Амбивалентность

      Неджи весело шёл по уютным, освещаемым яркими фонарями, улицам Конохи. В его руках была зажата специальная штука для поддержания чистоты катаны, и джонин был на сто процентов уверен, что Эрен оценит его подарок по достоинству — эта вещь стоила немало и была довольно редкой. Хьюга не привык дарить подарки кому-то кроме сестёр и друзей, поэтому долго выбирал и мучился, нависая над прилавком.       На его груди и кое-где на шее до сих пор виднелись ее укусы. Тело Хьюга пробрала сладостная дрожь, едва он подумал о своей возлюбленной. Джонин начинал справедливо опасаться такой привязанности к Учихе: он думал о ней почти все время, подмечал детали её настроения, знал её, как никто другой. Недавно тётя сказала ему, что он действительно нашёл «своего человека». Ту, с которой уютно, с которой не нужно притворяться, что все хорошо, ту, которая понимает, а главное — принимает и держится за него, не давая уплыть по течению злобы.       «Ей должно понравиться… — хмыкнул он. — Так, можно ещё зайти сюда…» — лавандовые глаза задержались на вывеске «Сладкое место Конохи».       Неджи свернул в милый магазинчик, и его глаза тут же разбежались: здесь, аккуратно, цветными и яркими коробочками стояли на прилавках и полках милые капкейки, очаровательные пакеты с мармеладом, самые различные вагаси, рисовые шарики, моти самых разных вкусов и видов. И от всего этого разнообразия хотелось скупить абсолютно все.       Хьюга Ичизоку никогда не испытывали недостаток в деньгах. Опытные джонины клана приносили огромное количество рё в семьи, многие зарабатывали сами на себя. Хьюга не были баснословными богачами, но, несомненно, богаты были.       У Учиха была немного иная ситуация. Сам клан тоже был довольно зажиточен, но, учитывая такую разобщенность ветвей, каждый был сам за себя. Семья Эрен была не такой богатой, как семья Неджи или Саске, но девочке не приходилось жаловаться. Но мечница была очень экономной и знала цену деньгам, а когда стала жить одна, довольствуясь только деньгами с миссий, начала понимать это ещё острее.       — Молодой человек, — смеясь, обратилась к нему продавщица, — куда вам столько? Да и вы мне весь прилавок перероете!       — У вас нет моти с персиком? — спросил Хьюга, просовывая руку глубже. — Я не могу найти.       — Я уже не помню, — пожала плечами женщина. — Вам принципиально?       — Да, — уперто ответил он. — Моя девушка очень любит именно такие. Посмотрите, пожалуйста, внимательнее.       — Есть со вкусом тыквы, — Хьюга недовольно сощурил белые глаза. Он терпеть не мог тыкву в любом ее виде: тушеной, жареной, в пироге, в соке или мороженом. Но как бы ни старался джонин, но найти нужный пакет он не мог.       — У кого из нас Бьякуган? — спросила с хохотом продавщица, выуживая с полки нежно-оранжевую пачку с моти. — Держите, молодой человек.       Эта счастливая находка не помешала Неджи купить ещё три пачки сладостей, настолько ему хотелось увидеть, как Эрен со счастливым лицом набивает щеки, а потом целует его, а он радостно дрожит от сладкого вкуса на её губах. Уложив все свои покупки в походную сумку, Хьюга завернул в переулок, по которому можно было легко пройти в гетто.       Настроение было прекрасное. Он живо представлял то, как они проведут этот вечер. Эрен включит телевизор у неё в гостиной, зажжет какие-то аромасвечки, которые очень любит, устроится между его ног поудобнее, а он будет гладить её спину, смеясь над тем, что куноичи заснула, так и не досмотрев фильм. Или Хьюга ляжет на её колени, а девушка будет ласково перебирать мягкие шоколадные пряди. Или же Эрен сядет к нему на колени, он обхватит её талию широкими ладонями, нежно поглаживая, и остаток тёплого вечера они проведут, наслаждаясь друг другом.       В сущности, Неджи было все равно на то, чем они будут заниматься. Главное — с Эрен. Главное — с ней… Он ей нужен. Она его не отталкивает.       