Верь мне

Скрип колёс, звук разбивающегося стекла, затруднённое дыхание. Темнота, полная синевато-багровых пятен, неприятно давила на веки. Резко увеличившийся шум с дороги, сильный порыв ветра, бьющий прямо в лицо. Поворот на сто восемьдесят градусов откинул Эшли назад, она чуть не ударилась головой о бардачок, и распахнула глаза. Найл обеими руками вцепился в руль, сжимая его со всей силы. Он плотно сжимал челюсть, на шее выступила венка. — Ты в порядке? — Его ранее спокойный голос напрягся, вытягиваясь, как струна. — Кажется, да. — Кивнула она, переводя взгляд на собственные руки. Кровь тонкими струйками стекала по ладони. Эшли попыталась сжать её, что откликнулось резкой болью. Выудив крупный осколок, она бросила его под ноги. Только сейчас она заметила, что стекло в её двери было разбито. Найл повернулся на звук, на мгновение его глаза сузились. — Чёрт. — Он ударил по рулю. Раздался гудок. — Рана большая? Эшли осмотрела руку внимательнее. Кровь продолжала идти. — Кровь не останавливается. — Плюнь на руку. — Что? Найл бросил на неё чересчур серьёзный взгляд, говорящий о том, что его владельцу было не до шуточек. Эшли набрала побольше слюны во рту и плюнула на рану. — Это остановит кровотечение, — пояснил он, вдавливая педаль газа до упора, — держи ладонь к верху. Я не могу обработать рану прямо сейчас. Свет уличных фонарей неприятно пробивался в салон машины. От него у Эшли потянуло в висках. Пульсация вен вязко давила на кожу, голова разболелась совсем. Вечерний ветер продолжал хлестать её по лицу, поднимая волосы с плеч и заставляя их метаться из стороны в сторону, сколько бы девушка не пыталась заправить их за уши. Учитывая, что шевелить правой рукой ей было нельзя, левой получалось это крайне неудобно. Найл гнал на всю мощь лошадиных сил своей серебристой легковушки. Эшли вжалась в сидение, не смея больше отворачиваться от лобового стекла. Казалось, сделай она это, — оно разлетится на части. Город остался позади. Они выехали на северную сторону острова, и только тогда Эшли заметила в разы увеличившееся количество деревьев и незнакомую обстановку. Вокруг было совсем темно, она не видела, куда они направлялись. Ладони вспотели, сердце забилось сильнее, быстрее перегоняя кровь, из-за чего жар пробился по всему телу, ударяя в спину и уши в особенности. Хотелось облиться ледяной водой. Воздуха категорически не хватало. — Куда мы едем? — С трудом выдавила она охрипшим голосом. В горле пересохло. — Верь мне. Скорость, на которой машина неслась, перевалила все допустимые дорожные нормы. Даже если бы она попыталась сбежать, ей круто не поздоровилось бы. Да и не было в этом смысла. Кому была предназначена пуля, Эшли не знала, но стекло разбилось в её дверце, она чудом осталась жива. Если бы Найл вовремя не развернулся, всё могло бы закончиться совсем иначе. Уж не ему ли теперь доверять? У неё не было другого выхода. Возле дороги мелькали сосны, их становилось всё больше, а жилых домов меньше. В конце концов, они потерялись среди деревьев. Не трудно было догадаться, что в общежитие Эшли уж точно в эту ночь не попасть. Любовь к путешествиям отдалась странным воспоминанием, всё разнилось с привычным миром, окружающим её последние восемнадцать лет. Ей нравилось долго ехать в машине, рассматривая пейзажи за окном, любуясь закатами и восходами, расслабляясь на заднем сидении, наслаждаясь дорогой. Но в этот раз дорога не дурманила своим путём. Раньше хотелось, чтобы она никогда не заканчивалась. Теперь Эшли считала минуты до остановки хоть где-нибудь. Лишь бы это поскорее закончилось. Найл припарковался у маленького деревянного домика возле озера. Им пришлось свернуть с проезжей части на заросшую тропу, чтобы добраться туда. Освещения не было, и как он разобрал дорогу с одними фарами, Эшли не понимала вовсе. Как только мотор заглох, она вывались из машины, глотая свежий воздух, как будто лишилась его на пару часов. От долгого сидения в одном положении ноги сделались ватными. Блеклый свет луны падал на воду, из-за неба окрашивая