Американская роза

*** Первым делом девушка проверила спрятанные письма. Пересмотрев их, Джесс убедилась, что они в целости и сохранности. Приняв душ и переодевшись, Джессика прикинула время в Нью-Йорке и позвонила маме и Меган. Проговорив с ними как минимум час, девушка поняла, что желание поспать, как рукой сняло. Она подошла к окну и вгляделась в ночной пейзаж. Черные тучи налились еще сильнее, воздух, казалось, застыл. Липкая духота мешала дышать, хотелось немного живительной прохлады или дуновения легкого ветерка. Вдруг, под окном раздались шаги, скрипнул гравий. Девушка спряталась за штору, пытаясь разглядеть ночного гостя. Приглядевшись, она узнала в незнакомце Леонарда. Он в нерешительности прохаживался из стороны в сторону, взъерошив, и без того непослушные кучерявые волосы. Принц уже переоделся, сменив парадный мундир на удобные брюки и светлую рубашку. «Что он тут делает?» — подумала Джессика, и неудачно наступив на штору, с грохотом сорвала ее с карниза. — Ааауч, — девушка пыталась вывернуться из плена тяжелой портьеры. — Принцесса, все в порядке? — Леонард скользил по ней насмешливым взглядом, склонив голову набок. — Ээээээ...... да, — Джессика, выйдя победителем из битвы со шторой, гордо стала у окна, — ты меня напугал! — Прости, я не хотел… — он виновато улыбнулся, — могу я с тобой поговорить? Спустишься ко мне? Даже не подумав, а повинуясь каким-то внутренним импульсам, Джесс утвердительно кивнула. Отойдя от окна, она поняла, что снова повелась на обаяние Леонарда. Разум, как ангел-хранитель убеждал ее проявить осмотрительность и благоразумие, рождая ощущение, что это добром не кончится. Все уже слишком запутано. А танец на террасе усложнил все еще больше. Надо просто вернуться к окну и забрать свой кивок назад. Не выходить из комнаты, не совершать ошибку… Но Джессика была слишком упертой, чтобы слушать разумное начало. Если было два разных пути — она всегда выбирала тот, который наиболее тернист и, желательно, усеян граблями. Зато, она точно понимала, что первый шаг к постоянному пребыванию в состоянии когнитивного диссонанса был сделан еще в Ахаре. «Я свободная девушка, и никому ничего не должна! И вообще, я просто иду поговорить с ним о том дерьме, которое творится в последнее время, » — говорила себе она. Джесс быстро подбежала к шкафу, чтобы сменить веселенькую девичью пижаму на более подходящий наряд. Выбрав легкое черное платье и удобные сандалии, девушка быстро собралась, довольно оглядела себя в зеркало и пошла на встречу с Леонардом. Принц неотрывно смотрел, как она приближалась. В его глазах и улыбке, Джессика увидела искреннюю радость. И от этого еë сердце забилось сильнее, тепло разлилось в груди. Он галантно подал девушке руку и повел за собой по тропинке, ведущей в глубь сада. Леонард не спешил заводить беседу, хоть Джессике и казалось, что принцу есть, что сказать. Они шли неспеша и молчали. Джессике вспомнилась пустыня в Ахаре, цветущие кактусы, горячие объятия Леонарда. Несмотря на невыносимую жару, кожа девушки покрылась мурашками, легкая дрожь пробежала по телу. — Так о чем ты хотел поговорить? — Джессика решила взять инициативу в свои руки. Леонард на секунду задумался, потом мягким и бархатистым голосом произнес: — Я не знаю… ни о чем конкретном, просто хотел поговорить… с тобой, но наверное, впервые в жизни, не знаю что сказать. Он повернулся к девушке и замер, всматриваясь в ее лицо. В нем не было ни надменности, ни его типичной насмешливости, лишь спокойствие и смущение (?). — Я очень хотел снова тебя увидеть,  принцесса, — Леонард провел рукой по ее волосам. — Не думал, что ты выйдешь, но теперь ты здесь со мной… У Джесс промелькнула мысль, что на самом деле она спит, и все это — сон. Сейчас она ущипнет себя, и чары ночного Леонарда рассеятся. С одной стороны — ее с безумной силой влекло к Леонарду. Он был ее соблазном, ее искушением, которому она рада была поддаться. С другой стороны — она не могла забыть про то, что узнала о готовящемся заговоре, про их с Леонардом разговоры в Ахаре, про то, что он просил предать Ричарда. Нет, она не могла этого забыть, но могла просто отдаться моменту, просто быть здесь и сейчас, просто наслаждаться без оглядки на суровую реальность. Но, может быть, сегодня стоит  сделать перерыв в борьбе с собой? «Я сказала ему в Ахаре, что между нами больше ничего не повторится, а сама не могу отвести глаз от его губ. Вот черт! Он заметил!» Леонард медленно приблизился к ней и приобнял. Он посмотрел на девушку так, что сердце готово было выскочить из груди. Его губы мягко коснулись губ девушки, его настойчивый язык проник в рот, лаская и сплетаясь с языком Джессики. Его руки крепко, но нежно держали ее за талию. Она почувствовала нарастающее возбуждение внизу живота, дыхание участилось, поцелуй стал жадным и страстным. Разум Джессики не смог долго противиться уговорам ее тела. Словно строгая с виду мама, отпускающая дочь на вечеринку, он устало махнул рукой и с понимающей улыбкой в догонку крикнул: «Развлекайся!» Искупление будет потом. Уже завтра она будет винить себя, называть предателем, стыдиться своей слабости… но… это будет только завтра, а сейчас… сейчас его темные голодные