Но едва он подошёл к её дому, что-то напрягло джонина. Чуть приоткрытая дверь — Эрен никогда не забывала закрыть её. Отсутствие света — Учиха не любила сидеть одна в потемках. И главное — странное чувство. Неприятное. Скользкое. Словно что-то не так.       Неджи тихо приоткрыл дверь, замечая валяющуюся катану у самого входа в гостиную. На острых скулах появились желваки, Неджи стиснул зубы, начиная острее ощущать странное чувство. Эрен никогда не бросала катану где попало — это если бы Какаши-сан бросил свою любимую книгу на грязную обочину, или Киба полностью наплевал на Акамару.       Послышался скрип половиц. Затем тихий, еле уловимый, надрывный всхлип. На душе у Хьюга похолодело: это определённо была Учиха. Её плач, пусть даже и такой тихий, он не перепутает ни с чем.       Быстрым шагом он пересёк коридор, а когда увидел то, что увидел, ярость таким комом всколыхнулась во всегда спокойной душе Неджи, что страшно стало бы даже самому бессовестному нукенину. Руки сжались в кулаки, едва он увидел отвратительную улыбку Тоо, разорванную одежду на Эрен и то, как она смотрит в потолок. На её щеках застыли дорожки слез, но девушка ничего не делала, лишь молча всхлипывала.       — Добрый вечер, господин Хьюга, — нарочито вежливо сказал Кацуки, кланяясь. — О, я смотрю, вы не особо мне рады, — Тоо хохотнул, присаживаясь рядом с Эрен, которая тупо смотрела в пол невидящим взглядом. Зоркий глаз джонина отметил ссадины на её щеках и запястьях. Стало дурно.       «Только не это, пожалуйста… — подумал Хьюга, медленно приближаясь к Тоо. Тот был очень доволен собой, поглаживая Учиху по пушистой макушке. — Ну же, Эрен, ударь его… Сделай хоть что-то… пожалуйста…»       Его сердце разрывалось. Эрен абсолютно ничего не делала, но стоило Неджи заметить красную точку у неё на шее и валяющийся рядом шприц, все стало кристально ясно. Его Эрен, его солнышко просто не понимает, что происходит.       «Он взял какое-то лекарство у Бака… он же медик… А Эрен не успела среагировать, да и противоядия, наверное, с собой не было — видимо, он ждал её…»       Первый удар пришёлся прямо в живот Кацуки, и поэтому Тоо, абсолютно растерявшись от такого внезапного нападения, отскочил к стене, выдохнув. Второй удар пришёлся прямо в нос — Хьюга особо не церемонился, бил не для того, чтобы испугать, а для того, чтобы полностью уничтожить соперника. Нос хрустнул, пока Хьюга приподнял его за грудки чёрной футболки, нанося сильные удары прямо по лицу.       В другой бы ситуации Эрен попробовала его остановить, ссылаясь на то, что он и так все понял. Но Неджи был в ярости — он всегда считал, что теперь-то Тоо отстанет от Эрен, а красноречивые укусы на её шее говорили об обратном.       Кацуки упал на пол, отлетев из-за Вакуумной ладони. По его виску потекла струйка крови, и Хьюга, удостоверившись, что этот человек без сознания, подбежал к Эрен. Он приподнял её голову за подбородок, а собственная злость утихала. Тоо не двигался.       — Эрен?.. Эрен, ты меня слышишь?.. — он чуть потряс её, но Учиха не реагировала. Он потрепал её за щеку, но девушка вновь лишь слабо всхлипнула и прижалась к его плечу. Джонин ощутил, что она дрожит мелкой дрожью.       — Неджи… Забери меня отсюда... пожалуйста... — голос Эрен звучал приглушенно, словно ей было очень тяжело говорить. Хьюга сжал зубы, обернулся на Тоо, и, удостоверившись, что Кацуки точно без сознания, Неджи решил подняться в комнату Эрен, взять кое-какие вещи и унести её в дом Хьюга Ичизоку.       Взяв свободную черную футболку с нашивкой Учиха на груди и маленькую аптечку, Неджи оперативно сложил все это богатство в сумку, поднимая на руки свое другое, самое главное богатство. Учиха закрыла глаза, в ужасном молчании прижимаясь к нему. Хьюга ногой отпер дверь. Судьба Кацуки его не интересовала. Единственное, о чем он беспокоился, так это то, не повредилось ли у куноичи что-то важное.       Через минут пять они уже были дома. Хьюга запрыгнул в окно своей комнаты, укладывая Эрен на кровать. Девушка была очень горячая, её била мелкая дрожь.       