«Нет сказок лучше тех, которые создаёт сама жизнь» Ганс Христиан Андерсен
И они стали ждать превращения. В конце концов, Фергвенцио должны были стать Проводничьими, а Шарлотта и Леонард - анонимами. Им предстояло многое. Но кто может знать, что его ожидает, если Огонь - единственный тому свидетель? Прошла всего минута. Минута, повернувшая мир вспять и навсегда оставшаяся в памяти. Первым почувствовал Нарду. Затем Лотти. Сначала резко перехватило дыхание. Лёгкие словно обожгло углём. В горле вспыхнуло жаркое пламя. Вены вскипели, голова закружилась и потяжелела. Ладони налились свинцом. Пот лился градом, кожа пылала. Внутри всё сжималось. Ощущение, словно их выжимали, как полотенце. Они упали на колени, растянулись на полу. Пытались вдохнуть, но не получалось. Огонь лизал губы и высушивал глаза. Слух стал острее, взгляд - чище, волосы будто заново отросли. Они чувствовали, как с потоками воды с них стекает грязь и улетучивается груз повиновения и покорства. Как развязывается узел на запястьях, как пропадает от него вжатый красный след раба, как разгибается спина без тяжкой ноши, как выпрямляется шея без железных скоб, как исцеляются израненные и отмороженные стопы и ладони. Тепло растекалось по жилам, словно горячий хмельной напиток. Всего несколько мгновений болезненного освобождения. Боли, резкой, как Огонь, и такой же лечебной. И вдруг всё прекратилось. Они жадно хватали ртом воздух и наполняли тело кислородом. С минуту так и лежали, приходя в себя, выталкивая грудь в жгучей отдышке. Затем плавно поднялись на колени, схватились за стол, выпрямились... Ноги, руки, всё обрело энергию. Мышцы окрепли, бурный прилив нахлынул жаркой волной и заставил каждый мускул налиться мощью. Они казались себе воздушными, как пёрышки, и властными, внушительными одновременно. Худоба теперь не делала их уродливыми - стройность дарила лёгкость, свободу. Напряжение больше не утомляло - подготовленное тело светилось от несокрушимых сил. Их лица не выражали усталости и горя. Они горели решимостью, пылом, вызовом. Глаза, чистые, искрящиеся глаза излучали восторг и побуждения к самым смелым свершениям. На бледных щеках заиграл румянец, сухие губы помокрели и порозовели. Опущенные веки поднялись к бровям, и веер ресниц украсил открытый, радостный взгляд. И такой метаморфозе они обязаны паре глотков какого-то зелья? Шарлотта и Леонард широко заулыбались. Смех вырвался наружу звонким счастливым звучанием. Они хватали себя за ладоши, за колени, локти и не могли поверить, что и вправду имеют столько силы. От переизбытка начали прыгать, хлопать, визжать, не зная, как выплеснуто наружу кипящее внутри счастье. И снова та неизвестная тяга и решимость поселилась в душе. Она влекла их вперёд, тянула дальше, к счастью, к счастью! Словно в подтверждение этому жаркому ощущению печь вдруг снова подала признаки жизни: дрова излучили свечение, которое скоро превратились в синеватый огонёк, вспыхнуло, выбросило что-то наружу и бесследно погасло. Пара тут же кинулась к горячему свёртку. Пергамент украшала яркая рыжая лента, которую Лотти тут же развязала, потянув за конец. Упаковка раскрылась, и внутри засветилась ткань. Они опустили руки в содержимое подарка. Подарка... Мог ли кто-то подарит им ещё больше, чем Надежду? - Силы небесные! - Нарду перебегал глазами от упаковки к Шарлотте, - ты видишь это? - Да... Да. Да! - воскликнула Лотти, - это... Прекрасно! Она прижала к телу платье пепельного цвета. Украшенный узорами бархат напоминал языки пламени. Корсет из этой ткани был затянут сзади кожаными верёвками и окаймлён кружевом на