Вкус жизни

Я была удивлена, когда смогла покончить с этой мордредовой готовкой так быстро. Полчаса это, считай, рекорд. Маггловские устройства на кухне, к счастью, были на славу экранированы, так что ни одно даже не думало ломаться или ещё как-либо чудить. Я заметила, что приготовление некоторых продуктов начало у меня получаться автоматически и бессознательно: руки действовали, пока мозг блаженствовал в прохладных волнах фоновых мыслей. Всплывали какие-то мотивчики, что я слышала тут и там, пока работала в не-магическом мире, вспоминались странные курьёзы, нелепые, а порой и постыдные ситуации, над которыми с возрастом оставалось лишь по-доброму посмеяться, удивляясь детской наивности и глупым комплексам, исчезнувшим за время… войны. Губы сами собой искривились, и улыбка сменилась горькой усмешкой. Вторая магическая война была не моей, от слова совсем — отец откупался посильным финансированием и помощью в разработке планов, стараясь по максимуму избегать различных оргий или массовых пыток, что особенно участились среди Внешнего Круга Пожирателей, в те несколько месяцев, пока Тёмный Лорд властвовал в стране… Голос Кричера, хоть и тихий, но прозвучал для меня как фанфары среди ночи, над ухом почти уснувшего человека: — Старшая, Вас хочет видеть Хозяин. — Он в малой столовой? — пытаясь минимизировать испуг в голосе, спросила я, чуть повысив тон. — Да. — Хорошо, — кивнула я. Кричер говорил ещё что-то, но остальное я слышала плохо. Звенящей от перенапряжения нитью, звучала сталь в голосе эльфа, изъявлявшего Волю Его. Хозяин… Разум будто разделился: я чувствовала, как начинаю двигаться, ускоряясь с готовкой, чтобы прийти к Хозяину и принести ему ужин; и, в то же время, я судорожно пыталась сообразить, какой сегодня день недели и какого Мордреда Поттеру могло понадобиться от меня — он отлично надирался в одиночку раньше, так чего ему сейчас?! Стальной трос вокруг сердца, тянувший меня из постели по утрам последние две недели, которые я тут работала, плавно сжимался, не причиняя боли, но явственно напоминая о том, что я пусть и с пользой, но оттягиваю исполнение приказа. Мордредов контракт! Я начинаю жалеть о подписании. Нет, оборзевшие и вожделеющие магглы мне всё ещё не нравятся, ни в каком виде, особенно как начальство, но чужая воля, тихой сапой сминающая твою, корректирующая психику и вообще настраивающая на лояльность Поттеру — это просто пиздец. Трос дернулся и я едва не выронила из рук полотенце, которым их вытирала — ладно, сам по себе Поттер может и неплох. Я допускаю такую мысль, ведь он, с одной стороны, Народный Герой, Мессия Света и прочая чепуха, в которую верят обыватели; а с другой он провёл сквозь Визенгамот такие вещи, что другим и не снились, при этом возглавил два весьма тёмных Рода, держит под рукой Род Поттеров с непонятным статусом и окрасом, и за всё это его никто любить меньше не стал. Значит он не такой уж прямолинейный дуболом, которым его иногда выставлял Драко. Правда что-то я не вижу, чтобы он изучал знания предков, прикладывался к родовой магии, а не к бутылке, да и вообще… Перестал бы он бухать — наверное вообще идеальным нанимателем стал бы. Я не вижу его, а он — меня. Дебильных желаний у него не возникает, кроме таких моментов как сейчас. Ой как жжет! — Ладно, ладно! Иду! — последние фразы я выкрикнула, потому что петля стала уж слишком тугой и, казалось, вот-вот сотрет сердце в порошок. Бегло осмотрела подносы с едой, один из которых отнесу я, а остальные доставит Кричер. Вроде бы на месте Его, не Кричера, любимые бутерброды, яичница из семи яиц, несколько ломтиков нарезанного хлеба, свежепринесенного Кричером из пекарни на пересечении Корнуолл- и Ридж-стрит. Что ещё должно быть? Масло, солонка, соусница, чашка для чая и чайничек с заваренным ароматным напитком, грубо нарезанные свежие овощи, купленные мною у мисс Холкисс не дальше как сегодня утром, тушенное со специями мясо, которое Поттер, кажется, может есть по три раза на дню и ему не надоест (или как минимум он не делает мне замечаний, что ему приелось, а значит можно пока его подавать чаще обычного). Сама не помню как это всё готовила — хоть убейте, но руки делали всё сами. Я обвела кухню взглядом, проверяя всё ли закончила из того что хотела, взяла поднос и пошла. Уж не знаю с какого перепугу, но шла я, виляя задницей, будто без минуты старая дева на балу в Министерстве. Есть у меня догадка, что это как-то связано с контрактом, ведь если он может внушать лояльность своему работодателю, то где гарантия, что он же не сможет внушить желание переспать с хозяином?! Или не вставит в башку какой-нибудь ментальный конструкт, который заставит меня течь едва у Поттера встанет?! — Я тебе скажу тупая ты пизда! Эта гарантия — твои ебучие глаза в которые ты долбилась, когда не раздумывая подписала «стандартный контракт»! — прошипела я себе