её в чёрный цвет. — Идти можешь? — Найл неожиданно возник перед ней. Практически полностью погружённый во тьму он лишал её какой-либо возможности прочесть эмоции на его лице. — Могу. — Девушка вздрогнула, но сумела найти в себе силы последовать за ним. Где-то в кустах завели свою песню сверчки. От воды веяло холодом, и Эшли пробило дрожью. Найл запер дверь за ней и зажёг свет. Потрёпанный пуфик, прибитые к стене крючки для одежды, тканевый коврик под ногами и старый светильник. Прихожая была небольшой. За коридором показалась кухня. Найл усадил её в одно из двух кресел вокруг дубового столика. — Жди здесь, я принесу аптечку. Окно было завешено плотными шторами, на прямоугольных шкафчиках над столом для готовки облупилась краска. Свисающая с потолка лампа напоминала перевёрнутое блюдце с круглой каплей посредине, как из ТВ-шоу про восьмидесятые. Их часто крутили на повторе по утрам, пока мама готовила, когда Эшли училась в начальной школе. — Сейчас немного пощиплет. — Найл опустился на колени и осторожно взял её руку. Мгновение спустя Эшли почувствовала сильное покалывание в центре ладони. Пока они ехали, кровь по большей части засохла, и теперь рана снова разорвалась. Хоран добротно полил её обеззараживающим средством, быстро забинтовал, да так умело, не хуже медперсонала в госпитале. — Ну вот, так гораздо лучше. У тебя пальцы холодные. Эшли поёжилась, понимая, что дрожь до сих пор не прошла. Ночью всегда становилось прохладнее, но даже в доме? Окно точно было закрыто, она обратила на это внимание. Оголённые части тела покрылись мурашками. — Я немного замёрзла. Уокер не успела сказать это, как тёплая ладонь мягко коснулась её лба. — У тебя температура. Это нервное. — Найл порылся в аптечке, выудил блистер с таблетками и выдавил одну. — Выпей, станет полегче. — Жаропонижающее? — Что-то вроде того. — Не самое лучшее объяснение. — Эшли прыснула, делая большой глоток из протянутого стакана с водой, и запивая таблетку. — Вдруг ты пытаешься отравить меня. Найл окинул её уставшим взглядом. Лёгкая улыбка коснулась его губ впервые за долгое время поездки. — Тогда зачем мне перевязывать тебе руку? — Усыпить бдительность. — Девушка поставила опустевший стакан на стол и обняла свои плечи. Пальцы были не просто холодными — ледяными. Стало совсем зябко, её всю затрясло, зубы застучали друг о друга. — Выходит, у меня получилось. — Найл кивнул на стакан и улыбнулся шире. Эшли хотела закатить глаза, но поняла, что это слишком сложно для неё. Отцепить от тела руки сейчас было, всё равно что нырнуть под лёд. — У тебя есть что-нибудь тёплое? — Да, сейчас принесу. Сними обувь пока. Быстрее согреешься. Он вышел из кухни, а Эшли с трудом заставила себя стянуть кеды пятка о пятку. Короткие носки, которые она так любила, оказались самой что ни на есть подлянкой в данный момент. Парень вернулся быстро. Он протянул ей спортивный костюм. В другой руке Хоран держал клетчатый плед. — Тебе нужно переодеться. — Окинув взглядом её короткие шорты с майкой, он покачал головой. — В этом тебе может стать только хуже. Ей так не хотелось слезать с удобного кресла, нагревшегося под теплом её тела, которое совсем не согревало Эшли сейчас, хотя изнутри оно явно пылало жаром. В горле засел смешок, так и не выпущенный наружу. Найл стоял, облокотившись о столешницу, и пристально наблюдал за ней. От мыслей, что придётся оголяться перед ним, ей даже не сделалось стыдно. Силы покинули её ещё в машине, похоже, вместе с частью здравого смысла, и общее состояние говорило о том, что слова Найла были правдивы. Адреналин от погони, где она чудом осталась жива, захлестнул её только сейчас. Эшли было не просто холодно; все конечности будто бы наполнились свинцом, и кости так заломило… — Так и будешь смотреть на меня? — А что, нельзя? — Найл провокационно выгнул бровь. — Ты можешь упасть в обморок. Я серьёзно. — У меня шок, да? — Самый настоящий. — Эшли медленно расстегнула ширинку. И даже не потому, что Найл продолжал пялиться на неё, а потому что её руки дрожали, а