Букет из незабудок

— Вы охренели? Непризнанные участвуют в Чемпионате по Крылоборству? Я понимаю, Геральд, он анархист, но вы, Мисселина? — Директор был в бешенстве.       Мисселина спокойно сидела в кресле напротив, смиренно сложив руки на коленях и смотря прямо в глаза мужчине: — А в чём, собственно, проблема? Пускай участвуют, они имеют право. Как минимум у них есть крылья. — Поэтому им можно оскорблять наши традиции? — Можно анархисту слово? — я тихо усмехнулся. — Почему участие Непризнанных оскорбляет наши традиции? Неужели наше сообщество настолько слабое, что их можно оскорбить, переделывая наши традиции в соответствии с современной жизнью? — Отставить вольнодумие, — Директор нервно перелистнул, — Совместные классы ангелов и демонов? Это, по-вашему, уместно? — Не видим ничего предосудительного, — коротко отрезала ангел. — Впитывая особенность противоположной стороны, ребята смогут стать сильнее. Здоровая конкуренция, основанная на взаимоуважении, а не на ненависти, лишь укрепит характер учеников. — Это звучит, как экстремизм. — Это правда жизни, Директор, — я облокотился на спинку стула и посмотрел ему в глаза. — Вы вот сидите в кабинете, носа не кажете, а там, за пределами школы, настоящая жизнь. И борьба идет, часто, не между ангелами и демонами, а внутри, за тёплое место с окладом повыше.       Директор нервно закашлял, быстро перевернул листы с нашим планом. Взгляд нервно цеплялся за каждую строчку. Руки нервно теребили бумагу. — Есть какие-то замечания? — Мисселина словно с нажимом спросила директора. — Посмотрю — скажу. Проваливайте на свои уроки. — Сегодня выходной, Директор, вы заработались, — Мисселина гордо вышла из кабинета, подняв голову вверх.       Я последовал за ней. Ангел громко стучала каблуками про каменному полу, с каждым шагом, словно выпуская свой гнев. Я еле успевал шагать за женщиной, пока она всё мчалась вперед. — Да что случилось то, Мисси? — наконец догнав, я дотронулся до плеча девушки, тем самым развернув её к себе. — Я устала. День за днём одно и то же. Проснулась, позавтракала, на уроки, отвела — идёшь следить за дисциплиной, а потом проверять задания, готовиться к новому дню. А на следующее утро что нас ждёт? — она обессилено выдохнула, не отрывая взгляд от пола. — Вся наша жизнь такая, Котёнок, просто это зависит от нашего восприятия, — я тихо провел по её хрупкому плечу. — Давай лучше поговорим об этом не в коридоре. — Да, ты прав. Тогда в мой кабинет? — её голубые глаза хитро улыбнулись своим чертовским огоньком. — А ты точно ангел? — Когда проснулась — была им, — нежная рука слегка коснулась моей щеки, словно мягкая пушинка, и задержалась на подбородке, — У тебя появились морщинки, Геральд.       В этом голосе чувствовалось всё сожаление: о нашем прошлом, об ошибках, совершенных сгоряча, и о понесённом нами наказании. Нет, если не порвать с прошлым, оно так и будет изводить нас, заставляя каждый день переживать всё совершённое. Оно, словно теплое одеяло, обволакивало нас, накрывало с головой и сохраняло эту печальную атмосферу. Мисселина дышала так тихо, что мне показалось, как будто она замерла навечно. — Тогда пошли быстрее. Нам нужно спешить, пока не появились новые, — в ответ ангел лишь нежно протянула свою ладонь мне.       Мы впервые за время нахождения в школе шли рука об руку. Казалось бы, бесконечные путанные коридоры здания, представляемые мной страшным лабиринтом, в одно мгновение стали словно короткие прямые, соединяющие просто две точки. Мне хотелось растянуть это мгновение как можно дольше.       Как только хлопнула дверь кабинета, и мы остались одни, котёнок крепко обхватила мою талию руками и коснулась своим вздернутым носиком моей шеи. Мурашки. Руки стали все крепче обвивать спину, а на шее оставались следы настойчивых поцелуев. — Не сейчас. Нам надо завершить одно дело, — я слегка оттолкнул ангела, оставив ее в полном недоумении.       