квадратном вырезе, обнажающем верх плечей. Юбка, сшитая из двух шаров, была настолько пышной, что едва умещалась в руках. Корсет сливался с обоймами юбки, ограняя огненный шёлк. Широкие рукава с подборами переливались чёрно-алым, будто тлеющие угольки. Туфли сияли, как сплошной огромный драгоценный камень. Казалось, разглядеть все элементы подобной роскоши невозможно. Нарду молча уставился на высокие сапоги с длинными носами и ажурными заклёпками. Многослойный жакет с весомыми подплечниками мерцал даже в отсутствии света, в едва заметной полоске лунного свечения. Остроносая треугольная шляпа с янтарного цвета пером, узкие штаны такого же пепельного оттенка, как и бархат платья - на это он не осмеливался и взглянуть, боясь не поверить, осознать, что подарок лишь померещился. - Ты... Ты думаешь... Нам можно надеть это? - робко поинтересовалась Шарлотта. Прежде, чем Леонард успел ответить, из свёртка выкатилась записка. Чернила того же цвета, что и на письме Проводника. Они почему-то обрадовались этой схожести. Нарду вопросительно глянул на супругу. После одобрительного кивка он нетерпеливо и довольно принялся читать послание вслух. «Предисловие: Если вы читаете это, значит, пути обратно уже нет. Вы выпили Эфир и успешно превратились. В течении нескольких дней действие зелья может проявляться вне контроля. Не пугайтесь спонтанных желаний или изменений привычных вам состояний. Любая реакция на Эфир - нормальна, поэтому все ваши действия в следующие семь суток будут оправданы и ненаказуемы, так как вы сами обнаружите качества, о которых могли не подозревать. Желаем вам приятного превращения. Вам предстоит выполнить задание. Суть узнаёте позже, в сборе с другими парами, как того требуют правила. Восьмеро человек будут посланы на выполнение. Каждой паре присваивается свой Наставник, именем которого Подчиненные должны называться и стихию которого должны нести. Свойства, приобретённые при принятии Эфира, зависят от закреплённой за парой стихии. В ходе задания каждый Наставник поддерживает связь с Подчинёнными и снабжает необходимым. Пары действуют сообща, используя возможности для выполнения поручений и следуя правилам. За нарушение правил Подчиненных ждёт неминуемая смерть в знак наказания от Наставника. Возможность естественной смерти при выполнении задания не исключается. В случае гибели одного из пары самопожертвование будет расценено как героизм и вознаграждено памятью и благополучием союзника. В случае гибели единой пары Наставника также ожидает умертвление. Первое ваше задание - выйти из Одинокого Леса, чтобы встретится с остальными Подчинёнными. В этом помогут приобретённые способности. Разумеется, вам необходимо знать правила, чтобы избежать конфликтов и наказания. Прочитайте и выучите пункты. ~ Запрещено называть настоящие имена другим Подчиненным по время выполнения задания. Следует придумать псевдонимы на всё время поручения. ~ Запрещено менять Наставника или прибегать к превращению, меняя стихию. ~ Запрещено отказываться от шанса отстоять долг выполнить задание во имя сохранения своей жизни, жизни союзника или другого Подчинённого. ~ Запрещено предавать союзника и вступать в отношения с союзником другой пары. Желаем вам удачи при выполнении нелегкого задания. Будьте дружны и верны, и пусть вам помогут в этом Светлые Силы» Только произнеся последние слова Леонард вдруг осознал, что читал. Читал, хоть делать этого совсем не умел, как и Шарлотта. - Ты... Ты понял... Это язык Огня! Проводник говорил нам об этом! - она заглянула на лист через плечо, - я тоже понимаю! - И правда... - Нарду