***
Зарный. Лучезарный. Темнейший, прекраснейший человек, с которым Рьюши совершенно случайно столкнулся в тюрьме. Если быть совсем честным, то это была не тюрьма, но рыжий, рассказывая историю своего знакомства с Зарным , никому никогда не врал - просто любая больница, в которой он просто существовал, не имея права уходить никуда из комнаты ( только если не было болей, на улице ярко светило солнце, , а цвет лица вампира был вполне человеческим, придирчиво-неприятные лекари разрешали прогуляться по коридору) Когда он только вошёл в свою идеально чистую темницу с белоснежными стенами из подогреваемыми магами светлого камня с голубыми крапинками, он тут же увидел, что в комнате он будет жить не один. На соседней кровати устремив свой синий взгляд в потолок и изображая полную неподвижность , валялось нечто длинное и тонкое, похожее на сушеное насекомое. С очень громким дыханием. С слишком громкими мыслями. Рьюши глубоко вздохнул и присел на свою кровать, тоскливо оглядывая гигантские сумки со своими вещами, которые ему заботливо принесли задолго до его прихода. — А, ты не лечебник — фыркнул незнакомец и устало уселся на кровати, зябко кутаясь в мягкое одеяло и вытаскивая из-под матраса флягу. Двигался он очень медленно, каждое его движение явно сковывала нестерпимая боль. Рьюши слегка вздрогнул, когда увидел подушку соседа - она была явно искусана им. Следы крови туманили разум, а вырванные куски ткани и редкие перья вокруг кровати навевали весьма и весьма мрачные мысли. —Я думал, что тут живут все по одному — фыркнул вампир, цепляя маску равнодушиях и понимая, что перед ним сидит великий-нарушитель-режима-хам-бунтарь-алкаш с ужасной болезнью. Не самое хорошее начало общения, но уже ничего не изменить. — А я просто буйный и смертельно больной— хихикнул парень, приглаживая непослушные кудри, торчащие чёрным ореолом вокруг его несчастной головы — Со мной всегда должен кто-то быть рядом, боюсь, ты надолго застрял — в руках у нового соседа появилась ещё одна фляга — Со мной ни один докторишка не может высидеть дольше часа, но, если попросишься перевестись, зла держать не буду. Я - Лучезарный. Полукровка — на этом речь больного закончилась и он начал курить и читать старую книжку, выуженную из тумбочки. Пепел неумолимо осыпался на страницы и одеяло, но Лучезарного это явно не волновало. Вампира неприятно царапнул тот факт, что новый знакомый так быстро отвлекся от него. Обычно все стараются привлечь его внимание, либо тихонечко им любуются, а вот этот тип ведет себя нестандартно. И имя было слегка странным, чего уж говорить. — Меня зовут Рьюши — медленно проговорил рыжий— Я не смертельно больной, но от моей спины осталось только одно название , поэтому я мечтаю сброситься с крыши — вампир мрачно протянул печально теребя в руках список назначенных ему процедур, явно желая скомкать его и запустить подальше. Он не хотел сюда ехать, но отец заставил. Сам Меф не смог с ним поехать -- Замок не потерпел бы этого, поэтому Рьюши сопровождала Она. Арата. У них было красивых прощаний с объятиями и прочими людскими глупостями. Присутствовал официальный кивок и просьба побольше отдыхать, иначе до их свадьбы он не дотянет. Вампир не винил ее за такой холод - вокруг была куча знатных семей, которые тоже тут лечились и ждали от вампирши любого намёка на какую-либо непристойность. За свой локон волос, который Арата передала жениху, перед тем, как двери этой тюрьмы захлопнулись, тетушки гнобили её все то время, когда Рьюши отсутствовал. — Он не на войну ушёл, а ты такое учудила! Это надо же! — всплескивал руками целый отряд злобных полноватых вампирш с неухоженными ногтями сразу после того, как Рьюши отвернулся и пошёл вперёд по коридору. Он был далеко, но прекрасно все слышал. — Он воюет со своим недугом. Ради меня. И ради вас тоже— сухо откликнулась Арата и покинула стены лекарского дома. — Тебя что, парализует периодически? — Запный