под нос. Хотелось привалиться к стенке и, осев на пол, несколько раз крепко приложится о неё затылком, чтобы выбить либо остатки мозга, либо остатки того дебилизма, что руководили мной, когда я подмахнула чертов пергамент не глядя. А помимо этого… Не хотелось ничего. Похоже этот контракт пытается меня лишить остатков самостоятельности и тупо служить… Выдыхаю воздух с бессилием. Поднос дробно дрожит в руках. Внутри поднимается опаляющий жар злобы, но я, Моргану в жены тем Блэкам, что придумали контракт, даже не могу направить это на Поттера, иначе такой разряд верности в сердце получу, что месяц буду дергаться едва только услышав шаги Мальчика-Который-Забухал. Ну да ничего, я ещё покажу полное содержание… Ноги несли сами в нужное место дома, полностью доверившись внутренним инстинктам, а точнее магии этого поместья. Пожалуй, это одна из самых примечательных особенностей этого дома — я ни в жизнь не смогу провести по нему экскурсию. Точнее смогу, но не дальше первого и части второго этажа. Похоже, что это такая защитная система, и я уверена, что она многоступенчатая и с многочисленными наёбами внутри других наёбов. Например я легко могу найти кухню, кладовку, ледник, стазис-комнату, гардероб, малую столовую и ещё несколько комнат оставшихся комнат на первом этаже. На втором могу побывать в своей спальне, в курительной комнате с выходом на балкон, с которого открывается вид на обширный парк магглов, могу зайти в кремовую гостиную, как и во все остальные гостиные, вне зависимости от места их расположения. Мне достаточно просто пожелать попасть куда-либо и ноги сами меня принесут, а маршрута я не запомню. В то же время, ни хозяйской спальни, ни библиотеки, ни ритуальной комнаты, ни зельеварческой лаборатории я найти не могу, сколько бы ни старалась и не уповала на эту магию направления. Поттер спит, как минимум, на третьем этаже, хотя, возможно, и выше, а туда мне вход преграждает магия, если я хочу просто так пройти. Уверена, что единственный вариант для меня попасть во все эти комнаты — чтобы Поттер лично пригласил меня туда. Ведь относила же я ему однажды обед в библиотеку. Кстати, это был один из тех редких моментов, когда хозяин оказывался трезвым. А маршрут я не запомнила, и он, почему-то, казался мне таким длинным, будто бы я в другом конце Лондона побывала, относя еду и возвращаясь. Впрочем, возможно всё та же магия дурит мне голову. И ведь ничего не сделаю! Сквиб — это почти приговор! — Спокойно, Панси, — всхлипнула я, пытаясь взять контроль над собой, — Отставить истерику. Мордред его знает, как отреагирует магия договора на явление перед хозяином в ненадлежащем виде. Это ведь Блэки! — хотела добавить «ебанутые психи», но не решилась, и лишь тихо закончила. — Лишь бы не Круцио с Авадой. К счастью, из кухни до большой столовой, где имел обычай поглощать пищу Поттер, не надо было добираться через верхние этажи. Эта комната была огромной и хозяин, сидя в одиночестве за длинным столом, выглядел немного карикатурно. Впрочем, как я поняла из одного рассказа Кричера, Поттер, едва разойдясь со своей рыжей пассией-предательницей, перестал даже заходить в малую столовую, в которой некогда заседал их Орден жареной курицы. Судя по тому, что хозяин не запечатал вход туда, он находит эту столовую ценной, и, наверное, памятной, ведь в ней он познакомился со многими личностями, что потом, как и положено Предателям Крови и их приближенным бросили Поттера. Но не стоит на этом зацикливаться — это тема для отдельного разговора, а я вот-вот дойду до места назначения. *** — Легко Луне раздавать советы, — бормотал я сам себе под нос, пытаясь одновременно с этим не забыть переставлять ноги. В руке я крепко сжимал горлышко моего лучшего приобретения на сегодня: Джим Бим двойной выдержки. Конкретно эта бутылка была полупустой, но ещё восемь полных находились в моей сумке на спине и зачарование, к счастью, обнуляло вес всего, что я только запихивал в эту самую сумку. В конце концов, надо же пополнять запасы качественного алкоголя! Вот обналичу немного деньжат из Гринготтса, переведу в фунты, и закажу десяток ящиков в погреба — запас карман не тянет. С того памятного разговора с Луной прошло около двух недель, но у меня ни черта не получалось. Женщина всё не находилась (тупоголовые фанатки, радо согреющие постель, которых навалом даже у некоторых типов, типа Малфоя — не в счет). Закончить пить тоже не удавалось — если я не выпивал на ночь, то потом, спасибо кошмарам, заливался алкоголем под пробку с утра — просто чтобы дрожащие руки успокоились, а каждый звук, вплоть до тикания часов, не вызывал у меня желания подпрыгнуть на месте и проверить что это. Кроме того, после этих кошмаров я становился до ужаса раздражительным и однажды едва не запулил в одного из клерков Министерства ступефаем, потому что тот не давал мне пройти, ища