***
Мы с Гордоном решили проверить местные заброшки, и Сэм почему-то фыркнул и не проявил особого желания поехать с нами. Как подросток, честное слово. После того, как я вернулся в номер, Сэма не оказалось в нем. Скорее всего, где-то сидит в баре и пьет с какой-нибудь барышней. Энн красивая. Нет, она интересная. Её глаза. Какого они цвета? Вроде бы, карие. Но, они яркие и светлые. Напоминают янтарь, который отдает зеленым цветом. Интересно, она с ним? А где они? И что делают? Идиотские мысли, Дин… Утром приехал Сэм. Вместе с Энн. Они что, провели эту ночь вместе? Стоп, а ты что, ревнуешь?***
Малыш Сэмми далеко не малыш! Он знает, что у Энн есть тату чуть ниже ключицы. Как? Когда?***
Оказавшись с братом в баре Эллен, я сразу же отправился к барной стойке, чтобы не обсуждать с Сэмом работу, от которой уже тошнит. Такая красотка стоит за стойкой. Со спины уже понятно. Попка — персик. Честное слово. Но, когда она обернулась, я обомлел. Это вновь она. Энн.***
Телефон Бобби недоступен. Сэма тоже, а номера Энн, я не знаю. Ладно, как-нибудь доеду до дома Сингера. Вернулся из Ада, блять. Доехав до дома, я молился, чтобы Бобби был там. Но, дверь мне открыла она. Энн. Я не смог сдержать улыбку. Она изменилась. На ней моя рубашка. Моя рубашка. Моя. А ей идёт. Как же я скучал. Если это Рай, или очередная проделка Аластара, то, я согласен.***
Зайдя в номер мотеля, я не увидел ни Энн, ни Сэма. В номере бардак. Я нашёл серу. Их похитили, и это точно. Я позвонил Бобби, и попросил приехать, он как раз был недалеко. Дышать нормально не могу, потому что, не знаю, что с ними. Где они? Живы ли они? — Винчестер, — прошептал сам себе, — выдохни и успокойся! Меня трясёт так же, как и тогда, когда пропал отец. Что мне делать? Из мыслей меня вытянула адская головная боль. Мельница. Колокол. Сэм. Энн. Табличка с названием города. — Не может быть… Но, времени на раздумья не было, и посмотрев в интернете, сколько ехать до этого городишки, я понял, что к ночи приедем. Если гнать как чокнутый. Надеюсь, что успею… Выскочив из машины, мы с Бобби побежали к домам. И по дороге мы увидели силуэты живых, сука, живых Энн и Сэма. Ускорив бег, мы заметили, что позади них какой-то темнокожий парень, хватает Энн, и она падает в кусты, и этот же урод ранит Сэма в спину, и тот падает в грязь. — Не-е-ет! — бросаю сумку с оружием на пол и хватаю брата, — Сэмми! Нет! Трясу тело брата, которое уже покидает жизнь. Слёзы потекли по щекам. — Она мертва, — прошептал Бобби, подходя ко мне, — а этот парень скрылся в лесу.***
— Я должен найти способ, как вернуть их, — смотрю в окно. — Сынок, — Бобби подошёл ко мне, — ты сам все видел. Этот ненормальный свернул Энн шею, а Сэму хребет сломал. Они, — замялся, — мертвы. — Нет! — эхо, — моя работа — оберегать брата. Это смысл жизни моей. Он — всё, что у меня есть. А она, — замялся, — часть этой работы. Что мне делать без них? — Нам надо уезжать, — Бобби заговорил почти шёпотом, — пока и нас не убили. Я понимаю, как тебе больно, но… Я не стал слушать это, так как, моей голове возникла идея. Дурацкая идея. Схватив ключи от Импалы и куртку, я уже точно знал, что делаю, и какие последствия меня ожидают. Плевать. Я верну брата и её. Перекресток. Кольт. Лопата. Соль. Святая вода. Закопав шкатулку с необходимым содержимым, я принялся ждать. Пусто. — Ну же, — кричу, — выходи, сукина ты дочь! — Тише, котик, — произнес голос позади меня, — соседей разбудишь. Демоница с короткими кудрявыми волосами показала свои красные глаза. — Дин, — улыбнулась, — видеть тебя — наслаждение. Правда, — подходит ближе, — сам представь, потерял всю семью: маму, папу, младшего братика и его подружку, ой, — закатила глаза, — двух подружек, остался один одинёшенек. Прелесть, верно? Позволь всего на минутку, — касается моей шеи, — хочу насладиться запахом победы. — Отправить бы тебя в Ад, — прорычал в ответ. — О, — закатила глаза, — ты бы мог, но, не станешь. Я знаю, почему ты здесь. — Правда? — Идёшь по папиным стопам, — хлопает, — похвально. Малыша Сэмми вернуть из мертвых, а с тебя