Несколько шагов назад, рука словно сама открыла дверцу антресоли и выкинула свёрток. Она поняла это. — Ты до сих пор хранишь его? — ангел лишь кивнула головой. Слова застревали посреди горла, но я продолжал, — Ты понимаешь, что пока хранишь его, прошлое пожирает тебя? — Я не могу его выкинуть, — Мисселина подошла и внимательно посмотрела мне в глаза. Я у видел в них всё.       Та самая квартира с большой кухней. Напротив окна стоит красивая девушка, заметно как трясется фарфоровая чашечка в её руках, накрытая сверху блюдцем. Она переворачивает чашку вверх дном, приподнимает. Мгновение, и чашка с блюдцем падают на пол. — Нет, не может быть, — девушка быстро собирает осколки посуды. — Нет, это невозможно.       Картинка сменяется. Всё та же квартира, только уже вечер. Круглый стол накрыт на три человека. Девушка потихоньку крутится у плиты, пока двое мужчин обсуждают что-то. Я начал понимать, что это за вечер. Было непривычно смотреть на себя со стороны. Молодой парень, то есть я, встал из-за стола и подошёл к девушке сзади, стал медленно гладить её по спине, пока его собеседник устало ковырялся в тарелке. Молодой что-то прошептал на ушко девушке и вышел. Внезапно в комнате стало холодно.       Испуганная ангел подсела к оставшемуся в столовой мужчине. Тот внимательно посмотрел ей в глаза. Я подошел ближе, сел рядом с ними за стол, чтобы слышать их разговор. — Отто, я не знаю, что мне делать, — девушка со слезами смотрела на мужчину. Она умоляла собеседника взглядом помочь ей. Отто сложив руки в замок, упёрся подбородком в них и о чём-то думал. — Скажи ему прежде всего, — он, не меняя положения головы, посмотрел на девушку. — А если он… — девушка замолчала на полуслове. — Уйдет? — Отто облокотился на спинку стула. Девушка в ответ кивнула головой. Мужчина рассмеялся, — Мисселина, малыш, неужели ты за это время так и не поняла его характер? Так может поступить кто угодно, но только не Геральд. — Вы думаете? А как же его работа, разве это не повредит ему? — мужчина задумался. — Повредит. Но это Геральд, он за неё не держится. Не думай, скажи. И об энергии не переживай, придумаем что-нибудь, спрячем, — он по-отечески поцеловал ангела в лоб. — Как я вас троих брошу. Я на балкон выйду?       Не дожидаясь ответа, демон вышел из комнаты. Смятённая Мисселина осталась сидеть в раздумьях за столом. Я знал, что произойдет дальше. В комнату войду я, а через некоторое время раздастся звонок. Нет, сейчас мне было интересно, что происходило в этот момент на балконе. Я потихоньку встал из-за стола, оставив молодого меня и Мисселину за столом и прошёл в сторону балкона. Приоткрыв тюль, я стал подсматривать за Отто. «— Ну ты и негодяй, — пронеслось у меня в голове, — уже тогда всё распланировал».       А вот звонок. Это звонили с работы, та самая неожиданная новость, что я теперь перевожусь в новый отдел, подконтрольный лично Шепфа. Именно после этого звонка я «вылетел» из воспоминаний Мисселины. — Почему ты думала, что я тебя могу оставить? — я приобнял ангела крылом. — Потому что по итогу так и получилось, — она посмотрела мне в глаза. — Не оправдывайся, я знаю, что так было правильно. — Это было неправильно. Отто сделал всё возможное, чтобы Фауст был жив, а я испугался мести Рондента. — Ты думаешь, что это он тогда сдал нас Сатане? — Больше некому, — я не хотел посвящать её во все подробности наших стычек. — Он считал, что я занял его должность. А это надо уничтожить.       Я присел рядом с кульком бумаги. Осторожно раскрыв его, передо мной лежало первое одеяльце нашего сына. Осторожно я стал разворачивать его. Внутри оказались серебряная подвеска в виде розы, подаренная мной на выпускном, амулет, которые носили беременная Мисселина и Фауст в первое время его жизни, и веточка чертополоха. — Держи, — я протянул Мисселине подвеску. — Носи, пожалуйста.       