ловко подполз к нему, удерживая в руках книгу и фляги, затем , получив одобрительный кивок, схватил список и стал читать , чуть шевеля губами — Точно. Раз в три месяца прям до состояния овоща, а ещё и болит? Друг мой, тебе прописана крыша. Рьюши с легкой неприязнью взглянул на своего соседа, вырываясь из воспоминаний о своей невесте, по которой он уже смертельно скучал. Полукровка тут же отпрыгнул к свете и начал копаться в рюкзаке, заманчиво чем-то позвякивая. — Ты умыкнул к себе ключи от верхних этажей? Я восхищён — улыбнулся вампир, пытаясь быть хоть чуточку любезным. — Да-да — Зарный весело оскалился и потряс в воздухе связкой — Пошли, они обходят комнаты в пять утра, а сейчас только час ночи. Все у тебя будет, и крыша, и звёзды! -- А ты разве не ... -- рыжий быстро взглянул на тощие ноги "сокамерника", которые , в лучшем случае, напоминали две симпатичные щетки и явно к ходьбе не были приспособлены. -- Ты меня потащишь на себе, не бойся! Я в тебя верю -- парень лучезарно улыбнулся и резво подполз к Рьюши, вцепившись изо всех сил в его руки. Вампир хотел отмахнуться от нагловатого полукровки, но сияющие глаза оного заполнили собой всю комнату и медленно ползли на потолок яркой лужицей. — Ладно, допустим… — рыжий даже не успел опомниться, как Лучезарный забрался к нему на спину. Из кончиков пальцев полукровки лились лучи серого цвета, которые освещали путь в коридоре, да и недодракон отлично ориентировался в закоулках здания, поэтому на крышу они тогда пробрались без приключений. Это воспоминание промелькнуло в голове Рьюши и тут же исчезло, словно солнце осенью. Оно было капельку грустным, но очень теплым и светлым. Вампир тщательно ухаживал за ним, периодически смахивая паутину забытья и начищая тряпочкой до болезненного блеска. Но все это уже совсем теряет значение и не вызывает какой-то трепет, когда ты осознаешь, что тебя предали.***
Рьюши метался по помещению, пытаясь сквозь густой чёрный дым отыскать хоть кого-то, не важно, друга или врага. Под ногами что-то чавкало, а затем зашелестела трава. Абсолютный слух и превосходное зрение никак не помогали вампиру. Кругом стояла мертвая тишина, которая изредка нарушалась каким-то монотонным шлепаньем. Вампир остановился и замер, задержав дыхание. Сзади что-то надвигалось, тихо шелестя и посмеиваясь. Рьюши резко обернулся и тихо выдохнул, увидев блеск глаз, оттенок которых он унаследовал. На секунду весь мир замер, а потом снова ожил и накинулся на него. Никогда раньше он всерьёз не дрался со своим собственным отцом, но сегодня, видимо, придётся попробовать.***
Сурин рвался вперёд, сквозь белую дымку.Тишина бережно съедала все звуки, однако это не успокаивало. Южанин нервно перекладывал из руки в руку свой меч драконьей работы, лезвие которого было окроплено смертельным ядом, и старался услышать хоть что-то в этом густом тумане, который застилал взор и обволакивал уши ватой. Напряжение нарастало с каждой минутой, и вдруг парень понял, что каблуки его крепких сапог очень громко стучат. Словно по дереву. Сурин осторожно продвигался вперёд, а затем услышал легкие скрипы. Словно доски его родного корабля. Впереди, буквально на расстоянии вытянутой руки, виднелась мачта из дерева восхитительного бордового оттенка. Такие себе могут позволить только очень богатые торговцы. Например, купцы с юга. У его отца были такие же. Южанин осторожно подошел и провелся кончиками пальцев по гладкому дереву, затем прижал к нему раскрытую ладонь и тихонько выдохнул, услышав позади осторожный, даже какой-то весьма вежливый шорох. Его источник словно заранее хотел извиниться за смерть своей очередной перепуганной жертвы. Сурин знал, кого увидит, когда он обернётся. «Я клянусь себе, что не дрогну» — прошептал себе под нос южанин и с легким смехом обернулся на встречу тому самому человеку с кошачьей головой.***
