ДОМ
Мы идём дальше, по опустошённой земле,
Наперекор всему, навстречу своей судьбе,
Жутких демонов крепко держа в голове.
В беспросветной и глубокой тьме мальчик услышал голос. Чарующий и одновременно взволнованный, он напоминал бушующее море, прекрасное, но вместе с тем несущее в себе тревогу и беспокойство. Голос звал его по имени, настойчиво и упрямо, пытаясь достучаться до мальчика, лежащего без сознания. Но это не дало никаких результатов. Слипшиеся веки юноши по-прежнему оставались закрытыми. И тогда, в момент безнадёжности, когда все надежды казались растоптанными, а мечты — недосягаемыми, он почувствовал лёгкое прикосновение руки на своём плече, от которого внутри, по всему телу, хлынуло тепло. Линн открыл глаза. На него смотрели обеспокоенные тёмно-фиолетовые глаза Вайолет. Тонкие губы девушки приоткрылись, чтобы произнести слово, которое являлось лекарством для её души: — Живой. На фоне пасмурного неба, упёршись коленями в землю, девушка ласково улыбнулась, слегка зажмурив длинными ресницами свои глаза. Еë светлые распущенные волосы трепал порывистый ветер, который своим холодом пронизывал до костей. — Вставай давай, помесь ангела и демона, пора работать, — произнесла девушка, нежно впиваясь тёмными ногтями в плечо мальчику. — Ещё пять минут, — вполголоса произнёс мальчик, медленно закрывая глаза. Изящные светлые брови девушки нахмурились, ровный нос сморщился, а сжатые мгновения назад губы приоткрылись в искреннем негодовании. — Никаких пяти минут, ленивое создание! — возмущённо воскликнула она. — Либо ты сейчас встаёшь, либо мы тебя оставляем прямо здесь, посреди безлюдного пустыря! Эти слова подействовали отрезвляюще, словно грубая пощёчина, ударившая по лицу наотмашь. Мальчик тяжело вздохнул, опёрся на собственные ладони и наконец поднялся с рыхлой земли. Вокруг него лежали разбросанные обломки поезда, который когда-то был полон сверхъестественными существами. Оторванные сидения, растерзанные вагоны, множество останков погибших тварей и содранные силой притяжения колёса — увиденная картина оставила на душе мальчика неизгладимое впечатление и подарила ощущение тревоги за тех, кто был ему дорог. — Утречка! — произнёс сзади голос. Линн тут же обернулся на знакомый и располагающий к себе тембр, который он жаждал услышать всем своим нутром. Он увидел шагающих навстречу ему и Вайолет бритоголового мужчину с опрятной седой бородой и двух сверхэнергичных мальчишек, которые делили в руках один из мечей, считавшийся неизбежно потерянным. Это были охотники из Эдема: Аластор, Клаус и Ноа. Увидев их живыми, полными сил и энергии, Линн почувствовал долгожданное облегчение, воцарившееся у него в душе. — Благодаря мне, — произнесла девушка, глядя на приближавшихся товарищей, — все живы. Никто не посмеет умереть в моём присутствии. — Вай, — радостно закричал Клаус, слегка подпрыгивая от переполняющих эмоций, — мы нашли твой меч! Это полнейшая и безоговорочная победа! Когда нефилим увидел торжествующий настрой мальчика в чёрной рубашке, на его глазах выступили слёзы. Он не мог представить себе, не мог даже допустить мысли о том, что окажется привязанным к кому-то ещё, помимо Джеймса. — Какой же ты всё-таки плакса, — произнёс Ноа, весело рассмеявшись.⛧⛧⛧
Яркая и ослепительная вспышка молнии, сопровождаемая оглушительным раскатом грома, распорола тучи, привлекая к себе внимание. Нефилим и члены ордена Эдема шли по рыхлой, местами растрескавшейся земле, покидая место крушения поезда. В их ноздри стал ощутимо пробиваться запах приближающегося дождя. Мальчик, на чьих плечах лежало спасение человечества, шёл впереди, направляя остальных. Связь в виде яркого луча отчётливо указывала ему путь в проклятое и забытое богом место. В Дадлитаун. Слегка поморщившись от наводнивших его голову болезненных воспоминаний, Линн ускорил неспешный шаг. Его тонкие пальцы крепко сжались в кулаки, будто бы обладая собственным сознанием, а кровь в жилах вскипела от бессилия и злобы. Помимо линии горизонта, в окружающей его действительности на мгновение появился образ двухголовой мерзкой твари, отнявшей у него Джеймса. На свободу, прямо из горла, вырвался