Доверься мне!

Драко

— Малфой, задача решается в одно действие! — учительница подняла глаза от журнала. — Тупой, видимо. Не понимаю. — я бросил мелок в коробочку. — Возьми мел и решай. — прикрикнула Минерва МакГонагалл. Как же она достала! Овца. — Можете поставить парашу! — Как ты разговариваешь?! — она поднялась и, в упор глядя на меня, сердито отчеканила: — Хамло растёт, как только твоей матери не стыдно за тебя… Я скучающе пробормотал: — Пошла к чёрту, тварь. Училка услышала, потому что буквально побелела как мел и процедила сквозь зубы: — К директору! Немедленно! И вытолкала меня из класса, где все ученики необычайно притихли, наблюдая за нами. Мы шли по коридору молча, а в кабинете директора училка возмущённо поделилась с секретарём: — Вот, привела хамло! Секретарша — студентка второго курса — Акация, прехорошенькая девушка, взглянула на меня из-под ресниц, и негромко отметив: — Снова Малфой. Я послал ей воздушный поцелуй: — Ради тебя всё затеял. — Хватит паясничать! — одернула МакГонагалл, сузив свои глазки болотного цвета. Она постучала в двери директора табличкой «Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор». Дамблдор оказался на месте и при виде меня со вздохом отложил бумаги. — Малфой, опять ты? — он сочувственно посмотрел на МакГонагалл: — Минерва, что он на этот раз натворил? — Грубит, оскорбляет меня! — училка даже издала что-то вроде всхлипа. — Малфой, есть что сказать? — маргнул директор. — Я не знал как решается задача, предложил заслуженно поставить мне парашу, учитель начала меня оскорблять, назвала хамлом, не лестно отозвалась в адрес моей матери. Я лишь ответил в том же духе. Взор директора переместился на Минерву. — Вы действительно сказали что-то о матери ученика? — Я лишь сказала… Я… — Мне было неприятно, профессор МакГонагалл, вы не имеете права говорить дурно о моей матери. Вам прекрасно известно, что у меня, кроме неё, никого нет! Это удар ниже пояса! — Лицемер! — прошептала учительница. — Если вы считаете любовь к матери лицемерием, то извините! — улыбнулся я. — Я лишь сказала… — Минерва, — мягко оборвал деректор, — Вы можете идти на урок. Та бросила на меня полный злобы взгляд и удалилась. Я плюхнулся на диван, а Дамблдор со вздохом поинтересовался: — Драко, не надоело тебе измываться над учителями? Я отвернулся к стене проигнорировав вопрос. Через минуту директор продолжил: — Я буду вынужден вызввть твою мать. Снова. — Да пожалуйста! Дамблдор покачал головой. — И не жаль тебе маму? Не стыдно, что она вынуждена постоянно сюда приходить как приговорённая! Взрослый парень, а ведешь себя хуже пятиклассников! Я протянул руку и взял из вазы конфету. — Можно? Директор шлепнул меня по руке. — Положи! Конфеты для хороших учеников! я быстро развернул конфету, бросил в рот и, пережевывая, прикрыл глаза от удовольствия. — М-м-м, вкусненько. — Ты можешь хоть немного быть серьёзным, Драко? Остался последний год, не вынуждай меня… Я открыл глаза и, серьезно взглянув на директора сказал: — Учитель меня спровоцировал! — Хорошо, я допускаю такую возможность, но тебе, Драко, нужно быть сдержаннее! На твою грубость постоянно все жалуются! Может, для разнообразия, не будешь провоцироватся? — он переложил бумаги. — Как понимаю, к школьному психологу ты так ни разу и не сходил? — Чего я там забыл? Мозгоправ мне не нужен, поищите проблему в своих долбанутых учителях! Вот кому не помешал бы психолог, а не мне! Дамблдор провел ладонью по гладко зачесанным седым волосам. — О-о, ну о чём тут можно рассуждать? Ты сейчас говоришь не о своих дворовых дорожках, Драко, а о взрослых людях, об учителях. Будь любезен проявляет должное уважение! — Вы считаете, человек достоин уважения лишь потому, что в дожил до тридцати? — Я считаю, каждый человек достоин уважения независимо от возраста! Я закинул ногу на ногу. — Раз так, значит, по вашей теории, если один человек говорит, что он не может что-то сделать, другой человек должен уважительно к этому отнестись, правильно? Директор нехотя кивнул головой. — Ну в общем-то так, но… — Тогда какого чёрта учительница не уважает моё решение сесть на место, получив двойку за нерешённую задачу, а начинает унижать меня у доски? Такое оно — уважение двух людей, да? Дамблдор снова переложил бумаги. Нервничает! — Драко, учительница не хотела оставить тебе двойку, она хотела… — Мы сейчас говорим об уважении или о том, как важны желания учителей? — уточнил я. — Мы говорим… — он помолчал, глядя на меня, — Драко, в самом деле, учительница должна проверять твои знания! Ты пришел учиться суда! — Директор, не уходите от темы, это выглядит жалко. Он посмотрел на часы: — У меня важные дела, ты можешь идти. А твою мать я всё равно приглашу! — Кто бы сомневался. — бросил я через плечо, выходя за дверь. Возле стола Акации я остановился. Девушка покосилась на меня, и на её губах заиграла улыбка. — Ну ты и грубиян, Малфой! Я присел на край её стола. — Сходим куда-нибудь? — Прости, не дорос. — ответила та. — У тебя понос, говоришь? — Я говорю, слишком мал для меня! — Ах, вот оно в чём дело. — я медленно расстегнул застегнутую молнию на ширинке и снова застегнул. — Я думал, ты девушка приличная, а ты что-то вроде чёрной дыры во Вселенной. До таких размеров у меня точно не вырастет! Прости! Акация скривилась. — Ещё и пошляк! Уйди отсюда! Покинув приемную директора, в класс я уже не вернулся. Пошёл на первый этаж, заглянул в столовую и там за бутылкой газировки дождался звонка.