Остров Стражей - 1. Ощущение умения летать

- Посади меня к себе на плечо, - попросила Лив. – Интересно посмотреть на мир с высоты твоего роста! А ещё... Мне будет меньше излишнего внимания. - А что, тебе досаждают излишним вниманием в городке? – спросил Файр, пристраивая гардевуарскую девочку у себя на правом плече. - Досаждают всем гардевуарам и кирлиям в такие дни, как сегодня и завтра, - пояснила Лив, устраиваясь поудобнее на широком блейзикеновском плече. – Поэтому от Маяка на субботний рынок ходят только наши галлейды. Или Онии-сан в сопровождении Правительницы. Но и Онии-сана однажды приняли за девушку, когда Правительница ненадолго отошла. - И чем это закончилось? – поинтересовался Файр, поднимаясь из-за стола. - Возвратом, - отозвалась Кирлия. – И вызовом сестёр-ченси. - Да, незадачливому ухажёру можно только посочувствовать, - проговорил блейзикен. Возврат – сильная Заряженная атака, и видимо, Премьер-министра крепко допекли бесцеремонностью, раз дело дошло до экипажа скорой помощи. Ах да, завтра же рыночный день, вспомнил он. Так что сегодня в городке много народу. И в порту много кораблей. А Блейз точно засел «У Тентакруэля» в тентаклях. С кирлией на плече и монашеским заплечным мешком за спиной, Файр вышел из читального зала в светлую галлерею. - Послушай, Лив-тян, - тихонько проговорил он, оглядевшись перед этим, нет ли кого-нибудь поблизости. – Если в мою петушиную голову вдруг снова полезут неприличные мысли... Ты сможешь их остановить? - Смогу, - кивнула Лив, её нежно-зелёные волосы, остриженные в «каре», качнулись в такт. – Но такие мысли сегодня к тебе не придут. У тебя сейчас другое настроение. Файр, скажи... А ты не боишься нас, гардевуаров? И того, что мы – Психические и Волшебные? - Нет, - заверил Файр. Лив вздохнула. - А Блейз, по-моему, побаивается. Он сватался к Хикари ещё и для того, чтобы преодолеть свой страх. - Но одиночества он боится больше, - задумчиво добавил Файр и вспомнил: - Лив, перед тем как пойдём к птицам, мне нужно зайти в продуктовую лавку. Рядом с портом, где мы живём. У нас с Блейзом разделение труда: я закупаюсь, он готовит. Только... Тебе, наверное, это тоже не понравится. Мы, блейзикены, не вегетарианцы. - Я знаю, - кивнула Лив. – Но с этим ведь тоже ничего не поделать. Нельзя же полностью изменить свою физическую природу. - Но просить тебя готовить мясо я не буду, - заверил Файр. – Да и блейзикену есть мясное каждый день необязательно. Монахи-блейзикены с плато Индиго часто постятся. - Когда мы будем жить вместе, я познакомлю тебя с гардевуарской кухней! – проговорила девочка. – Раз в неделю мы собираемся и устраиваем совместный ужин. – Сидя на плече Файра, она подалась вперёд: - Порт! Я давно не была в порту! Оперевшись маленькой ладошкой о макушку блейзикена, она встала на его плече – почти невесомая, казалось, её вот-вот унесёт ветром. Набегавший с моря бриз развевал лепестки её короткого белого платья. Файр осторожно придержал её рукой: - Не улети... в смысле, не упади. - Не улечу и не упаду! – Лив весело блеснула вишнёвыми глазами из-под светло-зелёной чёлки. И снова обратила взгляд в сторону гавани: - Галарские корабли, много! На рынке завтра будет оживлённо. - Да, у нас активная торговля с Галаром, - подтвердил Файр. - Они завозят к нам мясо. А рыбу, зерно и садовые цветы закупают у нас. - Они прекрасные кораблестроители и мореходы, - добавила Лив. – Наверное, поэтому у Правительницы Альмиры хорошие отношения с галарцами. Она любит море и корабли. Покинув гардевуарские сады, они спустились по склону холма и вышли на оживлённую набережную. Здесь сновал и хлопотал самый разнообразный народ – и люди, и покемоны, и крылатые Хайбане. Шла разгрузка кораблей. Высоченный блейзикен с кирлией на плече, конечно, притягивал к себе взгляды – кое-кто даже указывал на них пальцем. На борту галарского парусного корабля с именем «Шарпедо», видимо, уже разгруженного, сидел мяут необычного вида – светло-коричневый, пушистый, казалось, до самых задних лап заросший меховой бородой, и с чёрными рожками возле ушей. Галарский, в общем. Он довольно ловко сворачивал папиросу трёхпалыми когтистыми лапами. - Эй, огнерукий! – окликнул он блейзикена хрипловатым баритоном. – Дай закурить! - Держи. - Файр протянул ему левую руку. На запястье, покрытом роговыми