сдавленный всхлип, наполненный болью. И в тот же миг чья-то нетвердая рука легла ему на плечо, удержав на месте. Нефилим обернулся, встретившись с обеспокоенным взглядом Клауса. — Всё в порядке? — спросил его юноша с кудрявыми каштановыми волосами, с беспокойством в глазах рассматривая неподвижно стоявшего перед ним мальчика. Линн попытался ответить, но образовавшийся комок в центре горла мешал вырваться потоку слов, держа их в заточении. Рефлекторно сглотнув, он смог выдавить из себя жалкое и короткое словосочетание: — Всё хорошо. И развернувшись, нефилим продолжил идти дальше, стараясь больше не вспоминать о тяжёлых и мучительных событиях прошлого, которые обладали способностью терзать его сердце и душу.⛧⛧⛧
— Смотрите! Впереди видно какие-то развалины! Указательный палец Клауса вытянулся вперёд, указывая на старые покосившиеся бревенчатые дома. Их зияющие дыры вместо окон тщательно следили за любым, даже самым незначительным движением каждого из путников, напоминая глаза свирепого хищника в дикой природе. — Что-то мне не нравится здешняя атмосфера, откровенно говоря, — всматриваясь вдаль, произнёс Аластор. — Не дрейфь, старик, всё обойдётся, — ободряюще произнёс Ноа, неспешно следуя позади мужчины. — Ты кого стариком назвал, а? Бритоголовый охотник молниеносно развернулся, схватив Ноа за воротник серой толстовки и притянув мальчишеское лицо с веснушками к себе. Его несвежее дыхание ударило прямо в нос, вызвав тошнотворный позыв у юноши, обладавшего силой пирокинеза. — А ну прекратили возню немедленно, — прокричала Вайолет, — а не то обоим не поздоровится, гарантирую! После услышанного обветренные губы мужчины растянулись в улыбке, а крепкие жилистые пальцы стали постепенно разжимать цепкую хватку на одежде Ноа. Когда у всех присутствующих уже создалось стойкое ощущение того, что Аластор спокойно отпустит свою новоиспечённую жертву, тот занёс одну из рук над головой мальчишки и, как следует приложившись, стал расчёсывать рыжие волосы Ноа, взъерошивая тем самым аккуратную причёску. — Отпусти меня, старик! — вопил Ноа изо всех сил, пытаясь вырваться. «Прямо как дети», — мелькнуло в мыслях Вайолет, когда она стала свидетельницей открывшейся перед ней глупого ребячества. Первые капли дождя хлестнули по тёмно-серой земле. Холодный ветер стал свирепеть, и с каждой прожитой секундой выл всё сильнее и протяжнее. Проникая через уязвимые участки одежды, он заставлял лязгать зубами, трястись от его ледяных и безжалостных порывов, буквально вынуждая людей о необходимости найти укрытие от непогоды. — Я думаю, — снова заговорил Клаус, напомнив о себе, — нам придётся временно переждать дождь в этих угрюмых домишках. Главное найти подходящую крышу. Кто за это прекрасное и манящее предложение? — А выбор у нас есть вообще? — задала риторический вопрос Вайолет. — Тут кругом словно выжженная пустыня. Или вы ещё что-то видите, помимо тех деревянных домов? Почему не признаётесь в таком случае? — Короче, Клаус дело говорит, — подытожил Ноа, — двинули туда. Даже если там ловушка или убогие сверхъестественные твари, это ведь будет весело, не так ли? Прекрасный вечер станет ещё прекраснее. Линн усиленно помотал головой из стороны в сторону, будто пытаясь сбросить с себя наваждение. Рыжий юноша обратил внимание на необычную реакцию беловолосого мальчика и поспешил задать вопрос: — Нам не в ту сторону? Ответ не заставил себя долго ждать. — Нет, луч указывает в сторону тех домов. Просто у меня нехорошее предчувствие.⛧⛧⛧
Дверь пронзительно скрипнула, выставив все свои потаённые секреты напоказ. В глаза тут же бросилась беспризорная и удручающая обстановка помещения. Плесень на облезших стенах, толстый слой пыли на полу и мебели, грязный засаленный ковёр и густая паутина — это и многое другое в одном из многочисленных обветшалых домов лишь сильнее подкрепляло уверенность в том, что здесь уже давно никто не жил. Но теперь всё иначе. Несмотря на невероятно долгое время, жизнь в лице охотников на сверхъестественных существ и юного нефилима в конце концов посетила этот заброшенный и покинутый всеми дом. И, быть может, дом был даже благодарен оказанному ему