глаза и бесконечное падение в пропасть… Джессика прижималась к принцу сильнее, теряя последние крупицы контроля над сознанием. Вдруг девушка ощутила крупные холодные капли дождя, касающиеся ее разгоряченной кожи, но Леонард лишь сильнее прижал ее к себе, уводя под крону высокого дуба. Его руки скользили под платьем девушки, приподнимая ткань и оголяя тело, жадные поцелуи ласкали ее шею и грудь. Девушка, почувствовав его возбуждение, дрожащими руками начала расстегивать его брюки. Леонард резко поднял Джессику, удерживая за ягодицы, и прислонил к стволу дерева. Девушка крепко обвила ногами его талию. Отодвинув тонкое кружево ее трусиков, он с силой вошёл в нее, в тот же миг с губ Джессики слетел громкий стон. Их мокрые тела сплелись в танце дикой страсти, даже холодный ливень не мог потушить этот огонь, разгоревшийся между ними. И это пламя полностью поглотило Джессику. Она безуспешно пыталась насытиться Леонардом. В сладостной истоме девушка царапала его шею, кричала его имя, дрожа от захлестнувшей волны удовольствия и сливаясь, наконец, с ним в одно целое… Насквозь мокрые, они стояли, прижавшись друг к другу. Леонард нежно провел ладонью по ее щеке, стирая капли дождя. Джесс в ответ ласково обхватила его лицо руками. — Секс в уютной кровати, это ведь не про нас, да? — Джессика озорно улыбнулась принцу, глядя в темноту его глаз. Ливень усилился. Вдруг, небо озарила яркая вспышка света, и раздался оглушительный гром. — Ой, — Джессика вздрогнула, — я очень боюсь грозу! — Бежим в укрытие, принцесса! — Леонард хитро подмигнул и потянул девушку за собой. Они стремительно неслись куда-то по дорожкам сада, освещаемым лишь вспышками молнии. Жуткие раскаты грома подгоняли Джессику, и уже она, пугаясь и хохоча, тащила Леонарда вперед, прося его ускориться. Ближе всего к ним находилась галерея, поэтому молодые люди решили спрятаться от ненастья именно там. Леонард повел девушку в другую сторону от входа в галерею. Они, задыхаясь и смеясь, как нашкодившие дети, обошли здание, и девушка поняла: «Это же ещё один вход в мастерскую Леонарда!» Поколдовав с замком и распахнув дверь, принц с усмешкой проговорил: — Прошу Вас, прекрасная леди, быть гостьей в моем скромном убежище. Джессика сделала шутливый книксен и забежала внутрь. В мастерской было прохладно, с ее одежды и волос стекала вода, образуя лужицы на деревянном полу. — Тебе нужно снять вещи, — Леонард протянул ей какой-то плед молочного цвета и небольшое полотенце, виновато пожав плечами, — ничего другого здесь нет. Для себя Леонард оставил простыню, видимо, используемую для подготовки фона композиции при рисовании. Девушка скинула с себя мокрые насквозь вещи и, обмотавшись пледом, повернулась в сторону Леонарда, разглядывая его идеально сложенное,  как у античной статуи, тело. — А ведь я впервые вижу Вас абсолютно голым, Ваше Высочество! — девушка рассмеялась и тут же покраснела, прикидывая в уме, может ли считаться укус в королевскую задницу государственным преступлением. Леонард, обмотав простыней бедра, приблизился к ней и быстро поцеловал в губы. Девушка, смеясь, упорхнула от него. «Ого, сколько здесь женских портретов? Интересно, эти девушки тоже думали, что он гей, когда он их рисовал?» Джессика стала возле мольберта и приняла шутливую позу, заведя руки за голову и выставив из-за пледа ножку. Хитро прищурившись, она томно произнесла: — Нарисуй меня как одну из своих француженок, Джек! Леонард посмотрел на нее непонимающим взглядом, неспешно развешивая мокрые вещи на спинках стульев. — Ты что, никогда не смотрел фильм «Титаник»?! — девушка наигранно закатила глаза и прицокнула языком. — Кошмар! — Нет, не смотрел, — Леонард отрицательно покачал головой. — Неловко получилось, — рассмеялась Джесс. — Либо мне придется завязывать с цитатами из фильмов, либо тебе посмотреть сотню лучших по версии странной девушки из Штатов. Принц ласково улыбнулся и склонил голову набок. — Я редко смотрю кино, Джессика. В театре я бываю гораздо чаще, но это в основном связано с исполнением обязанностей члена королевской семьи, а не с моим желанием. — А я люблю театр, я сама играла в школьном театральном кружке. Правда недолго. Всего одно выступление. Мы должны были ставить спектакль по сказке «Белоснежка и семь гномов»… Девушка на секунду замялась, но любопытный взгляд принца заставил ее продолжить. — Чарли Стюарт должен был играть прекрасного принца, а моя подруга — Эшли — Белоснежку. Она была в него жутко влюблена, все это знали. Но внезапно ее роль отдали Аманде Мейсон — дочери нашего школьного режиссера. Аманде тоже очень нравился Чарли. Для Эшли подобрали роль одного из гномов. Это было жутко унизительно, учитывая ее талант и время, затраченное на подготовку. Аманда и Чарли подтрунивали над ней на репетициях, портили ее костюм, обзывали. На самом выступлении, Чарли, по просьбе Аманды, подставил Эшли подножку. Она упала со сцены, расплакалась и убежала. — Подожди, Джессика, а кого играла ты? — Только не смейся, умоляю, — девушка остерегающе подняла ладонь. — Я играла дерево, чертово молчаливое дерево. Может дуб, может тополь или яблоню. Я не знаю, я не сильно проработала свою роль. Когда это произошло, и в очередной