***
Дым поднимался все выше в безоблачное апрельское небо, и не долетая, растворялся в пространстве, будто его и не было. С момента сделки ничего сверхъестественного не произошло. Шигараки ходил вокруг да около, а Изуку было всё равно. Также, как и небу на завитки сигаретного дыма. Середина дня, люди, как муравьи бегают по улицам, и завершение этой суеты не скоро. Смотря на некоторых работяг кажется, будто ты пропускаешь всю жизнь и завтра тебя уже не станет. Изуку глянул на своё бледное запястье, потом на дотлевающую сигарету, и чисто из интереса он потушил окурок об кожу, оставляя небольшой ожог, обрамлённый пеплом. Приятная боль прошлась от руки до головы и пят, но не более. Поэтому, удручённо вздохнув, Изуку отошёл от окна. Когда Мидория собирался стать злодеем, он не думал, что будет так скучно. Полиция не может даже на след твой напасть, новые жертвы тоже глупы и скучны, их сердца гнилы и не приносят удовольствия совсем. Может, Томура что-нибудь да придумает, но сейчас он топчется на месте, и Деку остаётся лишь надеяться, что Шигараки выполнит условия сделки, и как можно скорее. Будто услышав его мысли, человек в тёмной одежде подошел к его окну и помахал. Из-под капюшона выглядывали светлые, вьющиеся волосы, багряного цвета глаза сверкали в предвкушении, а потресканные губы растянулись в заговорческой улыбке. Изуку капнул немного чернил на подоконник, и прихватив вещи спрыгнул из комнаты на газон, с помощью капли закрывая окно изнутри. Мидория подошёл к Томуре, а тот, в свою очередь молча позвал его за собой, тут же направляясь ему самому только известном направлении. Они шли довольно долго, но никто не чувствовал себя уставшим. Изуку не сразу заметил, что они остановились. Мидория поднял глаза: за блестящим забором возвышалось шикарное здание всеми известной академии. Многие мечтали туда попасть, да только далеко не всем удавалось. Вот такой вот отбор лучших из общего стада. О нет… только не UA… Томура стоял тихо, возможно предвкушая, что его совсем не прописанный план сбудется, что совсем маловероятно. Совсем непонятно, зачем они пришли сюда. — Мне здесь не комфортно, давай уйдем от сюда?.. — Изуку вжал голову в плечи, глубже зарываясь в большую, старую кофту, которая совсем не грела. Только он собирался развернуться, как Шигараки оказался у него за спиной, жёстко хватая парня за подбородок, направляя его голову обратно в сторону академии, а другой рукой приобнял его за талию, прижав к себе. — Что ты чувствуешь, смотря на это здание? Тебе больно от того, что, пусть ты и потратил половину прошедшей жизни на тренировки, но всё равно не поступил сюда? Какого это, знать, что здесь учится, пожалуй, самый ненавистный тебе человек? Почему он, а не ты? Почему, Изуку? — Последнее слово он проговорил почти по слогам, игриво, хриплым шёпотом спрашивая вопрос за вопросом. Мысли путались, и разум хотел сбежать подальше от дома с разбитыми надеждами. На улице будто похолодало, и с каждым вздохом изо рта выходили клубы пара, надеявшиеся достичь таких далёких облаков, но, не проходя и четверти пути, они растворились, смешиваясь с молекулами кислорода и исчезая. И весь мир пропал вместе с паром, оставляя лишь эту злосчастную академию, такую далёкую, словно небо, и их двоих, мёртвых и безнадежных, брошенных без единого шанса что-либо исправить. Шигараки бормотал что-то на ухо парню. Его дыхание мимолётно согревало, но этого было недостаточно, чтобы огонь добрался до осколков мёртвого, гниющего сердца. Когда Мидория задумался об этом, даже темнота небытия стала отступать, и разум снова был ясный. Напряжение отступило, и почувствовавший это Томура отстранился, переходя вперёд, вставая напротив парня. — Что ж, пойдём дальше на встречу приключениям, Изуку? — Весело промурлыкал Шигараки, направляясь куда-то по широкой улице большого города, и Мидория последовал за ним, точно не зная, зачем он согласился на эту странную прогулку. Бакуго смотрел с крыльца академии, как два человека в тёмных толстовках уходят от ворот, и предчувствие у него ой какое нехорошее…***