визиту. Переминаясь на крыльце с ноги на ногу от распирающего нетерпения, Аластор наступил на одну из прогнивших досок, которая угрожающе затрещала под его весом. Вниз тут же посыпалась древесная труха, давая отчетливо понять: нужно быть более осторожным. — Чëрт меня подери, — выругался мужчина, слегка покачнувшись. — Аккуратнее с желанием, мой дорогой друг, — пошутил кудрявый мальчик. Правая щека взрослого человека заметно дёрнулась, как если бы кто-то случайным образом наступил ему на палец ноги. Затем изо рта донеслось шипение, которое в конечном счёте переросло в реплику: — Сначала Ноа, а теперь и ты белены объелся, — он сокрушённо покачал головой, будто бы его накрыл невыносимый стыд. — Когда вернёмся, я вас, детишек, до смерти защекочу. Помяни мои слова. Клаус что-то ему ответил, но Вайолет, Ноа и Линн пропустили это мимо ушей. Каждый из них уже успел войти внутрь дома и в настоящее время был полностью поглощён изучением внутренностей окружающего их пространства. Ноа лично для себя сразу отметил коричневый диван, уединённо стоявший в углу одной из комнат. Он был наполовину протëртым, от него дурно попахивало, но это было лучше, чем совсем ничего. Грузно плюхнувшись прямо на него, юноша поднял кучу пыли, спровоцировав у себя чих. Звук показался настолько оглушительным и громким, что в ушах у веснушчатого мальчишки непроизвольно зазвенело. До Линна, находившегося в соседней комнате и пристально рассматривавшего фотографию на стене, ясно донеслось краткое «апчхи», исторгнутое изо рта Ноа. Но он и бровью не повёл. Его глаза продолжали жадно исследовать портрет мужчины и женщины, которые были изображены на снимке цвета сепии. Судя по всему, это была семейная пара. Глава семьи сидел на стуле, закинув ногу на ногу, и глядел прямо перед собой. Его жена стояла чуть поодаль, возложив нежную руку ему на плечо. Их счастливые, полные света улыбки были обращены прямо на мальчика. — Эй, нашёл что-то интересное? — раздался сзади женский голос. Это была Вайолет. Видимо, те комнаты в доме, которые ей довелось исследовать, не особо смогли заинтересовать и завладеть её плотоядным интересом. — Память дома. Я нашёл память дома, — сказал Линн. Девушка со светлыми волосами, услышав это, не смогла сдержаться и громко прыснула со смеху, держась руками за живот. Мальчик даже смог увидеть проступившие на её глазах прозрачные слезинки. Он решил дать мечнице немного времени приёти в себя, и когда её громкий хохот стал постепенно терять свою силу, он задал вполне простой и понятный вопрос: — А что смешного? — Да нет, ха-хах, ничего такого, просто такую высокопарную фразу выдал, словно мы в фильме каком-то. — А что такое фильм? Она уставилась на него вытаращенными от удивления глазами, но не смогла ничего ответить, так как в комнату ворвались Аластор и Клаус, держа грязный, в жёлтых пятнах матрас. — Наконец мы вас нашли. Пойдёмте с нами, соседнюю комнату решено сделать нашей временной точкой сбора. Хоть и не единогласно.⛧⛧⛧
У кого-то из присутствующих в животе громко забурлило. — Мда уж, а нам втирали на серьёзных щах, что миссия наилегчайшая, словно в магазин сходить. Не успеете и глазом моргнуть, как окажетесь дома. Эмма — патологическая лгунья, — посетовал рыжий мальчишка, сидя на диване. Клаус, усевшийся на найденном матрасе, решил поддержать своего товарища кивком головы. Он знал, что места на диване хватит не всем. Поэтому заранее, вместе с Аластором, отправился на тщательные поиски мягкой подстилки, которая устроит его и остальных. — А ты бы пошёл, если бы она сказала правду? — спросил его Аластор, ухмыляясь. Паренёк немного призадумался, а затем выпалил: — Нет конечно. На такие приключения я бы точно не подписался. — Ну вот, — констатировал мужчина, — что и требовалось доказать. А теперь отставить нытьё, я кое-что с собой взял. Он аккуратно расстегнул молнию на своей тёмно-зелёной куртке, выуживая из внутреннего кармана испещрённую царапинами жестяную консервную банку круглой формы. — Дамы и господа, на ужин у нас шпроты, — радостно объявил охотник с серебряным пистолетом. — Меня сейчас вырвет, — сказал Клаус. Кремовая кожа на его лице с каждым мгновением