Рассыпанное серебро

      Когда Заринская говорила об «учебном процессе в привычном режиме», Виктория думала, что всё снова пойдёт, как раньше, и они с Алиной будут видеться и дальше встречаться. Но не тут-то было.       Говорят, когда человек находит себе какое-то новое дело, он буквально горит и светится от его исполнения. И Алина не стала исключением. После перевода на вторую смену ввиду слишком большой загруженности в учебном заведении во время первой, она снова начала играть на фортепиано, и всё своё свободное время проводила за ним. Виктория, ввиду того, что ходила на занятия в первую смену, практически не могла пересекаться с ней, за исключением, конечно же, пар и выходных дней, но на том вся идиллия заканчивалась. Сделано это специально или так сложились карты — никто не знал, а потому все были вынуждены смириться и жить в таком режиме.       Автором несчастной жалобной записки стала, разумеется, Вероника Романова, так и не смирившаяся со своей судьбой. Вот и решила перед своим уходом как следует насолить предательнице, но не учла того, что все выкрутятся.        Время тем временем стремительно приближалось к сессии. Экзамены по профильным предметам немного пугали, ведь никто не знал, чего именно хотела Тернова от своих студентов, а от количества примерных вопросов по билетам кружилась голова, и взрывался мозг. Группа бухучёта сидела в коридоре перед началом экзамена и консультировалась друг у друга по поводу тех или иных вопросов, отчаянно пытаясь запомнить 99 позиций плана счетов бухгалтерского учёта, которые за весь год так и не смогли выучить до конца. — Да ладно, спишем, — пыталась успокоить всех Лера, хотя сама из всего пройденного знала лишь, что такое учёт, и то не факт. — Я по крайней мере точно сяду туда, где можно списать.       В целом экзамен прошёл успешно, и даже Виталина, на которую та точила зуб с самого начала, умудрилась сдать на четыре, хотя все предвещали стопроцентную три и не больше. Однако с экзаменом Алины Юрьевны был совершенно другая история.       Экзамен по расчёту с бюджетом по внебюджетным фондам должен был проходить в девять часов, однако группе бухучёта об этом никто не сказал, и они сидели в техникуме с восьми утра. Настя особо не переживала, ведь ей, как самой успевающей студентке, выдали право выбрать себе билет самостоятельно, и девушка, пользуясь случаем, выбрала себе самый лёгкий из них. Виктория же, несмотря на «особое отношение», о котором никто не знал, такой возможности не имела, хотя Алина обещала выдать ей особенный билет. Экзамен ещё не начался, а особо виртуозные уже успели отличиться. Никита, например, следуя советам Королёвой, приехал с букетом роз малинового оттенка и, широко улыбаясь, вручил их ей до начала. — Это что такое? Взятка?! — удивилась та, смотря на парня во все глаза. — Какая взятка, Алина Юрьевна. Ни в коем случае. Просто Вы мне нравитесь как педагог, а потому будьте такой же красивой, как эти розы, и никогда не угасайте. — Попытка засчитана, но билет будете тянуть как все, — улыбалась рыжая, всё же принимая букет, и, слегка поранившись об острый шип, шикнула и добавила: — На занятия надо было ходить. Идите на место и готовьтесь.       