — сказала Бронвин. — Давай оттащим его туда. — Голан позаботится о том, чтобы мы все истекли кровью и умерли! — возразил Джейк. — Ничего у него не выйдет, — яростно прошептала Бронвин. — Почему? У тебя вместо кожи броня? — Возможно, — уклончиво ответила та, после чего сделала глубокий вдох и скрылась в люке. — О чем она говорит? — удивленно спросил Джейкоб у Эммы. — Понятия не имею, — обеспокоенно ответила та. — Но что бы это ни было, надеюсь, она скоро вернется. Я наклонилась к люку, надеясь увидеть, что делает Бронвин, но вместо этого увидела вцепившегося в лестницу Милларда в окружении забавных, похожих на фонарики рыбок. Затем я ощутила, как завибрировал под моими ногами корпус корабля, а мгновение спустя на поверхности показалась голова Бронвин, которая держала в руках прямоугольный кусок металла размером шесть на четыре фута с круглым отверстием, окруженным заклепками. Она сорвала с петель дверь отсека. — И что ты собираешься с этим делать? — удивилась Эмма. — Плыть к маяку. Бронвин выпрямилась, держа перед собой дверь. — Вин, он тебя убьет! — закричала Эмма. Тут действительно прогремел выстрел, и пуля с лязгом отскочила от двери. — Поразительно! — ахнула я. — Это щит! — Вин, ты гений! — засмеялась Эмма. — Миллард может сесть мне на спину, — ответила Бронвин. — А вы пристраивайтесь сзади. Эмма, кряхтя, вытащила Милларда из люка и закинула его руки на шею Бронвин. — Там, внизу, просто изумительно, — мечтательным голосом произнес он. — Эмма, почему ты никогда не рассказывала мне об ангелах? — Каких ангелах? — Прелестных зеленых ангелах, которые живут под самой поверхностью воды, — прошептал он, дрожа всем телом. — Они были так добры, что предложили отнести меня прямо на небо. — По-моему, ему хуже. — заметила я. — Пока что никто из нас на небо не отправляется, — озабоченно нахмурившись, ответила Эмма. — Ты только держись за Бронвин, хорошо? — Хорошо, — потухшим голосом ответил он. Эмма подошла к нему сзади, своим телом прижав его к спине Бронвин, чтобы он не соскользнул с нее. Джейк встал позади Эммы, а потом я, замыкая нашу странную процессию, и мы зашлепали-засеменили по кораблю в сторону маяка. Мы представляли собой внушительную цель, и Голан тут же принялся разряжать в нас магазин своего пистолета. Отскакивая от щита, пули оглушительно звенели, но одновременно странным образом нас успокаивали. Впрочем, после десятка выстрелов все стихло, однако, по моему мнению, это не означало, что у него закончились пули. Дойдя до конца корабля, Бронвин осторожно погрузилась в воду, продолжая держать впереди нашей цепочки массивную железную дверь. Наша процессия превратилась в группу чудаков, плывущих по-собачьи и старающихся держаться вплотную друг к другу. И все это время Эмма разговаривала с Миллардом, заставляя его отвечать на вопросы и не позволяя ему погрузиться в забытье. — Миллард! Кто у нас премьер-министр? — Уинстон Черчилль, — отвечал он. — У тебя что, совсем крыша поехала? — Столица Бирмы? — О Господи, понятия не имею. Рангун. — Отлично! Когда у тебя день рождения? — Да прекрати ты орать и дай мне спокойно истечь кровью! Преодоление короткого расстояния от корабля до маяка не заняло у нас много времени. Продолжая держать перед собой щит, Бронвин выбралась на прибрежные камни. Голан выстрелил еще несколько раз, и теперь сила, с которой пули ударяли о щит, едва не заставила ее потерять равновесие. Она зашаталась и чуть не упала на спину. Мы прятались под камнем, на котором она стояла, и вес Бронвин вкупе с весом двери наверняка расплющил бы нас, как козявок. Эмма успела подставить руки и упереться в спину Бронвин. Она изо