Стальной венец 1: тамахаганэ

      Вечер подкрадывался незаметно, обманывая всех в попытке притвориться днём. Летом солнце на небе правит более длительное время, чем в другие сезоны. И какая же это восхитительная возможность пожить дольше вместе с великим небесным светилом!       Йоруичи сидела около распахнутого окошка, вдыхая аромат появляющихся звёзд, луны и темноты. Духота дня погибала под натиском наступающей ночной прохлады. И лёгкие, крыльями расправляясь в груди, насыщались ей, благодарно ударяясь о рёбра.       Гости давно ушли, и стол был убран не менее четырёх часов назад. И теперь в темноте своей комнаты девочка мечтательно следила за умирающим днём. Какой же он был насыщенный.       Йоруичи с сожалением подумала, что она пропустила целых два месяца прекрасной поры в ожидании улучшения погоды, но старалась не огорчаться. Значит, судьба подарит ей нечто более прекрасное взамен утраченного.       Странное утреннее чувство, колющее сердце, утихомирилось, и теперь осталась лишь приятная тяжесть прошедшего дня и усталость. Вспоминалось самое яркое, что отложилось в подсознании за сегодняшний день: летний ветер, что нашёл пристанище на поляне, мама в той забавной косынке в кружочек, податливая на удивление Полночь в руках, кудрявый мальчик, гладкая поверхность катан, обещание Хаттори.       На последней мысли у девочки запылало лицо, которое она поспешно закрыла руками. Неужели Хандзо не шутил, неужели её слова были услышаны? Как сложно было скрывать своё удовлетворение и повышенное возбуждение от окружающих. Хидеки выразил свои сомнения в психологическом здоровье сестры во время торжественного обеда, когда та со счастливейшей улыбкой задумчиво окунала рис не в соус, а в чай.       Шисуи перед своим уходом сказал, что они скоро снова увидятся. Было бы здорово, он ведь тоже мог научить её чему-нибудь интересному.       Йоруичи была в нетерпении. Хаттори сказал, что пока у него много работы, нужно подождать. А там он и с отцом поговорит, и план работы продумает. Девочка была уверена, что у неё получится. Она приложит все усилия, не сдаваясь даже из принципа, чтобы никто не посмел сказать, что все её слова были лишь забавы ради.       И, словно в подтверждение мыслям ребенка, деревья, высокие и могучие клёны, зашуршали листьями, разнося свои возгласы одобрения на дальние расстояния. А на одной из веток за девочкой следила зелёная пара кошачьих глаз.       — Странная договорённость, — Айяно расчёсывала длинные волосы гребешком. — И всего лишь три ниндзя. Мы опять идём на уступки Конохе.       — Дорогая, иногда стоит пойти на уступки, чтобы в нужный момент напомнить о них, — Кеншин задумчиво ходил взад-вперед по большой спальне.       — Они примут это словно надлежащее и ничего тебе потом не будут должны. А ты останешься в дураках, — остановившись, женщина посмотрела на отражение своего мужа в зеркале. — Тут ведь что-то ещё?       Кеншин улыбнулся.       — Я лишь рассчитывала на другой результат.       — Я знаю, но политика — дело гибкое, дорогая.       Айяно прикусила губу.       — Может, это всё-таки опасно? — Кеншин недоуменно посмотрел на женщину. — Иметь дело с этим кланом. Я надеялась, что они помогут нам разобраться с нашими проблемами, а мы постараемся улучшить их положение. Но цель у них другая…       — Свет мой, ты также умна, как и разговорчива. «И у стен есть уши» — так мне сказал сегодня Фугаку, и он прав.       — Неужто ты хочешь сказать… — бледное лицо Айяно повернулось к мужу.       — Это самое.       — Так теперь и мы под прицелом?       — Скорее всего. Учиха предупреждал об этом.       Женщина помотала головой.       — Мне отец всегда говорил не иметь дело с Учиха, но ты заразил меня своим энтузиазмом и оптимизмом.       — Так это, значит, я виноват?       — Нет, моя непоколебимая вера в тебя.       Кеншин уткнулся в шею своей супруги и поцеловал.       — Я не хочу, чтобы наши дети пострадали.       — Я этого никогда не допущу. Если страсти разгорятся, отправим их к моему отцу. Или брату.       — Прости, дорогой, но твои родственники такая себе альтернатива.       Кеншин рассмеялся. Конечно, она была права. Надменный дед и распутный парниша, соответственно являющиеся отцом и младшим братом Кеншина, не самая лучшая компания для подрастающего поколения.       — Ты подумал о том, что у Хаттори сейчас будет слишком много работы, чтобы заниматься с Йоруичи?       — Хм, — на этот счёт мужчина не задумывался. — Дадим ей занятие, посадим служанку с ней. Всё равно она с ним не целый день проводит. У него всегда была работа в кузне. Наконец-то ребенок займётся подобающими делами.       — Хидеки определённо твой сын, — женщина вздохнула, находя очевидное сходство в образе мышления между мужем и сыном. — И ты запрешь её в четырёх стенах?       — Могу отправить её с тобой сажать деревья.       — Она нас не простит. Она такая шустрая. Боюсь, не смогу за ней усмотреть, — Айяно опять вздохнула. — Найти бы ей другого учителя.       — Никому не доверюсь, кроме Хаттори. Мы сейчас не в том положении, чтобы пускать в дом чужаков.       Тут Шихоин задумался.       — Кстати о чужаках. Пусть за ней приглядит этот мальчишка Учиха. Кажется, они неплохо поладили.       — Ты противоречишь сам себе!       — Пусть он с сыновьями тренируется, а Йоруичи будет рядом под присмотром. В сопровождение отправим с ними парочку наших людей.       Женщина резко подорвалась со стула.       — Ты себя слышишь? Ты хочешь отправить наших детей с незнакомым ниндзя гулять на полянке! Где это видано? Не воспринимай этого мальца как ребёнка, хоть на вид он таковым и является, но он убивал, Кеншин, он завоевал в свои годы себе авторитет прекрасного воина, и это не потому, что бегал за бабочками и играл в догонялки с детьми.       Мужчина положил ладони на содрогающиеся плечи Айяно.       — Любовь моя…       — Не нервируй меня. Порой мне кажется, что ты становишься как твой отец.       Шихоин со злостью сжал зубы, но быстро постарался расслабиться.       — Не говори таких вещей, ты же знаешь, что я этого не выношу.       — Ну так и не будь таким! — женщина скинула его руки. — Люби своих детей, а не используй или подвергай их опасности. Я против.       Айяно быстро скинула с себя халат и запрыгнула в постель.       — Жду другого решения к завтрашнему утру.       Женщина резко выпустила воздух изо рта, затушив свечу на её прикроватном комоде, и завернулась в одеяло. Кеншин ещё немного постоял в наступившей тишине и, подойдя к кровати, обнял ком одеяла, в котором находилась его жена, нашёптывая слова извинения.       Наступило утро, и поместье Шихоин наполнилось голосами и всевозможными звуками. Солнце медленно вступало в свои владения, и уже через несколько часов после рассвета можно было ощутить его силу. Птицы заводили свою трель, цветы раскрывали бутоны, кузнецы и другие рабочие шествовали к своим местам, на лицах которых был ещё заметен отпечаток сна.       В то же время чета Шихоин с детьми и некоторыми из важных подчинённых собрались в столовой, тихо переговариваясь, так как никому с утра пораньше не хотелось напрягать голосовые связки. Пресс-секретарь, дородный мужчина лет сорока, с огромным аппетитом проглатывал омлет с рисом и курицей, стараясь при этом обмениваться местными байками с управителем поместья. Бухгалтер, что палочками аккуратно цеплял рис из своей тарелки (стоит заметить, что сам мужчина был похож на свои же палочки: высокий, худощавый), время от времени вступал в беседу с секретарём и управителем, редко, но метко вставляя какие-нибудь остроумные замечания, оставаясь при этом с невозмутимым лицом. Посол пришёл позже, разогнав тишину помещения, ведь имел рабочую привычку всегда говорить громко и чётко.       — И вам утро доброе, уважаемый Кэзухиро-сан, — бухгалтер поправил тонкие очки, задвигая их на переносицу. — Кажется, вас услышали даже в Конохе.       — Пусть слышат! Я сегодня в том настроении, что готов всем с великим благодушием говорить «доброе утро», — посол налил себе чай.       — Вы сегодня отправляетесь на службу?       — Я всегда на службе, но сегодня немного дальше, чем обычно, — мужчина положил себе в тарелку три маленьких рулета с рыбой. — Путешествие долгое, но я это люблю. Еду к одной семье, почти на границе страны. Довольно маленькая, но бойкая. Пытаются предъявить права на одну из шахт на якобы их территории. Стоит им вежливо сказать, что они неправы.       — Ваш настрой к работе заразителен, — сказал управитель поместья, с восхищением взирая на Кэзухиро.       — Человек должен работать не покладая рук, пока эти самые руки ему ещё служат, — наставительно сказал посол.       Кеншин со своего места наблюдал за оживленностью за столом, вполуха слушая беседу своих подчинённых, односложно отвечая на вопросы. Все заметили, что он и его жена не сказали друг другу ни слова. Что же поделать, супружеская жизнь она не без разногласий.       Для полного комплекта в помещении не хватало Йоруичи, но она обычно всегда приходила позже, но заканчивала завтракать со всеми или раньше, ведь до еды ей времени не было. Хаттори спасал её от служанок, что настойчиво пытались усадить ребёнка за вышивание или другое подобное ремесло, которое вызывало непреодолимый ужас у принцессы. В теплую погоду Йоруичи с наставником много гуляли и беседовали, а в холодную читали и играли в какие-нибудь настольные игры (мужчина всеми силами пытался обучить ребенка игре в шоги, но пока это выходило довольно-таки плохо). А сейчас как раз наступила погожая пора, и можно было пойти изучать природу земель клана дальше, слушая невероятные рассказы Хаттори о его путешествиях и сражениях.       Девочка резко ворвалась в помещение.       — Доброе утро!       В комнате раздался гул ответов, под который девчушка быстро схватила со стола три рисовых шарика и быстро побежала обратно.       — Дочка! — Айяно хотела предупредить Йоруичи, но та уже убежала.       Запрыгнув на перила лестницы, девочка начала скатываться по ним, умудряясь при этом жевать свой завтрак. Но как только она спрыгнула на пол, ожидая увидеть ждущего её учителя, она остановилась. Вместо Хандзо был один из охраны. Она с подозрением покосилась на него, заглядывая ему за спину: мало ли Хаттори решил спрятаться, а потом резко выскочить в попытке удивить её.       — А вы кто? — задумчиво кусая рисовый шарик, спросила девочка.       — У Хандзо-сама много работы. Мне препоручили, чтобы я сопровождал вас, Шихоин-доно, — мужчина поклонился, звеня доспехами. — Моё имя Широ.       — Так Хаттори совсем не придёт?       — Нет.       Девочка вздохнула. Она знала, что Хаттори очень занят, но его отсутствие казалось чем-то неприемлемым. Да и она надеялась, что её хотя бы предупредят. Впрочем, у ребёнка уже созрело несколько мыслей, каким образом можно получить выгоду из необычной ситуации.       — Иногда Хандзо учит меня некоторым приёмам боевых искусств. Вы тоже будете меня обучать? — это была самая что ни на есть ложь, ведь учитель никогда не позволял ей и меча в руках держать (пока что). Но девочка состроила такую гримасу, что её мастерству мог позавидовать любой актёр.       — Меня предупреждали об этом. Боюсь, должен отказать вам, госпожа.       И он снова поклонился, заставив своей учтивостью девочку только фыркнуть.       «Зануда. Это теперь твоё новое имя».       У Йоруичи и Хаттори Хандзо была интересная традиция. Перед началом прогулки оба выходили на крыльцо и глубоко, насколько хватало сил, вдыхали окружающие их запахи, стараясь не только насытить организм свежестью, но и отгадать, чему принадлежит тот или иной аромат. Учитель был просто мастер в этом, называя самые тонкие и далёкие запахи (он мог разобрать состав духов жены посла, которые лёгкой вуалью лежали на нём, ведь женщина имела привычку целовать мужа в лоб и желать ему удачи перед уходом на работу, случайно оставляя свой парфюм на нём). Наставник говорил, что этому обучил его отец, который, как говорят, мог обонянием определить качество металла, руды или оружия. И вот они вдвоём, стоя у крыльца с закрытыми глазами, по очереди угадывали, что находится вокруг: тележка со свежими снопами сена, вёдра лесной земляники, доярка, от которой пахло молоком, завтрак, смешивающий всевозможные сочетания (от свежего горячего хлеба до цветочного чая). Каждый сезон знаменовал прибавление новых компонентов в эту смесь. Всё это было так чудесно и необычно, напоминая некий магический обряд.       И в данный момент, по обыкновению, Йоруичи встала у крыльца и начала исполнять утренний ритуал. В нос ударили дым из кузни, герань, запах свежей влажной от росы земли и травы. Но тут её сопровождающий двинулся за ней следом, скрипя, звеня, шурша и издавая различные неприятные уху звуки, что мгновенно распугали атмосферу вышеупомянутого действа.       — Вы в порядке?       