что-то в своем кейсе. Рыжие волосы в такие моменты у меня вообще вызывали что-то средние между желанием убежать и желанием вспомнить самое убийственное заклинание Принца-Полукровки, которое я использовал на Малфое ещё во времена шестого курса. Так что мой максимум без выпивки составил всего лишь жалких 25 часов, за которые у меня, кажется, атрофировались остатки нервной системы, а желание кого-нибудь придушить перешло все границы. Единственное, что мне удалось исправить — я больше не заваливался к Рону и Гермионе по вечерам, а возвращался, как сейчас, на Гриммо. Где меня точно ждет Кричер, горячий ужин, и, в случае чего, ещё и человек способный выслушать мои пьяные излияния… Хотя я ни разу не говорил с ней по душам! — Это надо исправлять! — хмыкнул я, уже поднимаясь по ступенькам крыльца Гриммо, 12. Двери передо мной открылись, как обычно, сами. — Кричер! — Господин вернулся домой! Кричер очень рад возвращению Господина! Приготовить ванную и сервировать стол? — Не. Я в душ, — отмахиваюсь от назойливого домовика, — Но вот ужин… Да. Ужин хочу. ========= Холодные струи воды смывают часть опьянения, забирая муть из головы и вязкое ощущения с языка, но полностью трезвым я не становлюсь. И хорошо — перевести столько бухла на ветер, просто чтобы избавиться от грязи это слишком дорогое удовольствие. С другой стороны, чем я трезвее, тем меньше будет проблем с тем, чтобы попытаться разговорить Паркинсон. — Черт, я даже не могу вспомнить её имя! Ммм… — я застонал, опираясь лбом о холодный кафель на стене, — Как же меня достало, что бухать приходится по каждому поводу, и каждое событие ведёт меня к тому, чтобы я снова забухал. ========= Халат, поданный Кричером, всё ещё теплый, так что я заворачиваюсь сначала в него и лишь потом одеваю своё ночное бельё, уже в полной мере ощущая жар той магии, которой эльф приложил эту вещицу для согрева. — Стол сервирован. Подавать блюда, Господин? Он не дурак и понимает, что я могу захотеть сначала сделать что-нибудь ещё, но… Нет. Не в этот раз. Сейчас я почти трезв и это даёт мне отвратительное предчувствие ночных снов с участием… Джиневры. — Уломала таки меня, Луна! — чертыхаюсь я, и закусываю нижнюю губу от досады. — Простите, Хозяин, но Ваш глупый слуга не понял ответа! — стукается лбом об пол Кричер. Позволяю ему эту небольшую вольность, в обмен на то, что никаких самобичеваний с огнём или углями, он проводить не будет, как бы ни провинился. — Подавай на стол. И… — внутри всё несколько раз содрогается, будто бы кто-то переворачивает в груди клепсидру туда-сюда, играясь с булькающим её наполнением, — Позови её к столу. — Хозяин желает отужинать со Старшей? — с каким-то странным благоговением спрашивает Кричер. — Да, — киваю, — Можно и так сказать. Или ты против? — Нет, Господин, как я могу быть против? — совершенно удивлённо вопрошает эльф, — Это меня, недостойного низшего, нельзя усаживать за один стол с чистокровными волшебниками, а Старшая хоть и не чувствует песнь этого мира, но чистокровная. — Брр… — мотаю головой, — Ничего не понял. Потом когда-нибудь напомнишь мне об этой своей фразе и расскажешь что к чему. А сейчас вели подавать на стол. Я улыбаюсь, когда Кричер моментально исчезает с тихим хлопком, и добавляю уже сам себе: — Как раз дойду до места, когда Паркинсон будет уже там. ========= Размечтался, ага. Будет сидеть и ждать, ага. Три раза «ХА-ХА»! Похоже я не то запугал её, не то до такой степени противен своим пьянством, но она точно не спешит ко мне по первому зову. Прикрываю глаза и сползаю в своём стуле-кресле чуть ниже. Тяжело вздыхаю. Нет, понятно, что она просто слуга и не обязана лететь на всех парах, но… Что-то с ней не так. Не могу понять что. Или вспомнить не получается, или наблюдательность моих зенек, залитых алкоголем, гораздо ниже чем в обычном трезвом, крайне редком для меня, состоянии. Дверь распахивается. Моментально сажусь ровнее, наблюдая как девушка несёт в руках тяжелый поднос с едой. Нахмуриваюсь. Какая-то мысль размахивает своим хвостом перед моим лицом, как лиса перед уснувшим крепким сном охотником, но я явно либо недостаточно пьян, либо не настолько трезв, чтобы поймать её за этот самый хвост. Тем временем Паркинсон подходит ко мне и вручную расставляет тарелки передо мной. Невольно отмечаю, что пальцы у неё тонкие и аккуратные, а оттого очень заметны шрамы на коже. Откуда на пальцах потомственной аристократки незалеченные вовремя раны? Нет, понятно что её семья могла подпасть под репарации после победы над Волдемортом, и потому девушка пришла ко мне на работу, считая, что уж Блэк-Певерелл будет милостив к чистокровной, но… Черт, ну не складывается у меня картинка, хоть ты тресни! А ещё нужно ловить момент и остановить Паркинсон до того, как она уйдёт, сочтя прихотью моё веление ей явиться… Как же кружится в башке, что я не могу собрать