всех сил толкнула подругу, и наконец та вместе с дверью, пошатываясь, ступила на сухую землю. Мы выбрались из воды вслед за ней, прижимаясь друг к другу и дрожа от холода на резком ночном ветру. Скалы, на которых стоял маяк, в самом широком месте протянулись на пятьдесят ярдов и, строго говоря, представляли собой крошечный остров. У заржавевшего подножия маяка мы увидели десяток каменных ступеней, которые вели к открытой двери, где все так же стоял и целился в нас Голан. Я рискнула заглянуть в иллюминатор на двери. В одной руке Голан держал пистолет, а в другой клетку с птицами, такую тесную, что зрительно отличить одну птицу от другой было практически невозможно. Просвистел очередной выстрел, заставивший меня пригнуться пониже. — Подойдите ближе, и я пристрелю их обеих, — закричал Голан, тряся клеткой. — Он лжет, — прошептал Джейк. — Они ему нужны. — Этого знать наверняка невозможно, — возразила Эмма. — В конце концов, он сумасшедший. — Но не можем же мы тупо бездействовать! — Надо заставить его запаниковать, — заявила Бронвин. — Он не будет знать, что ему делать. Но если мы хотим, чтобы это сработало, мы должны действовать прямо СЕЙЧАС! Не дав нам ни малейшего шанса обдумать ее предложение, Бронвин ринулась к маяку. Нам не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ней. В конце концов, у нее в руках была наша защита. В следующее мгновение пули снова зазвенели о железо «щита», зачиркали о камни у наших ног. Мне казалось, я вишу на задней двери мчащегося на полной скорости поезда. Бронвин была страшна. Она ревела, как варвар, вены у нее на шее вздулись, а спина и руки были перепачканы кровью Милларда. В этот момент я была очень рада, что нахожусь по эту, а не по ту сторону двери. Подбежав к маяку, Бронвин заорала: — Прячьтесь за стену! Мы с Эммой схватили Милларда и отскочили в сторону, чтобы укрыться за дальней стеной маяка. На бегу я успела заметить, как Бронвин обеими руками подняла дверь и швырнула ею в Голана. Раздался оглушительный грохот и вопли, а несколько секунд спустя Бронвин уже присоединилась к нам. — Кажется, я в него попала, — раскрасневшись и тяжело дыша, выпалила она. — А как же птицы? — спросила Эмма. — Ты о них-то подумала? — Он их уронил. Они в порядке. — Могла бы с нами посоветоваться, прежде чем превратиться в берсерка и поставить под угрозу наши жизни! — не унималась Эмма. — Тсс! — зашипел Джейк. Мы услышали тихий скрип металла. — Это еще что такое? — Он поднимается по лестнице, — ответила Эмма. — Вам лучше поспешить за ним, — прохрипел Миллард. Мы обернулись к нему. Он еле стоял, прислонившись к стене. — Сначала надо позаботиться о тебе, — покачала головой я. — Кто умеет накладывать жгут? Бронвин наклонилась и оторвала штанину своих брюк. — Я умею, — ответила она. — Я остановлю кровотечение, а вы догоняйте тварь. Я его хорошенько огрела, но не прибила окончательно. Надо догнать его, пока он не пришел в себя. Джейкоб обернулся ко мне и Эмме. — Вы готовы? — Готова ли я добраться до этого гада и расплавить его мерзкую рожу? А как же! — отозвалась Эмма, показывая нам руки, между ладонями которых вспыхнула огненная дуга. — Всегда готова. — ответила я.***