Олорэль старалась идти как можно осторожнее и тише. Ей казалось, что вокруг все замерло, и только бешенный стук сердца выдает её с головой. Крылатая быстро поняла, что сам туман не опасен - это просто некая завеса, которая скоро распахнется и предъявит свое жутковатое содержимое. Страх уже впрыснули в мозг, он обнял целиком своей слизью, залез в уши и закрыл их студенистым содержимым так, что снова слышно было свое сердце, закрыл зрачки мутной белизной тумана и начал щекотать под кожей. Тревожно зашелестела редкая трава под ногами, словно предвещая опасность, но Олорэль никак не могла разглядеть противника. Пока что. Где-то застрекотал кузнечик. Крылатая с детства еще помнила, что если держишь в руках это насекомое, надо обязательно выпустить его "до третьего треска", иначе придет беда. А ещё надо всегда переступать через тринадцатую ступеньку на лестнице. Первый кусочек пищи, который ты берёшь, надо перекидывать через левое плечо, а то поперхнёшься. Если будешь прыгать через лужи и собьёшься на седьмой, то твой лучший друг утонет. Если встретишь серого паука с синей точкой , надо ему поклониться и попрыгать на правой ноге - тогда он точно не укусит. Люди вообще любят не слишком сильно задумываться об истинных причинах своих бед и слишком сильно любят все сваливать на ни в чем неповинных насекомых. Она выставила раскрытую ладонь вперед и кузнечик запрыгнул на кончик её указательного пальца, неизвестно как удерживаясь на нем. Он был достаточно крупный и больше был похож на саранчу размером с палец, на котором он сидел, словно приклеенный. Кузнечик прострекотал два раза и взял мучительно-долгую паузу. Крылатая попыталась его просто стряхнуть, но насекомое упорно вцепилось в палец и вновь с помощью трения лапок о крылья издало финальный третий треск. Что-то очень громко щелкнуло, и земля под ногами Крылатой расступилась с тихим шорохом, словно какой-то крепкий механизм. Кузнечик сорвался ладони, и Олорэль упала в глубокую тьму, так и не успев раскрыть крылья или схватиться за что-либо. Ветер не подхватил её. Земля медленно и плотно сомкнулась обратно.***
Светлейший Рэй всегда выделялся некой безрассудностью, которой он отличался от всех остальных эльфов. Пуститься тайком от всех в далекое плаванье на хрупкой лодке, похожей на скорлупку? Конечно, не раз так делали. Уйти в лес на пару недель, случайно забыв предупредить родных? И такое было. Попытаться приманить всю морскую живность к берегу, чтобы понаблюдать за ними? Что ж, пытался, все акулы тогда собрались в их вполне милой бухточке. Но страхов у него было хоть отбавляй, это было трудно скрыть. — Какой у тебя самый сильный страх? — как-то раз спросил он у Олорэль, листая в руках очередной том, который Мефистофель радостно принёс ему «для знакомства с нашей культурой». Это знакомство шло немного неприятно - от некоторых ужасных традиций дивного начинало мутить. Его подруга немного и чуть-чуть приподняла брови, явно ожидая хоть каких-то объяснений и хотя бы один дохленький аргумент, подтверждающий прямую необходимость обсуждения этой темы именно здесь и сейчас, в библиотеке Замка, на не совсем удобных скамейках с твёрдыми спинками, которые неприятно врезалась в лопатки посетителей. — Просто интересно — эльф пожал плечами и солнечно , по-детски непосредственно улыбнулся. Он знал, чем сломить волю своей подруги. Кокетничать всерьёз бледный не умел, но хлопать глазами, мило улыбаться и роскошно взмахивать шевелюрой он научился вполне прилично - даже у Прокофия внутри все после такого обрывалось. — Земли. Холодной. Обступающей вокруг меня — не совсем ясно выразилась Крылатая, отводя взгляд куда-то в сторону. — Не понимаю… — Эльф нахмурил белые брови и осторожно подсел ближе. Обычно он старался не нарушать ничьё личное пространство, но сейчас была другая ситуация. — Мне часто в детстве снились кошмары, что меня похоронят заживо. Хотя ладно, не только в детстве — слова резко посыпались из Олорэль, как тяжёлые капли дождя в солнечную погоду — Сон примерно