пластинками, вспыхнули язычки пламени. Мяут, сунув папиросу в рот, наклонился и затянулся. Несколько искр упало на его меховую бороду, но тут же угасло – видимо, мех этого мяута был огнеупорным. - Спасибо, братец, - мяут вытащил папиросу из пасти и стряхнул пепел в воду. – Ты часом не в лавку Джонсона топаешь? - Да, к Уиллу Джонсону, - отозвался Файр. - Я у него постоянный клиент и у меня там скидка. Ты его знаешь? - Так мы с ребятами ему товар и подвозим с Континента, - ответил галарский кот-покемон. И спросил, обращаясь уже к Лив: - А что, на Острове Стражей теперь и гардевуары балуются мяском? И галлейды готовят вам шашлыки на своих руках-шомполах? А, юная очаровательная мисс? - Нет, лохматый мистер мореход, - хихикнула Лив, прикрыв рот ладошкой. – Я просто составляю Файру компанию на прогулке. Потому что завтра весь день буду спать. - А, эволюционируешь, значит. – Мяут снова затянулся: - Надо бы и мне, да никак не собраться. Дела да ветра странствий... Слышь, Огненный! Как будешь в лавке – передай моей Далии, что вечером жду в обычном месте в обычный час. Она не говорит по-человечески, но поймёт. - Я передам телепатически, - предложила Лив. – Только расскажите, как она выглядит. - Она делкатти, юная мисс, - пояснил галарский мяут. – И выглядит как делкатти, что тут добавлять. Гоняет местных хулиганов-раттат. Заранее премного благодарен, - он встал на задние лапы и поклонился. Стоя на плече Файра, Лив спросила: - Можно узнать, как ваше имя, мистер? - Охотно представлюсь, - снова поклонился галарец. – Штурман Пирр, морской котяра, просмоленный и просоленный до последней шерстинки. А вы двое, надо полагать, жених и невеста? - Ну... как бы да, - смущённо отозвался блейзикен. Мяут Пирр хрипло расхохотался: - Тут «как бы да» не бывает, Огненный. Либо «да», либо «не да». И у тебя всё написано на твоей петушиной физии! Ладно, ладно, идите, не буду вас задерживать. Перекурю да осмотрю корабельную снасть. А вечером можно будет и гульнуть. *** Рея разбудила капелька воды, упавшая ему на щеку. Он открыл глаза. Оказывается, они с Хикари спали в обнимку под турником. Ах да, вспомнил он. Когда он висел на турнике вниз головой, как зубат-летучая мышь, и они с Хикари целовались, из-за кустов сирени послышалась песенка. Очень знакомая. Джигли! Он снова бродит по гардевуарским садам и как всегда, со своим микрофоном-фломастером. Неохотно остановив поцелуй, Рей соскочил с турника: - Хикари, я поставлю снова Стену Невидимости. А то песенка джиглипафа усыпит нас, и потом мы проснёмся с разрисованными лицами. - Давай лучше просто послушаем, - предложила Хикари. – И постараемся не уснуть. Потренируемся в сопротивлении сонным чарам. - Ну ты Волшебная, ты справишься, – весело отозвался Рей. – А я, эволюционировав в галлейда, потерял большую часть Волшебной силы. Так что совершенно точно отключусь. - Я не дам тебе заснуть, - Хикари пощекотала кончиком пальца Рея за ухом и потянула его за руку: - Давай присядем. Они сели на траву и обнялись, слушая песенку джиглипафа. Рея действительно начали одолевать сонные чары, и он в конце концов уронил голову Хикари на плечо. - Не спи, а то защекочу! – прозвенел над его ухом весёлый голос Хикари, и гардевуарская девушка немедленно начала приводить угрозу в исполнение. Галлейд хихикал и сопротивлялся, и в конце концов повалил девушку-гардевуара на траву. Его лицо оказалось над нею. Их руки снова легли на выступающие из груди части сердец друг друга. И они оба чувствовали под пальцами энергетические вибрации. Значит ли это, что их тела готовы к изменению, и они познают то, что гардевуары называют близостью сердца?.. Выяснить им это так и не удалось, ибо зачаровывающая песенка джиглипафа погрузила в сон обоих. *** Рей сел и потянулся. Улыбнулся, глядя на невесту, лежащую на траве, уютно подвернув под голову руку. Гардевуарская девушка всё ещё спала и улыбалась во сне. Пока они спали, видимо, над садами прошёл короткий дождь. Капельки поблёскивали бриллиантами в светло-зелёных волосах Хикари и на лепестках цветка за её ухом. Юноша-галлейд наклонился и осторожно поцеловал гардевуарскую девушку в уголок губ. И только теперь обратил внимание, что лицо Хикари не разрисовано. Хотя джиглипаф обычно разрисовывает лица слушателей после того, как они уснут. - Ай, щекотно! – тихонько рассмеялась