Мы перебрались через погнутую корабельную дверь, после броска Бронвин лежавшую на ступенях, и вошли в помещение маяка. Оно представляло собой узкую, совершенно вертикальную комнату, нечто вроде колодца, в котором доминировала тощая винтовая лестница, штопором поднимавшаяся от пола до каменной площадки более чем в сотне футов над нашими головами. Мы слышали шаги Голана, тяжело взбиравшегося наверх, но было слишком темно, чтобы разглядеть, насколько высоко он успел подняться. — Ты его видишь? — спросила я, запрокидывая голову и вглядываясь в исчезающую где-то вверху лестницу. Ответом мне послужил выстрел. Пуля попала в стену совсем рядом со мной и срикошетила куда-то в сторону. За первым выстрелом последовал второй. На этот раз пуля угодила в пол у моих ног. С бешено бьющимся сердцем я отпрянула в сторону. — Сюда! — крикнула Эмма. Схватив нас за руки, она увлекла нас в то единственное место, куда Голан не мог попасть, как бы ни старался, — к подножию лестницы. Мы поднялись на несколько ступеней — они были чудовищно расшатаны и плясали под нашими ногами, как лодка в плохую погоду. — Это какой-то ужас! — воскликнула Эмма, вцепившись в поручень побелевшими от напряжения пальцами. — Даже если нам удастся взобраться наверх, не свалившись вниз, он нас просто пристрелит! — Если мы не можем подняться, надо заставить его спуститься, — предложил Джейкоб и начал изо всех сил раскачиваться взад и вперед, дергая за поручень и топая ногами. Несколько секунд Эмма смотрела на него как на конченого психа, но потом поняла его замысел и мы начали буянить вместе с ним. Вскоре лестница заходила ходуном. — Что, если она возьмет и обвалится?! — прокричала Эмма. — Будем надеяться, что этого не произойдет! — отозвалась я. Мы затрясли перилами еще сильнее. Посыпались болты и шурупы. Лестница колыхалась так сильно, что я с трудом удерживалась на ногах. Голан завизжал, осыпая нас изысканными ругательствами. И вдруг что-то загремело по ступеням и через пару мгновений упало на пол где-то совсем рядом. Первым, о чем я подумала, было: О Господи, что, если это клетка? Джейкоб бросился вниз и, миновав Эмму, упал на колени, в темноте шаря ладонями по полу. — Что ты делаешь? — закричала Эмма. — Он тебя убьет! — Не убьет! Он с торжествующим видом поднял вверх пистолет Голана. В конце концов Джейк просто взбежал по лестнице обратно, туда, где мы его ждали. — Он наверху, и деваться ему некуда, — сообщил он нам очевидный факт. — Мы должны быть очень осторожны. Надо попытаться урезонить его при помощи веских аргументов, иначе никто не знает, что он может сделать с птицами. — Я в темноте не смогу увидеть его глаз, поэтому не смогу вселиться. — с грустью проговорила я. — Я сброшу его вниз, вот и все аргументы, — сквозь зубы процедила Эмма. Мы начали подниматься по лестнице. Она раскачивалась во все стороны и была такой узкой, что идти можно было только друг за другом и к тому же пригнувшись, чтобы не удариться головой о верхние ступеньки. Я молилась о том, чтобы разболтанные нами крепежи не оказались теми, что удерживают несущие конструкции лестницы. Взобравшись на самый верх, мы замедлили шаг. Вниз я не смотрела, сосредоточившись на своих ногах, ступающих по шатким ступеням, и руках, одна из которых скользила по перилам. Ничего иного в этот момент для меня не существовало. Джейкоб подобрался, готовясь к неожиданному нападению, но все было тихо. Лестница оканчивалась люком, ведущим на каменную площадку у нас над головами. Сквозь отверстие люка в башню проникали холод ночи и порывы ветра. ОН высунул в дыру пистолет, а затем уже голову. Мы были готовы к драке, но Голана нигде не было. С одной стороны от меня где-то наверху вращался прожектор маяка, защищенный толстым стеклом. Вблизи его свет был ослепительно ярок и, обращаясь в нашу сторону, вынуждал нас зажмуривать глаза. С другой стороны площадку ограждал тощий поручень. Дальше была бездна, а под ней — скалы и бурлящее море. Портман выбрался на узкую площадку и обернулся, чтобы помочь нам. Мы стояли, прижавшись спинами к теплому кожуху прожектора и глядя в