Девочка кивнула, не открывая глаз, стараясь ещё уцепиться за тонкие нити, что давали ей обзор местности, не используя при этом само зрение.       — Шихоин-доно?       — Дай мне минуту, пожалуйста.       Быстро проговорив, девочка потянулась невидимыми руками, ощупывая каждый уголок двора. Но несмотря на то, что охранник замолчал, его присутствие казалось таким неправильным и лишним (и не удивительно, ведь мужчина время от времени издавал различные отвлекающие звуки вроде покашливания или глубоких вздохов).       — Ай, пойдём, — девочка разочарованно махнула рукой.       Как только каменная кладка закончилась, а вместе с ней и огороженный двор поместья, Йоруичи резко развязала сандалии, лихо подбросила их с ног в воздух, старясь при этом словить.       — Не думаю, что это правильно. Наденьте, пожалуйста.       — Зачем? — девочка недоуменно посмотрела на своего проводника.       — Если вы наступите на острый камень или на змею, то сильно поранитесь.       Эти предостережения не особо сработали, ведь девочка продолжала непонимающе смотреть, ожидая, видимо, более веских поводов не делать то, что она делала всегда.       — Я надену, если ты дашь мне катану.       — Нет.       — Нет?       — Нет.       — Тогда я пошла, — закинув на спину обувь, держа её за длинные завязки, принцесса зашагала вперёд, не оборачиваясь.       Широ оставалось только вздохнуть. Он быстрым шагом нагнал девочку и стал всматриваться в землю, чтобы предупредить возможные ранения.       Долго они шли по полю в полной тишине, иногда останавливаясь, чтобы ребёнок мог насладиться видом какого-нибудь цветка или попробовать поймать бабочку. Потом Йоруичи заметила маленькую ящерку, что умело подобрала окрас под окружающую среду. Девочка постаралась догнать её, но Широ схватил свою спутницу за предплечье, выразив опасение, что это не очень хорошая идея.       Пройдя ещё около тридцати минут, оба поднялись на небольшой холм. И тут их вниманию предстало поле, усеянное белым ковром из одуванчиков.       — Так много! — Йоруичи выронила из рук свои сандалии и побежала напрямик к полотну, что казалось невероятно воздушным и мягким.       На поле живого места не было от этого цветка, и создавалось ощущение, будто снег решил выпасть летом.       Девочка бежала то в одну, то в другую сторону, поднимая в воздух невесомые семена-парашютики растения. Сорвав целый букет этих цветов, принцесса набрала в лёгкие как можно больше воздуха и со всей силы начала дуть, окружая себя белым занавесом. Кажется, лишь сорняк, но для ребёнка это был настоящий подарок.       — Вы испачкали свое платье, — счастливая Йоруичи, с запутанными в волосах семенами, опустила взгляд на своё платье, заметив множество пятен от сока одуванчика.       — А Хаттори говорил, что он полезен.       — Но не для одежды же.       Маленькая Шихоин равнодушно пожала плечами и обошла слугу.       — Ты знал, что одуванчик — это единственный цветок, который воплощает в себе три небесных светила: солнце, луну и звёзды. Жёлтый цветок символизирует солнце, пушистый и серебристый мягкий шарик — луну, разлетающиеся семена — звёзды. Мне так мама говорила.       Широ на это лишь кивнул.       Йоруичи недовольно посмотрела на охранника, который проигнорировал её рассказ, но быстро переключилась. Когда покров белых шапочек был снят с луга, кое-где стали выглядывать другие луговые цветы.       — Надо маме собрать букет.       И девочка, словно следопыт, начала выискивать красивые яркие цветы среди теперь голых одуванчиков.       — А ты знал, — срывая белый цветок, сказала Йоруичи, — что там, где падает звезда, расцветает ромашка?       — Нет, не знал.       — Теперь знаешь, — пробормотала девочка.       За ромашкой в букет пошли цикорий, василёк, кипрей и колокольчик. Когда Йоруичи нашла яркий розовый клевер, она немедленно зажала его между зубами, высасывая сладкий сок.       — Не надо это есть! — Широ пытался отобрать цветок изо рта девочки, но та ловко увернулась и засмеялась.       — Не бойся, сам попробуй. Он сладкий, — и, сорвав цветок с пышной яркой головкой, протянула его слуге.       — Нет, спасибо.       — Как хочешь, — пожала плечами девочка, повторяя процедуру. — Никогда не понимала, почему для сбора букетов должны быть свои правила: найти основной цвет, к нему дополнительные. Ерунда. По мне так разноцветная большая связка цветов — самый лучший букет.       