Хикари и открыла глаза. И мягко отстранив Рея, рывком села на траве: - Мы всё-таки заснули... Рей, у меня лицо не разрисовано? - Нет, - успокоил её галлейд. – А у меня? - И у тебя тоже нет, - Хикари ласково провела кончиками пальцев по его щеке. Рей взял её руку в свою и коснулся губами её пальцев. И рассмеялся, кивнув в сторону: - А вот и наш спаситель. Взгляни! Галарский станфиск, которого Рей недавно сгонял с лёжки под турником, теперь устроился на краю поляны и принимал солнечную ванну. Видимо, он и отогнал маленького вокального озорника. Впрочем, приключения на этом ещё не закончились. Послышался хруст веток, будто стадо тауросов продиралось к водопою. Но над шумом и хрустом поднимался могучий хор мужских басов: - Пускай ты жил розелией - родишься гардевуром, А там из гардевура до Премьера дорастёшь. Но если жил ты как дурак или жила как дура, То будешь экзеггутом тыщу лет, пока помрёшь. Вскоре над кустами сирени появилась голова хозяина голосов – вернее, три головы под шапкой пальмовых листьев. Шея, к которой крепились эти три головы, напоминала ствол кокосовой пальмы, а сами головы – кокосовые орехи. Экзеггутор, причём алоланский! Да ещё и освоивший человеческую речь! Он хоть смотрит под ноги, когда продирается через кусты сирени? Галарский станфиск, видимо, сомневался в этом – с удивительной для его малоподвижного образа жизни быстротой он исчез в кустах. Рей и Хикари вскочили на ноги, оба с мыслью – какую Заряженную атаку использовать в случае чего. Экзеггутор вышел на поляну и осмотрелся, крутя шеей-стволом с тремя головами (была ещё и четвёртая голова, на своего рода хвосте-ответвлении от основного ствола): - О, новое место! Мне здесь нравится. Врастаю. Его короткие толстые лапы, тоже покрытые древесной корою, немедленно превратились в корни, закрепляясь в земле. Рей поднял голову: - Простите. Вообще-то это моя территория. Вернее, наша с невестой. - А что, я вам с невестой помешаю? Или уже помешал? Ах, какой прошёл дождь недавно, - он встряхнул головами, и с пальмовых листьев сорвался фонтан брызг. – Земля вся напоена водою. Самое время экзеггутору для водопоя. Ах, какая замечательная минерализованная водица! - Ну хорошо, врастайте, - разрешил Рей, скорее констатируя уже свершившийся факт. – Только ничего тут не сломайте. Кстати, как к вам обращаться – на «ты» или на «вы»? В смысле – в единственном или множественном числе? - Головы у меня три, не считая четвёртую, недоразвитую, - ответил пальмовый покемон. – Мозгов столько же. А душа – одна. Так что решай, юный галлейд, как ко мне обращаться. Или к нам. - Как вы освоили речь? – удивлённо спросила Хикари. – Никогда не встречала говорящих покемонов вашего вида. - А, я первый такой, - отозвался экзеггутор. – Меня научил Мирр-Мурр из мяутов. Покемон-учёный. Он самостоятельно освоил человеческую речь и может научить говорить даже магикарпа. - Тогда представься пожалуйста, раз уж здесь врос, - предложил Рей. - Экзегг Экзеггутор, - покемон-пальма чуть склонил ствол с кокосовыми головами. – Или Головы Сержанта, как зовёт меня Правительница. Или, если совсем коротко - Серж. Я наполовину Дракон, между прочим. Только плююсь не пламенем, а семечками. А зачем эта стальная штуковина, юный галлейд? – он мотнул головами в сторону турника. – Или она сама выросла из земли? - Это мой спортивный снаряд, - пояснил Рей. – Его соорудил один знакомый метагросс. Не сломай его пожалуйста. Я на нём делаю упражнения для роста. - А, так ты здесь тренируешься? – понял Головы Сержанта. – Я буду для тебя петь во время тренировок. Это укрепит твой спортивный дух. «Ну вот, - вздохнул Рей. – Стоит только снять Стену Невидимости – и тут же обзаводишься новыми соседями. Причём соседями неожиданными. Впрочем, могло случиться гораздо хуже: внезапное соседство с Блейзом-бакой, реши он посвататься ещё к кому-нибудь из гардевуаров и получи вдруг согласие». Он взял невесту за руку: - Хикари, пойдём в твою часть владений. А ты, Серж, не скучай тут. - Так вы что, оставляете меня одного? – обиделся пальмовый покемон. – А для кого же я буду петь? - Слушатели у тебя найдутся. – Рей подошёл к краю лужайки и раздвинул ветви сиреневых кустов: - Эй, Фиски! Ты тоже можешь здесь жить. Я буду приносить для тебя фрукты. Только не лежи под моим спортивным снарядом, я же здесь