ледяную ночь. — Птица где-то рядом, — прошептала Эмма. — Я ее чувствую. Она сделала резкое движение кистью, и у нее на ладони вспыхнул огненный шар. Его насыщенный цвет и воинственная яркость подсказали мне, что на этот раз она вызвала к жизни не свет, а оружие. — Нам надо разделиться, — прошептал Джейк. — Ты с Алисией обходите башню с одной стороны, а я пойду вам навстречу. Таким образом мы не позволим ему ускользнуть. — Джейкоб, мне страшно. — Мне тоже. Но он ранен, а его пистолет у нас. Мы двинулись в одну сторону, а Джейк в другую. Мы медленно обходили прожектор. Постепенно в поле моего зрения возникла обратная сторона башни. Я увидела Голана. Он сидел, низко опустив голову и прижавшись спиной к ограждению, а клетку держал между коленями. У него была рассечена переносица — по лицу, как багровые слезы, струилась кровь. А в противоположной от нас стороне стоял Джейк с пистолетом. На прутьях клетки был закреплен красный огонек, мигавший с интервалом в несколько секунд. Портман сделал еще один шаг, а Голан поднял голову и посмотрел на него. Он, пошатываясь, поднялся — клетка в руке. — Поставь клетку. Он наклонился, сделав вид, что подчиняется приказу, но неожиданно дернулся в сторону и попытался убежать. Он бежал к нам и, когда почти приблизился, передо мной встала Эмма и выпустила ему в лицо огненный шар; Голан с воем ринулся обратно к Джейкобу. Свободной рукой он прикрывал лицо, а его волосы дымились. — Стоять! — завопил парень, и тварь поняла, что бежать ей уже некуда. Он поднял клетку, свою последнюю надежду на спасение, и злобно ее тряхнул. Птицы закричали, пытаясь клюнуть его сквозь толстые прутья. — Вы этого хотите?! — кричал Голан. — Ну, давайте, сожгите меня. Птицы тоже сгорят! Выстрелите в меня — и я брошу их вниз! — Не успеешь, если я выстрелю тебе в голову. Он захохотал. — Да ты при всем желании не способен выстрелить из пистолета. Не забывай, что я очень близко знаком с твоей несчастной хрупкой психикой. Тебе до конца жизни будут сниться кошмары. Качнулась лампа маяка, мощным светом выхватывая из мрака наши сверкающие силуэты. Голан поморщился и отвернулся. Еще один упущенный шанс, — подумала я. — Поставь клетку и пойдем с нами, — скомандовал Джейк. — Мы не хотим никого убивать. — Ну, не знаю, — протянула Эмма. — Если Миллард не выживет, я за себя не ручаюсь. — Вы хотите меня убить? — спросил Голан. — Давайте, прикончите меня. Но тем самым вы только оттянете неизбежное. Я уже не говорю о том, что вы сделаете хуже только самим себе. Теперь мы знаем, как вас найти. Вместо меня придут другие. Смею вас заверить, на фоне их разгула то, что я сделал с вашим другом, покажется вам благотворительностью. — Прикончить тебя, говоришь? — прошипела Эмма. Огненный шар засветился ярче, выбросив в ночное небо фонтан искр. — Кто сказал, что это будет быстро? — Я предупредил вас — я их убью, — повторил Голан, прижимая клетку к груди. Эмма шагнула к нему. — Мне восемьдесят восемь лет, — тихо произнесла она. — Как ты думаешь, я в состоянии обойтись без нянек? — На ее лице застыла непроницаемая маска. — Я и передать тебе не могу, как давно мы мечтаем выбраться из-под крыла этой женщины. Клянусь тебе, ты окажешь нам услугу. Голан растерянно завертел головой, глядя то на меня, то на Джейкба, то на Эмму и пытаясь понять: она это всерьез? На мгновение он по-настоящему испугался, но потом взял себя в руки. — Врешь, засранка! Эмма потерла ладони и медленно развела их в стороны. В воздухе между ними задрожала огненная петля. — Давай докажу. Но тут же вмешался Джейк. Я не знал, на что готова Эмма, но понял, что должен вмешаться, пока птицы не