Шоколадная ваниль

Проезжая знакомые мне улицы, я никак не могла избавиться от мыслей о Юнги. У него что-то произошло. Это я знала точно. Я очень хотела ему помочь, хоть и злилась на него за то, что он грубо себя повёл. Да, я понимала, что мы виделись, только третий раз в жизни. Да, кроме имен мы почти ничего друг о друге не знаем. Да, он не обязан мне все рассказывать, но я чертовски переживала. А ещё злилась. На себя в первую очередь. Ведь я думаю о нём, каждую секунду. Какого хера? Мне очень это не нравится, до жути в прямом смысле. По закону жанра, я должна была реветь, так как меня бросил парень. Но что-то не то. С одной стороны, мне очень обидно. Ведь, я была готова помочь Уёну в любую минуту. Готова была с родителями поссориться. В который раз, кстати, из-за него. Готова была в три часа ночи приехать за полгорода, только по одному его зову. Все вокруг, твердили мне о том, что он не тот, за которого себя выдаёт. И они были правы. А я как дура в их глазах, слепо верила, что вот он. Мой принц. Парень, которому могу доверить всё, что у меня на душе. Так слепо верила, что это любовь. Настоящая. Так слепо верила, что ради меня, он тоже будет готов на всё. Такая дура. Из-за мыслей о нём, я пустила одинокую слезу. Быстро вытерла её, переключаясь на мысли, и новом знакомом. С другой стороны, это-то меня и пугало. Меня пугало то, что я все время думала о Юнги. Он засел у меня в мыслях, и избавиться от него, было чертовски сложно. А если точней, невозможно. Ведь, как так, что в день, когда меня бросил парень, я думала о другом? Получается, я не любила Уёна? Или как? От этих мыслей, я легонько покачала головой, желая избавиться, от всего, что творилось у меня, в головенке. Не помогло. Сжав руль посильнее, я сосредоточилась на дороге. Зазвенела знакомая мелодия. Я пошарила рукой по соседнему сидению, желая отыскать свой телефон, но все так же не отрывала взгляд от дороги. Наконец, спустя долгих пару секунд, я не смотря на экран и имя звонящего, приняла вызов автоматически. — Да?, — сказала я, продолжая ехать. Почему этот наглец Юнги живет так далеко? Я еду уже двадцать долбанных минут. В трубке раздался тихий и хриплый голос моей родной сестры, Наын. — Дженни… помоги… мне так п-плохо… — я тут же отъехала в сторону, и остановилась. Голос сестры, был едва слышным, а потому, я прислушалась, пытаясь хоть что-то разобрать. — Гды ты? Что случилось? — я быстро начала искать в бардачке, хоть какой-то листок с ручкой. Найдя то, что мне нужно, принялась записывать адрес, который мне продиктовала Наын. — скоро буду, жди меня! — вбив в навигатор название клуба, в котором находилась сестра, развернулась, и поехала в центр города, ведь мы живём, в самом конце. Итак, клуб «Запах ночи». Мне уже не нравится. Я ехала с большой скоростью, но там, где стояли полицейские, замедлялась, чтобы не получить штраф. Спустя долгих пятнадцать минут, я наконец была у входа. На ступеньках, сидела Наын, опустив голову вниз, хоть и поддерживала её рукой. Одета она была в узкие черные джинсы, и черный топ. Подбежав к ней, она вскинула голову, прищурилась, пытаясь разглядеть, кто стоит перед ней. Вид её, оставлял желать лучшего. Темный макияж, уже давно потёк и засох так. Волосы слиплись у рта, и у висков. Лицо было настолько бледное, что казалось, передо мной не моя сестра, а живой мертвец. Под глазами, виднелись большие, темно-синие мишки. Она выглядела ужасно. Я едва могла узнать, в этом человеке, свою Наын. Прикусила губу, и первым делом, обняла её. Не стала сходу расспрашивать, что произошло, чутьё подсказывало, что ничего хорошего. Подвела к машине, и помогая ей залезть на сидения, думала о том, что сделать дальше. Домой, ей пока лучше не являться, иначе мама, ее убьет, а папа по головке не погладит. Закрывая двери машины, я посмотрела в зеркало, заднего вида. Наын лежит сзади, и спит. Я облизала пересохшие