пальцы замёрзли так, что она их почти не чувствовала. Они смотрели друг на друга глаза в глаза. Кажется, у Эшли получилось изобразить невинное выражение лица. — Ладно. Найл сдался и повернулся к ней спиной. Флисовая кофта оказалась слишком большой — рукава свисали, начиная с запястья, а низ заканчивался у бедра. Со штанами было проще, их можно было затянуть на поясе, что она и сделала. Она села в кресло, подобрав под себя ноги. Её по-прежнему трясло от холода. — Можешь поворачиваться. — Тебе идёт. — Найл подмигнул ей, заворачивая её в плед. Его плавные движения вынудили Эшли поднять голову в тот самый момент, когда его голова оказалась у её плеча. Так близко, и так… тепло. Близость чужого тела процентов на пятьдесят изгоняло холод из её крови, заставляя её бежать по венам ещё быстрее. В какой-то момент ей почудилось, будто бы Найл замедлял каждое действие, чтобы подольше провисеть возле неё. Его приоткрытые губы позволяли ровному дыханию попадать прямо на её шею — единственное не скрытое под толстым слоем одежды место на теле, кроме головы. Отстранившись, Хоран повернулся к шкафчикам, как ни в чём не бывало. — Ты, наверное, голодна. Я посмотрю, что у нас есть. В подтверждение его слов в животе Эшли неприятно потянуло. Помимо рожка мороженого, купленного в торговом центре с Алексис, она действительно ничего не съела за весь день. Как там Аллен? Спит уже пади сладким сном, ни о чём не думая, пока Уокер всеми силами пытается не реагировать на назойливо рвущиеся в сознание мысли о пальбе в машину Найла. Может, это была случайность? Может, они просто попали под встречный огонь, совсем им не предназначенный? Воспоминание тут же отозвалось ноющей болью в ране. Эшли прикусила губу, чтобы не заскулить. — Почему ты выкидываешь их? — Выдавила она только, чтобы отвлечься, когда заметила, что Найл выкидывал добрую половину консервных банок из центрального шкафчика. — Срок годности истёк. Обычно такие вещи хранились минимум года три, если не больше. Сколько же времени этот дом пустовал? Эшли поджала колени к груди. От прикосновения к коже холодными пальцами она втянула воздух сквозь зубы, натягивая длинные рукава под пледом так, чтобы полностью их скрыть под одеждой. — Потерпи немного. Я включил отопление, скоро должно стать теплее. Разве электричество не должно было перестать работать из-за долгого отсутствия хозяина в доме? Или Найл продолжал оплачивать его, даже не приезжая сюда? Или это вообще не его дом? Дорога, по которой они приехали сюда, кажется, была единственной и сильно заросшей. — Говядина или рыба? — Найл повернулся к ней в пол-оборота. Низ его футболки задрался, и перед Эшли предстал оголённый участок кожи. — Я могу раздеться. — Что? — Уокер подняла голову, понимая, что парень поймал её взгляд. Сейчас был подходящий момент, чтобы покраснеть, но она итак от температуры скорее всего уже была красная. — Тепло тела греет куда лучше одежды. — Он легко повёл бровью. Ухмылка расцвела на его губах. Алых и наверняка очень мягких. — Говядина. Эшли отвернулась, делая вид, что очень увлечена рассматриванием кухни, но как только Найл вернулся к готовке, снова обратила на него внимание. Он достал пачку спагетти, убедился, что дата ещё не истекла, распаковал её одним резким движением и погрузил в кастрюлю с уже кипящей водой. Эшли и не заметила, как он поставил её на плиту, прежде чем стал рыться в запасах с едой. Вода закипела, Найл слегка посолил её, убавил огонь. Откуда-то из нижнего ящика, который Уокер и не приметила до этого момента, он вытащил небольшой ковшик, опрокинул в него пару банок с говядиной. Всё, начиная с выбора продуктов, заканчивая накрытием стола, получалось у него без всяких усилий. Размеренно и быстро в то же время. Руки плавно скользили от одного предмета к другому, без труда находя необходимое, словно он знал каждый сантиметр этой кухни, включая её содержимое. Эшли не могла оторвать глаз от него. Казалось, Найл не просто передвигался по кухне — танцевал, парил по ней, едва касаясь ногами пола. Его спокойное