Сессия 1: Дуализм

Воздуха! Воздуха! Самую малость бы! Самую-самую Хочешь, уедем куда-нибудь заново, замертво, за море?.. Р. Рождественский

Парня, лежащего на кушетке, все еще колотило, и Чонгук никак не мог толком понять, как его успокоить. Мисс Пак, как только убедилась в текущей невменяемости Хенджина, пошла за «моральным пинком» — как выразилась она сама — и теперь гремела всякими баночками у дальнего шкафа. Наконец, решив для себя, что от прямого телесного контакта хуже не будет, Чон присел на свободный край кушетки и обнял Хенджина (насколько это вообще было возможно), молча гладя его по волосам. Мама часто успокаивала таким образом самого Чонгука, так что способ сработал и сейчас. Хен начал дышать глубже и спокойнее, и мисс Пак, наконец-то нашедшая нашатырь и теперь стоявшая рядом с парнями, лишь хмыкнула. — Напишу-ка я вам обоим освобождение от уроков. Нечего вам сегодня в школе делать, — пробормотала она, грустно глядя на уже не нужный нашатырь, и села обратно за стол, доставая листы бумаги для справок и начиная быстро заполнять их. Чонгук задумался, куда он может сводить Хена, чтобы тот немного развеялся и выкинул из головы все возможные переживания. А еще чтобы он осмелел и рассказал, какого хрена с ним творится, хоть второе и казалось крайне маловероятным. Конечно, Чонгук понимал, что давить на парня с этим вопросом не стоит, но не желать получить ответы как можно скорее банально не мог. Хотелось действительно помочь, а не тратить свое и его время впустую на танцы с бубном. — А можете мне еще освобождение от тренировки написать? — Чон твердо решил, что приложит все усилия для помощи Хенджину, и одно пропущенное занятие он позволить себе мог. В дальнейшем он планировал все же затащить парня с собой на площадку, чтобы тот ждал его и после школы уходил домой вместе с ним. Самому возвращаться пешком каждый раз было утомительно скучно, а теперь у него появилась цель, благодаря которой он на вполне законных основаниях мог позволить себе приятное общество. Врач на просьбу Чонгука лишь хмыкнула и потянулась за новым листком. — Только не думай, что я буду писать освобождения всякий раз, как ты этого захочешь, — сурово сказала она, открывая крышечку печати и поочередно прижимая чернильную поверхность к заполненным бланкам. — Разумеется, мисс Пак, — вежливо отозвался он и слегка поклонился, выражая тем самым свою искреннюю признательность. Хенджин после его слов почему-то вздрогнул и наконец-то заговорил. — Извините, — тихо произнес он, повернувшись. Глядел он при этом куда-то мимо Чонгука, — я постараюсь больше не доставлять вам неудобств. — Лучше себе неудобств не доставляй, — хмыкнула врач и вручила Чону три листа бумаги. — Отнеси их классному руководителю и твоему тренеру. А Хенджин пока приведет себя в порядок. Чонгук перестал обнимать Хена, принимая справки, и бегло осмотрел их. Удостоверившись, что все данные введены правильно, он поклонился и, бросив последний взгляд на все еще бледного одноклассника, вышел из медкабинета. Врач тяжело вздохнула и окончательно сложила ширму, отодвигая ее к стене рядом с кушеткой. Хенджин — а точнее, как он себя ощущал, Чимин, — чуть напугано следил за ней. Он мог бы и дальше лежать, тем более, что вставать его пока никто не заставлял, но неудовлетворенная потребность навязчиво напомнила о себе. Мин тут же поднялся, принимая сидячее положение, и, переждав приступ резкого затемнения мира, попытался вспомнить, где находится ближайшая уборная. Кажется, где-то на этом же этаже. — Простите, мисс… Пак, — собственная фамилия, при этом принадлежавшая другому человеку, неприятно резанула уши, но Мин отмахнулся от этого чувства. Потом разберётся, — а можно я ненадолго отойду? — Куда? — женщина удивленно подняла одну бровь, становясь чем-то похожей на Еву Грин. — Нам еще поговорить надо. — Простите… Я просто… — язык заплетался от внезапно нахлынувшего смущения, и Чимин лишь огромным усилием воли выдавил из себя окончание фразы, — Мне бы в туалет. — А, — из выражения лица женщины тут же исчезла вся подозрительность, и она махнула рукой. — Иди уже. Все равно поговорим, никуда твой Чонгук не денется, подождет. — Спасибо, — отчаянно краснея ушами, буркнул себе под нос школьник и вышел из медицинского кабинета. Слабость еще присутствовала, и руки все также мелко подрагивали, но по крайней мере у него получилось избавиться от апатии. Сложно горевать о своей судьбе, когда хочется в туалет. «Хотя, — поймал себя на приятной мысли Чимин, уже входя в уборную комнату, — еще сложнее это делать, когда тебя обнимает Чонгук». К счастью, туалет был абсолютно пуст, поэтому Мин без особых проблем закончил со своими делами и уже вовсю спускал деньги за воду в слив раковины. Иными словами, держал руки под холодной водой и пытался избавиться от странного жара, разливавшемуся по всему телу. Это было до безумия странно. По идее, он должен сейчас вовсю подвергаться стрессу и страху за собственную жизнь, но кроме теплых мыслей об объятиях Чона он в своей голове больше ничего не находил. И это несколько напрягало. Наконец, перестав чувствовать собственные ладони, Чимин пару раз умылся, прополоскал рот и, в последний раз глянув на свое уже не