губы, взяла мобильник в руки, набирая знакомый номер. — Дженни? — в трубке, послышался удивленный и немного хриплый голос. Я улыбнулась. — Я похоже тебя разбудила? Извини, но мне нужна твоя помощь. Точней нам. Через десять минут, буду у твоего дома. — я знаю, что это выглядило ужасно странно, но мне больше некому обратиться за помощью. Тем более, мы семья. Как я и говорила, спустя десять минут, на пороге его жилого дома, меня ждал Чангюн. Он все ещё выглядел сонным, и одетым в спальные шорты, но увидев, что я выхожу из машины, и направляюсь к задним сидениям, поспешил ко мне. — Привет, спасибо за помощь. — улыбаясь сказала я, и потянулась к его шее, обнимая. Он тоже, посильнее прижимая меня за плечи, поздоровался. Я открыла дверь задних сидений, и чуть приуныла. Наын выглядела ужасно, и Чангюн, точно со мной согласился. — Так вот, о чем ты говорила… — беря сестру на руки, и идя по направлению дома, сказал мой брат. Я кивнула головой, все ещё не веря в то, что это моя сестра. Нет, я конечно знала, что Наын ходит с подругами в клубы, развлекается, но не думала, что застану её такой. Она что-то принимала, в этом я уверена, хоть и не хотела. Чангюн, отнес Наын к себе в комнату, и вернулся с мрачным видом. Я сидела за столом, в гостиной, и разглядывала интерьер. Хотя кого я обманываю. Я бывала в его доме миллион раз, и знаю каждый уголок его квартиры. Я переживала за сестру, а так же, понимала, что ей придётся побыть некоторое время у Чангюна. Он подсел ко мне и приобнял за плечи. Я прикусила губу и смотрела в пол. Видеть Наын в таком состоянии было больно. — Чангюн… Я думаю, ей придётся побыть пока у тебя… — сказала я, поднимая на него своё взгляд. Он тяжело вздохнул, и доброжелательно улыбнувшись, ответил — Думаю, так будет лучше. Родители её убьют, — улыбаясь, он посмотрел в сторону открытой двери, где на кровати сопела наша сестра. Я была рада, что он понимал, что положение Наын, сейчас оставляет желать лучшего, а потому ей лучше побыть с братом. *** Спустя два часа, дверь, комнаты Чангюна скрипнула. В проёме, кое-как на ногах, стояла Наын. Она все ещё, не поднимала головы, и гудела что-то себе под нос. Старший брат, быстро ретировался к ней, беря её руку к себе на шею, и придерживая, помогая идти. Наконец, когда он помог ей сесть на диван, сестра подняла на меня свой взгляд. В её глазах блестели слёзы, и она кинулась мне на шею, начиная рыдать. Я опешила, но тут же, прижала её к себе посильнее, поглаживая спину, и шепча что-то типа «все будет в порядке». — Тихо, не плачь, все будет хорошо, — я врала. Опять я врала. Все не будет хорошо, до тех пор, пока не выясниться, что случилось, и пока мы не приведем её в порядок. Чангюн смотрел на меня с сочувствием, и поджав губы, отвернулся. У них с Наын, никогда не было общего языка. Они всегда ссорились, и не важно в каком возрасте. Когда ему было десять, а ей шесть, или когда ему было семнадцать, а ей тринадцать. Я же, всегда была посередине. И с ним дружила и с ней. В школьные годы Чангюн не особо защищал от хулиганов младшую, в основном меня. Из-за чего, вечно получал от родителей, но не менялся. Сейчас, я думаю, они хоть немного сблизиться. Он поможет ей, потому что другого выбора у него нет. А она отблагодарит его чуть позже, когда будет в состоянии. — Поеду в магазин, скоро буду. — выходя из дома, сказал Чангюн. Наын подняла на него глаза, и еле слышно ответила. — Спасибо — Чангюн услышал. Он повернул голову в её сторону, отчего та, быстро спрятала свое лицо в мое плечо. На его губах  заиграла еле видная улыбка. Похоже их отношения, начали налаживаться. Это несказанно радовало. Ещё пару минут, мы так сидели, а позже Наын снова уснула. Я пошла на кухню, готовить обед, из того, что было у брата. Звонить родителям, я пока не решалась. Позже им все объясню. В скором времени, пришел Чангюн, и отправил меня домой. По его словам, родители