смущённо заулыбался, протерев глаза, - и правда... Мы теперь можем читать! Они засмеялись. - Что ж, погоди... Нас нужно вытравится из леса, видимо, в этой одежде... - рассуждал он, - надо бы надеть. - Да, да, надеть! И поскорее! - она закружилась, обнимая подолы платья, - но нам нужно... Кое-что сделать прежде. На недопонимающий взгляд Нарду Лотти ответила тем, что взяла его за руку и потянула за собой, к двери. Он не стал сопротивляться, ожидая только, что вымыслит любимая. Вьюга застонала со страшной силой, сугробы выросли до голов, а кроны деревьев прогнулись от тяжёлого слоя снега. Белоснежные хлопья сыпались с небес, словно жемчуг, переливаясь хрусталём в лунном свете. Ещё недавно они околели, задубели бы, лишь приоткрыв дверцу. Теперь же мороз, казалось, согревал их, превращая зимнюю метель в обычную летнюю погодку. - Мы грязны, Нарду. Ты чувствуешь? На нас все ещё остался тот бруд из прежней жизни. Он отяготит нас, - она плавно разжала ладонь, - такую прелестную новую одеджу... Следует надеть на чистое тело и чистую душу... - Ты права, как всегда, - задумчиво протянул он, поправляя медного цвета волосы, - только отойдём подальше? Я не хочу видеть дом истребителя... Всего в нескольких десятках метров от них находился громадный дом хозяина, который раньше напугал бы их такой опасной близостью, но сейчас лишь разжигал интерес. Они были почему-то уверенны, что господин не сможет причинить им теперь вреда, что они с лёгкостью расправятся с ним в любом непредвиденном случае. Они побежали за дом, в глубь Одинокого Леса, где деревья посли так тесно, что заступали друг за друга. Но даже там они смогли узнать давно запримеченное укромное место, крошечную опушку, окружённую со всех сторон деревьями и защищённую от нежелательных гостей. - Тут так красиво... - Нарду сглотнул, - так много чистого снега. - Хорошо, что мы знаем об этом месте, - Лотти опустила взгляд и засмеялась, скрестив руки за спиной и закусив губу. Серое изорванное платье, зашитое, заплатанное надцать раз и застиранное до дыр, единственная одежда, которую имела Шарлотта. Следы грязи, сажи, туго собранные сзади неприметные волосы, обмотанные платком, тоненькие черты... До того худое тельце, что весит, кажется, меньше снежинки, и босые, синие от ударов и ходьбы, ноги. Только теперь Леонард заметил, до чего она красива... Острые ключицы, осиная талия, выразительные локти, коленки, запястья... Совсем не покатые, а прямые плечи. Кости, обтянутые кожей. Такая хрупкая и сильная одновременно. Тёмные брови, тугие, как прическа, но не строгие, а приподнятые ко лбу, всегда одобряющие её, изящный приподнятый носик. Румяные пухлые губы, глаза... Эти светло-серые глаза, но не бесцветные, нет, отражающие любое чувство ярким свечением. Чистый, блестящий взгляд, с неугасимым влечением, выражающий всю её горячую натуру, всю пылкость, глубину... Она так женственна, так легка, хоть и побита, приземлена судьбой. Дитя, которое хочет, чтобы его оберегали, чтобы над ним властвовали, позволяли быть иногда слабой, и от того непревзойдённо-очаровательной. Снег припорошил её волшебной вуалью. Земля словно растаяла под ногами Нарду. Он видел во взгляд Лотти то же самое, что и ощущал сам. - У нас целая ночь... И целый день... К вечеру мы должны выбраться, - произнесла она, - никогда нам не давали столько времени на одно-единственное поручение... И всё этот Проводник. Он проводит нас к свободе. Как много времени... - Возможно... Мы смогли бы использовать его? - Нарду провёл кистью по её ключице, затем по шее... Одёрнул платок с головы. Рыжие локоны заструились по спине, - освободиться? Лотти положила ладони на его плечи. - Душу мы от грязи отмыли. Пришла очередь освобождать тело.***