Приблизительно к середине экзамена в аудитории осталась только Лера, которая списывала всё с ответов, Даша и сама Виктория, которая прекрасно знала свой билет и села рядом, чтобы ответить на вопросы. Отметив про себя, что Алина выглядит немного странно в длинном синем платье с рисунком в виде белых разводов, она улыбнулась и заговорила на экономические темы, касаемые её билета. — Прекрасно, вижу, что учили, не переставая, — спокойно сказала Соколовская. — А теперь дополнительный вопрос. Вытяните ещё один билет, — заметив недоумение на лице студентки, она продолжила: — Я должна убедиться, что Вы не списали ответы. Виктория пожала плечами и вытянула первый попавшийся листок, и первой мыслью было не совсем цензурное выражение. — В чём дело? Испугались? — усмехнулась Соколовская, тем не менее, выставляя оценки в зачётки уже освободившихся студенток в лице Виталины и Насти, а также Никиты, который умотал с экзамена самым первым. — Или задание невыполнимое? — Задание относительно простое, но я сомневаюсь, что это надо делать при всех, — нервно усмехнулась девушка, весь на листке было задание «спеть любую композицию, какую посчитаешь нужной». — Тем более не все девочки ещё сдали. — Виктория, вот уж собственных коллег по группе стесняться не стоит, возможно, это Ваша будущая аудитория. Смелее.       Девушка поднялась с места, отошла на приличное расстояние и, включив в своём беспроводном наушнике мелодию, которую слушала последнее время, выдала композицию, как никогда подходящую к недавним событиям, искренне надеясь, что все поймут её и простят. — Вот и снова синий вечер Заглянул в моё окно. Я надеялась на встречу, Но сижу и пью вино. И глядит луна уныло, Ты на встречу не пришла. Ты, наверное, забыла, А, быть может, не пошла…       Виктория не зря выбрала именно её. Не так давно она назначала Алине свидание и потратила весь день на попытки сделать кулинарные изыски, дабы устроить ужин на двоих в честь семи месяцев отношений. Но, прождав весь вечер, набрав около сотни сообщений и звонков, девушка поняла, что Алина не приедет, вследствие чего все её труды были съедены братом, а сама она делила бутылку вина с тёмной комнатой и музыкой. Потом уже Алина скажет, что была слишком занята, что забыла позвонить и сказать, и Виктория поверит, но возьмёт на заметку.       Девочки тем временем, поняв, что надо поддержать подругу, которая дала им ответы и спасла от пересдачи, активно аплодировали, создавая ритм, в знак одобрения, пускай и не знали текста. Сама же Соколовская хлопала глазами и начинала жалеть о том, что дала ей это задание. — Ну и Бог с тобой, с красивой, Может быть, и не резон. Я пила б с друзьями пиво, Но молчит мой телефон. Я скурила бы всю пачку, Только нет здесь сигарет. Щас бы просто прыгнуть в тачку И уехать на рассвет.       С каждой новой строчкой Виктория сокращала дистанцию, и в конечном итоге подняла Алину за собой, взяв её за руку и не соблюдая никакой дистанции. Лера и так знала Алину ещё до её прихода в это учебное заведение, а Даша всё знала благодаря Соколовской-младшей, а потому они уже давно привыкли к странностям как её, так и своей подруги. Удивлённо голубь сизый Улыбается в окне, И твердит мой телевизор, То, что счастья в жизни нет. И никто меня не спросит, Почему на сердце тень. В общем, осень как осень, В общем, день как день.       Пропустив припев, девушка принялась за последний куплет, который, очевидно, выдумала сама прямо на ходу, чем вызвала неудержимый смех со стороны Соколовской. — Я учила дни и ночи, Можно мне ключ дорогой? Лера, вон, уже устала, Даша хочет плыть домой. Я, наверное, больная, Так скажите без молвы: Почему же нам досталось Такое золото, как Вы? — Признаюсь честно, Виктория, Вы меня удивили, — улыбнулась Алина, смахивая непрошеную слезинку от гордости за девушку. — Я же пошутила, давая это задание, а Вы как всегда отнеслись серьёзно. Думаю, Вы заслуживаете оценки «отлично» не только за билет по экономике, и если бы я преподавала у Вас искусство, то непременно поставила бы «автомат». Виктория, Вы свободны. Дарья и Валерия, учитывая то, что вы обе наверняка списали всё с ответов, думаю, спрашивать нет смысла, поэтому я просто поставлю вам обеим по тройке, и вы со мной согласитесь.