Совсем скоро стемнеет. Еще светлые, красочные облака бегут к утопающему солнцу, но скоро она превратятся в свинцовые трупы, безвольно плывущие по реке времени. В прочем, это совсем не важно, ведь завтра они снова проснутся, продолжая свой бездумный путь. Или они исчезнут. Но это не должно никого волновать. Ведь ничего в этой жизни не важно. И в следующей будет неважно, если она, конечно, будет. Но если все так не важно, то зачем мы встаём по утрам? Зачем мы как-то волнуемся за эти никчёмные жизни, если проще просто плыть, словно эти скопления пара. Правда, мы более бесполезные, чем облака. — Хей. Мы уже пришли, не засыпай. — Шигараки ткнул Мидории пальцем куда-то под ребра, от чего Изуку поморщился. Только сейчас он заметил. что уже стало темно, но, тем не менее, даже без ярких источников света можно было разглядеть местность вокруг. Небольшая полянка раскинулась перед ними, а впереди тёмный, густой лес, навевающий страх. Макушки деревьев упирались в яркое, звёздное небо, почти протыкая его, словно иглы и ножи проходят через ткань. Изуку на минутку засмотрелся на небо, будто собираясь пересчитать все мириады звёзд, но от этого его отвлек не менее яркий взгляд напротив. Уже привычные глаза выражали непривычную для них эмоцию прошения. По раздвинутым в стороны рукам можно было понять, что Шигараки хочет, и Мидория был не против, поэтому спокойно кивнув, он пригласил парня в свои объятья взмахом руки. Томура кротко обвил худые руки на чужой талии, прижимая школьника к себе, сгорбившись и положив голову на плечо юноши. Изуку положил руки на его спину, слегка поглаживая, будто жалея. Но жалеть тут, по сути, надо было только его самого. Вдруг Шигараки пошатнулся и стал падать вниз, на холодную землю, потянув Мидорию за собой. Трава слегка смягчила удар, но боль всё равно была ощутима. Томура вдруг засмеялся, хрипло и негромко, но посмотрев на абсолютно равнодушного Изуку он поник, уставившись в землю. — Не грусти, Томура, этим ты не заставишь меня чувствовать что-либо, кроме отголосков совести. — Изуку зарылся пальцами одной руки в светлые, непослушные волосы, ещё сильнее взъерошив их. — Кстати об этом. Почему они пропали? — Шигараки рвано выдохнул, откидываясь на спину. — Это было странно. Я до сих пор не совсем понимаю, как это возможно. Можно было списать всё на то, что я свалился с крыши, но «умер» я незадолго до этого момента, да и даже так это бы звучало странно. — Изуку отпустил голову парня, переползая с его ног на траву, устало падая на землю. — Я уже почти жалею о нашем пари… — Шигараки хихикнул, в то время как Изуку достал пачку сигарет с зажигалкой, тут же выуживая одну сигарету из маленькой коробки, зажимает фильтр зубами и поджигает другой конец. В темноте дым совсем не видно, но если присмотреться, заметно, как он плавно уплывает наверх, в пустоту. — Ты всегда можешь отказаться, я тебя не заставлял, тем более, выполнение твоей задачи уже маловероятно. — Мидория с хриплым смешком выпустил очередной клуб вредного дыма, посмотрел на Томуру. Тот был явно недоволен. — Я пошутил. Но теперь твои слова меня волнуют. почему ты думаешь, что у меня ничего не выйдет? — Шигараки перевернулся набок, серьёзно смотря парню в глаза. — Уже был способ, но эффект от его действия пропал. Если у меня и был шанс, я его упустил. — Мидория потушил окурок об траву, повернувшись к Шигараки и прикрывая глаза. Изуку почувствовал вопрошающий взгляд на себе, тут же дополняя: — Чего общего было в моих трупах? Шигараки задумался, вспоминая всю информацию, которую говорили по телевизору, и ту, которую раздобыл сам. — Ты говоришь про то, что… у них не было сердец? — Деку удовлетворённо улыбнулся, кивнув. — Верно. Я совсем случайно открыл этот факт. Меня просто потянуло к сердцу одной жертвы, и потом всё случилось. поглощение человеческих сердец давало мне мимолётное ощущение жизни. После долгих страданий это было лучиком света в тёмной комнате, но вскоре дыру, через которую он проникал закрыли, накрепко заколотив досками и гвоздями. Сердца перестали давать мне чувства, и тогда я на самом деле хотел умереть. по-настоящему умереть. — уточнил он, намекая на то, что он сейчас мёртв, но не на самом деле. — А потом пришёл ты. Честно, твоя идея с пари с самого начала не вселяла в меня надежду, но мне хочется верить, что у тебя получится. Хочется, но не выходит… — Голос у Изуку в конец охрип, переходя на шёпот, но в тишине ночи его было хорошо слышно. — Что ж… — Томура был немного расстроен, но везде ведь надо искать свои плюсы, правда? — Как думаешь, если я принесу тебе сердце Всемогущего, ты будешь хоть немного рад? — Только Всемогущего? давай два! одно Всемогущего, а второе… — парень призадумался. Идея ему явно понравилась. — Каччан. Хочу сердце Каччана. — Кого? можно поподробнее? — Томура улыбнулся в ответ на энтузиазм Мидории. — Мой дорогой друг. Я чуть позже вас познакомлю, когда он будет готов. — Договорились. Значит, два сердца. Я принесу их. — Ловлю на слове! — Деку ещё раз улыбнулся, снова прикрыв глаза. Это обещание он точно запомнит.