душа. — Сотни демонов о ней мечтают, — ухмыляюсь, — но, она достанется тебе. Верни мне его и Энн, и дай 10 лет, а после, — замялся, — приходи. — Смешно, — улыбается, — душа одна, а мертвых двое. Выбирай. — Нет, — рыкнул, — Сэм. Энн. 10 лет. Ты всем так предлагаешь. — Ты особенный, — улыбается, — зачем мне тебе давать что-то? Оставь себе свою душу. — Хорошо, — не выдержал, — 9 лет. — Нет. — 8, — чуть тише. — Сбивай дальше, все равно — нет, — смеется, — выбирай одного, и будет тебе 10 лет. — Нет! — Тогда, — уходит, — зарой этих двоих, пока они оба не протухли. — Стой! — оборачиваюсь. — Распродажа! — развернулась, — не надо мне этого делать, чую, достанется. Но, ты мне очень сильно нравишься. Прежде, ответь мне на вопрос: почему ты так яро хочешь вернуть подружку Сэма? Точнее, — смеётся, — подружку Сэма, в которую влюблён по уши, а вместе быть вам не суждено. Ты согласен ради этого спуститься в Ад? Я закрыл глаза. — Да. — Ладно, — улыбнулась, — Я согласна. — Не врёшь? — Нет. Я святая, поэтому, верну их обоих. Харвелл и Винчестера. Энни и Сэмми. При этом, я дам тебе лишь год. Один год. 12 месяцев или 365 дней рядом с этими малышами, — прищурила глаза. — Хотя бы, — замялся, — 5 лет. — Условия лучше, чем для твоего отца. У тебя целый год. Ну? Ах, да, — накрутила прядь волос на палец, — если ты попробуешь меня обмануть, расторгнуть сделку или ещё как-то схитрить, то, малыши тут же умрут, а их души отправятся в Ад. Это честная игра, Дин. В тот же момент, я впился в губы демона, чтобы закрепить сделку. Год. У меня лишь один год. До дома я ехал с чувством выполненного долга. Они живы. Это главное. Остальное — чушь. — Дин! — Бобби подбежал к машине, — где ты был? — В магазине, — достаю пакеты, — а что? — Сэм очнулся, — произнёс он. Войдя в комнату, я не поверил своим глазам. Сэм стоял у окна и разминал спину, но, когда увидел меня, то сразу же кинулся обнимать. Обняв брата, я окончательно успокоился. Мой Сэмми. Противный младший брат, которого я люблю до ужаса, и ради него готов вновь вернуться в Ад. Он жив. И это главное. — Ди-и-ин, — прохрипел он, — спина болит! — Да, — шмыгнул носом, — прости. Ох, Сэмми, — потрепал его за щеку, — как ты себя чувствуешь? — Есть хочу, — смеется, — а где Энн? — Спит, — нагло вру, — всего четыре утра же. Бобби стал мрачнее тучи. — Разбужу её, — сказал я, отправившись в сторону лестницы. До комнаты, где лежало тело Харвелл, я поднимался на ватных ногах, задавая себе миллион вопросов. Ответов не было ни на один. Около минуты, я простоял у двери комнаты, боясь открывать её. Но, пересилив себя, с дрожью по телу, я сделал это. Она лежала точно так же, как мы и положили её с Бобби. Ледяные руки. Каменное и безжизненное тело. Закрытые глаза. Неужели не сработало? Я едва коснулся её руки. Еле теплая. Энн открыла глаза. Я выдохнул. Мои попытки соврать ей, закончились провалом. Но, её реакция на новость о продаже души, меня удивила. Энн обняла меня и заплакала. Почему она плачет? Я не хочу, чтобы она плакала. Никогда…***
Проснувшись утром, мне не верилось. Мы убили желтоглазую тварь, из-за которой всё это и началось. Мама. Отец. Джессика. Сэм и Энн. Но, мы открыли врата в Ад. Потрясающе. Что-то не так. — Сэмми, — толкаю его, — где Энн? — Не знаю, — пробурчал он. Я поднялся с кровати, и на столе увидел записку и пару вещей. Рубашка.«Когда вы прочтёте это, я буду уже за несколько сотен миль. Мне сложно представить жизнь без вас. Вы стали моей семьёй, но, я приношу лишь одни неприятности. Сэм прав, если бы я не отвлекла его, Джейк бы не убил нас, а Дин бы не продал душу. Я буду пытаться найти способ разорвать сделку Дина с демоном, обещаю, что сделаю всё возможное. Ничего не говорите Джо, прошу, она не должна знать об этом, врите о чем хотите, но не проболтайтесь о том, что я уехала, черт знает куда. Я благодарна вам за всё, мне жаль, что так вышло. Берегите Бобби и Руфуса, а прежде всего — себя. Мне повезло с вами. Это честь — сражаться вместе в Винчестерами. Я люблю вас, мальчики. Надеюсь, вы поймёте меня, и не станете искать. Простите за всё.