раз Эшли расплакалась, во мне все перевернулось. Я просто не могла стоять и смотреть на эту несправедливость. Тогда настал мой звездный час. Клянусь, Лео, это была единственная постановка в мире, когда дерево внезапно получило главную роль и под истошный крик Белоснежки и одобрительный свист гномов наваляло принцу с помощью декораций. Собственно, сказка на этом закончилась, как и моя актерская карьера. Джессика и Леонард посмотрели друг на друга и одновременно зашлись громким хохотом. — Этот спектакль я бы посмотрел с удовольствием, — смеясь сказал принц. — Уверен, ты была просто неотразима! — Директор школы и миссис Мейсон сказали совсем по-другому, но твои слова мне нравятся гораздо больше. Леонард подошел к Джессике и мягко притянул девушку к себе. Она легким поцелуем дотронулась до его губ и немного отстранилась. Тогда принц сильнее прижал ее к себе и впился в ее губы настойчивым и требовательным поцелуем, от которого у Джессики подкосились ноги. Это был долгий, страстный, безумный поцелуй, в котором она растворилась без остатка. Тяжело дыша, американка подняла голову и слегка закусила припухшую губу. Она посмотрела в глаза Леонарду и увидела, как расширились его зрачки. — Что еще ты можешь о себе рассказать, принцесса? Для меня ты пока загадка, — хрипло прошептал Леонард. — Боюсь, после такого поцелуя, я даже имя свое не скоро вспомню… Лео усмехнулся и медленно провел большим пальцем по пухлым губам девушки. Она зачарованно смотрела на принца. Коснувшись кончиками пальцев ее шеи и обнаженных плеч, Леонард плавно отошел. Он прислонился спиной к стене и с интересом разглядывал ее, как новую картину в своей галерее. — Ну же, Джессика, я жду. Американка убрала с лица  прядь влажных волос и смущенно спросила: — Что ты хочешь знать? — Все, что ты сама захочешь мне рассказать. — Ооо, ну если тебе действительно интересно, то мой монолог можно будет слушать до утра, — девушка медленно прошлась по комнате, изучая взглядом детали ее обстановки, которые укрылись от нее при первом посещении мастерской Леонарда. — Я не тороплюсь, а ты? — Нет, но учти, ты сам напросился! Я такая болтушка, что тебе придется просить пощады, ну или снова поцеловать меня. — Идет, принцесса! — Мне нравится, когда ты зовешь меня принцессой. Это напоминает мне о детстве, о сказках… — Джессика замерла, разглядывая карандашный набросок очень красивого женского лица. «Интересно, кто это? Еще одна «принцесса»?» — Каждая девочка в душе мечтает стать принцессой… Если тебя начнут убеждать в обратном, то смело можешь ссылаться на мнение ответственного эксперта в этой области, — Джесс прижала ладонь к груди и наклонила голову. — Не все. Некоторые девушки, родившиеся в королевских семьях, перестают радоваться своему титулу, узнав о своих обязанностях. А ты совсем другая, Джессика. Ты стойкая и сильная. Ты не боишься ответственности. «Не начинай, Леонард, » — она решила перевести эту тему в шуточное русло, пока не поздно. — Знал бы ты, что человек, планирующий стать серьезным историком и замучить (в недалеком будущем) своими дико заумными книгами тысячи студентов, всерьез подумал, что умрет от обезвоживания после очередного просмотра двух частей «Холодного сердца», — Джессика посмотрела на Лео. — Это мультик, если что, а я — не стойкая. И я знаю людей, намного сильнее меня, и что уж говорить, куда ответственнее. — Но не им выпал шанс править целым государством, Джесс. — Эй,  я говорю лишь о детской фантазии, — Джессика не собиралась позволять ему копаться в своей голове. — Ты же был ребенком, Леонард? Значение слова «воображение» тебе знакомо? — Более чем, Джессика, — как будто почувствовав ее настороженность, он тепло улыбнулся американке. —  Так вот, маленькая девочка просто надевала пышное платье, праздничные туфельки и блестящую пластмассовую корону, представляя себя прекрасной принцессой, мечтавшей спасти свое королевство,  сразиться с драконом и победить ужасную ведьму. Все. Точка. — А как же прекрасный принц? — темные глаза Лео неотрывно смотрели на девушку. — Ну, знаешь, о принцах думать мне было рановато, да и принцессой я была довольно самодостаточной. Безупречное владение мечом, волшебной палочкой и магией блесток — это были далеко не все мои умения.  Я сама могла спасать принцев из беды… — Джессика звонко засмеялась. — А, впрочем, в Сагаре мои навыки и пригодились! Девушка медленно подошла к столику, на котором аккуратно лежали принадлежности для рисования и провела по нему рукой. — Будучи ребенком, я настолько витала в своих мечтах, что бабушка однажды сказала мне: «Лучше уж читай кулинарные книги, Джесси, они приносят женщинам больше пользы, чем сказки!» — американка тоскливо вздохнула. — Порой от детской мечты до реальности один только шаг, Джессика. Ты можешь получить даже больше того, о чем мечтала. Джессика ненадолго замолчала, обдумывая его слова. «Эх, Лео, порой быть принцессой в глазах одного единственного человека важнее, чем быть королевой для огромной толпы… Ричард, делая предложение, хотя бы признался в своих чувствах, а ты просто пообещал мне корону. Но что в ней толку без любви?» — Продолжай, — тихо сказал принц девушке, застывшей в своих мыслях. — Готовить я так и не научилась, но именно сказки помогли мне определиться с выбором профессии. Джессика, задумчиво улыбаясь, покрутила в руках тоненькую кисть и положила ее на место.  — Однажды я наткнулась в библиотеке на красивую книгу с потрясающими иллюстрациями. Название книги мне ни о чем не говорило, а вот картинки напоминали сказочные мотивы. Боги, монстры, прекрасные девы, правители и их армии — чего там только не было! Леонард завороженно следил за американкой. — Я начала читать и поняла, что это — сборник мифов. Легенды тронули меня до глубины души, особенно история Амура и Психеи — история о влюбленных, преодолевших многие испытания, чтобы стать навсегда неразлучными. Я тогда поняла для себя одну важную вещь — Душа без Любви была бы в вечном забвении или мертва… Джесс обхватила себя руками за плечи и продолжила: — Я зачитала эту книгу до дыр, да и сама тематика меня очень заинтересовала. Мне захотелось узнать больше о традициях, культуре и истории древних государств. Вот так мифы и привели меня к историческим книгам, я увлеклась историей и решила связать свою жизнь с ее изучением. — Ты уже в детстве определилась с будущей профессией? — Ха! Еще бы! К восьми годам я уже раскопала кучу лужаек в поисках ценных артефактов. Однажды я даже нарядилась на Хэллоуин в костюм Индианы Джонса. Джессика озорно захихикала, вспомнив себя тогда. На самом деле, она хотела быть Ларой Крофт, но в том возрасте еще не обладала выдающимися особенностями героини. А вот костюм Инди смотрелся на ней очень гармонично. — Я уже тогда мечтала поехать в настоящую археологическую экспедицию, чтобы осматривать старые храмы, заниматься поиском древностей, найти усыпальницу какого-нибудь фараона и, желательно, с моим-то везением, не пробудить зловещее старинное проклятие. — Так вот откуда в тебе эта жажда приключений, Джессика? — усмехнулся принц. Девушка неопределенно пожала плечами и улыбнулась. Ей нравилось смотреть в его внимательные темные глаза, в них был неподдельный интерес и тепло. — Только вот моя будущая работа будет связана не с опасными и захватывающими дух странствиями по всему миру, а с пыльными архивами и скучными документами. Никакого загара и вечная борьба сном! Девушка прикусила губу, чтоб не рассмеяться, вспоминая, как однажды, готовясь к тесту по истории Древнего Египта, Меган и Джессика прикорнули в библиотеке прямо на тисненых обложках книг с изображением иероглифов и каких-то рисунков. После пробуждения их лица напоминали выпуклый рельеф с палетки Нармера, а занятие начиналось уже через пятнадцать минут… Впредь, помимо необходимой литературы, они всегда брали про запас учебники с гладкой и, желательно, мягкой обложкой. — Теперь, Ваше Высочество, поведайте о себе! — Пока рано, я только начинаю узнавать тебя. — Ваше Высочество, если Вы собираете на меня компромат, знайте — я простая девушка и не смогу удивить Вас чем-то, — Джессика развела руками, смешно сморщив носик. — Расскажи о своей семье, — Лео стоял, склонив голову набок, смотря на нее мягким и теплым взглядом. Джессика шумно вздохнула, в ее ясных глазах промелькнула неуловимая тень. — Хорошо, но ты тоже готовься к откровениям! Я, мама и моя бабушка раньше жили в Бостоне. Отец бросил маму, когда узнал, что она беременна. — Мне жаль, Джессика… — Не о чем жалеть. У него на будущее были планы, в которые отцовство никак не вписывалось. Американка подумала, что слишком резко произнесла эту фразу и заставила себя смягчить тон. — Бабушка помогала воспитывать меня, пока мама доучивалась в университете. Мы не нуждались в деньгах, мама работала, да и бабушка была обеспеченной женщиной. Когда мне исполнилось восемь лет, бабушки не стало. Джессика тяжело сглотнула и сложив руки в замок на груди, продолжила свой рассказ. — Мама продала наш дом в Бостоне и мы переехали в Нью-Йорк. Она устроилась на работу психологом в реабилитационный центр. Моя мама — кошмарный трудоголик. Она часто задерживалась на работе, часто приходила домой без сил, и мне порой казалось, что именно я опекаю ее и забочусь о ней, а не наоборот. Потом наступил тяжелый период. Мы с ней постоянно ссорились. Я была глупым, эгоистичным подростком, не могла простить ей отсутствие отца. В душе я любила его, хоть и никогда не знала. Я не могла смириться с тем, что он отказался от меня, выдумывая ему миллиард оправданий. Но реальность оказалась совсем другой. Я поняла, что каждый вправе делать свой выбор, что я и мама ни в чем не виноваты. Ее любовь и забота вместе с бабушкиным стальным воспитанием заменили мне отца… Джессика почувствовала как защипало в носу, а на глаза навернулись слезы. Она вспомнила как нашла адрес своего отца, свою отчаянную поездку из Нью-Йорка в Бостон на автобусе… «Стоп, Джесси, хватит ворошить прошлое…» Повернувшись спиной к Леонарду, она быстро смахнула одинокую слезинку. А после, со спокойной улыбкой на губах, заговорила. — Я стала мечтать о том, что когда я добьюсь чего-то в этой жизни, у меня будет большая и счастливая семья, вроде тех, какие изображают на рекламных билбордах. Позже я встретила Марка. Я сомневалась в своих чувствах к нему также, как и в его чувствах ко мне… Просто я сильно хотела осуществить свою мечту и