Доверься мне!

Гермиона

Люблю вечера дома, когда семья и друзья собираются за столом. Во время ужина навсегда царит атмосфера тепла и взаимопонимания. Мама приготовила свой фирменный плов, на столе домашний утиный паштет, тёплые булочки, только с печи, графины с морсом из брусники. У каждого за овальным столом своё место. Гостиная — самое уютное помещение во всем доме. Папа зажигает вечером камин, на котором стоят мои детские поделки. Родители их бережно хранят. Мама, одетая в домашнее просторное платье, сидит во главе стола. Напротив нее папа. С одной стороны стола сидим мы с Роном. Напротив нас близнецы и Гарри. — Рон, как твоя тренировка? — спросила мама, подливая ему морса в стакан. Друг пожал плечами. — Нормально. К разговору подключился отец: — А разве у вас не сменился тренер? Папа очень гордится Роном в юношестве сам мечтал ходить на карате, но возможности не было. Друг заговорил с набитым ртом, но мама тронула его за плечо и попросила: — Пожалуйста, прожуй. — Тренер нормальный. — ответил Рон. — Видишь, — улыбнулся гарри отцу, — а ты волновался! Я задержала на нём взгляд. Когда он вернулся с боулинга, мне показалось, он чем-то расстроен. Гарри, конечно, пытается не подавать вида, но, когда все заняты беседой, заметно, что он думает о чем-то совсем другом. Близнецы смеются, и у них хорошее настроение после боулинга. Впрочем, их редко можно увидеть грустными. Они наши главные весельчаки и шутники. Значит, неприятности именно у Гарри. Нужно спросить после ужина. — Герми, а у тебя всё хорошо в школе? — спросил папа. — Да всё замечательно. А всякие мелочи жизни не считаются! Мама посмотрела на меня. — Гермиона, моя знакомая предлагает абонемент на танцы. Хочешь, возьму для тебя? — Танцы? — я покосилась на своего лучшего друга. Рон негромко хмыкнул, и я призналась: — Мне не очень хочется, мам. — Ну ладно, — смиренно улыбнулась она. А отец вздохнул. — Мне кажется, Гермиона, это твоё. — Ну папа… — потянула я. — Ладно-ладно. Гарри первый вышел из-за стола. Обычно это праву принадлежит много идейным близнецам, которые постоянно куда то спешат. Гарри наклонился к маме. — Спасибо за ужин, но мне нужно позаниматься. Я досидела до конца и на десерт слопала два пирожных с кремом. Моя мама очень вкусно готовит. А потом я поднялась по лестнице на второй этаж в комнату Гарри. Он сидел на кровати с учебником по физике. Я забралась к нему. — Можно? — Залезай, — он отложил книгу и озабочено спросил. — Малышка, у тебя какие-то проблемы? — Не-ет, — я устроилась рядом, — ты мне показался расстроенным, я пришла спросить, что у тебя случилось. Он засмеялся. — У меня всё нормально. — Обманщик. — Да это ерунда, Миона, не бери в голову. — Если ерунда, почему не расскажешь? Он коснулся груди, проворчав: — Это сердечная ерунда, и о ней не рассказывают. Я изумленно ахнула. — Какая-то девочка не отвечает на твои чувства? — Ага. Ещё хотела задать вопрос, но в комнате появились близнецы, и Гарри поднёс палец к губам. Я едва заметно кивнула. Но сама никак не могла поверить, что какая нибудь девчонка может не влюбиться в Гарри. Так уж повелось: я — маленькая и неприметная, но всеми оберигаемая; Рон — серьёзный и умный каратист, владеющий немецким в совершенстве; близнецы — остроумные весельчаки; а Гарри — он все общий любимчик и покоритель женских сердец. Кто же та девчонка, посмевшая разбить его собственное сердце?