***
Кёнсу запрыгивает на постель и притирается Бэкхёну под бочок. Бэкхён обнимает его и чешет за ухом, Кёнсу благодарно урчит. — Чем обязан? — Бэкхён улыбается. — Ты в последнее время нечасто меня балуешь. — Хочу извиниться за свой характер. Кёнсу подставляет подбородок. Бэкхён чешет щечки, ужасно приятно. — М-м-м, — тянет Бэкхён. — Правда? Ты испытываешь чувство вины? — Нет, разумеется, — Кёнсу прикрывает глаза от удовольствия. — Я идеален. — И? — И характер мой тоже. — Но? — Но мне тебя жаль. Иногда ты не заслуживаешь. — Только иногда? — Бэкхён смеется. — Ну ладно, бить тебя почти всегда необязательно, но ты понимаешь быстрее. Я вздорный, ворчливый, самолюбивый и тщеславный, я в курсе. На свете нет никого великолепнее меня. — Уверен, что ты не самовлюбленный? — Да, потому что у меня есть ты. — И ты мне поможешь? — Разумеется, — Кёнсу встает и потягивается. — Куда я денусь. Рассказывай, в чем проблема.***
Проблема оказывается профессором Ли и его тягой к измерению фамильяров. Кёнсу спорит до хрипоты, но в конце концов соглашается, что выхода нет. Бэкхён несет его в аудиторию, профессор осматривает и опрашивает (Кёнсу дисциплинированно молчит в это время), потом Кёнсу выполняет несколько команд Бэкхёна (он клянется, что никаких сложных или унижающих его меховое достоинство не будет) и все. Совсем все. Через несколько часов Кёнсу соглашается. Он абсолютно уверен, что есть подвох, но так и не понимает, в чем именно. А подвох меж тем есть. — О, Бён Бэкхён! — зловеще улыбается профессор Ли и еще трое неприятных личностей. — А мы как раз вас ждем. — Здравствуйте, — Бэкхён заходит в аудиторию и закрывает дверь ногой. Он держит Кёнсу на руках и единственное, что мешает сбежать — он держит Кёнсу не за что-нибудь, а за горло. — Мы готовы. — Бён Бэкхён, если что-то пойдет не так, ты пожалеешь, — бубнит Кёнсу. — И это будет не обувь. — Кладите его на демонстрационный стол, — машет профессор Ли. Кёнсу приземляется на стол, подбирается и готовится дорого продать свою жизнь. В том, что его попытаются потрогать, он ни секунды не сомневается. — Будь котиком, ну пожалуйста, — говорит Бэкхён ему на ухо и выпрямляется. — Мой фамильяр. — Какой-то он странный, — с сомнением произносит один из неприятных людей и собирается протянуть руку. Профессор Ли его останавливает. — Что-то случилось? — Он э-э… не очень хорошо реагирует на прикосновения других, — Бэкхён натянуто улыбается. — Извините. — И что, вы не в состоянии его подчинить? — Мы пробовали, но это… — Обсудим потом, — профессор Ли подходит ближе. — Поднимите его. Ну, малыш, что ты нам расскажешь сегодня? Кёнсу сверлит его немигающим взглядом и надеется, что профессор Ли потеряет бдительность и можно будет оставить его без пиджака второй раз. Желательно, не только его одного. — Слишком агрессивный для фамильяра, — говорит второй неприятный человек. — Вовсе нет, — Бэкхён подхватывает его под передние лапы и поднимает, Кёнсу едва сдерживается, чтобы не выругаться вслух. Он терпеть не может, когда Бэкхён так делает. — Видите? Он послушный и вполне мирный. Постой так, пожалуйста. Кёнсу стоит на задних лапках, опираясь передними на его руку, и клянется, что Бэкхёну это будет дорого стоить. — Что ж, допустим, — профессор Ли с сомнением смотрит на Кёнсу. Кёнсу критически оценивает расстояние до его руки и снова сверлит его взглядом. — Сложилась ли у вас связь? — Да, вполне. — В таком случае, чем вы можете объяснить прошлый инцидент? Если связь сложилась и он вам доверяет. — Видите ли, профессор, это довольно сложно объяснить, — Бэкхён трет