четко решила для себя, что с Марком все получится, но… я ошиблась… Джессика грустно улыбнулась, поправляя плед, и почувствовала теплое дыхание Лео на шее и то, как бережно и деликатно он обнял ее за плечи, словно хрупкую статуэтку. Они простояли так пару минут. Она не понимала, почему так легко рассказывала Леонарду о себе. Настолько легко, что ей стало не по себе. — Я думаю, что с меня хватит! — бодро заявила Джессика. — Я даже маме на сеансах за раз столько информации не выкладывала. — Ты ходила на сеансы психотерапии к своей маме? — Нет, конечно, это неэтично, — Джессика засмеялась, — просто когда твоя мама — психолог, ежедневный ненавязчивый психоанализ тебе обеспечен! Джессика кончиками пальцев провела по рукам Леонарда. Она почувствовала легкую дрожь, пробежавшую по его телу. — Черт возьми, Лео, я только теперь начинаю понимать, почему телевизор в Сагаре не пользуется популярностью. Я рассказала тебе практически все, что со мной случилось до моего прибытия в Хезур, но это ничтожно мало по сравнению с тем, что произошло здесь со мной за две недели. Как же скучно я жила! Принц крепче обнял американку, вжавшись подбородком в ее затылок. — А ты готов к исповеди, Лео? Он хмыкнул и кивнул головой. Джессика знала, что сейчас Леонард расслаблен и открыт, а ее до сих пор мучили неразрешенные вопросы. Отношения с Лео были тяжким бременем для ее совести. Слишком много всего произошло за две недели, слишком часто она и ее друзья подвергались риску. Американка была убеждена, что во всем замешаны Леонард и Виктория, но в душе надеялась на то, что он развеет все ее сомнения. Она понимала, что другого шанса может и не быть. «Ну что, была не была?!» — Лео, это ты хотел убить Джулию и Адама и участвовал в похищении Ричарда? — Джессика повернулась к принцу, всматриваясь в его лицо серьезным взглядом зеленых глаз. — Откровения, помнишь? Леонард оторопел от напора американки. Он нахмурил брови и произнес, глядя сквозь девушку: — Хм, какой неожиданный вопрос! Ну что же, принцесса, слушай… Иногда наши союзники вместо пользы, приносят только вред. Плохие союзники — хуже врагов. У меня был компромат на Джулию и Карло, этого бы вполне хватило для реализации моего плана. Ты отказалась помочь мне с разоблачением Джулии, но умудрилась расторгнуть королевскую помолвку сама. — Но я не специ… — Не специально, я знаю, принцесса. Убивать Адама? Ради чего? Мне от этого выгоды нет. Похищение Ричарда, как и переписка с визирем — необдуманные, опрометчивые шаги, которые не принесли никаких результатов, а только наделали много лишнего шума. Я до сих пор устраняю некоторые последствия действий моих… хм… помощников. Но ты, Джессика, сумела поучаствовать во всем, с легкостью руша все планы. И вот — все мы опять вернулись к исходному положению… и мне действительно жаль, что ты — не мой союзник! Ведь так, принцесса? Девушка не знала, что ей ответить. В груди у Джессики неприятно кольнуло, чтобы перевести разговор на другую тему, она спросила: — Расскажи мне о себе, о том, что было когда ты попал во дворец? — Неужели тебе еще не все рассказали о моей скромной персоне? — принц ехидно усмехнулся. — Я не верю сплетням, особенно, после того, как разделась здесь перед тобой, убежденная, что ты — гей! — наигранно возмутилась американка. Леонард обошел девушку, встав за спину и аккуратно убирая растрепавшиеся, влажные волосы Джессики с шеи, медленно и хрипло заговорил: — Через полтора года после убийства королевы Анны, Его Величество решил жениться. Сам решил или подсказали советники — не столь важно. Выбирали невесту по многим критериям: знатный род, хорошая репутация, внешние данные, ну и самое главное, конечно, развитый материнский инстинкт. Все же у короля был сын — Ричард, еще подросток, скучающий по своей матери, убитой на его глазах. Моя мама оказалась просто идеальной кандидатурой в королевы. Мне было лет двенадцать, когда моя мать сказала, что в скором времени мы с ней станем частью королевской семьи. В тот момент я перестал быть просто сыном, а стал младшим принцем.  Он рассказывал все это абсолютно безразличным голосом. Так порой озвучивают документальные фильмы, по тайному замыслу режиссера, предназначенные скорее не для получения какой-либо информации, а для скорейшего погружения аудитории в сон. — Я попал во дворец и, честно, ожидал более дружелюбного приема, но столкнулся, в лучшем случае, с безразличием. Я пытался подружиться с Ричардом, но он был капризным и избалованным подростком, мучившим всех своей болью, а особенно, изводившим мою мать, которая пыталась дать ему свою заботу, внимание, стать для него другом. Я видел, как она страдает от его эгоистичности, его юношеской жестокости. Наша неприязнь стала взаимной, да и всегда были люди, которые подталкивали нас к вражде. Джессика не видела лица Леонарда, но предположила, что несмотря на ровный и спокойный голос, в нем бушуют эмоции. — С детства Ричарду твердили о троне, а я должен был знать свое место. Чтобы не стать бесполезным принцем, я многому учился, многое освоил, но моей отдушиной всегда было рисование. Я мог выражать себя, свои чувства, переживания, высмеивать других или их превозносить, используя лишь краски, холст