Она тихо взяла её с моей ладони. Подхватив лежавшие на полу остатки свертка вместе с одеяльцем, подойдя к окну, я открыл раму и встал на подоконник. — Ты дикий что ли? — Мисселина зло посмотрела на меня. В ответ я протянул ей руку. — Я — Анархист, сама знаешь, — с хитрой ухмылкой она протянула мне руку и встала вместе со мной на подоконник, спихнув стоявшую рядом вазу.       Как только женская рука легла мне на талию, мы вместе шагнули в окно. Секунда и мы парили в воздухе. Необыкновенное чувство, забытое прежде, подхватило нас и унесло высоко в небо. Холодный воздух обдувал лицо. Я развернулся и посмотрел на Мисселину. Её прежде туго убранные длинные светлые волосы уже развивались по ветру, а лицо озарила счастливая улыбка. — Крикни «свобода»! — я постарался, чтобы она услышала меня, несмотря на воющий в ушах ветер.       Губы девушки несколько раз шевельнулись. — Громче! Не стесняйся! — Сво-бо-даа! — наконец я услышал её необычайно низкий бархатный голос. Хлопнув ещё раз крыльями, она взлетела ввысь. — Постой! — мне пришлось сделать ещё несколько взмахов, чтобы догнать ангела. Я схватил её руку со словами, — К водопаду на летающих камнях!       Девушка согласно махнула головой. Крепко взявшись за руки, мы устремились к летающим камням. Ловко лавируя между падающими камнями, мы летели туда, где собирались уничтожить последние следы нашего болезненного прошлого. Если бы не этот проклятый сверток, я клянусь, забыл бы, куда и почему мы летим из-за необычайного чувства легкости. В этот момент я чувствовал себя либо только начинающим сотрудником Департамента охраны, либо вообще подростком. Не было больше никаких предательств, стычек, потерь. Только я, ветер в лицо и последняя улика нашего греха.       Наконец мы прилетели к островку. Мы часто бывали здесь раньше: готовились к контрольным вместе. Наверное, лучше место было не найти. Видно было, что за прошедшее время никто не прилетал сюда. Как и прежде здесь были пара камней, используемые нами как стулья и стол, и небольшая горстка пепла. Одеялко было сразу брошено в остатки давно потухшего костра. — Амулет тоже сожжёшь? — Мисселина сурово посмотрела на меня. — Оставить на память? — недоверчиво посмотрел я на неё. — Если жечь, то сразу всё. — Да просто вдруг пригодиться. Никогда не знаешь, что ждёт дальше.       Я посмотрел на неё. Молодая девушка сидела, скрючившись словно старуха, а глаза… Глаза смотрели куда-то вдаль, словно искали кого-то, кто сейчас прилетит. Внезапно она спросила меня: — Сколько раз за время работы видел Шепфа? — Не так много, — я чиркнул огнивом, одеяльце вспыхнуло. — И как он выглядел обычно? — Да когда как, — докинув поленья, я посмотрел Мисселине в глаза, — Обычно старик в белой рясе. — А необычно? — она потеплее укуталась в плащ. — Да у него ж нет оболочки, однажды это был просто голос.       Мисселина всё ещё смотрела внутрь огня. — Помнишь, Отто при крещении Фауста подарил тогда два разных амулета, чтобы черный скрывал ангельскую сторону, а белый демоническую? Я вдруг подумала, что будет, если их соединить? — К чему такие мысли? — Просто это Отто же, — ангел вновь утянула волосы в гладкий пучок, — От него можно ждать, что угодно. Хорошо бы было сжечь еще и бы и черный.       