тренируюсь. Пятнистый галарский станфиск высунул из-под ветвей переднюю часть тела с глазами и ртом-покеболом. Затем, осмелев, выбрался весь и занял место по другую сторону турника – подальше от Растительного. - Что ж, лучше хоть какой-то слушатель, чем совершенно никакого, - отозвался Серж. – Если заснёт, морду разрисовывать не буду. Ну, чао-какао-бобы! Алола! Рей и Хикари снова начали пробираться через кусты сирени, и вслед им звучал развесёлый мужской хор: - Быть магикарпом – страх и жуть, И это без вопроса. Уж лучше сразу эвольнуть В крутого гярадоса. *** Возле входа в продуктовую лавку Файр опустил Лив на землю. Ему самому приходилось пригнуться, чтобы войти, и не хотелось, чтобы маленькая подвижная кирлия набила себе шишку о дверную притолоку. Из-за прилавка поднялась дочь хозяина – светловолосая девушка с миловидным круглым лицом и ямочками на щеках: - Добрый день, Файрберд и... – она с удивлением остановила взгляд на кирлии, любопытными глазами осматривающей лавку. - Я Лив! – представилась гардевуарская девочка. – Младшая Киры-сана. А вы – мисс Бренда Джонсон, Файр мне о вас рассказывал по дороге сюда. «Вот ничего себе! – подумала девушка. – В нашу лавку пожаловала дочь Премьер-министра! И что же, интересно, Файрберд ей обо мне рассказывал?» - Лив – хозяйка Библиотеки Маяка, где я занимаюсь, - пояснил Файрберд. – И мой друг. Файр сказал именно «друг», а не «подруга», отметила Бренда, но его глаза, неотрывно смотревшие на кирлию, наводили на мысль о втором варианте. - Рада познакомиться, мисс Джонсон, - весело блеснула глазами гардевуарская девочка. – Скажите, а можно увидеть миссис Далию Делкатти? Мне нужно передать ей сообщение. Телепатически, - уточнила она. - Далия во внутреннем дворе, - отозвалась Бренда. – Я вас проведу. Выйдя из-за прилавка, она отвела Лив в дальний конец помещения и открыла дверь, выходившую в садик на заднем дворе. Вернувшись, она спросила блейзикена: - Тебе как обычно? - Да, Бренда, - кивнул Файрберд, качнув перьями птицы-скармори в туго заплетённых косах. - Я знала, что ты зайдёшь, и приготовила заранее. – Достав из холодильной камеры под прилавком несколько свёртков, она положила их на прилавок. Файрберд вытащил из заплечной сумки мешочек, завязанный верёвкой из джута, и протянул ей: - Тоже как обычно. - Я пересчитаю, так положено. – Бренда развязала верёвку и выложила деньги на стол. Пересчитав монеты, она подняла глаза на рослого Блейзикена: - Вот уж не знала, что гардевуары едят мясо. - Они не едят мяса, - возразил Файр и пояснил: – Просто Лив составила мне сегодня компанию в городской прогулке. Она последний день в теле кирлии. Сегодня вечером она начнёт эволюцию. - Ага, вот как. – Бренда помолчала, глядя на Файра, убирающего свёртки в заплечный мешок. – Так ты раздумал стать монахом? - Да, - с трудом скрывая досаду, ответил он. Ну почему все вокруг вот так сразу догадываются о его чувствах? - Я понял, что монашеская жизнь – не для меня. - Так она эволюционирует, чтобы стать твоей женой? – поняла Бренда. Файр теперь уже не мог скрыть досады: - Вы, галарские женщины, догадливы чуть ли не как гардевуары. Но давай не будем вдаваться в детали моей личной жизни. Бренда вздохнула: - Не хочешь – не буду. Просто... Если бы я и хотела спутника жизни, то такого, как ты. Спокойного, надёжного, верного. А не такого, как Блейз, у которого выскакивает на каждую юбку. Ладно, иди забирай свою подружку. И, - помолчав, добавила она, - пусть вместо тебя к нам заходит Блейз. Только пусть прикрывает набедренной повязкой то, что ниже пояса. А то иногда там у него выглядит очень неприлично. Файр закинул за спину заплечный мешок и прошёл к двери во внутренний двор. Пух и перья!.. Огорчил милую девушку, которая, оказывается, относилась к нему не просто как к хорошему знакомому. У мужчин-блейзикенов нередко складываются долговременные отношения с человеческими женщинами. Как утверждает Блейз – потому, что Огненные птицелюди горячи и в любви. И от этой связи у женщин не появляется детей. В смысле, не появляется человеческим, довольно мучительным для женщины образом. Хотя дело, конечно, и в том, что среди народа блейзикенов мало женщин, и многие мужчины остаются холостыми. Собственно, одна из причин, по которой Файр думал податься в монахи – всё равно ведь, скорее всего, останется