и свою фантазию. Лео замолчал и, нежно касаясь ее пальцами, рисовал невидимые витиеватые линии  на обнаженной спине американки. — А еще, принцесса, я научился давать отпор, ведь никому нельзя спускать с рук оскорблений. Я научился жить не только по дворцовых правилам, но и устанавливать свои. Его ладони мягко легли на плечи девушки, он наклонился к ее уху и произнес: — Кстати, неприязнь к Ричарду я перерос, как и его самого. «К моему сожалению, победа в номинации «Братья года» вам с Ричардом все равно не светит.» Но все-таки Лео открылся ей с новой стороны. Девушка понимала, что эти признания давались принцу нелегко. Она представила, как непросто было Леонарду. Джессика хорошо знала, насколько тяжким может быть гложущее чувство одиночества, раздирающее душу на клочки. Она помнила, как можно быть потерянным даже в окружении близких людей. Только вот она переборола свои детские страхи и боль, научившись открываться этому миру, веря в любовь и добро. А Лео просто приспособился к враждебной обстановке дворца и укрепил свои защитные барьеры. — У тебя есть мечта, Лео? — Нет, принцесса, мечты — эфемерны, а мы  живем в реальности. Я не мечтаю, а планирую. Я привык ставить цели и добиваться их, чего бы это не стоило. Джессика стояла неподвижно, думая о сказанных принцем словах. Лишь когда губы Леонарда влажным поцелуем заскользили по ее шее, плечам и спине она вздрогнула, ощутив, как по телу забегали мурашки. Принц осторожно развязал узелок на пледе, и ткань упала к ногам девушки. Он подхватил Джессику на руки и бережно отнёс на диван. На секунду он отошел от нее к столу и достал что-то из выдвижного ящика. — Ты прекрасна, моя принцесса! — сказал Лео, окинув ее взглядом. Леонард целовал каждый сантиметр ее тела — шею, ключицы, грудь, живот… Постепенно поцелуи спускались все ниже и ниже. Поглаживая ее по внутренней стороне бедра, он легонько дотронулся до ее клитора губами, как бы дразня, потом игриво провел языком по влажным складочкам, уже напористо стремясь внутрь. Джессика выгнулась и застонала, вцепившись ногтями в обивку дивана. Когда к ритмичным движениям языка присоединился палец, а потом еще один, девушка слабо вскрикнула и схватила Лео за волосы. Он скользил в ней, постепенно наращивая темп, покусывал и целовал ее плоть, заставляя девушку извиваться и шептать его имя. Эта сладкая мука сводила с ума. — Я хочу тебя, Лео! Хочу чувствовать тебя в себе… полностью, — дрожь пробежала по ее позвоночнику, заставляя девушку выгнуться еще больше. Леонард навис над ней, приподнявшись на локтях и окинул ее похотливым взглядом потемневших глаз. Сквозь тонкую простыню было видно его возбуждение. Он прижался к ней пахом, заставляя почувствовать его пульсирующую желанием плоть. Джессика рывком стащила этот ненужный кусок ткани с его бедер и швырнула на пол. Лео провёл головкой члена по ее половым губам, и девушка вцепилась ногтями в его спину, не в силах терпеть приятное до боли ощущение внизу живота. Последнее, что сейчас ей нужно было — его чувственные и неспешные прикосновения. Она уже готова была выть, как дикий зверь, прося животной страсти. Но Леонард, будто бы пытал ее, наслаждаясь видом раскрасневшейся девушки. «Чертов садист-ласкатель!» — Пожалуйста, Лео, я хочу тебя! — простонала Джессика на одном дыхании. Она сильно закусила губу в мучительном ожидании, пока он разрывал блестящий квадратик и натягивал презерватив. Стоп. В мастерской есть презервативы. И женские портреты. Есть, правда, и мужские, но эта тема была закрыта в Ахаре. Это что, ревность? «А, к черту все! Живи настоящим, Джесси и не жалей ни о чем!» — подумала она и притянула принца к себе. Леонард медленно входил в неё и отстранялся, а она, прерывисто дыша, искала его губы, чтобы впиться в них, утолить эту жажду поцелуев, нервно, невпопад, рваными движениями касаться его, кусать до крови, водить языком по его коже и чувствовать его вкус. Леонард оглаживал ее тело, проводя подушечками пальцев по самым чувствительным местам. Он нежно и медленно мучил ее, убивая и вознося этой сладкой негой, не позволяя девушке перехватить инициативу. А потом шлепок, еще один и… привет, канал «Дискавери», привет, дикие звери и животный секс. Сильный оргазм настиг их одновременно. Эта сокрушительная волна оставила их без сил, заставив задыхаться, как выкинутых на берег рыб. Они были единым целым. Казалось, что в мире больше ничего не существует, есть только Он и Она. Джессика пребывала в состоянии абсолютной эйфории, ощущая приятную тяжесть тела Леонарда,  запах его парфюма, тепло его кожи. Чуть позже он укрыл девушку пледом и крепко обнял. Лео внимательно посмотрел на нее. Наверное, борьба с глупой улыбкой, бродившей по лицу американки, создавала впечатление внезапно разыгравшегося нервного тика. — Все хорошо? — спросил он, ласково целуя девушку в ушко. — Просто отлично, Ваше Высочество. Я просто размышляю, есть ли пределы у совершенства? — она недвусмысленно заглянула в его глаза, прикусив и без того распухшую нижнюю губу. — Сейчас проверим, — Лео, хищно ухмыляясь, тут же схватил ее за лодыжки и потащил к краю дивана. Девушка озорно взвизгнула и попыталась сделать вид, что сопротивляется. — О нет, Ваше