постепенно стала приобретать зеленоватый оттенок, будто подтверждая ранее произнесённые слова. Мужчина никак не отреагировал на слова юноши. Вместо этого он запустил руку в куртку снова, что-то весьма отчётливо щелкнуло, и на суд публике предстал компактный охотничий нож вместе с наплечным ремнём. — Вы, конечно, как хотите, ну а я, пожалуй, всё-таки немного отведаю этой замечательной и вкуснейшей консервированной еды. Ловко вооружившись ножом, Аластор пробил крышку и повёл острие холодного оружия по кругу банки, с каждым разом всё больше приоткрывая образовавшуюся брешь. Взору пятерых путников предстали мелкие рыбешки в растительном масле. — Вариантов у нас нет, откровенно говоря, так что вам, молодёжь, пора бы уже убить собственную привередливость, — жестикулируя ножом в руке, сказал Аластор. И в этот момент все находившееся в грязной захудалой комнатёнке услышали стук каплей дождя по крыше. Сперва звук был едва уловимым, почти призрачным, но вскоре он перерос в нечто сильное и неподвластное, безжалостное и ревущее. Дождь за пару прожитых мгновений стал ливнем, обрушившимся на участки брошенного дома с неимоверной мощью. Водная стихия хотела быть замеченной и услышанной, хотела быть в центре внимания, оттого так отчаянно проникала через разрушенные проёмы окон, порой доставая даже до одежды людей. Линн, прикладывая весь запас усилий в свой мальчишеский голос с целью перекричать ненастную и противную погоду, неистово завопил: — Кажется, я теперь знаю, где можно помыть руки! И судя по многочисленным улыбкам его надёжных и самоотверженных спутников, слова нефилима дошли до конечного места назначения.⛧⛧⛧
Полностью опустошённая и лишённая былого изящества жестяная консервная банка валялась возле ног Клауса, который мирно посапывал после всего пережитого. Остальные, будто бы подхватив сонный настрой кудрявого мальчишки, тоже улеглись спать в разнообразных и причудливых позах. И только Линн не мог уснуть. Он не мог отыскать первозданную природу этого необъяснимого явления, и при всех прилагаемых им усилиях лечь и полностью отдаться путешествию в сон — ничего не получалось. За небольшой отрезок времени мальчишкой было произведено множество различных телодвижений, им даже овладел непроизвольный дыхательный рефлекс в виде зевоты, но всё это не возымело должного эффекта. Факт оставался фактом: сон не желал его посещать, и он был вынужден лежать на боку, любуясь бледными стенами неказистой комнаты. Дождь на улице тем временем практически стих, но ещё был слышен его равномерный стук, создающий причудливый ритм, схожий со звуком метронома. Справа от нефилима донёсся едва различимый шум, созданный Ноа. Веснушчатый мальчишка перевернулся на другую сторону, распахнул слипшиеся глаза и взглянул прямо на него. Его рот сперва издал беззвучный звук, создавая ощущение выключенной громкости на телевизоре, но затем слова хлынули, обрушившись прямо на Линна. — Вижу, тебе не спится. Не хочешь выйти, пообщаться? Беловолосый юноша кивнул ему в ответ, и оба аккуратно встали со своих мест, стараясь никого не разбудить. Они двигались на цыпочках вплоть до выхода из комнаты, а после перешли на обычный шаг, пока наконец не подошли к двери. Ноа непроизвольно зажмурился, заранее зная, как сильно скрипят дверные петли, но всё же взялся за ручку и потянул на себя. Дверь отворилась, издав уже привычный и противный звук. Прохлада, которую подарил проливной дождь, ненадолго вторглась в дом, а затем бесследно исчезла сразу же после того, как дверь закрыли, но уже с противоположной стороны. Без каких-либо лишних промедлений, Ноа заговорил первым: — Обычно я сплю как убитый… Но на этот раз не вышло. Мне приснился сон. Он был очень жутким, потому что содержал в себе моё прошлое и часть моих потаённых страхов. То, что я стараюсь спрятать под улыбкой, — рыжеволосый юноша взглянул своими зелёными глазами прямо в лицо нефилима, словно силясь найти что-то такое, что смогло бы его утешить, — всё равно рано или поздно просачивается во внешний мир. И знаешь, весь этот разговор я затеял только для того, чтобы выговориться, чтобы почувствовать себя немного лучше. Я думаю, тебе