зададут мне трепку, если я не вернусь пораньше. Обо всем остальном он позаботится сам. Я пыталась препираться, но он старше, и знает больше, потому я повиновалась ему. Ехать домой, было чертовски страшно, и я все время, пыталась отвлечься от мыслей о том, что же произойдёт, когда я буду дома. К сожалению, я доехала домой, намного быстрее, чем ожидала. Открыв дверь своим ключом, я попыталась прошмыгнуть незаметно. Но не получилось. Мама сидела в гостиной, с какими-то бумагами в руках. Услышав шорох, она повернула голову ко мне. Под глазами, были большие, красные круги, и руки ее трясясь, то сжимали листочки, то разжимали их. Что случилось, на этот раз? — Мама? Все в порядке? — я подошла к ней, и она тут же меня обняла, прижимая к себе, и начиная плакать, — мама, что случилось?! — я тоже обняла её, и она отстранившись от меня, вытерла дрожащимся руками, свои глаза. — Где Наын? Я звонила ей, но она не отвечает. — садясь обратно на диван, она закрыла лицо руками, и принялась массировать виски. Если, она по этому поводу плачет, то все плохо. — Эммм… Она у Лии, это её подруга. Мы говорили с Наын, у неё все хорошо. Не переживай, мам. — она не у Лии, а у Чангюна, мы даже не говорили, и у неё не все хорошо, а если точней, то все ужасно. И да, мам, тебе стоит начать переживать. Это было правдой, но я не могла сказать всё это, своей маме. Лучше подождать, пока все образуется, и только потом, начать что-то говорить. Я прикусила губу, а мама вымученно улыбнулась. И снова заплакала. Дело не в Наын. Тогда, что её так расстроило? — Мама? — я присела возле неё, и она подняла на меня, свой тяжелый взгляд. Я поежилась. Всхлипнув, она с новой силой зарыдала, а я не понимала, что делать. — Вот, — она всунула мне в руки, какие-то бумаги, и я взволнованно принялась читать содержимое. Повестка в суд. Стоп, что?! Моего отца, обвиняют в убийстве. Я посмотрела на маму, и она с новой силой зарыдала. — он не знает, что я прочитала всё. Это правда. В последнее время, его часто нет дома, а тут это… — она пошла в ванную, умывшись пришла ко мне. Я не могла поверить. Нет, нет, нет, мой папа не может быть убийцей. Он всегда был очень приятным мужчиной, который строил бизнес, на многом, но докатиться до такого не мог! Я не хотела верить, но все доказательства на руках. На этой бумажке, по каждому пункту, было расписано, в чем и как его обвиняют, по каким причинам, и предоставлены доказательства. Я сама хотела плакать, но слезы уже не могли течь. Выплакала всё, что могла, — сегодня, у нас будет ужин. Придут всё, даже Чангюн — мама нервно поправила подол своего платья, и пошла готовить, все ещё иногда подрагивая. Вечером, позвонил Чангюн. Его голос, был грустным, и даже в какой-то степени дрожащим. Он сказал мне то, во что поверить было сложно. Хотя, я уже вроде как начала привыкать ко всему, что происходит. — Дженни, кажется, Наын беременна, — из моих рук, выпала чашка чая, встречаясь с идеально выложенной плиткой, громко разбиваясь на сотни мелких кусочков. Я обляпалась и попекла руки, но не обратила на это, должного внимания. Ахнув, я схватившись за спинку стула, еле как села на кровать. Я не помню, что произошло потом, но в одном, я была уверена точно. Наша семья разрушилась. Отец, сядет в тюрьму, сестра скорей всего, сделает аборт, потому что мама не позволит ей иметь ребенка, в пятнадцать лет, и выставит её за дверь, как когда-то Чангюна. Мы останемся вдвоём. И вот, наконец слёзы потекли. Я укуталась в одеяло, продолжая плакать. Чангюн не мог ничего сделать, а потому просто отключился. За своими мыслями о семье, я не заметила, как уснула. Меня разбудила мама, говоря, что пора одеваться, и скоро придут все. Она сказала, что позвонила Чангюну, и он ответил, что привезет Наын. Взглотнув, я понимала, что сегодня, будет напряженный разговор. Я открыла шкаф, начиная искать, что же одеть. Но если честно, я только