Солнце уже во всю властвовало. Находясь на открытом пространстве поля, без единого намёка на тень, можно было буквально сжариться.       — Нам бы стоило вернуться, — мужчина подошёл к девочке, что лежала на животе в густой массе из травы. Рядом с ней находился пучок её цветов.       — Уже? — лениво потягиваясь, сказала Йоруичи.       — Да, солнце почти в зените. Вы можете получить солнечный удар.       — Скорее ты получишь перегрев в своей сбруе, — девочка поднялась и начала собирать цветы.       «Сбруя?». У мужчины прям глаз задёргался. Но он терпеливо ждал ребёнка, а позже взял его за руку, чтобы ускорить шаг, ведь размеренная походка Йоруичи говорила о том, что спешить она никуда не собирается.       Когда они дошли до леса, что находился недалеко от поместья, девочка выскользнула из руки Широ, и, немного отбежав от него, подняла длинную палку и начала истреблять местное поселение лопухов.       — Получай! — один за другим сорняки склоняли стебли и массивные листья под ударами ребёнка.       Девочка кружилась, перекатывалась, резко оборачивалась, уклонялась от невидимых врагов, а потом делала выпад, отправляя в нокаут нового безмолвного соперника. Ребёнок скакал всё дальше, а её сопровождающий плёлся за ней чуть позади.       — Давай в лес сходим.       — Вам нужно привести себя в порядок, ведь у вас скоро дома занятие по рукоделию. Да и к тому же обед не за горами. Я отведу вас в ваши покои.       — Зануда.       Йоруичи пошла вперёд, гордо подняв голову и используя свой деревянный меч как трость.       — Так, вот мы и пришли, — пропуская Йоручи в её комнату, сказал Широ с облегчением, что не осталось незамеченным для девочки. — Оставайтесь здесь, пока за вами не зайдут. До свидания, — мужчина поспешно закрыл дверь, и подумать только, на ключ.       «Хидеки предложил, точно его идея».       Но Йоруичи это было лишь на руку. Она не собиралась здесь смиренно сидеть. Заключённая в своей комнате быстро написала кривоватым почерком записку примерно такого содержания: «Отправилась к Хаттори-сану, чтобы его проведать».       «Пока эта старуха решит сходить туда или попытаться меня найти, я уже вернусь».       Не сказать, что девочка испытывала истую нелюбовь к этой пожилой женщине, своей служанке и по совместительству второму учителю (стоит добавить, что методы Хаттори в воспитании ужасали почтенную женщину). Но то, как она корила принцессу за её «кривые пальцы» и «неподобающее поведение для девушки её положения» вызывало у ребенка тихую злобу. Особенно в те моменты, когда Йоруичи принуждали шить что-нибудь на пяльцах под присмотром служанки, а та в свою очередь грубо вырывала из неумелых маленьких рук работу и недовольно вздыхала.       — Погляди, как внучка феодала отменно выполнила рисунок: какие стежки, ровные линии, всё аккуратно и гладко, — тыкая в лицо девочки вышивку, которое с такой огромной гордостью носила с собой женщина, ведь оно было подарено самой внучкой даймё Страны Огня, она упрекала Шихоин.       — Но она ведь меня старше!       — Это не имеет значение, — старуха обдала девочку тошнотворным запахом изо рта, отвращение к которому девочка и не собиралась скрывать на своём лице. — Будь вы более усердная и воспитанная, у вас бы всё вышло!       — Ты здесь живёшь только из-за жалости моего отца к тебе! Не смей так разговаривать со мной!       И после этого девочка убегала. Так обычно заканчивалось большинство попыток сделать из Йоруичи мастерицу рукоделия.       Ручка окна, скрипнув, опустилась вниз. Окно открыто. Шихоин распахнула его настежь и смело перекинула ноги через подоконник. Встав на колени спиной к окну, она крепко вцепилась в раму, спуская при этом по одной ноге. Повиснув на деревянной окантовке, Йоруичи потянулась рукой к дереву, что росло рядом. Девочка схватила ветку и резко оттолкнулась от стены, полностью повиснув на дереве.       Окна её покоев находились в слепой зоне двора. Обычно здесь было мало людей, поэтому акробатические махинации девочки никто не заметил.       «Если бы старуха это увидела, тут же упала бы в обморок как кисейная барышня».       