холостяком, уж лучше определиться с этим сразу. Но судьба определила всё по-другому... Открыв дверь во внутренний двор, Файр обнаружил Лив в центре весёлой кутерьмы. Гардевуарская девочка стояла в окружении котиков с бежево-розовой шёрсткой и довольными мордочками. Некоторые из них достигали ростом плеча кирлии. У этих котиков – скитти – короткие лапы, но это не мешало им носиться по всему саду, лазить по деревьям или гоняться за своим собственным хвостом. Наблюдала за этим грациозная кошка с фиолетовыми ушами и воротником, тоже ростом чуть ли не с Лив-кирлию. Очевидно, Старшая в этом кошачьем царстве, во всяком случае для многих его обитателей. Бренда, выглянувшая из-за спины Файрберда, не могла скрыть удивления. Вообще-то скитти сторонятся чужих, и даже от Файрберда стараются держаться подальше. А тут всей кучей окружили кирлию и трутся мордочками о её руки. Девушка вздохнула. Видимо, не зря некоторые островитяне опасаются Психических – у них явно какая-то незримая власть над чужими душами. Тем более, если Психический – ещё и Волшебный. Эта маленькая кирлия прямо очаровала рослого блейзикена. Достаточно одного взгляда на его лицо. Лив повернулась к вошедшим: - Мисс Бренда, ваши скитти очень смышлёные! И они смогут научиться говорить, если с ними позаниматься. - Возьмите одного из них, - предложила Бренда. – Наша Далия приводит сюда всех из своего племени, кого находит без призора. А наш сад не очень вместительный. - Если брать, тогда уж двоих, - серьёзно проговорила гардевуарская девочка. – И только с согласия миссис Далии. Одному скитти в садах у Маяка было бы скучно. - Ну так договаривайтесь и берите, - разрешила Бренда. Гардевуарская девочка подошла к Далии Делкатти и они начали телепатический разговор – неслышный... Почти. Потому что Далия даже во время мысленного разговора не могла молчать, и выражала свои мысли последовательностью звуков «мурр-мяу». К Далии подбежали двое подростков-скитти, потёрлись о её лапы и тоже обменялись с нею сериями мяукающих звуков. - Братик и сестричка, - пояснила Лив уже для Файра. - Они очень дружны. И я научу их говорить. Далия что-то одобрительно промурлыкала в ответ. А Файр впервые наблюдал своими глазами то, о чём раньше только знал понаслышке. Кирлия закрыла глаза и подняла руки ладонями вверх. И в её ладонях появилось по покеболу. Телекинез! Умение дотягиваться до вещей, находящихся на расстоянии!.. Покеболы по мысленной команде Лив раскрылись. Скитти, брат и сестра, потеревшись на прощание о лапы своей Старшей, растаяли в воздухе и голубовато-розовыми струйками втянулись в покеболы, бесшумно за ними закрывшиеся. Всё ещё стоя с закрытыми глазами, Лив-кирлия телепортировала покеболы куда-то обратно. Бренда тоже наблюдала это расширившимися от удивления глазами. Одно дело – смотреть, как Тренер-Правительница выпускает своих бойцов из покеболов на Стадионе и отзывает их обратно, другое – когда это происходит чуть ли не на расстоянии вытянутой руки, да ещё и покеболы телепортируются кирлией неизвестно куда. Гардевуарская девочка не сразу открыла глаза. - Я положила покеболы Правительнице на рабочий стол, - проговорила она. – И оставила записку. - Тоже... телекинетически? – понял Файр. Лив кивнула: - Да. Гардевуары все так делают. У Правительницы специально лежат на столе ручка и лист бумаги. Она посмотрела на дочь хозяина продуктовой лавки: - Приятно было познакомиться, мисс Бренда! И хорошего вам дня. Нам с Файром-куном пора идти. - Да, нам пора, - подтвердил Файр. Не зная, что бы сделать напоследок хорошего галарской девушке, он взял её руку в свою и легонько коснулся губами: - Желаю дальнейшего процветания вашему семейному бизнесу, мисс Джонсон. Они покинули дворик, прошли через помещение лавки и вышли наружу. Бренда задумчиво смотрела им вслед. Всё-таки не зря островитяне опасаются Волшебных и Психических. Ходят слухи, что у Киры Гардевуара и Правительницы – отношения, которые они скрывают, и эта тайная связь сделала Киру Премьер-министром. Ходят и ещё более туманные слухи, что в гардевуарских садах у Маяка обитает необычная девочка-кирлия с голубыми волосами, обладающая властью даже над Легендарным Мьюту. Галарская девушка вздохнула. Верны ли слухи или нет, но от гардевуаров лучше держаться подальше. Вот только что одна из них фактически увела у неё