такое бледное отражение, вернулся обратно в медкабинет. Чонгука ни снаружи, ни внутри ещё не было. Мисс Пак же не обратила на него никакого внимания, внимательно читая чье-то личное дело, как будто и не она хотела поговорить с ним о чем-то важном. Решив, что отвлекать ее все-таки не стоит, парень аккуратно присел на стул рядом с ее столом и постарался незаметно заглянуть в карточку, чтобы хотя бы понять, чем она так сильно увлечена. Но он не успел понять ни буквы, как врач подняла на него сосредоточенный взгляд. — У тебя больше не было панических атак? — Панических атак? — недоуменно переспросил Мин, чувствуя, как потеют ладони. Речь пойдет о нем, а, значит, он прямо сейчас вполне может получить ответы на многие вопросы. Если только не вызовет никаких подозрений, ведь, судя по реакции Хенджина, никто не знал, что он на самом деле не он. И сам Хван точно будет не рад, если Чимин… Парень задумчиво потер горло, будто бы вновь чувствуя обжигающе горячую хватку на своем горле, и, поймав задумчивый и слегка обеспокоенный взгляд мисс Пак, решился. — Нет… Не было. Не помню такого, по крайней мере. — Интересный ответ, — еще немного посверлив школьника недовольным взглядом, хмыкнула женщина и что-то записала в карточку. Проследив за ее рукой, Мин с запозданием понял, что это его личное дело. Если там есть записи о его состоянии за все время… Руки зачесались заполучить эти записи любым путем. — Помимо обмороков в последнее время ничего не беспокоило? — тем временем последовал следующий вопрос, и Чимин, не моргнув и глазом, солгал: — Нет, совсем ничего. — Хм… — Мисс Пак недоверчиво окинула взглядом Чимина, рассматривающего стену за ее спиной без всякого определенного выражения на лице, и щелкнула ручкой, откладывая ее в сторону. — Скажу честно: твое психическое состояние еще очень и очень нестабильно. Твой психиатр дал мне достаточно четкие указания, когда передавал твою историю болезни, так что тебе придется постараться, чтобы проблем больше не было. Внутри Чимина вскипело негодование. Он мог поспорить, что в голосе врача проскользнули отчетливые нотки приказа, и все его естество взбунтовалось. Сделать назло, сделать назло, сделать назло… Глубоко вздохнув и выдохнув, Чимин прикрыл глаза и медленно кивнул, успокаивая внутреннее недовольство. Его реакция была объяснима, но неправильна. Назло он мог сделать в первую очередь лишь себе, поэтому этот вариант не должен был рассматриваться вовсе. — Что мне нужно делать? — подчеркнуто спокойно произнес он и повернулся на стуле, услышав, как открывается дверь. В кабинет заглянул Чонгук. — Мистер Чон, подождите снаружи, — попросила его врач, и парень, согласно кивнув, выскольнул обратно в коридор. Однако Мин мог поручиться, что слышимость снаружи достаточно хорошая, и одинокая дверь наверняка не спасет все его тайны. Он уже успел напрячься, когда женщина вновь заговорила о его здоровье, но вовремя вспомнил, что с Чонгуком уже разговаривали на эту тему, поэтому скрывать, что ему сейчас скажут, не нужно. Как и волноваться о разоблачении реального имени. — Мистер Хван, — выдернул его из мыслей требовательный оклик врача, и Чимин послушно перевел взгляд на нее. — Это не шутки. Мне тут психи не нужны, а вы только-только отошли от этой грани, чтобы расслабляться. Мин кивнул, принимая не самую приятную информацию к сведению. — Постарайтесь больше не сталкиваться с неприятностями. И не нервничать. Я серьезно, это очень важно, — мисс Пак повысила голос, стараясь поймать взгляд Чимина, и захлопнула его карточку. — Вы прекрасно знаете, что оставшееся лечение должны проконтролировать сами, — Чимин не знал, но согласно кивнул, не желая спорить: все равно ни к чему полезному это не привело бы, — а потому не пренебрегайте ни моими рекомендациями, ни посещением медицинского кабинета. У меня здесь всегда лежат успокоительные. С остальным вам поможет мистер Чон. Вопросы? Такая желанная часть разговора наконец-то настала, и Чимин, чуть поразмыслив, решил не задавать самый волнующий его вопрос — а чем я, собственно, болен? — так как это вызвало бы ненужные подозрения, поэтому ограничился нейтральным: — Вы весь учебный день здесь? Врач задумчиво стукнула ручкой по столу, будто бы что-то припоминая, и развернула к нему календарь, стоящий у нее на столе. Некоторые даты были обведены в кружочки. — Сфотографируйте. Красные отметки — работаю до шестого урока. Черные — до восьми вечера. К счастью Мина, черных отметок было немного — одна на учебную неделю, — поэтому он быстро сфотографировал нужную информацию и вышел из кабинета, чувствуя себя одновременно радостным и раздосадованным. С одной стороны, он узнал нечто новое и нужное, с другой стороны, не получил ни одного волнующего его ответа. Однако все эти мысли вмиг исчезли из его головы, когда Чонгук шагнул к нему и протянул ему его портфель. — Держи, а то так и забуду отдать, — и улыбнулся, показывая лишь ему самую очаровательную кроличью улыбку. — Сходим в кино? Мы официально свободны до конца дня. Возражения не принимаются. Даже сам Чимин не мог ответить, как в этот самый момент не издал восторженный писк — только посмотрел застенчиво и согласно кивнул, перехватывая рюкзак поудобнее. — Спасибо.