Трясущимися пальцами Неджи снял с неё разорванную одежду и порванное нижнее белье, замечая удары, ссадины и ушибы. Стало очень плохо, но, несмотря на это, Хьюга достал из аптечки все нужные средства и старался обрабатывать укусы и ссадины очень бережно. Мечница тихо стонала.       — Т-ш-ш… Тихо, милая, потерпи, — он поцеловал её в лоб. — Всё хорошо, я с тобой… Он не тронет тебя больше… Никогда, я обещаю… — заметив, что Учиха приоткрыла глаза, он дал ей какое-то сильное противоядие, которое нашёл в аптечке куноичи.       Вскоре Эрен стало намного легче — она смирно лежала у него на подушках, пока джонин старательно осматривал её живот на предмет видимых повреждений. Девушка ласкающим движением коснулась его макушки, Хьюга отстранился и покачал головой.       — Что он успел сделать с тобой? Эрен, пожалуйста… Я понимаю, что тебе тяжело, но, прошу, расскажи мне.       — Он… — хрипло пробормотала девушка, чуть кивая головой в сторону своих рук, — чуть дотронулся пальцами… Там…       — Чуть? Или как я?       Эрен промолчала. Неджи видел то, как ей тяжело, но понимал, что пока не узнает правду от неё самолично, то просто не сможет спокойно уснуть. Для оценки всего он должен был знать всю правду, всю точную историю, без умалчиваний и прикрас.       Наконец, Учиха собралась с мыслями и когда ей стало намного лучше, девушка присела на кровати, рассказывая все по порядку. И хоть ее голос дрожал, было видно, что Эрен понемногу уже успокаивается из-за его поддержки и общества.       Во время всего рассказа с лица Неджи не сходило хмурое выражение. Эрен рассказала, как Тоо сильно ударил её в живот, едва девушка собралась сопротивляться и атаковать его, оцепил ей руки Техникой Водяной Тюрьмы, и пока она мычала, стараясь пнуть его, вколол какую-то вещь, которая выбила из неё все мысли. Затем он касался её там, где недавно касался сам Хьюга, и теперь девушка чувствовала себя грязной, нечистой, плохой.       — Т-ш-ш, — он ласково чмокнул её в макушку, когда они сидели на кровати вдвоём, укрытые тёплым оранжевым одеялом. Хьюга прижимался к ней торсом, словно отгораживая от всех бед этого несправедливого мира. Ему казалось просто нереальным, что кто-то, даже такой отвратный человек, как Тоо, посмел сделать с Учихой такое. Попытаться.       Неджи с облегчением понимал, что Кацуки не успел сделать с Эрен самое страшное и самое болезненное. Когда джонин прижимал к себе её ещё дрожащее тело, ему казалось, что это он во всем виноват. Не Тоо, а он. Неджи искренне не понимал, что за едкие мысли посещают его голову, но в глубине души он чувствовал себя виноватым. Если бы он не сорвался на неё, если бы пошёл с ней… Ничего бы этого не было, и с его девушкой все было бы хорошо. Если бы он…       Его начало клонить в сон, но Хьюга все ещё продолжал обнимать Эрен. Девушка доверчиво прижималась к нему, её дрожь потихоньку уходила на второй план.       — Я больше не хочу возвращаться туда… — тихо сказала она. — Долго откладывала… но в тот дом я больше не вернусь. Там убили папу, там чуть не убили меня… Правда, я не знаю, куда мне идти, но туда… туда я не вернусь.       — Живи со мной, — он прислонился щекой к её пушистой макушке, — и всё. Я же уже предлагал.       — Предложение ещё в силе? — с тихим смешком сказала она.       — Разумеется, Уголёк. Разумеется.       — Это так ужасно, Неджи… Я всегда знала, что Тоо подлец, но чтобы настолько… — она шумно выдохнула, ощущая, как широкие и тёплые мужские ладони пробираются сквозь черную футболку и гладят плоский живот. — Не думала, что он… посмеет.       — Ему оказалось трудно сдерживать себя… Нет-нет, я его не оправдываю, но просто тебе придётся уяснить, что многие мужчины — по сути животные. Тестостерон в голову ударил, смешался со злобой… Ты просто должна понимать, что нужно иногда сильнее ударить, да и… Боже, что я несу? — с нервным смешком он уткнулся ей в спину. — Прости. Забыли.       — Ничего… — Учиха вздохнула. — Всё в порядке, не оправдывайся. Я рада, что ты пришёл вовремя… Спасибо.       — Давай попробуем забыть все это, — Хьюга слез с кровати, прошлепав босыми ногами к своему письменному столу, где лежала его походная сумка. Белая рубашка была небрежно расстегнута, и из-под неё виделись бинты, что тонким слоем опоясывали нижнюю часть крепкого живота. По груди тонкими полосами, исходя из круглых отметин, проходили шрамы. — У меня для тебя кое-что есть…       Эрен поплотнее укуталась в плед, внимательно следя за его телодвижениями. Хьюга вынул из сумки все, что купил и тут же заметил, что по измученному этими последними днями лицу Эрен пробежалась светлая улыбка.       — Спасибо, — она взяла в руки ту непонятную полирующую катаны штуку и внимательно её осмотрела. — Какая вещь!.. Я знаю, что она очень дорого стоит и… я могу отдать тебе деньги за неё?       Хьюга хмыкнул, присаживаясь рядом с ней. Наблюдая за тем, как Эрен буквально с детским радостным лицом распаковывает персиковые сладости, джонин думал о том, что никаких денег ему точно не надо.       — Это подарок. Так что ничего не нужно, — он прижал её голову к себе, целуя в висок. — Я счастлив, что тебе нравится.       — Ты просто лучший! — слабо улыбнулась девушка, обнимая его за шею. Она ещё не могла так порывисто двигаться из-за лекарств, но обнимала все так же крепко. — Спасибо, — Учиха уткнулась ему в шею, — за всё.       Когда большая часть вагаси была уничтожена, а день уже клонился к своему завершению, Эрен уснула. Хьюга потрогал её лоб, удостоверившись, что нет температуры, замотал её в плюшевое одеяло и примостился рядом, поглаживая спину. Всё неприятности последних дней отходили на второй план, и для Неджи единственно важным сейчас была эта сильная девушка, что мирно спала у него на кровати.       Но ему не спалось. Лёжа рядом с ней, Хьюга прокручивал в голове воспоминания, связанные с Эрен, да и просто воспоминания из детства. Неловкие, счастливые, злые, обречённые, грустные, недоумевающие… Его детство было эмоционально пестрым, но благодаря лишь нескольким людям в его чёрно-белой, помеченной клеймом гения, жизни.       На ум некстати пришлось одно странно-неловкое воспоминание.       Первая эрекция у него случилась в двенадцать лет, когда он, задумчивый, случайно набрёл на баню в доме Хьюга Ичизоку, не зная, что там собрались трое девочек. Хината впервые позвала домой Эрен и Ино, сославшись на то, что они давно не общались, а Сакура и Тентен очень заняты в этот день. Неджи недоумевал, как трое таких разных на вид девочек могут общаться друг с другом. Но все же, больше недоумения у него вызвало то, что его член вдруг стал твёрдым и странным, а сам Неджи почувствовал себя нехорошо.       Уже сидя в комнате, он, озадаченный, сжимал его через ткань шорт, пытаясь привести в нормальное состояние. Стало хорошо. Ему было стыдно и неловко от того, что он так быстро убежал, едва увидел, как девочки завизжали, прикрывая купальники и нижнее белье пушистыми полотенцами. Он поймал взгляд Эрен на себе и заметил, как чёрные глаза скосили вниз, к его ногам, а брови удивлённо поползли наверх. Стало стыдно. Она видела?       Неджи выпустил руку из шорт и посмотрел на свой стол. Там, среди книг и прочей ерунды, стояли две фотографии. Одна из них была сделана в день выпуска из Академии: команда Гая во всей красе, его недовольное лицо. А вторая была фотографией команды Ямато, правда, чуть подрезанная. По правде говоря, это был не оригинал — оригинал хранился лишь у четырёх людей, но ненавязчиво попросив Гая сделать копию, Неджи получил её.       Отори не выглядел весёлым, зато Бак и Эрен веселились, судя по их довольным физиономиям. Ямато ласково улыбался, но его лицо все равно кажется жутким для гения. Эрен очень радостная на этой фотографии — она рада новому интересному учителю, новой команде и новому званию генина. Но сейчас лица трех людей были заклеены, лишь посередине на него смотрело милое улыбчивое лицо. Член опять стал твёрдым. Черт…       Неджи усмехнулся, вспоминая это. Они с Эрен не говорили на эту тему вообще, да и она вроде бы не помнила его позор тогда. Это к лучшему, думал Хьюга.       