***

      С момента сдачи экзамена прошло чуть больше двух недель. Виктория преспокойно закрыла свою ведомость и могла отправляться на законные каникулы. Вот только Алину с того момента она больше не видела. Соколовская прикрывалась тем, что у неё очень много должников, и плюсом группа электриков, за которыми нужен глаз да глаз, а потому она не могла чисто физически приехать на какую-либо встречу. Их последний раз случился как раз после экзамена, и Виктории показалось, что рыжая словно отдаёт свой последний огонь перед тем, как погаснуть на долгое время. Но тогда она ещё не знала, что это значит.       В обычный, ничем не примечательный летний день, Виктория приехала на генеральную уборку кабинета, на которую с радостью бы не пошла, если бы не звонки Королёвой и не её обещания «из-под земли достать». Как оказалось, в двадцать седьмой аудитории уже сидела вся группа. Никита, вооружившись инструментами, клал новый линолеум прямо в центре кабинета, а также собирал с пола жвачки. Лера и Даша мыли окна, Виталина разбирала бумаги в кладовой и собирала мусор от сметённого мусора, а Настя, вооружившись шваброй и вручив вторую Виктории, принялась с ней на пару мыть пол. В целом, работа проходила весело и с шутками, и уже через пару часов была завершена. — Виктория, последняя просьба, — раздался голос Королёвой из кладовой. — Отнеси кое-какие документы в тридцать шестой кабинет и можешь быть свободна.       Девушка послушалась и поднялась на третий этаж, где сидела Кристина Викторовна и что-то проверяла. Заметив свою бывшую студентку, она улыбнулась и приняла всю документацию, сказав, что отдаст это всё, куда нужно. — Виктория, подожди, — вдруг окликнула она девушку, когда та уже собралась на выход. — Совсем забыла. Тут тебе просили передать, — с этими словами она вручила ей небольшой сиреневый конверт. — От кого это? — удивилась брюнетка, тем не менее, приняв его. — Откуда я знаю, — пожала плечами Сереброва. — Мне его электрик принёс, сказал, что его попросили передать тебе. Ну я и передаю. — Странно. Ну ладно, — выбравшись на улицу, Виктория прошла к скверу, где вскрыла странную передачку. В конверте оказался лист А4, исписанный вдоль и поперёк очень знакомым почерком, который принадлежал её любимой рыжей львице. И чем дальше девушка читала, тем больше слёз наворачивалось на её глаза. «Виктория, если ты это читаешь, значит, пути назад точно нет. Я знаю, что ты сейчас скажешь, но пожалуйста, перед тем, как обвинять меня во всех смертных грехах, дочитай до конца и попробуй меня понять. Так уж складывается наша жизнь, что в жизни мы получаем не всё, чего хотим, а если и получаем, то приходится чем-то жертвовать. Ты, наверное, спросишь, причём здесь это, но позволь хотя бы в таком формате рассказать тебе правду, ведь я не всегда была честна с тобой, о чём впоследствии жалею. Знаешь, мне всегда казалось, что моя жизнь идёт бессмысленно и неправильно. Я жила с тем, с кем не хотела, работала тем, кем не хочу, ну и так далее. И лишь сейчас у меня появился шанс перевернуть свою жизнь и начать её заново. Я не говорила тебе, но где-то полтора месяца назад мне предложили очень выгодную сделку, согласно которой я могу заниматься любимым делом, а именно — играть на фортепиано в престижной музыкальной студии и учить этому других. Однако для осуществления всей этой мечты мне приходится идти на огромные жертвы. Пожалуйста, прости меня, но мне приходится пойти на это, ведь другого шанса может и не быть. В общем, чтобы работать там, нужно получить образование магистра искусств, а ради этого надо заключить фиктивный брак с человеком, которого видела всего раз в жизни. Он согласен оплатить моё обучение в престижной академии искусств в столице, а я взамен должна всего лишь быть «хорошей супругой» и сопровождать на мероприятия, ведь он, как выяснилось, имеет хорошие связи в этой сфере. Я знаю, что это предательство с моей стороны, но я чисто физически не могла сказать тебе этого лично. Во-первых, ты бы попросту меня не отпустила, либо захотела бы ехать со мной, чего ни в коем случае делать нельзя. У тебя здесь своя жизнь, своё будущее и так далее. А во-вторых, я просто не смогла бы смотреть на твои слёзы и на то, как ты провожаешь меня взглядом. Это ещё невыносимей. Я знаю, что за эти два года, а именно настолько заключается этот «брак», если это вообще можно называть браком, а не простым расчётом, многое может измениться. Но я прошу тебя, не бросай учёбу. Дойди до конца, получи диплом и иди за своей мечтой. Не повторяй моей судьбы и верши всё сейчас, пока есть время и возможности. И знай, что я всё ещё люблю тебя, и буду любить, несмотря на такие обстоятельства. Если ты захочешь отпустить меня — твоё право, но позволь оставить хоть какое-то напоминание о себе. В том же конверте ты найдёшь карту. Там нужная сумма, чтобы оплатить ещё один курс вокального искусства. Не бросай это дело, мне нравится, как ты поёшь, да и другим, думаю, тоже. Убеждать тебя поступать куда-то на творческие профессии я не стану, тем более, ты уже осознанно шла на экономическую деятельность. Будь сильной и обещай мне не плакать. Ты красивая, умная и милая девочка, и я хочу запомнить тебя именно такой. И ты запомни меня как ту, что искренне полюбила тебя. Прости, что не сказала раньше. Люблю тебя до бесконечности. Твоя рыжая львица, Алина Соколовская»