вспыхнули ярким пламенем или не полетели вместе с клеткой в море. — Скажи нам, для чего тебе понадобились имбрины, и, может, она тебя пощадит, — предложил он Голану. — Мы всего лишь хотим завершить начатое, — сообщил нам Голан. — Это всегда было нашей единственной целью. — Ты имеешь в виду ваш эксперимент, — мрачно отозвалась Эмма. — Однажды вы его уже поставили. И посмотри на последствия. Вы сами себя обратили в чудовищ! — Да, — согласился он. — Но жизнь была бы скучна и лишена интриги, если бы все всегда получалось с первой попытки. — Он улыбнулся. — На этот раз мы привлечем к делу способности лучших в мире манипуляторов временем. Таких, как эти леди. На этот раз мы застрахованы от неудачи. У нас было целых сто лет на то, чтобы разобраться, что же пошло не так. Выходит, что нам нужна была более мощная реакция! — В прошлый раз реакция была слабой? — изумилась я. — Да вы взорвали пол-Сибири! — Если и проигрывать, — помпезно воскликнул он, — так красиво! Я вспомнила пророческий сон Горация о тучах пепла и обугленной земле. Только теперь я поняла, что ему показали. Если усилия тварей и пустот снова окажутся тщетны, на этот раз они уничтожат куда больше, чем пятьсот миль безлюдной тайги. А в случае успеха они превратятся в бессмертных полубогов. Это то, о чем они всегда мечтали… Я содрогнулась, представив себе жизнь под их властью. Это будет настоящий ад. — Это бесполезно, — заявила Эмма. — Можете похитить всех до единой имбрин. Они все равно не станут вам помогать. — Станут. Иначе мы их убьем. Медленно. Одну за другой. А если это на них не подействует, мы начнем убивать вас, а их заставим смотреть. — Ты безумец, — произнесла я. Птицы запаниковали и начали кричать. — Нет! — перекрикивая их, заорал Голан. — Настоящее безумие заключается в том, что вы, странные люди, прячетесь от мира, в то время как могли бы им управлять. Вы уступаете смерти, хотя могли бы ее победить. Вы позволили этому генетическому мусору человеческой расы загнать вас в подполье, хотя могли бы обратить их в своих рабов, заставив занять единственно подходящее для них место. — Каждое свое предложение он сопровождал мощным встряхиванием клетки. — Вот в чем заключается истинное безумие! — Прекрати это! — закричала Эмма. — Ага, значит, на самом деле они тебе не безразличны! — Он тряхнул клетку еще сильнее. Внезапно красный огонек на ее прутьях засветился гораздо ярче, и Голан обернулся, обводя взглядом ночное море. Потом он снова посмотрел на Эмму. — Они тебе нужны? Забирай! Он размахнулся и качнул клетку прямо ей в лицо. Эмма вскрикнула и пригнулась. Мои рефлексы сработали достаточно быстро и попыталась схватить клетку, но тщетно. Птичья тюрьма перелетела через перила и, кувыркаясь в пространстве, исчезла в ночи. Я выругалась, а Эмма с криком бросилась к перилам, хватая руками воздух и с отчаянием глядя вслед падающей в море клетке. Я хотела вселиться в Голана, но он воспользовался нашей временной растерянностью и сбил Джейкоба с ног, нанеся удар кулаком в живот, а потом в челюсть. Тварь пыталась отнять пистолет. — Ах ты ублюдок! — завизжала Эмма. Ее руки снова окутались огнем, и, подскочив к нему сзади, она схватила его за шею. Кожа Голана зашипела, как холодный стейк на раскаленном гриле. Он взвыл, выпустил пистолет и откатился в сторону. Его редкие волосы вспыхнули, но он уже держал Эмму за горло, как будто ему было наплевать на то, что он горит. Единственной его целью было задушить ее. Вскочив на ноги, Джейк обеими руками стиснул рукоятку пистолета и прицелился. Пистолет дернулся у него в руках. Вокруг нас словно разверзлась земля, таким чудовищным и внезапным