бы тоже не помешало. Так мы можем сблизиться, может, даже друзьями стать после всего, чем чёрт не шутит, а? Он слегка прикусил свою нижнюю губу, пытаясь скрыть и подавить её дрожь. Размеренный стук капель дождя на какое-то время стал весьма ощутимым, пока его вновь не заглушили слова: — Я практически ничего не знаю о себе, — сказал Линн, — а то, что знаю, или то, что мне довелось пережить, — хватает меня за горло и неторопливо сдавливает. У меня был человек, который заботился обо мне, несмотря ни на что. Но теперь его нет. И это очень тяжело, невыносимо, и когда я начинаю об этом думать… Кажется, что я схожу с ума, внутри всё сдавливает, хочется кричать, кричать, куда угодно, главное, чтобы твой крик кто-нибудь услышал. И при всём этом где-то глубоко внутри мне хочется, чтобы никто не увидел и не заметил этой слабости, и я нарочно начинаю отталкивать каждого, кто протягивает мне руку помощи. Линн смотрел вниз, себе под ноги, громко шмыгая носом. Ему было неимоверно тяжело поднять взгляд на своего собеседника. Казалось, будто он провинился в каком-то тяжком нарушении и теперь стоял, стыдливо пряча свои глаза. Постепенно очертания бледно-жёлтых деревянных досок стали нечёткими, расплывчатыми, похожими на далёкие, неясные воспоминания. Кое-что ещё можно было разглядеть, если хорошо напрячься, но и эти детали вскоре стали сливаться в одно громадное дребезжащее серое пятно. И вот, когда мальчик уже почувствовал всем своим телом, что больше не сможет сдерживать нахлынувшие эмоции, проворные руки Ноа сомкнулись у него за спиной, вызвав тем самым теплоту, которая была ему необходима. Внутри него словно зажёгся камин, разгоревшийся на всю свою мощность и охвативший своим огнём каждую клеточку его тела. Нефилим неторопливо поднял глаза, наполненные слезами, и увидел отстраняющееся лицо мальчика с рыжими волосами, ощутил, как его руки медленно поднимаются вверх, останавливаясь на плечах. По щекам с веснушками сползали вниз прозрачные слезы. — А я, — Ноа немного помедлил, слова давались ему тяжело, — я сжёг заживо своих родителей. Мне приснился кошмар, и я не мог тогда себя контролировать. И с тех самых пор, не всегда, но достаточно часто, по ночам я вижу их сгорающие лица, слышу, как они кричат, душераздирающе и протяжно… Зеленоглазый юноша шумно и глубоко набрал ртом воздуха в свои лёгкие, его грудь предательски стала трястись вместе с телом, и так продолжалось до тех пор, пока из ноздрей не вырвался пар. — Мой дом сгорел дотла, — продолжил он, — и стоило мне выйти на улицу, как меня тут же забрали какие-то люди в военной форме. Силой. Они надели мне мешок на голову и затащили в машину. Отчетливо помню комнату, в которую меня определили. Яркое освещение от люминесцентных ламп, белые стены, рядом кровать и металлическая дверь. Откуда-то слышались детские крики. Присмотревшись получше, я увидел в углу потолка камеру. А чуть поодаль настенный громкоговоритель. Мне сказали, что я особенный, что я многого достигну в стенах этого здания… — Это была какая-то лаборатория? — предположил Линн. — Научно-исследовательский подземный центр по изучению сверхъестественных способностей. Тюрьма. Дети, которым «посчастливилось» туда загреметь, были практически расходным материалом для исследований. Никого не заботило, сдохнешь ты или нет. Им был важен лишь результат. Именно в этом паршивом месте я встретил Клауса и Вайолет. А один из надзирателей, у кого, в отличие от остальных, имелось сердце, видел в нас детей и обращался с нами так, как мы того заслуживали. Это был Аластор. Без него мы бы никогда оттуда не сбежали. Деревянная дверь медленно приоткрылась, и из образовавшегося проёма показалось заспанное лицо Вайолет. — Вы чего здесь шушукаетесь? Замышляете переворот в нашем сплочённом отряде устроить? Ребята переглянулись между собой с недоумевающим взглядом, пытаясь понять, что же имеет в виду девушка, но в конечном итоге так и не смогли. — Шучу я, шучу. Вы ведь идти дальше планируете? — задала риторический вопрос охотница, а затем и сама же дала на него ответ. — Ясен перец планируете, куда мы без вас. Живо в дом. Уходим, сейчас же.КОНЕЦ ДЕСЯТОЙ ГЛАВЫ.