слова! — Вы… — Я… Начинаем говорить одновременно и тут же умолкаем, услышав друг друга. Да чтоб тебя.! Тяжело вздыхаю и после этого говорю: — Я хотел с тобой поговорить. И чтобы ты поужинала вместе со мной, если ты, конечно, захочешь. Внутри всё переворачивается. Если она скажет «нет», то… Даже не знаю почему мне так страшно от одной возможности этого. — Как прикажете, Хозяин, — приседает в неглубоком книксене девушка. Вскидываю руку и сжимаю зубы, лишь бы не заорать. Внутри всё делает десяток оборотов, будто кишки насадили на дрель и нажали на спуск. Лучше бы она отказалась, честно. — Присаживайся рядом, пожалуйста, — говорю я. Она исполняет просьбу, но, садясь, содрогается всем телом, будто её на краткий миг пробрал озноб. Чувствую, что у меня дрожат руки, и начинает приливать кровь к щекам. Глубоко вдыхаю воздух через нос и тихо, едва громче шепота, прошу: — Напомни, мне пожалуйста своё имя, а то я, помню только фамилию. Паркинсон. *** Ну пиздец. Он помнит только фамилию. Даже имя моё не удосужился прочитать, а спрашивает. Мордред, если бы я не знала, что это Поттер, то решила бы, что он в лучших Малфоевских традициях пытается меня унизить. Не могу затягивать с ответом, как не могу и взглянуть Поттеру в глаза, чтобы он не увидел там злобу и грёбаную обиду: — Панси, — отвечаю, смотря в стол; закусываю на мгновение губу и добавляю, — Полное имя — Персефона Паркинсон. — Красивое имя, — кивает он и я чувствую, что нужно сказать что-то в ответ. — Отец, — от этого слова сжимает горло, но показывать свою слабость я не имею права, не здесь, — Мой отец всегда называл меня Персефоной, а мама говорила, что я — Фиалка. [1] //[1] — Pansy в английском языке это одно из названий фиалки. — Хорошие, наверное, они люди. Почему ты с ними не общаешься? — буднично спрашивает Поттер и меня всю передергивает. Я едва не подпрыгиваю на месте, и с вызовом, со злобой, болью, и всем что только накопила в мыслях и сердце, смотрю прямо в глаза этому уроду. Он бледнеет. Затем краснеет. Спазматический вдох, и он снова бледнеет. Проняло, урррод? Дергаюсь от удара стального троса по сердцу — привет магия договора. Падаю лицом прямо на поверхность стола, не в силах контролировать сдавшееся тело, но внутри я ликую — маленький бунт и большая победа, согласно моим внутренним ориентирам. — Не знаю, что такого сказал, но… — он вздыхает так тяжело, будто я ему промеж ног зарядила, а он джентльмен, которому, как известно, нельзя вопить, — Я разрешаю тебе высказывать своё мнение и использовать для этого те слова, которые ты сочтешь нужными. Удавка ослабляется, отпуская едва сокращающееся сердце. Крупная дрожь начинает бить тело, но я всё же нахожу в себе силы подняться, откинуться на спинку кресла и, задыхаясь, произнести: — Никого ты. Никуда. Не пригласишь. Поттер, — фамилию выплёвываю так, что Драко бы обзавидовался и повесился на слизеринском галстуке, — Разве что ты некромант. Уровня Мерлина. Ааах! Спину простреливает дичайшей болью, будто дикой молнией, и я не сдерживаю крик, крепко, до хруста, сжимая пальцами подлокотники своего кресла. — Кричер, воды! — доносится до меня сквозь кровавый туман, закрывающий всё перед моими глазами, — Не знаю, что с тобой, но если это от договора, то пусть это прекратится! — приказывает Поттер. Боль уходит, а я падаю обратно, пытаясь собрать мысли вместе. — Вода, Старшая, — слышу голос Кричера между собой, и тем местом где сидел Поттер. Протягиваю руку. Стекло стакана приятно холодит пальцы, так что… — Ты могла бы, — практически шепчет Поттер, — рассказать что произошло? — Я могу, — хмыкаю, — Но хочешь ли ты это знать? И уверен ли, что я выдержу это на трезвую голову? — Война, — безо всякой улыбки кивает он, и в глазах этого засранца и впрямь видно какое-то застывшее выражение, не свойственное ему ни в каком известном мне виде, — Я тоже не могу о всём том говорить без выпивки. Кричер безмолвно доставляет ведёрко льда, бутылку и два квадратных, весьма типичных для такого напитка, стакана. Поттер бросает себе лёд и смотрит на меня, безмолвно спрашивая. Киваю. Набираюсь смелости и задаю вопрос: — Могу я… — За этим столом, можешь быть равной мне, — даёт мне карт-бланш он, угадывая мои опасения насчет каких-то ловушек в договоре. Он либо идиот, либо и впрямь благороден до идиотизма, что, всё же, немного лучше. — Спасибо, — отвечаю скорее из вбитой в подкорку манерности, чем из благодарности, но… пусть. Смысла ломаться и скрывать от Поттера мою историю нет — прикажет и узнает всё что нужно, если он такой мудак, как я подозреваю. Благородный мудак, мда… Где-то логика свернула не туда и решила отдохнуть. Возможно это было на самом Поттере, не удивлюсь. Он, пока я думаю, наливает виски, покрывая лёд на пару миллиметров, хотя тот тут же всплывает. — Маггловский, — не спрашиваю, а просто произношу вслух факт. — Ты бы предпочла Огденский