***
Лабиринт Кёнсу не впечатляет. Бэкхён вздыхал и волновался явно больше, чем он того стоит. Бесконечные коридоры, живые изгороди, тоннели и полное отсутствие опасности. Иногда Кёнсу чувствует неприятный запах, а иногда чувствительные лапки начинает покалывать или пол становится слишком горячий, тогда Кёнсу сворачивает и ищет другой путь, но в целом ужасно скучно. Никакого задания нет, нужно просто выбраться, не используя хитростей, Бэкхён это несколько раз подчеркнул. Кёнсу идет по низу лабиринта, не забирается наверх, не пролезает через изгороди, не срезает путь, делает вид, что он самый обычный. Кёнсу клятвенно пообещал, мысленно, разумеется, скрестив пальцы. — Хватит волноваться, я к тебе вернусь, — Бэкхёна нужно было приободрить, он был уже слишком несчастным. А Кёнсу не нравилось видеть его несчастным. — Таблицу умножения выучи. Бэкхён пробубнил что-то и опустил его на пол. Все завертелось, заискрилось, обессмыслилось и превратилось в пустой коридор. Кёнсу раньше никогда не телепортировался, прожил бы и дальше без этого ценного опыта. Было похоже на смерть. Кёнсу встряхнулся и пошел вперед, пометив стену, чтобы найти, в случае чего. Из прошлой жизни он помнит, что если все время держаться одной стороны и никуда не сворачивать, рано или поздно придешь к выходу. Лучше, конечно, раньше, чем поздно. Рано не получается. Кёнсу уже начинает хотеть есть. Отвратительно. И спать. Хотеть спать еще хуже, Кёнсу сильно не уверен, что Бэкхён имел в виду, что ему можно спать, как нормальному коту. Кёнсу сопротивляется как может, зевает, трясет головой, но в конце концов сдается, запрыгивает на удобную ветку в живой изгороди и мгновенно засыпает. Что бы там ни было, а здоровый восемнадцатичасовой сон Кёнсу жизненно необходим. Он и так слишком долго бодрствует. Просыпается отдохнувшим. Есть хочется больше, чем раньше, но в целом терпимо. Кёнсу зевает, потягивается и продолжает свой путь. Кажется, что грунтовая дорожка между зарослями чего-то хвойного изменилась, но садовник из него так себе, ландшафтный дизайнер еще хуже. Живая изгородь зеленая и хвойная, дорожка из песка, вместо неба по-прежнему светло-серый туман, разве что нитки какие-то появились. Кёнсу переступает через них, отряхивая лапки, песок между пальцев ему не нравится. Где-то начинает беспокоиться Бэкхён. Кёнсу не нравится, когда тот беспокоится, он замирает и прислушивается. Кажется, пока ничего угрожающего, но ситуация нравится Кёнсу еще меньше. Никто не смеет угрожать Бэкхёну, кроме него. Кёнсу ускоряет шаг, а потом и вовсе несется вприпрыжку. Бэкхён с кем-то спорит, волнуется, начинает испытывать страх. Вот страх точно лишнее, Кёнсу прижимает уши и ныряет под очередную ветку. Бэкхён, конечно, сказал притворяться обычным, но с этим он потом разберется, на то он и мастер. И Кёнсу не намерен его лишаться. Кёнсу падает с потолка, разбивает пару каких-то препятствий, сносит лапой стеклянную стену и замахивается, Бэкхён едва успевает закричать «Кёнсу, стой!» Кёнсу игнорирует его с чистой совестью и от души заезжает лапой по помощнику декана. Лапа вязнет в чем-то прозрачном, но ничего, Кёнсу еще раз повторит, только посильней замахнется. И еще разочек. — Кёнсу, перестань! — Бэкхён подхватывает его на руки и он ощутимо меньше, чем раньше. — Хватит! Я в порядке! — Ничего не в порядке, пусти, — рычит Кёнсу. — Я его нашинкую! — Да перестань ты! Был бы на месте Бэкхёна кто-то другой, Кёнсу бы уже и его нашинковал в мелкую соломку. Кёнсу брыкается, выворачивается, но Бэкхён держит крепко, хоть и поперек туловища. Странно, почему поперек. — Все нормально, слышишь? Остановись, — Бэкхён прижимает его к себе. — Никто тебе не угрожает. — Он тебе угрожал, — Кёнсу перестает вырываться и сверлит взглядом помощника. — Он не… Не в том смысле. — Значит, все-таки угрожал? — Кёнсу скалится. — Пусти, я ему объясню. — Перестань, — Бэкхён его обнимает. — Мы все равно провалили испытание и теперь про тебя все знают. — А ну и что, — Кёнсу еще раз щелкает зубами для вида, чтобы окружающие не расслаблялись. — Это не повод! — Еще какой повод, Кёнсу… Кёнсу что-то вспоминает про развоплощение и смерть. Ну, если собравшиеся захотят отнять у него Бэкхёна, им всем тут не поздоровится. Кёнсу сдерживаться не будет. — Вы, молодой человек, неплохо притворялись, надо сказать, — Кёнсу не знает, кто говорит, но на всякий случай обводит всех тяжелым немигающим взглядом. — Особенно, когда решили поспать. — Мог бы, не спал, — огрызается Кёнсу. — Все стало понятно почти сразу, — задумчиво говорит человек, которого Кёнсу раньше не видел. — Но я, признаться, не ожидал такой