делала вид. Мне было все равно, какое платье одевать, и я взяла первое попавшееся. Оно было обычное прямое, бордовое, без всяких бретелек и тому подобное, с небольшим декольте. Я полезла на низ шкафа, в поисках туфлей. Что-то вроде тёмных лодочек. Не знаю, откуда они у меня взялись, но это было не важно. Я решила не тратить время на макияж, и сделала естественный смоки-айс, и просто завила волосы. Впрочем, выглядела я неплохо. Ко мне подошла мама. Она была в зелёном платье, с пышной юбкой и рукавами. Волосы были собраны в пучок. Моя мама выглядела просто прекрасно. В прошлом она была моделью, и даже успела покрасоваться на нескольких обложках Dazed. Но она забросила свою карьеру, когда вышла замуж за отца. В довольно юном возрасте. — Ты выглядишь великолепно, доченька, — она обняла меня со спины, и я положила свои руки, на кисти её рук. — Вся в тебя, — тихо сказала я. Моя мама не была плохим человеком. Нет. Однако, она страдала биполярным расстройством, а потому много раз, совершала необдуманные вещи сгоряча. А ещё она была гордой. Мама выгнала Чангюна из дома, потому что он не оправдал их надежды. Они хотели сына, который будет управлять компанией, а он отказался. Сказал, что не собирается вести дело отца. Сказал, что это не бизнес, а кража и убийства. Сказал, что лучше уйдёт, чем будет заниматься, такими ужасными вещами. Папа ещё больше разозлился, и странно посмотрел на маму, а она на него. Думаю, Чангюн, ещё тогда знал, чем занимается отец. Я хорошо помню тот день. Они долго ругались, в конце чего, мама выкрикнула «Раз так, убирайся из нашего дома, говнюк!». Папа кричал, мама плакала, а Чангюн собирал вещи. Я умоляла родителей, передумать, но мой папа всегда делал так, как велит мама. Она не хотела признавать тот факт, что была не права, да и сейчас не хочет. Вот только… Она скучает по нему. И то, что она пригласила его на ужин, меня очень порадовало. Мы прошли в гостиную, и в ту же минуту, дверь открылась. Мой отец, стоял на пороге, с цветами. Мама дернулась, а её глаз, начал сипать. Но она тут же, натянула улыбку и пошла на встречу папе. — Дорогой, — она расставила руки, по обе стороны, и они обнялись. Эта картина, теперь не радовала. Теперь, передо мной, стоял не мой родной отец, а убийца. И теперь, смотря на него, и вспоминая все моменты, которые мы провели вместе, холод пробегал по моей спине. Папа перевёл на меня взгляд, и я тоже, натянуто улыбнувшись ему, поспешила обнять его. — Я получил, твоё уведомление, об увольнении Уёна, и уже все сделал. Мы ведь говорили, что он ненадежный парень, а ты нас не слушалась. Ох, ладно, пойдёмьте к столу, — папа как всегда, выглядел веселым, и никто не знал, что у него действительно творилось на душе. Я перевела дыхание, и мы пошли в гостиную. Внезапно, в дверь позвонили. А я и забыла о Чангюне и Наын. Сказав, что открою сама, я пошла брату и сестре. Руки тряслись до ужаса. Взглотнув, я дернула ручку, готовясь к тому, что скоро в этой квартире, будет большая ругань. Наын стояла впереди, она была одета в розовое платье, с чёрным поясом. Волосы собрала в мальвинку, и просто подкрасила губы. Теперь, она выглядела намного лучше, чем в первую сегодняшнюю встречу, и все же, бледное лицо и мешки под глазами никуда не делись. Я улыбнулась ей, и тут же обняла младшую. Чангюн стоял чуть дальше. Он был хмурым, и витал где-то в облаках. Старший никогда не любил одевать костюмы, но ради этого вечера одел. Я протянула ему руку, и он усмехнувшись мне, взял мою ладонь в свою. Мы зашли в дом. Наын тряслась так, будто идёт в камеру пыток, и на её месте я бы вела себя так же. Она прижалась к моему локтю и не хотела отпускать, Чангюн же, шёл сзади, весь понурый. Он наверное, не хотел сюда приезжать, но ради нашей сестры всё же пересилил себя. Это достойно уважения. И вот, мы вошли в гостиную. Мама с папой сидели по обе стороны стола. Они не