Огневиски? Мотаю головой. — Я тоже нет. Он ведь и близко не лежал с тем же Бимом или Дэниэлсом. Да и пьянит он на порядок хуже. Неуверенно киваю — пила такой же разок, да и то, угостили. Хотя, надо признать, было вкусно, и немного совестно, но кроме меня самой некому меня за подобное журить. Какое-то время коротаем в тишине, прерываемой лишь тиканьем напольных часов. Их бой завораживает, отправляя мысли в далёкие дали раздумий и умственных водоворотов. Туда, где нет печали и горечи; где есть лишь странное загадочное сияние на небосводе и разум вечно кружит в вальсе сам с собой. Смотрю на Поттера: он немного неуклюже поправляет челку, затем накалывает немного закуски на вилку, берёт бокал в руки и, немного неожиданно, произносит: — За войну. Чтоб её больше не было. Пьем не чокаясь: я делаю два глотка, а Поттер практически осушает свой бокал. Не удивительно, при его-то алкостаже. В желудке становится горячо. Можно сказать что я согрелась, а в голове еще даже не полетели мысли, но с чего-то говорю: — Антонин Долохов когда-то сказал похожий тост. Отец рассказывал, — горьковатое послевкусие перебивает горечь воспоминаний, так что я могу говорить чуть свободнее. Он молчит, будто и не слышал что я сказала, но по глазам было четко видно, что фамилию Пожирателя Поттер узнал и что-то вспомнил о её носителе. — Ты же помнишь те гонения чистокровных, что устроили твои сторонники? - Шакалы. - Что? - удивленно спрашиваю. - Это были шакалы. Без имени. Без силы. Только пирующие и жирующие на гнилой туше очередной победы, что я им принес. Дурак наивный. Промаргиваюсь. Поттер осушает до дна свой стакан с виски, хотя во время тоста он едва пригубил. Он наливает новую порцию алкоголя себе, а я лишь успеваю удивлённо подумать "Это я сейчас увидела Поттера, включившего мозги? Вау!" - Может и так, - встряхиваю головой. - Да не может, а точно, - тихо фыркает Поттер, - Ты выбрала непростую тему для начала ужина. Или я выбрал, - добавляет он, когда я вскидываюсь. - Да. Так вот... Эти шакалы очень и очень сильно невзлюбили каждого, кто хоть как-то был примазан к Пожирателям. А мой отец в своё время, немало платил, просто чтобы от нас отстали, не заставляя его, мать или меня принести присягу Сам-Знаешь-Кому. - Я слышал о практике дани Волдеморту, - кивает он, подтверждая мои слова, - А что насчет остального? Рейды, убийства, жертвоприношения, оргии? - он перечисляет это так быстро и ровно, что я невольно заслушиваюсь его спокойствием. - Нет. Отец лишь пару раз помогал с организацией взятия укрепленных баз и лабораторий Министерства. И отдал в лапы Пожирателей десяток-другой наработок по заклинаниям - в основном всё тому же Долохову, который там числился как штатный архитектор чар. - Два года Азкабана по самому жестокому раскладу. А так-то до полугода, что при условии уничтожения большинства дементоров можно посчитать за не слишком удобный отпуск или экспедицию в Заполярье. И что случилось? - спрашивает он. Поднимаю бокал с виски. Киваю Поттеру и выпиваю всё содержимое, после чего звучно ставлю стакан на стол так, чтобы этот гад снова смог налить этого божественного напитка. Прикрываю глаза, но знаю, что он выпил вслед за мной. Тихо булькает жидкость, наполняя бокалы. Похоже, что алкогольная отключка мне обеспечена, ну да и Мордред с ним. Тяжело вздыхаю. Поттер повторяет свой вопрос: - Что случилось потом? - Догадайся, - снова смотрю в столешницу, чувствуя что глаза начинают предательски пощипывать и краснеть. Тишина зависает на некоторое время. Слышно часы. Слышно как вздыхает Поттер и водит пальцем по столешнице, время от времени цепляясь ногтем за выбоину в лакированной поверхности. - Не знаю, Панси. Честно, - признаёт он поражение. - Ты случился, Поттер, - выдавливаю слова из себя, а затем с усилием закрываю рот и стараюсь сдержать слёзы. Снова молчим. Хозяин явно усиленно думает. - Я? - спрашивает он, и я слышу как он резко вдыхает на полную, осознавая ответ, - Я... Смахиваю всё же выступившие слёзы тыльной стороной ладони. Протягиваю руку к бокалу. Виски обжигает всё внутри, но уж лучше жжется там, чем будут жечь глаза злые слёзы. Дышу судорожно, ощущая как накатывают воспоминания. - В наш дом пришли, - говорю сухо и кратко, пока ещё могу выдавить хоть слово, - Сняли защиту слово-ключом Министра Магии, остальное разнесли ударами. Я получила парализатор. Отец сражался как лев, пока не умер. Не хотели становиться сквибами, никто из нас. Мама погибла позже, когда авроры её "дисциплинировали". Я лежала на полу, всё видела и слышала, но двинуться не могла, а затем что-то внутри щелкнуло. Проснулась в суде. Лишение магии. - И я? - спросил Поттер, который, по-видимому, был не то раздражен, не то огорчен, не то всё вместе. - Ты меня не узнал. Тебе, похоже, было не до того. Раз, два, и я уже... - Сквиб. Вот почему ты несла поднос в руках... - он