Такие разные

Кассандра уже давно так не ошибалась. Поначалу ей казалось, что найти и собрать семью – замечательная идея, особенно с их-то печальной историей. Так сказать, исправить ошибки прошлого. Но всё сложилось куда хуже для неё самой. После нескольких дней ей уже хотелось бежать без оглядки, вернуться в Кефалинию и снова зажить прежней одинокой жизнью, где все приключения – это заказы от самых разных и невероятных людей. Она видела, что и Деймосу не по себе. Он еле сдерживал свой буйный нрав, чтобы кого-нибудь нароком не покалечить, но его кулаки то и дело вздёргивались в нетерпении врезать и начать бойню. Кассандра и не сомневалась, что если он начнёт, то никто живым не уйдёт: брата не просто так называли полубогом. Но ради неё он пошёл и не на это, отчего у неё просто кошки скреблись на душе от чувства вины. Кассандра могла долго и со вкусом страдать, не имея возможности побороть саму себя. Но для этих страданий всегда были причины. И теперь она действительно начинает думать, что лучше было совсем не искать ни мать, ни отца, ни брата... С Алексиосом, конечно, сложнее. Ведь бросить его и не пытаться найти – это было сложно. Сложно для её выбора... Сейчас, когда всё произошло, она просто не может бросить брата на произвол судьбы, разочаровать его. Деймос ведь старается ради неё. Почему так, она догадывается, но не может упрекнуть в этом Миррин. Всё зашло далеко... Всё стало слишком сложно. Но она постарается что-нибудь придумать. Она сама не оставила себе выбора. — Эй, тебе нравится здесь? — спрашивает Кассандра, сидя у полосы берега. Алексиос только подходил и, заслышав вопрос, поднял брови в насмешливом жесте. — Ладно-ладно, поняла тебя. А как насчёт приключений? — Ты знаешь, им я всегда рад... По крайней мере, в обмен на эту скучную жизнь. Не представляю, как ты раньше так жила, — задумчиво тянет мужчина и садится рядом с сестрой, мельком стрельнув глазами. — После той ночи... Я больше никогда не жила так... Кассандра печально смотрит вдаль минуту, а затем встаёт, собираясь возвращаться к матери за новыми поручениями, но брат хватает её за запястье и возвращает на место. Ей кажется, почти видится, что у него застыл вопрос на губах, что в его глазах тень недоумения. Он в действительности верит, что они и после горы Тайгет жили спокойно и скучно, даже припеваючи, забыв о нём, посчитав его мёртвым. Вина снова больно кольнула сердце. — Алекс... Деймос, я очень хочу тебе помочь, понимаешь? Но не знаю, как. Я сейчас не понимаю, что со своей жизнью делать, — тихо-тихо, мирно и как-то невесело-смешливо. Деймос смотрит и смотрит, смотрит, смотрит... Становится неуютно, и Кассандра пытается вырваться из хватки, но он держит крепко и не отпускает, а потом наклоняется вперёд. Так медленно, словно время остановилось. Она видит его глаза, как они закрываются. Голова отклоняется. — Ах! — невольно вырывается выдох. Деймос уютно устроился на её коленях, до сих пор держа её руку у себя в ладонях. Это было странно. Так... мирно. Даже нереально. Проходят минуты, но мужчина не сдвигается с места, и, кажется, даже заснул. Кассандра тихонечко, даже воровато, осматриваясь по сторонам, дотрагивается до его волос и осторожно зачёсывает рукой. Пряди жёсткие, не такие, как она себе представляла. Все девушки жужжат о том, что у мужчин волосы всегда мягкие, приятные в руках, так и зароешься в них пальцами. Но, видимо, это не случай Деймоса. Он никогда о такой чуши не думает, но всё-таки о волосах заботится. На долгие-долгие мгновения Кассандра забывает о том, кто они и где они. Сейчас совсем не время для бессмысленного спора с самой собой.