из-под носа возможное счастье. Бренда уже была какое-то время неравнодушна к рослому блейзикену, но не решалась в этом признаться, поначалу даже самой себе. Да и допустим, если бы у неё начались отношения с Файрбердом, как бы к этому отнесся отец? От брака человека и человекоподобного покемона не было бы человеческих детей, то есть Бренда не стала бы продолжательницей рода Джонсонов. А на Генри, старшего брата, надежды нет – моряк, он постоянно в странствиях. Так что... Возможно, судьба всё решила правильно. *** Смеясь и разговаривая, Рей и Хикари подошли к беседке. Зайдя внутрь, они сели на оттоманку, при этом руку гардевуарской девушки юноша-галлейд не выпускал из своей руки. Свободной рукой Хикари придвинула к себе лежавший на столике блокнот: - Новых сообщений нет. Как ни странно, от Файрберда тоже ничего. Обычно он как капитан рассылает подготовительные сообщения всей команде ещё в середине дня. А сейчас уже вечер, и до турнира осталось три часа. – Хикари легонько сжала пальцами подбородок: - С ним вообще в последнее время происходит что-то странное. На тренировках он бывает каким-то рассеянным... Хотя в турнирных боях всегда действует чётко и грамотно. - Файр-кун – отличный парень! – улыбнулся Рей. – Я бы с ним посражался в одной команде, но Правительница навряд ли поставила бы нас вместе, ведь мы оба – наполовину Боевые. А бойцы в командах должны быть разнообразными по типу. Да и по боевой мощи я могу сражаться только в Мастер Лиге, там ограничений нет. Хикари, а ты не хочешь в Мастер Лигу после того, как турниры Ультра Лиги закончатся? - Я думала об этом, Рей. Но у нас сложно с карамельками для Усиления. Даже для эволюции твоей сестрёнки Правительнице и Кире-сану придётся хорошо побегать во Внешнем мире, чтобы Древо Жизни дало нам нужное количество цветов с карамельками. Кстати, - на лице Хикари появилась тень задумчивости, - а почему Лив так долго откладывала эволюцию? Она же сильная! У неё прекрасные данные. - Она жалела, что не может эволюционировать в галлейда, - лицо Рея тоже стало задумчивым. – И хотела оставаться кирлией, заведовать библиотекой. - Но... - Хикари положила вторую ладонь на руку-клинок жениха: - Что-то изменилось? - Да, похоже на то. И об этом может знать только Онии-сан. А он не спешит открывать то, что ему показывает Опережающий взгляд... – Вторая ладонь Рея легла на руку Хикари: - Но ты не беспокойся! Если бы Онии-сан увидел что-то плохое, он не молчал бы. Принял бы меры. Или во всяком случае предупредил. Он так предупреждал Правительницу, и неоднократно. Хикари ласково погладила руки-мечи жениха: - Рей, я ведь тоже гардевуар. То есть тоже Волшебная. Я попробую заглянуть в будущее твоей сестры. Она закрыла глаза и какое-то время сидела так, легонько поглаживая руки-мечи жениха. Интересно, куда сейчас уходят мысли Хикари – или её гардевуарская интуиция... И интересно, мог ли бы он сам читать будущее – возможное будущее – если бы эволюционировал не в галлейда, а в гардевуара?.. Он тоже закрыл глаза, стараясь вчувствоваться в свою невесту, в то, что ощущает она. Но, видимо, ничего плохого. Убрав руку с его руки, она коснулась кончиками пальцев щеки галлейда: - Рей... Твоя сестра обвенчается в тот же день, что и мы с тобой. После Летнего Солнцеворота. - Но кто станет её мужем? – удивился Рей. – Кто-то из наших? Не так давно эволюционировавших? Феа? Или Гил? - Нет, - Хикари задумчиво покачала головой и улыбнулась: – Её мужем станет капитан моей команды. - Файрберд-кун, - улыбнулся Рей. – То есть он будет не только частью твоей команды, но и частью нашей семьи. Файрберд с Маяка... Да, его приятель Блейз-бака, пожалуй, не обрадуется. - Ах да! – вспомнила Хикари. – Блейз-кун!.. Надо ему написать, что я отказываю в его предложении. Хотя и неудобно делать это перед турниром. Вдруг он расстроится? Рей хихикнул: - Расстроится он только из-за того, что не удалось мне напакостить так, как хотелось. - А мне всё-таки жаль его, - Хикари, отпустив руки жениха, взяла блокнот и перьевую ручку: - Наверное, так, как тебе было жаль маленькую садовую нимфу... Я напишу ему и отправлю голубиной почтой. - Не телепортируешь? Ты же как Волшебная можешь это делать. - Телепортировала, если бы знала, куда и могла представить это место. А я даже не знаю, где Блейз живёт. Она вырвала листок