кивнул сам себе и с силой сжал подлокотники своего кресла, да так, что пальцы побелели, - А пальцы? Что с руками? - Денег не осталось: что было на руках - конфисковали; что было в банке - опечатали и доступа у меня к этим деньгам нет, - слёзы текут, кажется, совершенно по своей воле и уж точно я не могу их сдержать. - Понятно, - кивает Поттер как-то деревянно, - Сколько лет было твоим родителям? Глупый вопрос совершенно выбивает меня из колеи, но я всё же отвечаю: - Сорок семь отцу. Тридцать девять матери. - Понятно, - с совершенно потерянным видом кивает тот, и опускает голову, - Мне жаль. - Жаль? - содрогаюсь сквозь слезы, будто от накатывающего смеха; так и становятся безумцами? - Жаль?! Я потеряла родителей! Из-за твоего дебильного закона! Из-за тебя, твоей выскочки-подстилки Грейнджер и ебучего заклинания, лишающего волшебника единственной разницы между ним и чертовым магглом! Осушаю бокал, неизвестно когда наполненный Поттером снова. Делаю глубокий вдох и выдох. - Можешь считать, что я оправдываюсь, но мне не дали внести возрастной ценз и лимитированное время лишения магии. Я едва не убил этого борова Сильверсмита, когда он одним взмахом своей лапищи тупо заблокировал эту часть моего проекта. По этому закону ты и твоя мать получили бы лет по три-пять лишения магии, а твой отец вообще бы его не получил согласно возрасту 45+. - Лучше бы ты вообще не вводил этот закон. Моргану тебе в жены, Поттер, лучше бы ты блять не рождался! Он надолго прикладывается к горлышку бутылки, глоток за глотком поглощая алкоголь. Я чувствую, как у меня кружится голова, и как меня начинает мягко вести в сторону, а мыслей становится всё меньше и меньше. - Иногда, Панси, я думаю точно так же. В первую секунду мне кажется, что меня ударили по затылку чем-то тяжелым. Мозги, хоть и заплывающие алкогольным туманом, но всё же не должны быть настолько тупыми, чтобы несколько секунд осознавать услышанное. - Ты же Герой... - выдаю удивлённо первое, что приходит в голову. Сама бы себя удушила за то, что ляпнула это, а не нечто более оскорбительное. - Герой к верху дырой, - со злобной усмешкой самому себе говорит он, - Ты тоже видишь во мне Героя Британии, да? - с вызовом спрашивает он, а затем как-то сдувается. - Тебя таким видят практически все. И плевать, вижу я тебя таким или нет - всё равно завтра с утра тебе будет либо положить на этот разговор, или ты его забудешь, - конец фразы у меня выходит гораздо тише, чем начало. Мне, внезапно, стало не по себе, что я макаю Поттера в его же дерьмо. Вот же Мордред и Моргана! Да какого хрена?! Эта тварь... - За всех тех, кого я погубил. Своими руками или руками других. За всех... - Поттер, успевший наполнить стаканы, пока я металась в мыслях, поднимает тост. - Даже за Тёмного Лорда? - иронически ухмыляюсь. - Даже за него, - кивает тот, призадумавшись. Молча пьём. Я через силу выпиваю всё до последней капли. Думать над словами Поттера не хочется - кажется он окончательно сбрендил, и если начну искать у него логику, то съеду крышей вслед за ним. - Я объясню, - будто прочитав мои мысли, говорит Поттер, - Когда я в одиннадцать лет вместе с Хагридом пришел в лавку Олливандера... - С Хагридом? - интересная деталь явно интереснее, чем то что он пытается мне втереть. - Он забрал меня от моих родственников-магглов, где я жил. Не суть важно, - он делает взмах рукой, но я запоминаю - может пригодиться, - Так вот, в лавке Олливандера мне подошла лишь одна палочка из многих: остролист и перо феникса. Проблема в том, что феникс дал два пера в один день. - И что? - спрашиваю с раздражением, чтобы он рассказывал побыстрее. - Второе тоже было использовано в палочке, но с тисовой древесиной. Эти две палочки таким образом, являлись сёстрами. Вторую получил я, а первая оставила мне этот шрам, - Поттер отвёл в сторону волосы и ткнул пальцем в побелевшую молнию шрама на своём лбу, - Старик Олливандер так и сказал мне, что вторая палочка принадлежала Волдеморту. Сказал, что её владелец творил великие дела. Тёмные и ужасные, но великие. Тогда мне было противно слушать такие слова, но позже, после победы, я понял... Британия много потеряла со смертью Волдеморта. Не будь он поехавшим маньяком, садистом и убийцей - скорее всего стал бы отличным учёным или просто одним из лучших магов. - Ты считаешь, что Тёмный Лорд, мог быть кем-то иным? - от подобных откровений из уст не кого-нибудь, а Поттера, мне хочется лишь выпить ещё стакан, а то и два. - Он не родился Тёмным Лордом, - говорит тот, - А его история жизни... Возможно когда-нибудь я найду кого-то, кто смог бы показать иную сторону Волдеморта, раскрыть людям его биографию и всю ту тьму, что была в его жизни, вместо необходимого света. Когда-нибудь, когда большинство очевидцев этой войны будут уже старыми... - Вещаешь как Дамблдор... Он тебя перед смертью там не