висок. — Он доверяет мне, но это не означает, что он позволит к себе прикасаться кому-то, кроме меня. — Да он и вам, я смотрю, не особенно подчиняется, — говорит третий неприятный человек. Его Кёнсу сразу же хочет пометить больше всех прочих. — Давайте перейдем к демонстрации подчинения. — Да, — задумчиво кивает профессор Ли. — Да, давайте. Прошу! Он делает широкий жест. — Сядь, пожалуйста, — говорит Бэкхён. Кёнсу нехотя опускается на стол и оборачивает лапки хвостом. — А теперь встань. — Кёнсу раздраженно вздыхает, но встает. — А теперь принеси из правого дальнего угла красный мешочек с вышивкой. Кёнсу переводит взгляд на Бэкхёна. Бэкхён тушуется и бубнит «Пожалуйста». Кёнсу фыркает, дергает хвостом и всем своим видом показывает, что идет за мешочком только ради того, чтобы Бэкхёна не выгнали. Аудитория большая, столы стоят амфитеатром, Кёнсу прыгает по ступенькам наверх, смотрит в правый угол и обнаруживает, что мешочков там целая куча. А красных с вышивкой два. — Это тебе очень дорого обойдется, — бормочет Кёнсу и берет в зубы один из мешочков. Мешочек противно пахнет и норовит выскользнуть. Кёнсу громко чихает, роняет мешочек и чихает еще раз. Обратно он его точно не понесет. Кёнсу хватает мешочек, запрыгивает на стол и резким движением бросает мешочек в сторону Бэкхёна. Ловит тот или нет, Кёнсу не смотрит. Второй мешочек пахнет значительно приятнее и совсем нетяжелый. Кёнсу подхватывает его в зубы и соскакивает по ступеням обратно на демонстрационный стол. Профессор Ли стал еще задумчивее, а три неприятных человека еще неприятнее. Кёнсу кладет мешочек и напрягается. — Все в порядке, — Бэкхён гладит его по боку и прижимает к себе. — Спасибо. Кёнсу на секунду обнимает его хвостом в знак того, что благодарность принята. — Что ж, впечатляюще. Значит, его основные таланты в области поиска? — Э-э-э, я бы не сказал, — Бэкхён перестает его гладить. — Скорее, поддержка. Помогает концентрироваться, поддерживает нужный настрой, делает более внимательным к деталям. Надеюсь, вы заметили изменения в моей успеваемости. Все четверо хмыкают вразнобой. Кёнсу раздраженно машет хвостом. Вот уж что-что, а успеваемость Бэкхёна действительно выросла, Кёнсу на это положил почти все свободное время. С дробями Бэкхён все еще во френдзоне, но пропорции уже решает самостоятельно, это достойно быть замеченным! — Да, в некотором роде, — кивает второй неприятный человек. — Если это можно назвать изменениями. — В моей предметной области очевидны положительные сдвиги, — кивает первый неприятный человек. — Но мне кажется, вы от нас что-то скрываете, молодой человек. — Вовсе нет! — со всей искренностью, на которую только способен, опровергает Бэкхён. — Что ж, хорошо, — говорит профессор Ли. — Но меня все же удивляет выбор, — он указывает на два мешочка. — Не самый обычный, знаете ли. Бэкхён наклоняется к нему и шепчет: — Я же просил красный. — Они оба красные, — Кёнсу тоже шепчет. — Надо было про вышивку говорить. — Простите, — Бэкхён выпрямляется. — Это, наверное… — Вы этого, конечно, не помните, — перебивает профессор Ли, — но фамильяры видят красными только те мешочки, которые им подходят. Там ведь не два красных мешочка было, верно, малыш? Кёнсу не рычит только потому, что Бэкхён гладит его по спине. Обращение унизительное. — Принеси, пожалуйста, остальные красные мешочки, — просит Бэкхён. Кёнсу меряет взглядом профессора и его друзей, подозревая, что Бэкхёну без него придется несладко, но все-таки спрыгивает со стола и отправляется в правый дальний угол, к мешочкам. К трем красным