Высочество, а как же королевский протокол? — Джессика хохотала и брыкалась. — Да Вы, как я погляжу, планируете грубое вторжение? Не забывайте, я все еще под защитой американской юрисдикции! Оууу… *** Джессика лежала на груди Леонарда, уткнувшись в нее подбородком. Запустив руку в кудри принца, она задумчиво накручивала его волосы на пальчик. Лео прижимал ее к себе, крепко обхватив руками. Они болтали обо всем и ни о чем. Леонард очень сдержанно рассказывал Джессике о себе. Например, она узнала, что Лео написал несколько отличных портретов Виктории, но ее любимый — портрет, подаренный двенадцатилетним Леонардом. Он занимался рисованием всего пару лет и ему не терпелось похвастаться матери своими успехами. Лео рисовал картину тайно, запрещая даже своему учителю смотреть на нее в процессе работы. Он завершил портрет ко дню рождения матери и торжественно вручил. Леонард помнил гордость и счастье в глазах Виктории в тот момент. Его работа была совсем не шедевром и далека от идеала с точки зрения техники, но для матери эта картина стала особенной и самой любимой. Также Леонард обучался в военной академии и служил в Королевской конной гвардии Сагара. Он категорически пресекал все попытки обращения с ним как с принцем, предпочитая выполнять свои обязанности без каких-либо поблажек. Еще у Леонарда и Виктории была милая традиция устраивать пикники по средам, но когда они переехали во дворец этот обычай был забыт. Лео знает несколько иностранных языков и успел побывать во многих городах и странах. Этот факт Джессику сильно не удивил. Но ей безумно нравилось слушать Лео, ведь он так загадочен и скрытен, что каждая незначительная крупица его рассказа о себе — ценность. И девушка искренне радовалась этой возможности узнать принца лучше. Лео с таким упоением рассказывал ей о своей стране,  что в сознании Джессики оживали все его слова. Теперь ей хотелось посмотреть все королевство, но сейчас, лежа в объятиях Леонарда, она наслаждалась и тем, что принц позволил ей увидеть красоты Сагара его глазами. «Неужели вот он, настоящий Леонард? Без своей напускной холодности, брони сарказма и манер…» Внезапно она все поняла и мысленно призналась себе: «А ведь я влюбилась в тебя, Лео. И я не знаю, что мне теперь с этим делать…» Ливень так и не прекратился. Однако в рассветном небе сквозь темные тучи пробивались первые робкие лучики солнца. — Лео, а почему король отрекается от престола? — Джессика сама не знала, с чего вдруг она задала прямо сейчас этот вопрос. Принц нахмурился и произнес: — Его Величество до сих пор так и не оправился от своей утраты. С каждым годом государственные дела заботят его все меньше, а вместо управления Сагаром он все чаще сидит у пруда и придается воспоминаниям. Джесс подняла голову и посмотрела на Лео непонимающим в взглядом. — Нет, ты не подумай, он в здравом уме. Просто он король, не справившийся со своими слабостями, а для монарха — это непростительно. Не так давно он принял для себя решение оставить трон, передав его прямому наследнику — Ричарду. Но такой вариант в Сагаре возможен только в порядке наследования после смерти короля, а не при его добровольном отречении. Королевские юристы и министры настояли на соблюдении старых традиций Сагара, утвердив для получения короны известное тебе условие. — Разве это справедливо по отношению к Ричарду? Король, женившийся по любви, обрекает своего сына на брак по расчету… Так быть не должно! Леонард дернулся, его как будто обожгли слова американки. Он немного отстранился и взгляд его помрачнел: — А ты хочешь спасти несчастного Ричарда от этого? — Нет, Лео, я просто… — девушка замялась, понимая, что настроение принца резко переменилось. — Любовь — это глупость, принцесса, так что выкинь этот бред из головы! — Леонард презрительно фыркнул и встал с дивана. — Это слово не приживается во дворце. Видишь, куда ведет страну слабохарактерность короля? А ведь рядом с ним женщина, которая была готова разделить и горе, и радость… Любви нет… есть только желание, секс, похоть, обладание, союз. Все остальное — непозволительная для монарха слабость… Вот поэтому Ричард будет никудышным королём! — А ты, значит, будешь хорошим? — Да, в отличие от моего мягкотелого братца! — выкрикнул Леонард. Девушка почувствовала, как ее хрупкое сердце разлетается на тысячи острых осколков… — И у тебя совсем нет никаких слабостей, Леонард? — еле слышно прошептала девушка, пряча за ресницами подступающие слезы. Принц скользнул тяжелым взглядом по Джессике и глухим голосом сказал: — Есть, но я борюсь с ними, пытаясь пресытиться… Леонард только что окончательно растоптал ее, унизил. Джессика не могла дышать, говорить, думать… Ей хотелось только одного — бежать, неважно куда, главное не находиться рядом с ним, она этого не выдержит… «Вот идиотка! О чем я думала? На что надеялась? Я виновата сама…» — Джессика медленно встала с дивана, пытаясь укрыться пледом. Найдя свои вещи, она начала одеваться. Холодная, влажная ткань платья обожгла девушку. Принц стоял, сложа руки на груди и не поднимая глаз на Джессику. — Думаю, мне уже пора. Надеюсь, то, что сегодня было, останется между нами! — Опять переживаешь за бедного Ричарда? — Он, хотя бы, заслуживает