кусал? - пытаюсь спросить насмешливо, но выходит как-то грустно. Лорд Певерелл-Блэк, Моргану ему в жены за один этот титул, снова наполняет стаканы, и медлит, перед тем, как ответить: - Нет, не кусал. И не стоит сейчас о нём. Расскажи мне лучше, что было с тобой после Битвы за Хогвартс? - Много нехорошего, - неуверенно качаю головой, и протягиваю бокал, обозначая тост, - Надеюсь, что подобного не повторится. Снова пьём. Голова становится всё более деревянной, а мысли всё более простыми. По-хорошему я должна сейчас встать и уйти, но если уйду, то не факт, что расскажу этому Хозяину хоть когда-нибудь, что ещё я о нём думаю. Надо оставаться, и это гораздо проще. Проще... Хорошо... - Что... ты помнишь? О Битве? - Разные вещи. Скорее обрывки памяти, чем цельная картина. - Пропил? - Что? - Память пропил, говорю? - Нет, - отмахивается он, - Я тогда просто не первые сутки на ногах был, и сама битва вышла изматывающей... Я про неё больше из рассказов остальных узнал, чем сам запомнил. - Понятно, - киваю, и голова при этом кажется очень тяжелой, непрозрачно намекая, что нужно понизить количество бухла на единицу времени, - Помнишь приход авроров после Битвы? - Не-а, - мотает тот головой, и тоже понятно, что он набрался примерно как и я, хотя его должно было слабее развезти, - После неё у меня вообще всё в тумане. - Кингсли тогда назначили премьером. А он быстро подтянул своих аврорских шавок. Начались чистки и разбирательства. Время тогда к полудню шло. - Погодь, а что ты делала в замке? Слизерин ведь вроде вывели из школы тогда... - Меня и не было. Я тебя в курс дела ввожу, чтобы ты знал. Он кивает с таким видом, будто он Министр Магии, а я - отчитывающаяся подчиненная. Меня передёргивает от воображения подобной хрени, но я сдерживаю себя и продолжаю говорить. - В Хогвартсе остались несколько слизеринцев - пара полукровок и чистокровных, которые вряд ли имели хоть какой-то шанс остаться в живых, если бы они попались Тёмному Лорду. Если бы он победил, то минимальное несогласие с его идеями уже скорее всего оценивалось бы как государственная измена, а потому им делать было нечего - остаться и сдохнуть, надеясь что он проиграет, или уйти и сдохнуть без вариантов. - И это они тебя проинформировали... - Поттер, чтоб ему пусто было, вырывает меня из воспоминаний своим риторическим высказыванием. - Да. Трэйси Дэвис была одной из них. Она и рассказала, что авроры делали много чего. Некоторые из них, в том числе, обыскивали мёртвых Пожирателей и их трупы. А другие пытались выжать из оставшихся в живых как можно больше информации. Трэйси и прочих слизеринцев спасла Макгоннагал, заступившаяся за них, и объяснившая тупорогим кретинам в аврорских мантиях, что не стоит трогать коллаборационистов, а тем более учеников. Это спасло Дэвис на какое-то время. - Рейды? - спросил он. - Тебе с твоей догадливостью... - вздыхаю я, и дотрагиваюсь указательным пальцем до пустого бокала, намекая, после чего продолжаю рассказ, - Ты прав, потом начались рейды на дома чистокровных. Кто-то отмазывался, кто-то откупался, кто-то имел солидную крышу, состоящую из знакомых в Министерстве, а кто-то и сам был этой самой крышей. В общем, забирали только самых видных деятелей, и тех, за кого некому особо было заступиться. Отпиваю глоток, и хоть напиток обжигает глотку, мне становится значительно легче - будто тугой комок в груди понемногу исчезает в никуда. - А заодно и грабили их особняки, забирая всё, что не прикреплено намертво к полу, - в очередной проявил он чудеса догадливости. - Угадал. - Не угадал, - он качает головой и я понимаю, что его тоже сильно вставило от вискаря, - Они ломанулись сюда. - Сюда? В особняк Блэков?! - Ага, - кивает Поттер, и я понимаю, что он знает, насколько я охренела с таких новостей, - У меня не было другого дома, чтобы жить после Битвы, а новые чары я ещё не поставил - вот эти твари и смогли найти мой дом. Две пятёрки ломанулись внутрь, тупо взорвав двери Бомбардой. - А ты что? Слушаю внимательно, ведь... Поттер, который дал по щам аврорам - это блин сенсация года. Странно, что я ни разу не услышала об этом - уж миссис Джонсон, моя бывшая домовладелица, постоянно изучающая всю доступную ей прессу, мне бы рассказала о подобном скандале. - А я пару дней как принял кольцо Лорда. Сила бурлит, дом ходуном ходит... Понимающе киваю - помню рассказы отца о том, как он себя чувствовал после принятия Рода. И это при том, что наш Род не славился ни мощнейшим источником Блэков, ни древней историей, ни домом, пропитанным насквозь энергиями предков. - Мы с Гермионой тогда решили, что несколько дней я выходить из дома не буду, а... В общем, моя бывшая в тот момент со мной ещё не жила, - его передёргивает, а моё уплывающее сознание пытается судорожно записать "узнать о бывшей", - В общем, не знали шакалы, что забрели в берлогу голодного и очччень