Учиха вообще выросла очень неожиданно: из неуверенной в себе девочки она превратилась в сильную девушку с подтянутым телом. Но её красные щеки перед ним не исчезли. Почему-то Эрен была такой только при нем: при других мальчиках она была боевой. Неджи знал, что Эрен не из робкого десятка, но только с ним она краснела и смущалась.       А Эрен перед сном думала об их отношениях, о Неджи в целом. Хьюга редко обижался на неё в принципе, стараясь сначала разобраться в проблеме, а только потом отстраняться. Но даже для обиды и недовольства у него были две тактики: либо долгий, монотонный бубнеж, который был обычно направлен на её совесть, либо игнорирование. Неджи был не из тех людей, которые кричат, а уж тем более поднимают на возлюбленную руку. Он иногда давил морально.       Хьюга, несмотря на то, что сильно размяк из-за неё, был строгим. Эрен не сомневалась, что и отцом он будет строгим, но справедливым. Учиха все чаще думала об этом и все чаще радовалась своему решению остаться именно с ним, именно с любимым человеком.       Им обоим вспомнился и такой случай…       Последняя тренировка у Ируки-сенсея (учитель Эрен тогда заболел, и Ирука взял их к себе), после которой ее обещал забрать её новый учитель. Тогда ещё двенадцатилетняя Эрен что-то слышала об этом Ямато и знала, что он один из тех странных людей, что обладают Мокутоном — способностью воспроизводить древесину.       Последними заданиями были сюрикендзюцу и небольшие спарринги. Учиха чувствовала, как у неё дрожали коленки ещё на перемене, и иногда поглядывала в сторону Неджи и Саске. Ей бы их хладнокровие…       Когда наступила очередь Неджи, некоторые девочки влюблённо захлопали глазками, наблюдая, как сюрикены Хьюга попадают точно в цель. Он откинул длинные волосы, отбросил ремешки и самодовольно хмыкнул, бросая безразличный взгляд на Эрен. Та стушевалась, заливаясь румянцем.       — Учиха Эрен, твоя очередь, — улыбнулся Умино. Девочка неловко вышла вперёд, заправляя за ухо пушистые короткие волосы. На неё пристально смотрели и учитель, и два класса, и Эрен ощущала себя не в своей тарелке. Она знала, что прекрасно управляется с оружием и обладает очень хорошей меткостью, но всегда, когда на неё смотрели и давили, её знания вмиг улетучивались. Особенно, когда в классе присутствуют сразу два гения.       Вдох. Выдох.       Учиха прицелилась, сюрикены пролетели мимо Ируки и с громким хрустом впились в бревно. Умино хмыкнул, ставя галочку в ведомость.       — Умница. Видимо, не обмельчал ещё ваш великий клан.       Эрен, чувствуя, как предательски заливаются щеки и уши, поспешила отойти и встать около Ино и Сакуры, но Ли потянул её к себе, к их классу.       — Молодец, — шепнул Рок, и Учиха улыбнулась другу. Киба подмигнул ей. Неджи обвел её фигуру пристальным взглядом, а потом вновь отвернулся, словно она его ни капли не интересовала. Эрен заскрежетала зубами: захотелось дать этому наглецу по его нахальному лицу. Её раздражал характер этого гения. То Неджи относится к ней хорошо, то начисто игнорирует, пугает своей холодностью.       Он всегда был замкнут со всеми, ни с кем не дружил и не общался, и из милого доброго малыша превратился в холодный кусок льда, смешанный с гранитом, который заботится только о себе и о своём, якобы, никчемном происхождении. Так что же в голове у Неджи Хьюга?       На спаррингах она по иронии судьбы попала в пару с Неджи. По его внезапно вспыхнувшему румянцу Эрен поняла, что он либо смущен, либо раздражен. Наверное, он хотел попасть в пару к Саске, чтобы наконец проверить их силы, а она лишь помешала. Но несмотря на это, Эрен не была настроена проиграть ему, нет, — мать держала её в строгости, оттачивая её тайдзюцу.       — Нападай, мне все равно, — безразлично махнул он рукой. Хьюга думал, что Учиха так и будет робеть, но ей очень хотелось показать себя, поэтому его фраза, сказанная наобум, прозвучала для куноичи как приглашение.       