моих переживаний… — Ты можешь быть хорошей королевой, Джессика, моей королевой! «Вот он — настоящий Леонард! Все ради своей цели. Любыми средствами. А я — настоящая дура, раз увидела в его отношении к себе что-то большее!» — Найди себе другую, более подходящую спутницу! Снежная королева будет тебе в самый раз! Поженитесь, нацепите ледяные короны и наделаете маленьких снеговичков. И да, Леонард, любовь существует! Она порой коварна и жестока, причиняет боль и страдания, но она есть! Иначе как объяснить, что влюбляются даже в таких мерзавцев, как ты! Джессика не могла отыскать взглядом свои босоножки. Мысленно послав их ко всем чертям, американка с яростью посмотрела на принца. — Я искренне желаю тебе стать еще сильнее! Может со временем ты вообще избавишься от всех человеческих чувств! — выплюнула девушка, развернулась и решительной походкой направилась к выходу. Леонард шагнул к ней и ухватил за тонкое запястье: — Джесс… Джессика не дала ему договорить. Резко вывернувшись из его цепких рук, она, что есть сил, босиком побежала без оглядки. «Дура, Боже мой, какая же я дура!!! Он же меня использовал! Как я могла ему доверять?! Считать, что он хоть что-то чувствует ко мне? Леонард с самого начала мной манипулировал, искал мои слабые места. Он специально показал мне целующихся Джулию и Ричарда, пытался подставить меня и Рича при изобличении неверности его бывшей невесты, он хотел, чтобы я предала его брата в Ахаре… Он знал, что меня не интересуют дворцовые интриги и обещания стать королевой… и просто выбрал другую тактику… Кукловод нашел нужные ниточки… Благородный рыцарь, доверчивая дура — и вуаля! Заполучил мое сердце, вывернул мою душу наизнанку, а потом растоптал.» Слезы, вперемешку с каплями дождя,  текли по лицу Джессики, пеленой застилая глаза, горло сдавило судорогой. Она неслась вдоль садовых дорожек без остановки, как будто от погони. «Что, Джесси, решила побыть сказочной принцессой? Только вот фея-крестная все напутала, превратив твою голову в пустую тыкву!» Не сумев сдержать равновесие, девушка, поскользнулась и упала на гравий. Она сдавленно застонала, уткнувшись лицом в сырую траву, ее стон стал переходить в смех, горький и истеричный, пока сил и слез совсем не осталось… «Ненавижу сказки!!!» *** — Жила-была принцесса. — Это ты была? — К ней пришла любовь… — И давно пришла? — Нет-нет! Совсем недавно. Но зато навек! Принц такой прекрасный добрый человек. — Какой он? Он большой, красивый? — Он высок? Силён? — На всём белом свете нет таких, как он… — Он признался сразу или ты ждала? — Я ему навееекиии сердце отдалааа — мультипликационная Белоснежка  начала петь, даже не подозревая, что по другую сторону экрана, маленькая девочка образовала с ней громкий дуэт. — Мне больше нравится часть, когда Белоснежка спит. — Ба, не начинай! Ты прям как Ворчун. — О, милая, я повидала в жизни столько дерь… хмм… нехорошего, что, скорее всего, он мне и в подметки не годится. — Лучше присоединяйся ко мне. Мама сейчас принесет какао, — пожилая, но все еще стройная и красивая женщина присела  на диван рядом с девочкой и приобняла ее. — Я слишком стара для этого, — женщина небрежно указала рукой на яркий мультфильм и прибавила громкость, — но так и быть, приму твое приглашение. Малышка положила голову к бабушке на колени, и та принялась гладить ее по взъерошенным волосам. — Всегда так говоришь, а потом сидишь и смотришь, — девочка притворно надулась. —  Я потом расстраиваюсь, милая. — Почему? — Ну, знаешь, птицы не прилетают убираться в доме, зайцы не подписывают счета, а в подвале никогда не будет шахты, полной алмазов, и гномов-добытчиков в придачу. А чёртовы принцы, Джессика, зачастую оказываются муда… хмм… серыми волками… — Но дедушка же не был серым волком? — хитро прищурившись, девочка взглянула на бабушку. — Милая, я сказала «зачастую», а не «всегда». Твой дедушка был чудесным человеком: добрым, ответственным и влюбленным во весь мир, — она вздохнула и с теплотой улыбнулась своим воспоминаниям о счастливом, но несправедливо коротком периоде ее замужества. Вскоре Анжелика принесла какао и шоколадное печенье. И они уже втроем сидели на диване и смотрели старый мультфильм 1937 года. Девочка краем глаза косилась на женщин, увлеченно глядящих на экран телевизора. Что бы они не говорили про сказки, Джессику им было не провести. Время от времени даже взрослые нуждаются в них. Просто бабушка столкнулась с тем, что сказки  бывают добрыми, но слишком короткими. Когда пришло осознание того, что новых глав больше не будет, она с улыбкой возвращалась к старым, перелистывая их в своей памяти  вновь и вновь. И эти счастливые моменты, оставшиеся на страницах ее воспоминаний — бесценны. Мама узнала, что не все сказки хорошо заканчиваются, но в ней жила непоколебимая надежда на лучшее. Она еще найдет новую сказку на книжной полке, только позже, когда забудет о старой. А Джессика, как  и полагается ребенку пяти лет, питала к сказкам беззаветную детскую любовь и искренне верила в них. В отличие от взрослых, она смело распахивала красочные страницы, не думая о концовке. В ее маленьком детском мирке все сказки заканчивались одинаково — «и жили они долго и счастливо…»