злого дракона. У меня вырывается смешок. Поттер смотрит на меня с вопросом во взгляде. - Ты либо пиздишь, либо дохера себе льстишь, Поттер. Ты тянешь максимум на виверну, - пытаюсь поддеть его на тему его худобы. Это Морганово отродье смотрит на себя, на свои тонкие руки, на свою фигуру, находящуюся в состоянии чуть лучше, чем "заключенный на воде и хлебе после полугода в карцере" и заливается смехом, граничащим с демоническим хохотом. Мордредов смех пробирает до костей. - Может ты и права, - сквозь слёзы смеха выдаёт Поттер, - Но ты забываешь, что это - мой дом. И здесь я могу гораздо больше. Несколько секунд молчим, и он снова заполняет стаканы. В голове всё плавает, я не могу вспомнить, когда это виски в моём стакане закончился.[1] Мой собутыльник ещё раз окидывает себя взглядом, и говорит: - Я такой сколько себя помню. Ну... Почти такой. Когда-то был лучше, когда-то хуже. Вот ты, - пальцем указывает на меня, - Считаешь меня непривлекательным, да? [1] - Бoльшoй тoлкoвый cлoвapь coвpeмeннoгo pyccкoгo языкa Д.H. Ушaкoвa: «Bиcки - нecкл., мyж. и cp…». С полминуты думаю, меланхолично отхлёбывая понемногу из стакана с напитком. Разум как-то пассивно отмечает, что я вообще непонятно как ещё могу хоть о чем-то рассуждать. Приходится закусить несколькими кусочками мяса и выпить воды, прежде чем ответить. - Алкаш; чинуша не самого высокого положения; при этом Лорд нескольких древних Родов, который совершенно их забросил и не занимается тем, чем должен; дом держится исключительно на магии и матерном слове; ничем кроме спортивного алкоголизма и жалости к себе не интересуешься; мешки под глазами и тело, как будто тебе до сих пор четырнадцать. Сам-то как думаешь, Поттер ? - Мда... Тебя послушать, так я вообще дерьмо. - Это я ещё не говорила о том, скольким людям ты жизни сломал, сколько дерьма произошло с твоего попустительства. - А ты, такая умная, уж точно знаешь что делать надо было, да? - фыркает он. - Кто тебе мешал, говоришь? - делаю усилие, чтобы вспомнить фамилию, - Сильверсмит? Поттер кивает. - Ты знаешь, что он сидел в Визенгамоте и в то время, когда страной правил Тёмный Лорд, и даже во времена Фаджа? - Да, и что с того? - он непонимающе моргает. - Да то, что ты, идиот, мог бы объявить его, и всех ему подобных - пособниками Тёмного Лорда! Пара заявлений в газеты, прижать твоей сраной репутацией Героя, и пришлось бы заново избирать половину Визенгамота, потому что прошлую бы сняли сами волшебники! Или, по какой причине, ты считаешь после смерти Тёмного Лорда нихера в этой стране не поменялось, а стало лишь хуже?! Твой враг встряхнул Англию так, как никто со времён Гриндевальда, а ты, вместо того, чтобы собрать пенку с этого, просрал шанс сделать хоть что-то лучше! - Ну конечно, каждая кухарка знает, как именно надо управлять страной! Я рванулась с места, чтобы встать и уйти, но тут же рухнула обратно в кресло - откат моих слов тут же придавил меня тысячетонной глыбой. Поттер, на моё счастье, не то соображал на пьяную голову лучше, чем на трезвую, не то просто оказался крайне догадливым, но тут же повторил заветную фразу: - За этим столом ты равна мне. Сразу стало легче дышать, хотя алкогольный туман в голове, кажется, начал обволакивать вообще всё, что там было. Ну а этот недо-Лорд добавил, видимо в качестве превентивных мер: - И я не держу на тебя зла за те слова, что ты мне сказала, так как они близки к правде. - Всего лишь близки? - хриплю я, едва-едва переведя дыхание. - Боюсь, что всё ещё хуже, - мрачно кивает он. - До того, как я стала кухаркой, я была потомственной аристократкой и слизеринкой, а значит кое-что понимала в политике. Восприятие смазывается... Поттер что-то говорит, а я ему отвечаю, но все эти слова будто проплывают мимо меня - просто не улавливаю смысла в издаваемых звуках. Как результат - даже запомнить не могу о чём разговор. Картинка становится всё менее четкой, уплывает куда-то вдаль. В какой-то момент Поттер применяет на мне Эннервейт, и происходящее ненадолго обретает какой-никакой смысл: мы двое сидим, держа в руках полупустые бокалы с бултыхающимся внутри виски и остатками непонятно откуда появившегося льда. - ... Так что? Ты мне поможешь в этом? - Да, конечно, - киваю я, ни на йоту не понимая о чём речь. - Тогда, за будущий успех! Чокаемся. Жидкость обжигает горло словно в первый раз, но я тут же запиваю каким-то фруктовым соком, так что боль отступает. - И ты уверена, что так мы сможем их заставить? - спрашивает он. - Ты сомневаешься? - иронически хмыкаю. Делаю глубокий вдох, намереваясь что-то сказать, но восприятие снова подводит меня. Тысячецветный сон-туман обволакивает меня, и я уже ничего не помню, проваливаясь во вполне ощутимые объятия Морфея. Какая-то незаконченная мысль, возможно даже не мысль, а несформированный образ мысли царапает сознание, но сил уловить её уже нет...