силы. У вас в роду был кто-нибудь необычный? — В моем роду все были неотличимы от соседей и друг от друга, — Кёнсу меряет его взглядом. — Это вы угрожали? — Никто мне ничего не сделает, — говорит Бэкхён ему на ухо. — Наверное. А тебе могут. — В соответствии с действующим уложением мы обязаны вернуть естественный ход событий, — продолжает неизвестный человек. — А виновный понесет наказание. — Тронете Бэкхёна — убью, — предупреждает Кёнсу. — Он больше вас не спасет. Бэкхён вздыхает. — Меня все же что-то смущает, — задумчиво произносит профессор Ли. — Обычная человеческая душа не может миновать барьеры с такой легкостью. Да и то, как он преодолел защиту… Бэкхён напрягается, Кёнсу чувствует. — Не было никаких защит, — Кёнсу дергает хвостом. — Ничто меня не останавливало. А если вы про сейчас, так вам просто повезло, что мне помешали как следует замахнуться. — Именно про сейчас, — кивает профессор Ли. Бэкхён обнимает его крепче. — Я тебя не оставлю, — тихо говорит Кёнсу. — Ты мог бы перестать бить по мне хвостом? — так же тихо говорит Бэкхён. — И еще немного уменьшиться. В каком смысле уменьшиться? — Возможно, мы чего-то не знаем про вашу смерть? — Обычная человеческая смерть, — ворчит Кёнсу, пока Бэкхён пересказывает что знает. — Что в ней особенного. — И вы не загадали желание? — спрашивает помощник декана. — Нет, я не загадал желания, я атеист, — Кёнсу дергает было хвостом, но спохватывается. — Я верю в себя и упорство. — И даже когда умирали? — И даже когда в пропасть… — Кёнсу осекается. — Какая разница? — Вас услышали, — неизвестный человек делает многозначительный жест. — Если вы сохранили свое желание до критического момента в вашей жизни, его энергия… — Я понял, — перебивает Кёнсу. — Вселенная вернула меня и знатно посмеялась над «что угодно». — Даже не знаю, чем вы заслужили такую честь, Бён Бэкхён, — продолжает неизвестный человек, — что вам дарован божественный хранитель. — В смысле? — Бэкхён разжимает руки, Кёнсу приходится самому в них вцепиться. — Как хранитель? — В смысле вы не сдали зачет. Оба, — заместитель декана качает головой. — И теперь уже не сдадите. — Почему? — Потому что ты плохо читал учебник, — цедит Кёнсу. — Казнь откладывается? Мы можем идти? — Можете, — кивает помощник декана. — Чуть позже мы вас пригласим. Бэкхён выносит его за дверь. Он все еще под впечатлением, а Кёнсу уже нет. Кёнсу зевает во все тридцать и засыпает по дороге в постель.Часть 10
28 октября 2021 г. в 22:17
Кёнсу вытягивает заднюю лапку и проходится в последний раз языком. Теперь осталось заточить когти и можно спать со спокойной совестью.
Стучит дверь, впуская Бэкхёна и Бэкхён явно расстроен. Ну или что там.
— Кёнсу, нам нужно поговорить.
— Какая печаль омрачила твое чело, мастер? — спрашивает Кёнсу без интереса. — Опять математика?
— Я просил тебя не лезть?
— Я сама деликатность.
— Я просил тебя держать себя в руках?
— У меня лапки.
— Я просил, Кёнсу!
— Я ничего и не делал.
— Ты!.. — Бэкхён вздыхает. Так сразу не поймешь, раздраженно или печально. — Кёнсу, мы много раз это обсуждали. Ты кот.
— Вот именно, — Кёнсу смотрит на него со значением. — Все должно быть по-моему.
— Не может быть всегда все по-твоему.
— Почему это? — Кёнсу фыркает. — Ты сам сказал, я кот. Я не умею сдаваться.
— Что он тебе сделал? Ты его даже не знаешь!
— Он посягал на мою собственность.
— Я не твоя собственность, Кёнсу!
— Кто говорил о тебе? — Кёнсу бросает на него косой взгляд. — Он посягал на твою постель. А твоя постель, — Кёнсу предупреждающе взмахивает хвостом, — это уже точно моя собственность. И в твоей постели не будет никаких парней, хотят они этого или нет!
— Нельзя калечить людей, если они тебе не нравятся!
Кёнсу закатывает глаза.
— Подумаешь, пара царапин. Зашьют и будет как новенький. Другого себе найдет. — Кёнсу переводит взгляд на Бэкхёна. — Он тебе не подходит, ясно? Не под-хо-дит. Все, точка.
— Может, я сам буду выбирать, с кем спать?
— Нет, нельзя, — отрезает Кёнсу. — Мне лучше знать, с кем тебе можно!
— Я тебя утоплю.
— Конечно, нет, — убежденно возражает Кёнсу. — Ты не сможешь.
— Откуда ты знаешь? Мы просто не пробовали!
— Потому что мы это самое… как его… Потому что ты тоже умрешь, вот!
— Ты читал мои книги? — теперь Бэкхён прищуривается.
— Мне было скучно, — Кёнсу встряхивается. — Я и задачники твои читал. Он предъявлял хоть какие-нибудь претензии? — Бэкхён качает головой. — О чем это говорит?
— Что он хороший человек?
— Что он правильно оценил последствия.
— Какие последствия? Он что, не первый?
Кёнсу взмахивает на прощание хвостом и прыгает на карниз. Надо дать Бэкхёну время подумать.