один и тот же. Ну, хотя бывали и более веселые — его подруга совсем не весело усмехнулась — Иногда успевала застать похоронную процессию. Я не могла двигаться, когда меня закапывали , но как только все заканчивалось, мои конечности начинали нормально работать…— она глубоко вздохнула и продолжила— Я лежу в земле, она давит на шею , мешает дышать, тяжёлые комья забили всю глотку, когда я пыталась кричать. Никого нет рядом, полное одиночество. Я слышу, как сверху стрекочут кузнечики, и этот звук промораживает меня насквозь и мучает. И так бесконечно — ее лицо из слегка бледного стало совсем серым, губы побледнели и уже привычные синяки под глазами стали совсем чёрными — Только треск кузнечиков. И тяжесть вперемежку с холодом от земли— девушка глубоко вздохнула и улыбнулась — А ты чего боишься? Какой у тебя самый большой страх? — в голосе подруги не было праздного любопытства, только желание выслушать и хоть как-то помочь в оплату за ее минуту откровений. — Пустыни — тихо прошептал Рэй.***
Бледный даже не успел поблуждать в белом тумане - горячее солнце и сухой воздух тут же выжгли его, даже не стесняясь. Раскалившийся жар песка окутал ноги эльфа, лучи злобного светила нещадно обжигали его кожу и глаза, словно щупальца древних ядовитых медуз. Он хотел кричать, но ветер сухим губами тут же сковал его горло и словно провелся острыми зубами по связкам. Он хотел осмотреться, но случайно мотнул головой в сторону раскалённого шара и ослеп. Сначала лучи солнца показались Рэю похожими на удары плетей. Плетью его никогда не били, но Рэй был уверен, что ощущения примерно такие же. Затем они стали острыми, словно плавники морских рыб. Потом они обволокли его полностью сухим и душным одеялом боли. Рэй поспешно вспомнил, что глаза, хоть они и ослепли, надо закрывать. Как только он сомкнул веки, он тут же упал от нестерпимой муки. Под ними было слишком много песка, поэтому глаза словно пеклись от жара этих мелких крупинок под тонкой кожей и белыми ресницами. Эльф осторожно провёл пальцами левой руки по правому предплечью и тут же поспешил стряхнуть какую-то мерзкую пленку, которая на нем находилась. Нос дивного ещё мог учуять этот слегка железный аромат. От боли Рэй уже не понимал, что делает, но запах жидкости, которая тут же мерно потекла из предплечья и кончиков пальцев, ее тёплая липкость и тот факт, что , как оказалось, всё его тело покрыто этой странной плёнкой… всё это мягко намекнуло, что он умудрился снять с себя часть кожи. Эльф в панике попытался лизнуть свою кровоточащую руку, чтобы хоть какая-то альтернатива нормальной влаге попала на нечто, что раньше было его языком. Но он не смог. Ветер тихо игрался с золотистыми песчинками, вскидывая их вверх и кружа в замысловатом танце пустынь.***
Майан уже успел наглотаться соленой воды и порядком заскучать. Он плыл в бескрайнем океане, проклиная всех и вся, обещая друзьям , если они выживут, поотрывать им руки и ноги, чтобы ничего подобного они не повторили ни в каких обстоятельствах. Если бы не этот проклятый туман, он был бы абсолютно спокоен. Внезапно он почуял что-то неладное. Самая первая реакция настоящего дракона на опасность в воде - переход в звериную ипостась. Майан был настоящим драконом, но у него ничего не вышло. Капитан быстро понял, что он никуда не успеет уплыть от этого монстра, поэтому предпочёл столкнуться с опасностью лицом к лицу, а не ждать, пока она схватит его за ногу. — Ты правда в них веришь? — усмехнулся Корко, накалывая на вилку кусочек мяса. Казалось, что столовые приборы, которые держал в руках дракон - это продолжения его рук: настолько его движения были точными и изящными. — Представь себе, да! — Майан с грохотом отодвинул от себя тарелку и тут же вскочил на ноги — Мне в это трудно не верить, уж поверь — он яростно заметался по комнате, словно ища что-то. Его брат лишь поморщился в ответ - он ненавидел лишний шум и тавтологию. Спокойно доведя