из блокнота и написала несколько строк красивым, аккуратным почерком. - Можно и я добавлю пару слов? – попросил Рей. Хикари придвинула к нему лист с запиской и ручку: - Хорошо. Но только не насмешничай над ним, ладно? - Да я просто поблагодарю, что он сподвиг меня признаться тебе, - проговорил Рей, беря ручку. – А то я долго не решался из-за небольшого роста. Он добавил две строчки быстрым, размашистым почерком и вернул записку невесте. Хикари уложила записку в конверт с изображением Маяка и написала на конверте имя получателя. Взяла со стола серебряный свисток и легонько в него дунула. Свисток издал мелодичную трель. Буквально сразу в беседку впорхнул почтовый голубь-пидав с почтальонской сумкой в лапах. Хикари вложила конверт в его сумку и видимо, телепатически передала ему образ адресата. Издав воркующий звук, пидав вспорхнул, подхватил сумку и улетел. *** По извилистой улочке, вымощенной булыжником, Файр с гардевуарской девочкой на плече прошёл к каменному дому добротной конкелдурской постройки. Металлические ставни на окнах были наглухо закрыты. Ага, значит, Блейз ещё не пришёл! Вот и хорошо. А то Лив было бы внимания более, чем достаточно, и не только на словах. А у Блейза был бы шанс познакомиться с Волшебной атакой совсем не так, как на Стадионе. Файр ссадил Лив с плеча и опустил на землю: - Вот здесь мы с Блейзом и живём. - Вы всегда закрываете окна, когда уходите? – спросила девочка-кирлия. - Да, - подтвердил блейзикен, ища в сумке связку ключей. – И двери тоже. Чтобы в дом не лазили раттаты. У них нет большего развлечения, чем что-нибудь стырить в чужом доме, особенно из еды. Мы живём недалеко от порта, а в порту их много. Найдя ключи, Файр открыл дверь, тоже металлическую, и пригласил: - Проходи внутрь. Я тебя снаружи не оставлю без присмотра даже на минуту. - Ты думаешь, раттаты стырят и меня? - озорно улыбнулась Лив. – Я вообще-то умею за себя постоять. Но зайду. Никогда не видела, как живут блейзикены. - Ничего особого и не увидишь, - отозвался Файр. – Простецкий мужской быт. «И бардак» - добавил он про себя. Блейз частенько оставляет за собой беспорядок. Вот и сейчас забыл потушить свечи в гостиной, и с них уже накапало... Файр взял со стола подсвечник с горящей свечой: - Я быстро. Положу мясо в ледник. Осмотрись тут пока в нашей холостяцкой берлоге. Гардевуарская девочка, оставшись одна, с любопытством разглядывала обстановку. Обеденный стол и стулья без спинок, всё металлическое. На столе – подсвечники из воронёной стали с оплывшими свечами, в основном потушенными. На кирпичной стене – тоже подсвечники. Голый каменный пол под ними закапан воском, хотя, судя по всему, каменные плиты время от времени отчищали. И скорее всего, занимался этим именно Файр. Вот как, значит, живут двое Огненных. Двое одиноких... Нет, Файр больше не будет одиноким. Лив повзрослеет. Чтобы быть рядом с ним. Вернувшись, Файр застал гардевуарскую девочку стоявшей в задумчивости посреди полутёмной гостиной. Но едва он вошёл, Лив встрепенулась: - Ой! Извини, не сразу тебя заметила... Ну что, идём к птицам? *** Пока они шли через городок, Файр нёс девочку-кирлию на плече. Он никому не позволил бы не то, что прикоснуться, но даже приблизиться к ней! И сам старался не обращать внимания на любопытные взгляды. За городом Лив попросила Файра опустить её на землю. - Я знаю все дороги и тропинки на Острове! – заверила она. – Могу за два часа обойти весь Остров. В смысле, все птичьи гнездовья. Некоторые тропинки – как порталы, могут почти мгновенно перенести из одного конца Острова в другой. - И при этом не надо быть Волшебным? – удивился блейзикен. - Нет, не надо! – звонко рассмеялась гардевуарская девочка. – Главное, не теряй меня из виду! К удивлению Файра, даже он с его размашистым шагом не всегда поспевал за шустрой кирлией. Белое платье девочки мелькало среди травы и ветвей ярким пятном, иногда пропадая, но Файр знал: кирлия играет с ним, прячась, чтобы потом неожиданно появиться и встретить его радостным смехом. Радость Лив передавалась и ему, и он думал, что давно так не смеялся – наверное, с тех пор, как они с Реем обсуждали тренировочный поединок, и мальчишка-галлейд, казалось, мог рассмешить кого угодно. Так ведь Рей станет мне как брат, понял Файр. И он, блейзикен, сам станет частью гардевуарской