Мягкие крупицы снега слетали с небес, опускаясь по тонким лунным нитям, и тут же таяли, едва коснувшись горячей кожи. Метель прекратилась. Ветер утих. Казалось, ради этих мгновений даже время остановило свой ход. Снежинки застывали в воздухе, словно капли серебра, повторяя волшебный узор мерцающих звёзд. Луна облачала Лес в белоснежное платье, окунала в сказку, столь прекрасную и добрую для этих злых краёв. В пушистых хлопьях отражались огоньки неба. Они катались по снегу, сжимая холодную вату руками, натирая ею обжигающее тело. Холодно не было. Жарко, горячо, безудержно и живо - да, по-настоящему, будто целый мир существовал сейчас только для них одних, только для того, чтобы позволить желанному огню отвергнуть даже самый лютый мороз. Так красиво - провести лучшую ночь в своей жизни в танце белых крупинок холода, согреваясь заслуженно пламенными объятиями.***
- Ты... Это было так... Это было так... Я никогда не чувствовал себя таким чистым и свободным, - Нарду задыхался от восторга, открывая дверь маленькой хижины, - Это было так... Незабываемо. - Нам нужно торопится, - ласково ответила Лотти, - этот день незабываем сам по себе. И мы не можем не оправдать надежд. Мы должны отстоять свою свободу раз и навсегда... Чтобы каждый вечер чувствовать себя так, как сию минуту. Нарду улыбнулся и протянул ей платье. - Думаю, старая одежда нам теперь точно ни к чему. Переодевшись, они собрали письмо, свёрток и треугольный флакон из-под жидкости. Шарлотта прерывисто вздохнула. - Волнуешься? - спросил Леонард. - И что с того? - с вызовом ответила она, но затем добавила, - немного... - Мы вместе, ладно? Всё будет хорошо, Лотти. Всё будет незабываемо хорошо. Они погладили печь, поправили простынь на кровати, сложили вилки... Провели пальцами почти по каждому кирпичику, прежде чем выйти за дверь. - Спасибо тебе, домишко, что приютил нас, - Лотти закрыла дверь. - Позволь нам оставить тебя и поблагодарить. Пусть о тебе позаботятся, - Нарду глянул в сторону особняка хозяина, - ведь ты и так уже о многих заботился сам. - Нам пора... - немного тоскливо вздохнула Лотти, - пора... - Пор... Погоди, - Нарду вдруг спохватился, - ты видишь? - Что случилось? Что ты видишь? - Я-то ничего и не вижу. Наша тень! Её нет! Шарлотта внимательно обвела взглядом снег. Лунный свет слепил глаза, а теней они не отбрасывали... Подобно Огню. - Это и есть способности! Это правда! - обрадовалась она, - мы теперь почти невидимы! - Хм... И правда... Может, это ещё не все? - Возможно... Мы скоро всё узнаём, всё! - Теперь нам и вправду пора. Что ж... - Нарду гордо поправил шляпу, - в путь! И они понеслись вперёд, не замечая сугробов и корней. Их стопы утопали в снегу и быстро из него выскользали. Побег навстречу свободе. Единственная ночь, превратившая бремя в сказку.Быть может, вся жизнь и есть сказкой? С подлым злодеем и храбрым героем, с прекрасной принцессой и отважным принцем, с волшебным миром и влекущим обманом? Может ли в один единственный миг сюжет повернуть так резко, что едва не сбить с пути? Разве допустимо это вне привычной нам сказки? Наверное, жизнь давно уже знает исход каждого из нас и проверяет, достаточно ли мы прочны, чтобы выполнить всё по задуманному сценарию. Если что-то идёт не так, появляется волшебник-проводник, указывающий правильную дорогу. Вечная борьба добра и зла, и вечный одинаковый сказочный исход. Но если жизнь - сказка, неужели все истории так равно непредсказуемы и справедливы?