очередной кусочек пищи от начальной точки пути до конечной, он аккуратно отложил вилку и нож и уставился на рассерженного собеседника. Корко не верил в мифы, он верил только в реальные факты, которые были подтверждены госпожой Наукой. — Скажи, мой дорогой Майан, хоть кто-то их видел? — с ноткой скуки поинтересовался он, лениво потягиваясь на крепком стуле из древесного массива с высеченными рунами на ножках. — Некоторые моряки их замечали. Несколько команд видели, как эти холодные и бессердечные твари не раз и не два убивали искателей приключений, которые отправлялись в путь на дурных лодках. — И помочь не пытались? — Ворон даже почувствовал какой-то необъяснимый азарт — Не хотели сорваться с места и вступить в бой? — Нет, увы… Самим им было просто-напросто страшно. А ты бы помог? — резко сменил тему Майан, рассматривая вид из окна. — Нет конечно— фыркнул его братец, закатив глаза —Помощь ближним и дальним никогда меня не интересовала. А спасение утопающих, которых кто-то начинает аккуратно переваривать - дело вообще не благородное. Наступила неприятная тишина. За окном кружил снег, опускаясь белыми хлопьями на крыши домов. Завтра начнутся Зимние праздники, которые продлятся три недели, поэтому городские маги решили запустить на улицы Йорнигха немного холода и осадков для соответствующей атмосферы. Разноцветные флажки украшали практически каждый дом, на балконах стояли кадки с небольшими молодыми ясенями, по улицам бродили менестрели, напевая праздничные мотивчики, а город уже успел насквозь пропахнуть вереном — праздничным видом выпечки. В состав входили все лесные ягоды, молоко оленей, мука трёх видов, провозившаяся из далеких тёплых городов, масла, специи и много видов алкоголя «для пышности». Сколько бы хозяйки не заливали в тесто горячительных напитков, верен очень часто получался твердокаменной угрозой для любых, даже абсолютно здоровых зубов. У Маяна так в детстве действительно же молочный зуб застрял именно в жестком верене, которая испекла его бабушка по линии отца. Слава льду, у его матери вся выпечка была очень приятная — запихивать в себя во время праздников нечто похожее на обломки камней каждый день не хотелось. Хотя бабушки ему определённо не хватало. — Ты ещё можешь начать в русалок верить — сухо фыркнул Корко, подходя поближе и укладывая голову ему на плечо. — Гамаллы- это совсем не русалки … Вытянутые рыбьи лица . Белые глаза без зрачков, которые прикрывались полупрозрачными веками. Зелёная кожа. Гигантские хвосты. Рост достигает четырёх метров, а шириной они в ствол старого дуба. Сильные плавники по бокам. Когти на семипалых руках. И, что самое неприятное - прекрасный комплект острых, как бритва зубов. Моряк нырнул поглубже , после чего страх тут же целиком сковал его. А в дракона превратиться так и не получалось. Они собрались стаей в пять особой и кружили вокруг Майана, словно выжидая. Их крепкие тела, обтянутые толстой кожей, мерно скользили в соленой, как кровь, воде. Плавники тихо вздымали воду, чуть-чуть вздрагивая от нетерпения. Вода как будто стала холоднее. Главная особенность гаммал - особый ген, благодаря которому в их крови вырабатывались белки-антифризы, не позволяющей ей замерзать даже в самые низкие температуры. Жаль, что у дракона кровь в принципе ничем от человеческой не отличается. Майан смог окружить себя защитной магией, но вода резко замерзла . Сверху образовалась плотная корка льда, которая становилась все шире и шире. К счастью, дракон смог магией выбить себе путь на поверхность и выскочил на лед, поспешно стряхивая капли воды с волос. Однако гамаллы не хотели от него отступать - они тут же выскочили вслед за ним и замерли, неотрывно глядя на жертву. Их мощные, склизкие тела бесшумно скользили по льду, пугая своей неотвратимостью. Капитан тихо вздохнул, осознав, что даже крылья он не может распахнуть в этом странном месте, и извлек из внутреннего кармана складную глефу.