семьи! И Лив для этого придётся распрощаться с детством... Нет, даже став гардевуаром, пусть Лив не теряет своей детской радости жизни. И даже став её мужем, Файр не будет принуждать её к физической близости, если ей это неприятно. Ему и так хорошо с ней. А для неё он станет защитой и поддержкой. Два часа прогулки с Лив пролетели незаметно, и за это время блейзикен с кирлией, казалось, обошли все дальние уголки Острова. Файр поразился, насколько разнообразным было пернатое поке-население, предпочитающее жить в диких условиях. Лив показала ему и береговую колонию чаек-вингалов, и гнездовья скармори в скалах, и поселения ласточек-тейлоу. При этом для каждого вида птиц у неё находились свои зёрнышки – зелёные мешочки, завязанные джутовой верёвкой, видимо, были приготовлены заранее, и Лив телекинетически «доставала» их со столика своей жилой беседки в гардевуарских садах. Для некоторых кирлия приготовила карамельки и флаконы со звёздной пылью – откуда-то Лив знала, кто именно из птиц попросит Усиление. Некоторые из тейлоу, по словам кирлии, просят эволюцию, но эволюция без Правительницы не делается. И к тому же, по словам Лив, многие эволюционировавшие тейлоу, побыв недолго на Острове, улетают и не возвращаются. - Это как у Хайбане, - пояснила девочка. – Крылатый чувствует как будто миграционный зов. Сильное желание начать новую жизнь в новом облике. И однажды отправляется в путь сам не зная куда... Правительница считает, что многие свеллоу – тейлоу после эволюции – улетают, чтобы в одном из Внешних миров воплотиться в облике самолёта. - Лив, послушай, - вдруг встревожился Файр, - а вдруг и у меня... Миграционный зов? Эти сны с полётом. Тоска о небе... Вдруг я тоже хочу стать самолётом? Лив остановилась и подняла голову. И на какое-то время замерла. Её вишнёвые глаза словно пронзили душу Файра насквозь. - Ты знаешь, мне кажется... – не сразу заговорила она, - ты когда-то был самолётом. И возможно... – она закрыла глаза, прислушиваясь уже к чему-то в себе: - Я полюбила тебя ещё тогда... И пришла следом за тобой. Сюда, на Острова. Чтобы обрести то, что мы не смогли обрести в одном из Внешних миров. - Что же мы не смогли обрести в той жизни? – поражённо проговорил блейзикен. - Быть вместе и быть счастливыми, - светло улыбнулась кирлия и заставила себя встряхнуться: - Файр-кун, я тебя, наверное, как говорит Правительница, застремала своими Волшебными способностями. Тебе пора поесть и приготовиться к турниру. А мне пора начинать подготовку к эволюции. Они уже находились на границе садов у Маяка – это Файр понимал хотя бы потому, что сам Маяк прекрасно виден, а прибрежный городок, как блейзикен знал, располагался между морем и холмом, на котором стоит Маяк. А они стоят возле стены из плотно высаженных кипарисов, отгораживающей гардевуарскую территорию. - Отсюда я пойду домой, - проговорила Лив. – Давай прощаться, Файр-кун. Наклонись. Я в первый раз поцелую тебя. И в последний раз поцелую как кирлия. Блейзикен опустился на колени и наклонился так, что кирлия могла поцеловать его в губы, но гардевуарская девочка сделала по-другому. Она положила ладони на его лицо и коснулась губами того места на лбу, откуда в детстве у него начинался гребень, превратившийся после финальной эволюции в два оперённых нароста, расходящиеся по сторонам, как украшения на воинских шлемах. - До завтра, - тихонько добавила она, скользнула к кипарисовой стене и через какой-то незаметный проход ушла на гардевуарскую территорию. Файр оставался стоять на коленях, всё ещё ошеломлённый и поражённый. Только теперь, когда кирлия исчезла, он ощутил, что ему – прежнему – всё, происшедшее сегодня, показалось бы чудесным сном. От которого не хотелось пробуждаться. И не хотелось возвращаться в повседневность – ужин в компании Блейза, путь с Блейзом к Стадиону, турнирные сражения... Но он знал: как только снова увидит Лив, он поймёт, что это не сон. Но он не увидит её кирлией. Он увидит Лив-гардевуара. И ещё, вдруг подумал Файр. Он не ощущал сегодня ни капли плотской страсти. Вот и хорошо. Он не будет навязывать Лив то, что может быть ей неприятно или даже неестественно. Он просто счастлив от того, что она будет рядом с ним. Может, он и вправду в прошлой жизни был самолётом? Самолёты ведь не занимаются физической любовью, им это просто не нужно.