мешочкам, которые ему лень нести, а поэтому Кёнсу бросает их тем же манером, что и первый. Он возвращается как раз вовремя, чтобы увидеть, как Бэкхён раскладывает мешочки перед собой на столе, все пять. — Хм-м-м, — тянет первый неприятный человек. — Вы же понимаете, что это ненормально? — Да, — упавшим голосом говорит Бэкхён. — И чем это вам грозит? Бэкхён кивает. Кёнсу запрыгивает на стол и садится между Бэкхёном и неприятными людьми. Кажется, скоро понадобится его помощь. — Понимаю. — Что ж, это хорошо. По крайней мере, вы осознаете меру ответственности. — Позвольте, коллеги, — говорит профессор Ли, — возможно, все не так плохо. — Думаю, сейчас все станет понятно, — третий неприятный человек достает из-за спины нож. Кёнсу подбирается. — Да, Бён Бэкхён? Кёнсу обнаруживает себя висящим на чужой руке со ртом, полным крови. Вокруг гробовая тишина, Кёнсу разжимает лапы и приземляется на пол. Мир оживает. Бэкхён быстро подхватывает его на руки и прижимает к себе, звенит на полу кем-то задетый нож, неприятные личности кудахчут друг над другом и перетягивают пострадавшее плечо галстуком, профессор Ли растерянно смотрит то на Кёнсу, то на них. — Ты не мелочился, — вздыхает Бэкхён. — Он заместитель декана, знаешь ли. — Я же не отгрыз ему руку, — ворчит Кёнсу. — Так, прокусил слегка. — Вы понимаете, что он сделал? — спрашивает профессор Ли. — Да, профессор, — понуро отвечает Бэкхён. — Он вас защитил от опасности. Это не фамильяр. Истинный фамильяр действовал бы по-другому. Кёнсу прикусывает язык, чтобы не сболтнуть лишнего, огрызнуться очень хочется. — Почему вы… — Я даже не знаю, повезло вам или наоборот, Бён Бэкхён, — третий неприятный человек, оказавшийся важной шишкой, справляется с первой помощью и подходит ближе. — Это точно не фамильяр, так что зачет вы провалили. Но у вас сущность значительно более могущественная и, судя по всему, вы ее все-таки подчинили. Похоже, вы нашли духа-защитника. — Поздравляю, — вздыхает профессор Ли, — на этот раз. Вызов духа-защитника — задача куда более сложная, так что, полагаю, мы можем зачесть это в том числе как вызов фамильяра, но… — профессор вздыхает еще раз. — Пожалуйста, будьте внимательнее. На этот раз вам повезло, но с вашей силой не может везти вечно. — Да, профессор Ли, — Бэкхён кланяется. — Заместитель декана Ким. — Идите, — тот машет перетянутой рукой. — И, действительно, будьте внимательнее. Бэкхён выскакивает за дверь быстрее ветра. Кёнсу перебирается ему на плечи и с комфортом доезжает до комнаты, пугая встреченных окровавленной мордой и выпущенными когтями. Бэкхён закрывает дверь комнаты за собой и громко вздыхает. — Ты даже не представляешь, как нам повезло! — он подхватывает Кёнсу и кружит его по комнате. — А нам повезло, Кёнсу! — И в чем это? — Кёнсу вцепляется в его руки, чтобы не упасть. — Меня укачивает. — В том, что все вопросы по поводу твоей природы снялись. Можешь ходить где хочешь, говорить и попадаться всем на глаза! — А то я до этого… — Кёнсу прикусывает язык. — Поставь меня. Думаешь, говорящий черный кот не вызовет подозрений? Бэкхён мотает головой. — Теперь нет. Теперь все думают, что ты дух-защитник, а они говорят. — Круто. — Кёнсу облизывается. — И, раз уж я тебе так помог, походи неделю без свитера? — Еще скажи, чтоб я сосок проколол, — Бэкхён фыркает. — Я буду тебе благодарен, — мурлычет Кёнсу. — Но не настаиваю. Бэкхён смеется и треплет его за ухом. Это он зря, Кёнсу был абсолютно серьезен. Придется применить кошачье спецсредство, чтобы заставить Бэкхёна ходить полуобнаженным. Кёнсу, в конце концов, заслужил.