Доверься мне!

Пенси

У меня против воли из глаз потекли слёзы. Он хоть знает, что такое — кричать о своей любви кому-то в спину? Вряд ли! Потому что он никого не любит, кроме себя! Ненавижу его вместе с его проклятым безразличием! На улице стоял по-летнему теплый вечер, но меня начало потряхивать, точно от холода. - Проводить? — вдруг раздолось позади. Я быстро вытерла щёки и чуть подняла голову, чтобы слёзы затекли обратно. Не помогло. У меня сейчас наверняка ужасный вид и тушь потекла. Она хоть и водостойкая, но против моих крокодильих слёз совершенно бессильна. Стараясь не смотреть на Гарри, я негромко сказала: - Да мне тут недалеко. Он заметил, что я заплаканная. Ещё бы! И участливо спросил: - Что-то случилось? - Ничего особенного. В носу закололо, а глаза вновь наполнились слезами. Ну почему, когда кто-то спрашивает «что случилось?», плакать хочется вдвойне? Ещё больше становится жаль себя! - Малфой? — вопросительно приподнял парень брови. Я провела плечом, хотела ответить, но расплакалась. - Не надо плакать из-за него, он просто… просто не стоит того. Парень подвел меня к скамеечке и усадил, а сам сел рядом. Я закрыла лицо руками. Было очень стыдно, но остановиться я не могла, и откровенности стали срываться с языка одна за другой: - Люблю его до безумия! Мне кажется, что я готова ради него на всё! Но то, что он просит, так унизительно… Я ведь сделала бы, как он хочет, но не сразу… не так… Я для него ничего не знаю, что он лишь хочет… Я вдруг осознала, что нахожусь не одна. Гарри молча слушал меня. Наши взгляды встретились, и от стыда внутри стало горячо-горячо. Всхлипнула, сдавленно выдавив: - Ты, наверное, думаешь, что я настоящая дурочка. Всё выложила… так глупо - Я так не думаю. — заверил он. - Боже мой, — выдохнула я. — и просить тебя никому не рассказывать о том, что я тут наговорила, наверняка бесполезно. - Я никому не расскажу. — он поднялся. — Пошли, провожу. Послушно встала и пошла рядом с ним, безуспешно пытаясь привести себя в порядок. Украдкой взглянула на своего спутника. Он выглядел грустным. А я неожиданно рассмеялась. Гарри удивленно спросил: - Что такое? - Представила лица девчонок из школы, если бы они увидели меня. — и со смешком добавила: — Ты очень многим нравишься. Многие мечтали бы сейчас быть на моём месте. А я иду вся в соплях и слезах. Он улыбнулся. - Тебя это не очень портит. Я усмехнулась. - Обманываешь, конечно, но спасибо! И спасибо, что проводил. Мысленно я добавила: «И что утешал меня, плаксу». Мы остановились у моего подъезда. Гарри кивнул на прощанье: - Береги себя. Я прошептала: - Ты тоже. Поднялась на пятый этаж и открыла дверь своим ключом. - Солнышко, как погуляла? — спросила мама. - Хорошо. Я поскорее зашла в свою комнату и закрыла дверь. Присела на кровать и нажала на пульт, включился телевизор, начался «Дом-2». Посмотрела пять минут, а потом выключила. Драко бесит «Дом-2», не стану больше смотреть. А почему меня должно волновать, что его бесит, а что нет? Он меня чуть ли не девушкой лёгкого поведения считает, а я угодить ему пытаюсь даже на расстоянии. Как будто он видит меня сейчас и может оценить жертву! Я решительно включила телевизор, но почти сразу выключила и прошлась по комнате. Но ведь он сказал мне, что я «конечно» ему нравлюсь. Возможно, он еще не влюблён, как я в него, так почему это не может произойти? Чуть-чуть попозже! Когда мы лучше узнаем друг друга. Из груди вырвался протяжный вздох. Ага, узнаем. Как же! Он и общаться не планирует, сразу хочет лечь в постель, как будто больше я ни на что не гожусь. Я снова заплакала, сев на пол и положив руки на кровать. Теперь не приходилось сдерживаться.