загорелое лицо выглядело немного сосредоточенным. На мгновение он даже прикусил язык между зубами. Найл справлялся не хуже шеф-поваров на национальном телевидении. Эшли затаила дыхание. Краешков её губ коснулась непроизвольная улыбка. Ну как можно не наблюдать за мужчиной, который готовит? Разложив еду по тарелкам, он выключил плиту и довольно потёр ладони. — Готово. Эшли ощутила приятный аромат, исходящий от мяса. Немного острый, терпкий и сладкий, как паприка. Банка консервов, которую Найл доставал из шкафа, выглядела так себе, как он сумел превратить её содержимое в это? В животе заурчало. Ей не хотелось вылезать из греющего кокона, но желудок требовал пищи, так что она высунула руки из-под пледа и подвинула тарелку к себе. Вилка оказалась холодной, а еда — горячей. Нос заложило, не то от запахов, не то от простуды. Она принялась поглощать пищу, стараясь не чавкать, но получалось не очень. — Не так быстро, принцесса. — Офень фкуфно! — Она попыталась улыбнуться в подтверждение собственных слов, и кусочек мяса вывалился обратно в тарелку. Осознав случившееся, Эшли попыталась дожевать еду, но воздуха не хватило, так что ей пришилось сделать большой вдох-выдох, и чуть не подавиться. Найл захохотал. Вокруг его глаз образовались морщинки. Он смотрел на неё, не прекращая смеяться, но вместо неловкости Эшли наполнило внезапное ощущение тепла, медленно расползающееся где-то в районе грудной клетки. На короткое мгновение она забыла о том, почему они оказались здесь. — Вот, — Найл вытащил из нижнего ящика пачку салфеток, и, распечатав, протянул ей одну, — ты испачкалась. Чтобы уж точно не попасть впросак, Эшли прошлась салфеткой не только по губам, но и по подбородку. Найл продолжал смотреть на неё, и ей вдруг захотелось, чтобы пятнышко соуса осталось где-нибудь на щеке. Тогда, возможно, он помог бы ей убрать его. Маленькое озерцо внутри неё бултыхнулось, переворачиваясь, и, похоже, стало немного больше. — Ешь медленнее, а то подавишься. — Сказал он, возвращаясь к еде и разбивая её мнимые надежды. «Тьфу ты. На что ты надеялась? Как маленькая девочка, ей Богу» — подумала она, запихивая в рот спагетти и пряча взгляд в тарелке с едой. Дрожь пробежалась по телу, но теперь не так едко отзываясь в холодных конечностях. Кажется, таблетка начинала действовать. Возможно ли, что в ней было успокоительное? Потому что она стала чувствовать себя немного спокойнее. — Ты хорошо готовишь. — Это правда. — Найл пожал плечами на направленный на себя вопросительный взгляд. Он погрузил в рот очередную порцию мяса. — Но это самое простое, что могло быть. Знала бы ты, как у меня получаются стейки. — Я люблю стейки. — Могу приготовить тебе. — Здесь? — Эшли вылупила на него глаза, не переставая жевать. — Ага, поймаю кабана только. — Найл усмехнулся, доедая свою порцию. — Как-нибудь потом. — Это твой дом? — Сначала принадлежал другому человеку, но теперь он мой. — Он выглядит довольно старым. Как давно тебя не было здесь? — Давно. Найл поднялся, забрал их опустевшие тарелки и сложил их в раковину, начиная мыть. Эшли укуталась обратно в плед, наблюдая за плавным движением его крепких рук. Пару часов назад одной из них он удержал её от падения. Хотелось, чтобы он снова оказался поблизости. С ним она чувствовала себя в безопасности, даже не смотря на то, что случилось. — Ты скажешь мне, что произошло? Найл продолжал мыть посуду, и только на мгновение напрягшиеся плечи сказали ей о том, что вопрос задел его. Он помолчал с минуту, прежде чем ответить. — Нет смысла врать, верно? — А ты бы хотел? — Я не хотел впутывать тебя в это. — Его голос сделался тише. — Этого вообще не должно было произойти. Не рядом с тобой. — Что ты имеешь в виду? — Эшли натянула плед до подбородка и сжала пальцы рук. Казалось, холод пробивал до костей. Найл выключил воду и повернулся к ней. Его глаза лишь на мгновение опустились к полу, он словно собирался с мыслями, но Эшли не торопила его. Она всегда была прямолинейной. Возможно, именно поэтому ей не удавалось общаться с