был грохот выстрела. Я закрыла глаза. Когда я снова открыла их, мне почудилось, что все вокруг застыло. Хотя Голан по-прежнему стискивал горло Эммы, увлекая ее к краю площадки, мне показалось, что я смотрю на вылитую из бронзы статую. Может, это имбрины опять превратились в людей и применили к нам свою магию? Тут все снова пришло в движение: Эмма вырвалась из рук Голана, а он попятился и тяжело осел на перила. Голан изумленно посмотрел на своего убийцу и открыл рот, чтобы что-то сказать, но понял, что не может издать ни звука. Он прижал ладони к продырявленному мной горлу. Кровь, пульсируя, струилась сквозь его пальцы и стекала по рукам. А потом силы его оставили, он качнулся назад и исчез в темноте. Как только Голан скрылся из виду, мы тут же о нем забыли. Эмма показала на море и закричала: — Смотри! Смотри! Проследив за направлением ее руки, я с трудом разглядела во мраке раскачивающийся на волнах красный огонек. В следующую секунду мы уже мчались вниз по бесконечной лестнице, даже не надеясь добраться до клетки прежде, чем она затонет, но тем не менее твердо зная, что сделаем все, что от нас зависит. Выскочив наружу, мы увидели перевязанного Милларда и рядом с ним Бронвин. Он крикнул что-то, чего я не расслышала, но крик убедил меня в том, что он жив. Портман схватил Эмму за плечо и указал туда, где плясала на волнах украденная Голаном лодка. Но до нее было слишком далеко — она находилась с противоположной стороны маяка — и отвязывать ее было некогда. Вместо того чтобы бежать к лодке, Эмма потащила Джейккоба к берегу, и они с разбегу прыгнули в воду. А я кинулась к Бронвин и Милларду. — Ну, как он? — Всё хорошо. Где Птицы? — произнёс Миллард. — Я остановила кровотечение, но он потерял достаточно. — хмуро сказала Бронвин. — Понятно. Пока сгодится. Насчёт Птиц я не знаю. Мы упустили их, но Эмма и Джейк побежали за клеткой. Я хотела рассказать про Голана, но внезапно, нечто, шипя и лязгая, как какой-то механический монстр, возникло из воды непосредственно там, где только что находились Эмма с Джейком. Разбегавшиеся во все стороны пенистые буруны подхватили их и с силой швырнули на покрытую металлическими решетками поверхность. Они вцепились в решетки, чтобы их не смыло в море. И тут по ним скользнул луч маяка, и в его свете я увидела, что это вовсе не плавники, а боевая рубка и накрытая гигантским колпаком пушка. Штуковина, на которой они очутились, была подводной лодкой. Я с Бронвин оттащила Милларда чуть в сторону, скрывшись за маяком. Я услышала крик и, выглянув, увидела появившегося из рубки мужчину в серой униформе. Он прицелился в них из пистолета. Пули дождем забарабанили по палубе. Эмма и Джейк бежали к клетке, но до неё было слишком далеко и, внезапно, Джейк сбил Эмму с ног, и они упали в воду. Я молча смотрела на палубу, по которой широкими шагами шел только что стрелявший в моих друзей офицер. Он поднял клетку и потряс ее. Дверца была открыта, и мне почудилось внутри движение, внушавшее надежду на то, что птицы выжили. Тут луч маяка озарил лодку, и я смогла отчетливо разглядеть лицо офицера, его изогнутые в злобной усмешке губы и бездонные белые глаза. Он был тварью. Сунув руку в клетку, он извлек из нее одну-единственную мокрую птицу. Из рубки ему свистнул другой офицер, и он бегом вернулся к люку вместе со своей добычей. Лодка задрожала и издала свистящий звук. Вода вокруг вспенилась, как будто закипев. Лодка начала погружаться. Я отвернулась, услышав шумный вздох Милларда. — Эй, ты как? — я придвинулась ближе и начала разглядывать бинт, частично пропитанный кровью. — Всё нормально. — прохрипел он. — Жить буду. — Следи за ним. — сказала Бронвин и побежала в сторону Эммы и Джейка.***