Сук, на который должна была перебраться Йоруичи дальше, находился слишком низко, поэтому, повиснув на ветке, что была выше, она крепко обхватила ногами ствол дерева, на секунду ощутив кожей его шероховатую поверхность, и откинулась назад, делая некое подобие сальто, руками найдя опору на нужном месте.       Дальше шёл самый любимый этап. Девочка с ветки переходила на высокий забор, что ограждал всю территорию поместья, цеплялась за другую ветку, более длинную, и спрыгивала вниз, используя её как лиану.       Секунда — и план побега выполнен. Девочка развела руки и поклонилась невидимым зрителям её номера.       Потом она побежала. Кровь кипела, в висках стучало, но все эти чувства были девочке в радость. Так её тело ощущало свободу.       Шихоин добежала до берега реки. Могами разлилась, поэтому девочка остановилась не на пляже, как обычно, а на лужке, удивляясь силе водной стихии. Ребёнок видел затопленные пустые дома, дворы, различные хозяйственные вещи, что оставили жители, спасаясь от наводнения. Очень мрачная картина, ведь обычно здесь, теперь на пустой и будто бы неживой территории, раньше играло много детей, паслись животные, работали взрослые, тренировались иногда её братья, которые потом на перегонки бежали в реку, чтобы освежиться. Девочка помнила, как раньше они втроём устраивали тут пикники, Хидеки и Акира учили её ловить рыбу или пускать «лягушек» по воде. Как гордилась собой Йоруичи, когда смогла обыграть Хидеки в этой забаве. Теперь ничего не осталось, ни единого звука поблизости, кроме шума воды. Словно случилась какая-то вселенская катастрофа.       Но девочка любила вид текущей реки, отблески солнца на ней. Она не собиралась лезть в воду, ведь обещала Хаттори. Просто в этом месте лучше думалось.       Йоруичи закрыла глаза и легла на спину, чтобы восстановить дыхание. Суета домашней обстановки отошла назад, и над душой никто не стоял. Благодать.       Недолго продлилась атмосфера уединения. Ведь внезапно до уха девочки долетел жалобный писк. Шихоин резко подорвалась, стараясь найти глазами источник.       — Какой ужас!       На реке она увидела толстое почерневшее бревно, а на нём кошку. Это была Полночь. Животное жалобно плакало, бегая с одного конца своего плота на другой.       Йоруичи резко повернула к дому, но сразу же вернулась.       «Не успею. Дальше водопад».       Девочка стала нервно кусать ногти.       — Я умею плавать! — и, поддерживая себя этой мыслью, она побежала к реке.       Как только ноги девочки вошли в реку, разбрызгивая капли воды по сторонам, и стали погружаться в мягкую землю, решимости у неё поубавилось.       Йоруичи сомневалась, но время уходило. Могами в этом рукаве заканчивалась водопадом, впадающим в другую реку — Нака. Течение не было особо сильным, но неустанно двигало бревно к обрыву.       Раздумья оборвало душераздирающее мяуканье.       «Соберись».       Йоруичи ногтями до крови впилась в руку и медленными шагами всё глубже заходила в воду. Адреналин заиграл в теле, сердце вновь забилось чаще, и уже без сомнения, гребя руками, девочка что есть сил поплыла к своей цели.       Вода попадала в нос, закрывала обзор глазам, но Шихоин продолжала плыть, чувствуя, как грудную клетку начинала пронзать боль, словно кто-то внутри колол её острой иглой.       Мышцы в руках и ногах постепенно переставали слушаться, левую стопу свело судорогой.       «Ещё немного!»       Она рукой потянулась до бревна, но лишь кончики пальцев смогли соприкоснуться с ним, отрывая рыхлую, пропитанную влагой кору.       Йоруичи начала отставать. От страха и негодования она глубоко вздохнула, и вода сразу же попала в рот, вызвав сильный кашель.       «Я сбила дыхание. Самое главное было не сбить дыхание».       Но на этот случай её учитель говорил ей ложиться на спину и плыть кролем, чтобы немного привести в порядок своё состояние. Так и поступила принцесса, время от времени оглядываясь, чтобы не сбиться с траектории.       Внезапно Йоруичи почувствовала резкую боль в ноге и вскрикнула. Что-то острое порезало её левое бедро.       «Я не могу использовать ноги».       Сделав три глубоких вдоха-выдоха, она перевернулась обратно на живот и переключилась на баттерфляй, резкими движениями погружаясь и выныривая из воды, делая упор на руки.       Ладонь с силой упала на дерево, покачнув его. Йоруичи опёрлась на него руками, перемещая центр тяжести. Кошка с другого конца перебежала к девочке, тыкая носом в её мокрые и холодные руки.       — А вот и я, Полночь, — задыхаясь, из последних сил сказала девочка. — Всё будет хорошо.       Ребёнок взяла за шкирку животное и посадила к себе на голову. Течение будто стало сильнее, но это было обманчивое впечатление, ведь Йоруичи потеряла много сил и сейчас старалась плыть против него.       «Я не доплыву».       Кошка, пытаясь не упасть в воду, вонзила когти в кожу головы и шеи девочки. Своим весом она в прямом смысле топила Йоруичи, не давая ей поднять голову, чтобы набрать воздух. Когда паника завладела сознанием ребенка, и он понял, уже полностью и точно, что он тонет, появились силы приподнять немного рукой животное с головы и издать крик, который, казалось, дошёл лишь до пустых домов и тёмного леса.       — И ты думаешь, что они как-то смогут повлиять на своего отца?       Итачи и Шисуи сидели на скалистом утёсе. Их тайное место. Никто о нём не знал. Здесь они могли и тренироваться, и обсуждать планы да насущные проблемы. Тихое одинокое местечко.       — Да. Как и Саске на твоего отца.       — Саске? Я не собираюсь приплетать своего брата к этому.       Шисуи, что с энтузиазмом смотрел на собеседника, резко помрачнел и опустил глаза.       — Я знаю. Вмешивать в это детей — последнее дело, на которое можно решиться. Но Итачи, — Шисуи посмотрел на мальчика, — ситуация накаляется с каждым днём. Ты был на последнем собрании и слышал, что сказал твой отец.       — Восстание, — в тёмных глазах Итачи смешались чувства невыразимой печали и злобы.       — Да. Если Фугаку пошёл на сделку с Шихоин, то решение окончательное и бесповоротное. Тянуть дальше некуда, — Шисуи посмотрел на реку у подножья скалы. — Думаю, как только Шихоин восстановят порядок и наладят свои дела, Учиха восстанут.       — Ты уверен, что Шихоин не передумает в последний момент?       — Не думаю. Он похож на твоего отца. Они оба не верят в своё возможное поражение, и потенциальный конфликт на мировом уровне, что возникнет из-за гражданской войны, их не волнует.       — Узколобые.       Шисуи посмотрел на поникшего Итачи.       — Эй, братец, — старший Учиха искренне улыбнулся, стараясь подбодрить друга, при этом сам чувствуя жгучую тревогу внутри, — я ведь сказал, что у меня есть план. Их даже два. Всё будет в порядке.       — Насчет первого я в курсе. Но тебе нужно время, чтобы подготовить глаза.       — Да, я боюсь не успеть. Поэтому у нас есть запасной вариант, — Шисуи поднял указательный и средний пальцы.       — Ты считаешь, что детей Шихоин можно переманить на нашу сторону. Но с чего бы им соглашаться? Я понимаю, что их суждения отличаются от принципов их родственников. Меня все же смущает твоя уверенность, что они не такие, как их отец, ведь одно дело разглагольствовать, а другое — делать.       — В них много света, Итачи, — Шисуи задумался. — Они как Саске. Такие же чистые и невинные. Белый лист, что можно ещё заполнить. Я вижу это.       — И мы должны навязать этим детям наши принципы?       — Это для их же блага. Ты ведь понимаешь, что Саске скорее всего погибнет, если начнётся революция.       Итачи передёрнуло. Сочетание слов «Саске» и «смерть» в одном контексте вызвали в душе мальчика неистовый ужас. Чакра нестабильным потоком потекла по его телу, что почувствовал друг.       — Извини, что говорю такое, — юноша положил ладони на плечи своего младшего товарища и посмотрел ему в глаза, — но ты и сам думал об этом, я знаю. И ты осознаёшь, что это не самое страшное, на что можно пойти.       — Почему ты думаешь, что взрослых будет волновать смерть своих детей? — холодно сказал Итачи. — Мой отец не глуп, он тоже всё это знает. И всё же мнимая гордость клана перевешивает жизни его собственных детей.       Наступило молчание. В юных душах царил хаос и страх, что они старательно скрывали внутри, не выпуская этих страшных зверей на волю. Мальчики, а на них навалилась ответственность за множество жизней, за судьбу клана и деревни. Дети решают проблемы взрослых. Неужели это и есть мир шиноби?       — Я попробую. Из-за работы в поместье я постараюсь стать с ними на короткой ноге.       — Ты уже неплохо в этом преуспел.       Шисуи удовлетворительно кивнул.       — Да, они хорошие ребята, ещё совсем дети. И они близки со своим отцом. Вот что важно.       — В любом случае, Шихоин ещё не дал согласие.       — Ты прав, но даст, я не сомневаюсь в этом, — мальчик поднялся и потянулся. — Или нам придётся придумать что-нибудь ещё. Ладно, Итачи, поболтали, и хватит. Время для тренировки.       Итачи поднялся следом, и оба стали спускаться вниз. Младший провалился в свои мысли, шествуя за другом. Всё движется так быстро и стремительно, и, Учиха был уверен, прямо к пропасти, из которой не выйти. И они с его товарищем упадут туда тоже.       «Главное сберечь Саске. А что для этого будет нужно — не имеет значения».       Мальчик так сильно задумался, что не заметил, как Шисуи резко остановился, и чуть не врезался ему в спину.       — Что случилось?       — Ничего не слышал? — юноша нахмурился и стал прислушиваться. — Давай-ка проверим.       Невероятная сила тянула Йоруичи ко дну. Она старалась работать ногами, но боль останавливала все её попытки. Тут её стопа ударила об железную перекладину, что опиралась на затопленный забор находящегося рядом пустого дома. Она легко стала соскальзывать под углом, подминая под себя ребёнка. Девочка подняла кошку вверх, сама оказавшись полностью под водой, увлекаемая в самую глубь.       Тьма. Девочка не успела набрать воздух в легкие, от неожиданности вздохнув под водой, забивая дыхательные пути. Она чувствовала, как её сознание стало медленно отказывать. Рука сама разжалась, выпуская животное. Боли не было. Наступило страшное умиротворение. Тяжесть балки уносила её прочь от этого мира.       «Меня могут никогда не найти».       Подумав об этом, девочка закрыла глаза.       Она услышала голоса.       «Мне мерещится?»       Всё ближе. Она снова подключила зрение и увидела, что гладкая поверхность воды задребезжала. Секунда — и она полностью разорвалась от чего-то тяжелого, что нырнуло в реку. Девочка подняла руку, стараясь притронуться, достать это, но сил не осталось. Но всё же её усилий хватило, чтобы Шисуи успел схватить её за запястье.       Итачи взял друга под подмышки, как только он вынырнул из воды, вытягивая на поверхность.       — Та девочка…       — Да, — Шисуи глубоко дышал. — Она жива.       И через секунду он исчез из поля зрения Итачи. Мальчик обернулся, увидев, что друг переместился на берег. Шисуи Телесного Мерцания. В прямом смысле неуловимый человек.       — Йоруичи! — юноша похлопал девочку по щекам. Не услышав ответа, он положил ребенка животом вниз на согнутую в колене ногу, слегка похлопывая по спине. Через пару секунд Йоруичи начала кашлять, при этом через нос и рот стала выходить вода и рвота.       Учиха аккуратно положил её на бок, чтобы девочка могла полностью освободить дыхательные пути, забившиеся водой.       Через секунду подошёл Итачи. Он сразу заметил, что из левой ноги девочки сильным потоком текла кровь, одевая её в красный чулок. Мальчик достал из сумки бинты и осмотрел рану.       — Очень глубокая.       — Поместье недалеко, наложи жгут, чтобы она совсем не истекла кровью.       Итачи и без указаний друга начал это делать. Он старался туго затянуть бинт, что мгновенно промокал от крови. Когда он переплёл два конца жгута и сильно затянул, девочка вскрикнула.       — Кошка! — первое, что сказала Йоруичи обессилившем голосом, прерываясь кашлем. — Где… она…       Мальчики не придали значение словам Шихоин. Всё-таки мозг от нехватки кислорода мог многое выдать.       Но тут появилось животное, обогнуло ноги Итачи и село рядом с девочкой.       — Полночь…       — Так ты её пыталась спасти, — Шисуи взял девочку под голову и колени, легко поднимая. — Вы самая храбрая принцесса, которую я видел.       Йоруичи улыбнулась, сжимая в маленьких кулачках мокрую футболку Шисуи. Учиха увидел, как уголки губ девочки стали стремительно сползать вниз, глаза закатываться, а смуглая кожа стала бледнеть ещё сильнее.       — Чёрт! — и старший мальчик исчез с ребёнком на руках.       Итачи поспешил за ними.       «Саске почти одного возраста с ней».       Мальчика опять посетила навязчивая мысль касательно его младшего брата, вызывая мурашки на шее.       Внезапно он остановился и повернулся назад, на кошку, что осталась сидеть около мокрой примятой травы. Что-то насторожило Итачи во взгляде Полночь, но мальчик, долго не заостряя внимание на этом, отправился в поместье.