С безграничной любовью, Энни. Прощайте.»
Рубашка максимально впитала в себя аромат Энн. Вдохнув его, перед глазами появилась она. — Ну, — Сэм поднялся с кровати, — что там? — Она уехала, — прошипел в ответ. — Куда? — Не знаю! Рычу и схватив брата, прижимаю его к стене. Злость и ненависть к нему, срывали мне крышу. — Доволен? — вжимаю его в стену, и тут же отпускаю, — где ее искать? — А надо? — рыкнул он. — Заткнись…***
Мысль о том, что Сэм в Аду, не давала мне спокойно спать и жить. Мы с Энн остались вдвоём. Ужасно… Она уехала в магазин, а я решил сходить в душ, чтобы успокоить себя. Ну, попытаться. Выйдя из душа, раздался звонок, и на том конце провода, я услышал то, что Энн в слезах и просит приехать. Что случилось? Ее взяли в плен? Добравшись пулей до места, я увидел, что ограждение на дороге снесено, фара Импалы разбита, а рядом с ней сидит и курит заплаканная Энни. — Дин! — она подорвалась с места, — я… Я не знаю, как это вышло! Прости, — начинает плакать сильнее. — Хэй, — улыбаюсь и обнимаю её, — успокойся. Ты цела? Кивает. — Чудненько, — смеюсь, — а фару починю. Главное — ты цела. А детку подлечу. Но, в следующий раз — я убью тебя. Смеется.***
В руке стакан с виски, играет музыка, гости смеются и танцуют, а я с развязанным галстуком наблюдаю за тем, как Энн и Сэм танцуют на своей свадьбе. Энн Винчестер. Неплохо… Я проводил её до алтаря. Она выбрала меня. Мне не хватит слов, чтобы описать то, как сильно я ценю и дорожу ей. Она — мой друг, враг, психолог, надёжный тыл, сообщник, родственная душа, отдушина и жена моего брата. Ближе чем она, для меня никого нет. Сэм и Бобби — одно. Она — другое. — Взглядом прожжёшь, — ко мне подошла Джо. — Я не смотрю на Энн, — сказал я, отводя взгляд. — А я ничего тебе про неё не говорила, — улыбается, — я вижу, как ты на неё смотришь, Дин. Взгляд не врёт. Ты влюблён. Эти слова ранили меня. Я столько лет отрицал то, что являлось очевидным для всех, кроме меня. — Я люблю ее как сестру, — вру ей. — Ври дальше, — Джо обняла меня, — я не злюсь на тебя. В Энн сложно не влюбиться. — Правда? — смотрю ей в глаза. — Да, — улыбнулась. — Ты скажешь ей? Я люблю брата, и хочу, чтобы он был счастлив. Плевать, каково будет мне. Переживу. Сделаю всё, лишь бы он жил и улыбался. Они. Энни улыбается. Она счастлива. Да, я готов наблюдать за тем, что она любит не меня, и я не являюсь причиной её смеха и улыбки. Что не я, просыпаюсь рядом с ней. Её чувства мне дороже, чем собственные. — Нет, — поправила ворот моей рубашки, — настанет момент, когда ты сам ей это скажешь. Момент настал.