Исключение из правил

Хосок открывает глаза, и Юнги успевает только опустить руку ниже, с трепетной осторожностью беря младшего за ладонь и сжимая. Тот, кажется, сразу понял, что рядом с ним не Намджун, а Мин, хотя вместе они ни разу не просыпались. Неужели по прикосновениям угадал? — Что ты делаешь? — Чон сонно поднимает руку и смотрит на слегка развязанный бинт, а потом совсем приходит в себя, вскакивает и прижимается к стене на кровати, пряча руку за спину. — Юнги! — Тшш, — стоило бы извиниться, но извинения должного эффекта не произведут. — Ничего страшного в этом нет, — Мин подсаживается к парню и кладет ему на плечо ладонь, чувствуя выглядывающую из-под домашней белой футболки теплую кожу. — Прости, что не спросил разрешения. — Хен, — Хосок хмурится, но потом обегает взглядом комнату и немного расслабляется. — А где Намджун? — У него свидание, — слегка улыбается Юнги. — Ты хорошо себя чувствуешь? Нигде не болит? — Хорошо, — младший ложится обратно, но в этот раз двигается к стенке, оставляя возле себя места ровно столько, сколько может понадобиться, чтобы вместить Юнги. — Полежи со мной. Отказать не представляется возможным. Младший нежный и трогательный, его футболка вся измялась, а подушка все еще хранит тепло. Мин ложится на краю, чтобы не прижиматься к Хосоку вплотную, ведь тот, как показала практика, не всегда любит такие тесные контакты. Его постель действительно теплая. Шторы по-прежнему задернуты, поэтому льющийся сквозь них свет имеет красноватый оттенок. Немного душно. Стоило бы подняться и открыть форточку, но Хосок придвигается ближе уже самостоятельно и кладет ладонь Юнги на щеку, проводя по чуть шершавой коже. Гладит. — Намджун сказал тебе, что он вчера говорил не серьезно? — с надеждой в голосе спрашивает парень. — Ну…что на самом деле он ничего к тебе не чувствует? И мы снова можем быть только вдвоем. Да? — Он говорил, — поцелуй снова вспыхивает на губах, будто произошел только что. — Кхм, да. Намджун разбудил меня перед уходом и попросил не давать тебе долго спать. Думаю, это жестоко, но пришлось выполнить, — и не дай боже Хосок сейчас подумает, что это из-за любви к Киму. — Потому что я его побаиваюсь. Ты нет? — Джун хороший, — младшего эти слова насмешили. — Просто ты ему не понравился, — будь это правдой, было бы проще. — Да и бил он тебя только один раз. — Только один раз, — передразнивает его Юнги и целует в ладонь. — Мне и одного раза хватило. Я, между прочим, цветов купил. — здесь старший вспоминает, что прихватил с холодильника во время сборов вчера. — Но в этот раз у меня есть кое-что получше, — Хосок заинтересованно смотрит, как Мин лежа копается в карманах и достает оттуда магнитик в форме банана. — Вот. Вместо цветов. Это тебе, Хосок~а. — О, — младший принимает подарок и пару секунд вертит его в руках. — Если это намек, то ты извращенец. — Если ты видишь здесь намек, то извращенец ты, — фыркает Юнги. — Это просто банан, — он ласково щипает Хосока за бок, из-за чего тот дергается и показывает язык. — Вовсе нет, — Чон сует банан под подушку. — Потом прилеплю, — обещает он, хотя наверняка же забудет до самого вечера. — Спасибо, хен. — Все для тебя, — старший хмыкает, а потом без разрешения мягко чмокает Хосока в уголок губ, надеясь, что тот никак не может опознать на них частички губ Намджуна. — Хотел предложить тебе выйти прогуляться. Свидание, м? Солнечное осеннее утро прекрасно подойдет для свидания, а ты очень живописно смотришься на фоне деревьев. Пойдешь? Возьмем кофе на вынос, — Юнги делает маленькую паузу, вспоминая. — И какао. Чон соглашается, поэтому парни решают не завтракать дома. Вид старшего не совсем подходит для свидания, потому что в этой одежде он ходит уже сутки, в этой же одежде и спал, и остается лишь надеяться, что помятый вид никак не может оттолкнуть его парня. Хосок сейчас — олицетворение свежести. Он выходит из ванной в бежевом свитере и белых брюках, а его волосы снова лежат практически идеально. И не скажешь, что этот светлый и жизнерадостный человек вчера вжимался в стену коридора, захлебываясь слезами. Юнги не хочет об этом думать, ему бы стоять и любоваться, пока Чон обувается и натягивает на свитер джинсовку, проверяя карманы. Еще перед выходом Хосок настоял на том, что оплатит напитки он. Мин честно попытался с ним поспорить или договориться, что каждый купит себе сам, но младший не принял этих возражений. Сказал, что, пусть это и очень мало, но ему хочется таким образом извиниться перед Юнги за свое поведение, ведь психанул он, по его словам, на пустом месте. Старший это пустым местом не считал, ведь Намджун не предупредил его о своей якобы шутке, и у Хосока не было никакой возможности подготовиться к этому заявлению, но объяснять ему это было бесполезно, потому что слишком сложно вытащить из головы человека мысль, которая настолько плотно там осела. Юнги не умеет. Он учитель музыки, а не психолог. Парни выходят на улицу под крики соседского кота. Чон делает предположение, что его убивают, но старший выдвигает более гуманный вариант, сказав, что бедному животному не дали поесть пятый раз за утро. Это сразу рассмешило Хосока. Удивительно, но его в принципе рассмешить было очень легко. Раньше Юнги отпускал шуточки раз в несколько лет, потому что никто особо их оценить не мог, и от этого они становились несмешными даже для их изобретателя, но смех младшего мотивировал говорить и говорить. Так же и с комплиментами. Реакция у Хосока на все была очень яркой, заметной, он мгновенно откликался на все слова и действия, чего Юнги никогда не дождался бы от Намджуна. Когда Чон стоял в очереди за напитками, старший глянул соцсети. Вдруг Ким решит выложить фото из аквапарка без верха и в мокрых плавках. Мин, конечно, надеялся на это только краем сознания, а на основной частью лишь хотел знать, что у Намджуна там все в порядке. Что он счастлив, несмотря на то, что случилось вчера и этим утром.