Она напала внезапно. Запрещено было использовать сюрикены и кунаи, потому девочка ловко повалила подростка на траву, зажимая ногами его живот. Гений отметил про себя её хорошую физическую силу — он знал, что её мать, Тенма Учиха, с рождения сильна физически. Видимо, и Эрен получила такой же «дар».       Хьюга не успел сориентироваться и позволил повалить себя. Тут же Учиха впечатала кулак ему в щеку, та засаднила, вспыхнув дикой болью, и… Неджи проснулся.       Он сонно и загнанно огляделся, замечая недоуменный взгляд Эрен, которая впервые проснулась первой и настойчиво выводила узоры на коже его груди, проводя тёплыми пальчиками по полосам шрамов.       — Бедный мой, они совсем не затягиваются… Ну кто тебя вечно просит собой жертвовать… — проворчала она, запахивая его расстегнутую рубашку.       — Доброе утро?.. — хрипло спросил Неджи, сомневаясь, а утро ли сейчас вообще.       — Добрый день, — чмокнула она его в скулу, указывая на время. — Почти три часа. Как спалось?       — Потрясающе, — он откинулся на подушки. — Не обращай внимания на шрамы, они не так страшны… Чем хочешь заняться?       — Я думала, у тебя какие-то дела, разве нет? — она выгнула бровь, перебирая его мягкие волосы в своих руках.       — Я планировал медитировать, — Учиха хорошо знала, что медитация — одно из немногих хобби гения. — Если хочешь, можешь присоединиться, но… Я знаю, что ты не очень это любишь.       — Нет уж, спасибо, — она хмыкнула. — Мне нужно позаниматься с Ямато, наверное, а то он задерёт меня, если лава будет не такой горячей, как надо…       — Я слышал, что он на миссии, — Хьюга обнял её, приподнявшись на локтях и присаживаясь на кровати. Эрен молча уткнулась ему в плечо носом. Издав тихое «угу», девушка вздохнула. Хьюга молча обнял её крепче. — Тише, все хорошо. Не думай об этом, пожалуйста. Я знаю, это трудно, но нужно попробовать. Я буду с тобой.       Учиха прикрыла глаза, тихонько вздохнув ещё раз. Затем подняла голову и серьёзно посмотрела ему в глаза — тёмные в светлые.       — У нас остались ещё моти?..

***

      Остаток дня они провели во внутреннем дворе клана Хьюга. Неджи молча сидел на деревянном настиле, укрытый тенью от кроны деревьев, а Эрен методично катала шары из Йотона. Краем глаза джонин наблюдал за девушкой, хмыкая.       «Какое у неё смешное лицо… Серьёзное такое, задумчивое…»       Эрен и правда была довольно забавная в задумчивости. Она закусывала губу и хмурила тонкие чёрные брови, выплевывая новую партию лавы. Она получалась все лучше и лучше с каждым разом по консистенции, и Хьюга мысленно радовался за куноичи.       Он привык медитировать в тишине, но сейчас и Эрен молчала, лишь изредка издавая смешные звуки бульканья, когда лава выходила у неё изо рта уж слишком жидкой. Она все ещё иногда парилась насчёт нормальной лавы, но в конце концов сумела найти золотую середину. Могла выплевывать и твёрдую, и жидкую.       Неджи до ужаса гордился ей. Хоть Шаринган очень болел из-за Мангекьо (а Хьюга был уверен, что Эрен точно активировала его ещё раз при бое с пауком, ибо он точно-точно видел не обычный Шаринган), но Учиха никому об этом не говорила, спокойно капала капли и продолжала усердно каждый день заниматься. Утром он видел её на пробежке, а когда они не были вместе или чем-то заняты, то тренировалась совмещать свои техники вместе: и техники додзюцу, и кендзюцу, и ниндзюцу Йотон с Катоном и Дотоном.       — Смотри, — Неджи приоткрыл один глаз, замечая, как Эрен поднимает вверх палец, а по нему стекает оранжевая капелька. — Здорово, да?       — Ты умничка, — улыбнулся он, возвращаясь к медитации. Девушка радостно подпрыгнула на месте, отворачиваясь с какой-то глупой улыбкой на лице. Он признает её, признает то, что она старается. Сколько бы отдала та Эрен, чтобы гений Хьюга Ичизоку признал её таланты? На его лице сквозит гордость и радость за неё. И это многого стоит.       