Джейкоб и Эмма лежали на скалах, жадно хватая ртом воздух. Бронвин и Хью расспрашивали их о том, что произошло. Оказывается, у них получилось достать мисс Сапсан, но мисс Зарянки с ними не было. Мы обнимали их до тех пор, пока они не перестали дрожать. Чтобы согреть директрису, Бронвин сунула ее себе за пазуху. Немного придя в себя, мы отвязали от скалы лодку Эммы и направились к берегу. Когда мы подплыли, все дети забежали в воду, встречая нас. — Мы слышали стрельбу! — Что это была за странная лодка? — Где мисс Сапсан? Мы выбрались на сушу, и Бронвин приподняла рубашку, показав детям пригревшуюся там птицу. Все столпились вокруг, а мисс Сапсан подняла клюв и что-то проворковала, показывая нам, что она устала, но не более того. Дети захлопали и ликующе закричали в ответ. — Вы это сделали! — крикнул Хью. Оливия радостно говорила: — Птица, Птица, Птица! Эмма и Джейкоб спасли Птицу! Но радость была недолгой. Все очень быстро осознали отсутствие мисс Зарянки и состояние Милларда, внушающее серьезные опасения. Бронвин умело наложила ему жгут, но он успел потерять много крови и слабел на глазах. Енох отдал ему свою куртку, а Фиона предложила шерстяную шапку. — Мы отвезем тебя в поселок, к врачу, — успокоила его Эмма. — Вздор, — ответил Миллард. — Бедняга в жизни не встречал невидимого парня. Он не будет знать, что со мной делать, и либо начнет резать здоровую конечность, либо с криком убежит прочь. — Ну и пусть убегает, — пожала плечами Эмма. — Как только петля переустановится, он обо всем позабудет. — Оглядись. Петля должна была переустановиться еще час назад. Миллард был прав — в небе все было тихо, бой прекратился, но среди туч все еще виднелись клубы дыма. — Дело плохо, — произнес Енох, и все притихли. — Как бы то ни было, — продолжал Миллард, — в доме есть все, что может мне понадобиться. Просто дайте мне чуть-чуть опия и промойте рану спиртом. Кость не задета, так что через три дня я снова буду как огурчик. — Но рана еще кровоточит, — произнесла Бронвин, указывая на капли крови на песке рядом с Миллардом. — Значит, надо затянуть этот чертов жгут потуже! Бронвин сделала то, о чем он просил, и Миллард ахнул так, что у всех оборвалось сердце, а потом потерял сознание прямо у нее на руках. — С ним все в порядке? — спросила Клэр. — Просто вырубился, вот и все, — прокомментировал Енох. — Не так он силен, как прикидывается. — Что же нам теперь делать? — Надо спросить у мисс Сапсан! — предложила Оливия. — Вот именно. Посади ее на землю, чтобы она могла снова стать человеком, — заявил Енох, оборачиваясь к Бронвин. — Она ничего не сможет нам сказать, оставаясь птицей. Бронвин посадила птицу на сухой песок, а мы все в ожидании отошли в сторону. Мисс Сапсан несколько раз подпрыгнула, хлопая здоровым крылом, а потом обернула в нашу сторону покрытую перьями голову. Вот и все. Она осталась птицей. — Может, она хочет уединиться? — предположила Эмма. — Давайте отвернемся. Так мы и сделали, окружив мисс Сапсан плотным кольцом. — Все в порядке, мисс С.! — окликнула ее Оливия. — Никто не смотрит! Спустя минуту Хью осторожно оглянулся через плечо. — Не-а, все еще птица, — разочарованно протянул он. — Может, она просто очень устала и замерзла, — прошептала Клэр, и остальным не оставалось ничего другого, как согласиться с тем, что это вполне возможно. Было решено вернуться в дом, обработать рану Милларда тем, что там найдется, и надеяться на то, что, когда директриса немного отдохнет, она снова примет свой человеческий облик, а одновременно с этим переустановится и петля.