парнями её возраста. Хоран тяжело вздохнул и потёр лицо ладонью. — Я жил в штатах раньше. Этот дом принадлежал моему отцу. Он использовал его в основном для рыбалки, иногда брал меня с собой. — Он поднял руку, останавливая поток вопросов, возникших в голове Уокер, призывая слушать себя, что она и сделала. — Когда я перешёл в старшую школу, мы вернулись на Родину. Поэтому всё выглядит таким старым. Прошлым летом я познакомился с Джошем — мы летели одним рейсом в Нью-Йорк. Я — узнавать насчёт перевода в Колумбийский, он — путешествуя по всей Америке. Джош казался отличным парнем, имел в запасе забавные истории чуть ли не про каждый город, в котором он был. Предложение проехаться по игорным домам было воспринято мной как короткий отдых от дел в течение нескольких дней. Я не тратил большие суммы денег, не имея опыта в этой сфере, но нам с Джошем несказанно везло, так что он уговорил меня объединить наши ставки. — Кроткая полуулыбка коснулась краешков его губ. Найл покачал головой, и Эшли подумала, что это было немым укором за то, что произошло далее. — Поначалу я не замечал, как неестественно загорались его глаза каждый раз, когда раскручивали рулетку. В конце концов, мы выиграли около тысячи баксов. Я предложил закончить на этом. Пятьсот долларов каждому — достаточно неплохой выигрыш. Но Джош меня словно не слышал. Мне пришлось отойти, чтобы ответить на телефонный звонок. Когда я вернулся, понял, что он увеличил ставку без моего ведома. — Он всё проиграл? Эшли изучала Найла взглядом. Всё, что он рассказывал, неприятным воспоминанием отзывалось на его лице. — Если бы только проиграл… Мы поругались, и я вернулся в отель. На следующий день в мой номер завалились парни пренеприятной наружности и потребовали денег. Меня приволокли в подвальное помещение последнего казино, в котором мы были. Никто не верил мне, что я ничего не знал. Джош оказался мошенником — играл на чужие деньги, брал взаймы у криминальных авторитетов и уезжал из города, прежде чем его успели бы поймать. Он задолжал много денег, соврал о том, что всем этим управляю я, чтобы его отпустили, и снова сбежал. Его долг повесили на меня. — Каждое слово давалось ему с трудом. — Мне пришлось вернуться в Ирландию раньше времени. Перевестись удалось только в этом году. Я знал, что они найдут меня, но не думал, что это случится так скоро. Эшли не знала, что сказать. Произошедшее с Найлом объясняло его быструю реакцию. Наверное, та машина, из которой стреляли, гонялась за ним и в тот раз тоже. Конечно, он хорошо запомнил её и вовремя среагировал. Это ли не удача? Теперь она смотрела на него иначе. Найл зевнул, устало потирая глаза, и Эшли тоже почувствовала усталость, накатившую на неё разом и поглотившую с головой. Стали непроизвольно опускаться веки, сильно захотелось спать. С трудом найдя в себе силы подняться, она сделала шаг вперёд и чуть не врезалась в высокую грудь Найла. — Тише, принцесса, — парень улыбнулся, останавливая её за локоть, — думаю, нам обоим стоить отдохнуть. Эшли подняла на него глаза. Найл смотрел на неё сверху-вниз, и упавшие на его лицо тени, сделали голубые глаза тёмно-синими. Исходившее от державшей её руки тепло просочилось через одежду. В ушах медленно усиливался шум пульсации вен. Жёлтый свет лампы, шкафчики, позади Найла, скрипучие половицы под ногами, — всё отошло на второй план. Наступившая ночь и принятое лекарство заставили добрую половину волнения раствориться в пространстве. Сердце гулко забилось в груди. Эшли обняла его, движимая необъяснимым желанием, взявшимся не пойми откуда. — Спасибо. За всё. Крепко прижавшись к его груди, она ощутила волны спокойствия, проникающие в её тело. Ровное дыхание, сопровождаемое едва уловимым поднятием грудной клетки, тёплая кожа под пальцами. Всё это вдруг показалось ей таким естественным, таким правильным. Внезапно Эшли посетила мысль, что всё, что происходило, привело её к этому, и, может быть, так и должно было быть? В этот раз она не ждала ничего в ответ, но крепкие руки обернулись вокруг её спины.