разговаривали. Но увидев нас, тут же подняли головы. — Наын, где ты пропадала? Мы думали, с тобой что-то случилось, — начала мама, она встала, и подошла к младшей. Обняв её, я заметила в глазах сестры страх. Закусила губу, и взяла её за руку, как бы поддерживая. Чангюн, оставался в стороне, и смотрел на происходящее, так будто, его тут нет. Будто он лишь наблюдатель. На секунду, когда мама подняла на него взгляд, он отвернулся. Он был всё ещё в обиде, — Чангюн, мой милый, как я рада тебя видеть, — с сестры, она переключилась на него, и подходя взяла его за руки. Его взгляд, метнулся на меня, в немом вопросе. Мама хотела помириться с ним, а он не понимал, что делать. Я улыбнулась, как бы, намекая, что давно пора бы. — Я тоже, — они обнялись. Я очень долго, ждала момента, когда это произойдёт. Теперь хоть какая-то проблема в нашей семье, решена. На моём лице и лице Наын, застыли улыбки. Только отец отстраненно наблюдал за воссоединением семьи. Он был не рад тому, что Чангюн вернулся. Наверное боялся того, что он все расскажет. Вот только, мы уже все знали. И все же новые проблемы были актуальны, как никогда. Я села со стороны отца, чтобы они с Чангюном лишний раз, не пересекались. Наын же села возле меня, а старший брат - возле мамы. Мы молча сели есть, никто больше, не решался проронить ни слова. Отец испепелял взглядом своего сына, тот в свою очередь, вел себя непринужденно. Ещё бы чуть чуть, и он бы сорвался, в любую секунду. Наын держала мою руку под столом, и нервно дергалась, каждый раз, когда на неё кто-то смотрел. Мама не поднимала головы. Она просто ела еду, и делала вид, будто увлечена этим. А я, как смотритель цирка, понимала, что скорей всего, так будет теперь всегда. Каждый, будет молчать, бояться и осуждать. Разве это, семья? — Мама, ты готовила ужин? Мне кажется, в том салате не хватает лука, — Чангюн понимал, что ситуацию нужно спасать, а потому с задумчивым видом обратился к маме. Та дёрнулась, заломив руки, но все же хотела ответить, как вдруг её перебили — Ты, маленький щенок, сказал бы спасибо за то, что тебя вообще впустили в этот дом, не говоря уже о еде!, — папа встал из-за стола, оперевшись на него, двумя руками, по обе стороны. Он выглядел злым только от одного присутствия Чангюна, что говорить уже о совместном ужине. Брат тут же нахмурившись, хотел, что-то сказать, но мы внезапно, услышали всхлипы. Все моментально повернули головы, в сторону младшей. Наын сидела возле меня, из её глаз текли слезы, плечи дрожали, и она осипшим голосом, сказала — Простите. Прости мама, прости папа, прости Чангюн, прости Дженни. Но я не могу, скрывать это от вас. Я беременна. — она не поднимала головы. Её рыдания, становились все громче и душераздирательнее. Я понимала, что она сделала правильно, сказав всё сразу. Перевела взгляд на маму, ожидая, что она начнёт отчитывать её, но не увидела в её взгляде и тени осуждения. Она лишь с жалостью смотрела на свою дочь. В то время как отец ещё больше озверел. Он громко ругался, говорил, что отныне Наын ему никто. Перекидывал стулья, бил посуду, но никто не обращал на это внимания. Чангюн сидевший рядом, приобнял младшую за плечи и укрыл от глаз родителей. Я с сочувствием смотрела на сестру. Папа не успокаивался, его глаза, налились кровью, и я с ужасом наблюдала за тем, как он метал все со стола. Наын только громче зарыдала. Мама не могла смотреть на мужа, коим он уже давно не являлся. Она пыталась увести его, но в ответ слышала только «отцепись». В доме были слышны матерные слова отца, крик мамы, плачь Наын, и немая угроза взглядом от меня и Чангюна. Он поспешил вывести её из дома, и отец хотело быть рывком развернуть сына к себе, но не успел. Чангюн увернулся, и они с сестрой выбежали из дома. Этот вечер стал ещё одним ужасным ужином в нашей семье. Мы все запомнили этот день, и вряд ли когда-нибудь забудем. Я-то (Ято? 😏) точно нет.