Первым осмелился заговорить Пиппин:
—
У тебя на животе… У тебя есть пресс? — ошарашенно смотря на меня, прошептал хоббит.
Мне тогда так хотелось громко заржать, чтобы все услышали… Мда, чему ещё они удивятся? И кстати, казалось странным, что увидели они его только сейчас, но это скорее потому, что остальные дни я ходила, укутанная в плащ.
—
Ну да, а почему такая реакция? — придержав смешок, поинтересовалась я.
—
Ни у одной женщины, будь то эльфийка или гном, да даже человек. Ни у одной нет кубиков, только у мужчин, — ответил Арагорн, не столь заинтересованный во мне, сколько в реакции остальных.
—
Женщины-гномы и вовсе похожи на мужчин, их сложно различить, поэтому существует миф, что их нет, но это не так. Они такие же умные и стойкие, как мы, — рассказал Гимли после череды эмоций.
—
Ух ты, познакомишь меня потом с ними, научат меня правильно пить и курить табак, — посмеялась я.
—
Каштанка, да я тебя хоть сегодня могу этому научить, всю жизнь будешь благодарна, — с гоготом произнес Гимли, но его прервал монотонный и слегка уставший голос Леголаса.
—
Так откуда у тебя это? — он коротко указал на мой популярный пресс.
Что, ушастый, заинтересовался?
—
Ну, я же танцами занимаюсь почти всю жизнь. И, когда я начинала, то была очень пухлой, прям как.. — посмотрев на Гимли, я сдержалась, —
в общем, толстой. Но желание танцевать у меня было огромное, потому что… — мимолётом в голове пролетели отрывки насмешек в мою сторону и я замолчала, а потом выдохнула, —
потому что хотелось заняться чем-то. Мне попался очень требовательный наставник, который увидел во мне… Искру? И после этого стал дрючить меня каждый день до ночи. Помню, — усмехнулась я самой себе, —
как выругалась на него, мол, он мне надоел, а потом сидела всю неделю в своей комнате и не ходила на занятия. А потом поняла, что это… Стало частью моей жизни? Возможно. Тогда всё для меня не было значимо. Всё, кроме танцев. И в этом деле я хотела и хочу быть лучше всех, поэтому я сама начала бегать два раза в день, начала качаться, ходила на бокс и сбивала костяшки в кровь… И было очень сложно, но я смогла и мне стало нравится это еще больше. Все это пригодилось мне в танцах, чтобы не задыхаться, как это делали вы, — посмеялась я.
После этого мне стало и легче, и тяжелее одновременно. Вроде рассказала что-то личное незнакомым людям, но им так интересно. Не думаю, что они будут смеяться из-за этого.
—
А сколько лет ты занимаешься танцами? — поинтересовался Боромирушка.
—
Почти двенадцать лет, — с гордостью подметила я и увидела насмешливый взгляд эльфа. Он хотел что-то испортить, а точнее, моё настроение.
—
Это же так мало… — на выдохе произнёс он, смотря на костер.
…
Ты тупой?
Какое мало?
—
Кхм… Вообще-то, почти вся моя жизнь. Мне 19, а ты… — ну не могла же я не съязвить этому гаду, –
, а ты типа такой взрослый. Да тебе от силы 23 года.
Тишина…
И тут в один миг все, кроме меня, разразились хохотом. Гимли вообще грохнулся с бревна, продолжая гоготать.
После того, как этот эльф перестал смеяться, он прошептал:
—
Мне две тысячи триста пятьдесят два года.
—
Кх.кхе. — не обращайте внимания, это просто я чаем подавилась.
Ахринеть…
И это не было похоже на шутку, ведь никто больше не улыбался. Кроме Пиппина.
—
А ты чего лыбишься? — оскалилась я на него, — ты-то тут точно самый мелкий, тебе лет пятнадцать.
Было видно, что он обиделся, но только на долю секунды, ведь позже он с гордостью сказал:
—
Ошибаешься, самая маленькая тут ты. Давай по очереди твои догадки. Вот мне сейчас тридцать шесть, а Мэри сорок четыре.
Тут уже начался квест для меня, называется «попробуй угадать возраст каждого, не падая в обморок»
—
Итак, что скажешь по поводу Фродо и Сэма? — спросил меня Пиппин.
—
Фродо шестнадцать, Сэму семнадцать, — считала я по нашим меркам.
—
Ага, только первому пятьдесят шесть, а второму пятьдесят восемь.
Так, придержалась не грохнуться в обморок. Идём дальше:
—
Гимли сорок два?
—
Правильно, ему шестьдесят два.
—
Боромиру сорок, — ну сто процентов я была уверена в этом.
—
Сорок один.
Фух, ну слава Богу, хоть тут не прогадала.
—
Арагорну сорок пять?
—
Кхм, — улыбнулся мужчина, —
я из другого рода, так что… восемьдесят четыре.
—
Извините, Гендальф, но я даже гадать не хочу, сколько Вам, — с небольшим шоком пробубнила я.
***
Они сидели у костра где-то два часа, и за это время Алиса ни разу не почувствовала взгляд Гендальфа. В тот момент в старике что-то радостно ёкнуло. Он стал веселее, хотя не терял мудрость в глазах. Но ночью ему не спалось — он думал. Думал больше, чем когда-либо и пришел к выводу, что надежда есть. Надежда показалась там, где, казалось, её никогда не найдешь.
К утру все были бодрыми, а больше всех радостной была Алиса, которой разрешили пробежаться по душистому и зернистому полю.
***
Да, да и да! Мне разрешили вернуться к своим тренировкам! Я так рада еще не была никогда! Правда Арагорн выдвинул условие: я бегаю сколько влезет, а он учит меня драться с мечом в руках. И в придачу сказал, что Леголас научит стрелять из лука, но конечно, окрылённая свободой Алиса нихрена из этого не услышала, поэтому просто кивнула и рванула с места.
Все стояли собранными, готовыми к длинному пути и, когда я подбежала к ним, предварительно взяв свою ношу, Фродо взял меня под руку, чтобы я шла с ним.
—
Ну, я готова, — крикнула я, чтобы услышали все.
—
Ну наконец-то, — сзади послышался томный и спокойный голос Леголаса, хотя даже спиной я чувствовала ухмылку. Зато моя улыбка пропала. Не знаю, сколько дней я нахожусь с ним, но бегаю от него, боясь до усрачки. И даже от орков я так не шарахалась, как от этого чудика. Его манера общения и нечеловеческие ярко-синие глаза, которыми он обычно с достойной хладнокровностью взирал на меня, делали из него очень подозрительно челове… Эльфа.
***
Мы шли все измотанные уже четвертый день и по словам Гендальфа оставалось пройти пещеру, чтобы очутиться в Лориэне и нормально поспать.
На мне спали трое хоббитов, а Фродо под руку плелся, такой сонный и спокойный. Я уже почти закрыла глаза, как вдруг слух пробил громкий бас Гимли:
—
Орки!