В этот момент в груди зажгло с максимальной силой. Перед глазами начали сверкать картинки. Тёмная пещера, освещаемая лишь факелом в моих руках. Рядом шёл мой старинный друг. Отто под мышкой нёс какой-то кулёк. — Ты действительно считаешь, что это хорошая идея? — он всё ещё беспокоился. — Нет, но другого выхода у меня нет. Ты как старший должен помочь. Мы сделали всё, как ты тогда сделали всё как ты сказал, но это не помогает. — Уверен? Что не так? — Знаешь, он как будто сильнее нас всех. Амулеты не скрывают. — Я думал, что он с ногами козла у вас, — Отто громко рассмеялся, отчего огонь факела начал трепетать. — Да я сам сначала боялся этого. А потом… Раз и как все. — Всё это сказочки, чтобы испугать, — Отто усмехнулся. — Вот если бы он реально родился, таким как Винчесто описывал, было бы ненормально. — Ох уж эти ваши сказочки…       Чем дальше мы шли по тоннелю, тем больше он сужался. Уже пригибаясь, Отто прошептал: — Встречаться в пещеру около субантр это хорошая идея? — Точно лишних людей не будет. — У тебя паранойя, Геральд, — Отто посмотрел с недоверием. — Нет, просто есть много недоброжелателей, кто может доложить. Осторожнее, тут выступ.       Мы пригнулись, чтобы пройти. И вот мы оказались в небольшом зале. Мисселина сидела в углу со свертком в руках. — Вы, наконец-то, пришли, — она выглядела обеспокоенной. — Всё хорошо, котёнок, — я нежно пригладил её крылья, — Отто, иди сюда.       Демон подошёл к нам, мгновение и он заулыбался. — Обыкновенный малыш, две ручки, две ножки, — он призадумался. — А хвост у него есть? — Нет. — Ну тогда чего опасаться? — Отто рассмеялся. — Амулеты не скрывают его силу. Ни белый, ни черный.       Отто пропустил замечание Мисселины мимо ушей. Он смотрел чётко в глаза нашего сына. Фауст улыбался в ответ. — Какой он красивый у вас, глаза Мисси, а нос твой, Геральд, — Отто не отрывал взгляда. — Лучше скажи, как скрыть его, — я ткнул его в бок. — Чтобы усилить силу амулетов, нужно принести жертву, — выдохнул Отто. — Жертва нужна ваша, родителей. — Я готова, — Мисселина сказала без раздумий, всё также продолжая качать на руках Фауста.       Отто закачал головой. — Ты не знаешь, что надо сделать, а уже собираешься, — Отто нежно взял малыша на руки, нежно поправив одеяло, — Где черный амулет? — У меня, — я достал его из-за ворота.       Отто снял с Фауста белый амулет и протянул Мисси. Ангел зажала его в руках. — Оставьте пока у себя.       Шорохи. Внезапно внутри пещеры появились несколько огней. — Накаркал? Бегом отсюда! — Отто крикнул, прижав к себе Фауста. — Уходите, блин!       Мы схватились с Мисселиной за руки и рванули прочь по тоннелю. Бежали вперед, не расцепляясь, вперёд к свету. Вдруг картинка пропала, и я вновь оказался посреди островка. Внезапно стал задыхаться, в груди начался жар. В глазах потемнело. Я присел на землю, и стал расстёгивать ремни на шее. С каждой пряжкой, грудь всё больше наполнялась воздухом. Расстегнув последнюю, я лег на землю в попытке надышаться. Небо вокруг меня плыло, а сердце наполняла тьма. Удары по щекам. Хлёсткие удары один за другим словно выгоняли эту проклятую тьму из меня. — Отто! — я вдохнул.       Мисселина сидела рядом на земле, прижимая мою голову к белой груди. Тонкие руки нежно гладили мои волосы, пока по её щекам текли слёзы. Она чуть не захлебнулась в них, со словами: — О Шепфа, с тобой всё хорошо! — она ласково заулыбалась. — Он объикался, меньше вспоминай.       Мягкий смех. Теплые губы коснулись моих, настойчиво требуя поцелуя. Мои руки потянули её на себя, снимая с ангела накидку. — Ай, — воскликнул я от боли. Мисселина вдруг отстранилась, её взгляд был прикован к моей груди. — Что это? — Черный амулет, он врос.       Мисселина посмотрела на меня. Голубые глаза, обрамлённые пушистыми ресничками с грустью изучали место амулета. Взял оторвал ее руку и нежно поцеловал. — Поэтому ты прячешь за воротом? — Да. — Сколько уже? — требовательный взгляд, который на земле назвали бы детектором лжи. — Давно.       Костер догорал. Головёшки тихо потрескивали вместе с остатками одеяла и амулета. В этом огне было уничтожено не только наше прошлое, но и моя последняя надежда избавиться от проклятья амулета.