Вечером они занимались тем, что переносили её вещи в комнату в доме белоглазого клана. Неджи спокойно поднимал коробки и мягкие игрушки, с неприязнью рассматривая кровавое пятно на стене. Они с Эрен не заговаривали на эту тему, да и девушка понемногу отошла. Её воспоминания чуть стёрлись из-за кое-какого лекарства, которое он дал ей — это Неджи предпочёл оставить втайне.       — Ну, вот и все, — Хьюга сел на свою кровать, как только Учиха поставила милую аромасвечку на его прикроватную тумбочку. Неджи осмотрел свою комнату и нашёл её более уютной, чем раньше. Эрен устало села рядом, тормоша волосы на голове.       — Ох, я так устала… Даже сейчас твоя медитация кажется неплохим занятием. Но я все же больше люблю активный отдых, — девушка положила голову на его плечо и вздохнула. — Возле кого мы живём?       — В этом крыле живёт побочка, — хмыкнул он. — Эрен, ты серьёзно согласна остаться? Побочная ветвь… это все же…       Эрен недовольно закрыла его губы, сжав щеки и чмокнув.       — За-мол-чи, гений. Я же говорила, может, хватит уже? Не хочешь перекусить? — она достала пару рисовых шариков из пачки. — Немного осталось.       — Нет, — он убрал пакетик в сторону, обхватывая девушку за талию, повалив её на тёплую кровать, ещё застеленную пледом бежевого цвета. Эрен нежно провела ладонью по лицу Неджи, тот прикрыл глаза, перехватывая и сжимая её руку, целуя в костяшки. — Я соскучился. Как ты себя чувствуешь, Уголёк?       — Ох, — Эрен улыбнулась, чувствуя, как горячая рука гладит её щеку, в то время как сама куноичи прижалась к нему теснее. Они лежали на кровати лицом к лицу и молча, по-глупому счастливо улыбались, — мы провели вместе целый день, и ты говоришь, что соскучился?       — Да, — его низкий баритон услаждал слух куноичи. Эрен всегда отмечала, что даже в двенадцать лет у Неджи был очень низкий голос. И ей он до одури нравился. — Именно так. Иди ко мне…       Джонин мягко привлёк её к себе, нависая сверху. Эрен очень нравилась эта позиция, особенно, когда Хьюга резко, без колебаний брал верх. Он согнул ногу в колене и упер её между ног Эрен, вынуждая её раздвинуть их.       — Чертяка… — выдохнула девушка. — Нас не услышат?       — Стены толстые, — он приник к её ключицам, пытаясь стащить футболку. Но тут в воспоминаниях Эрен зажглись мысли о мерзких прикосновениях Тоо, о всем остальном… Девушка вскрикнула и оттолкнула Хьюга. Тот недоуменно посмотрел на неё — его рука уже пролезла к ней в штаны.       — Извини, я… Не хочу… Не сейчас… Прости… — она неловко выползла из-под шиноби, прижимая колени к груди. — Прошу, извини…       — Не извиняйся… — Неджи застегнул рубашку, пытаясь снять возбуждение. — Все нормально, я понимаю. Займёмся этим в другой раз, сейчас тебе нужно поспать…       Эрен разумом понимала, что это Неджи, её парень, он не сделает ей больно или плохо, но где-то в глубине сердца Учиха боялась новой боли. Хоть она и рассказала Хьюга полностью о том, что произошло в доме Учих, но забыть противные пальцы и губы Кацуки она пока не могла, как ни старалась. Воспоминания жгли, обжигали, хотелось содрать с себя кожу, больше не чувствовать себя грязной…       Неджи мягко поцеловал её в кончик носа, укрывая одеялом и ложась рядышком.       — Я могу уйти, если тебе нужно.       — Нет-нет… С тобой мне надёжнее… Останься.       Когда уже наступила глубокая ночь, двое шиноби тихонько сопели, наконец, заснув. В комнате, смешиваясь с запахом лайма, витал и аромат яблок, исходящий из свечек и шампуня мечницы. Учиха закинула ногу на спину Неджи, заняв почти всю кровать, раскинув руки и сладко посапывая. Хьюга обнимал подушку, но сон у него был не такой чуткий, как обычно — все же, переживания последнего дня и сегодняшняя усталость вылились в здоровый, крепкий сон.       Неожиданно скрипнуло окно. По саду пробежалась одна тень: большая, волосатая, с дубинкой на спине и огромным носом. В открытое окно просунулась огромная синяя рука с дурными ногтями и распылила по комнате нечто коричневое. Раздались два сильных удара. И вскоре гигантская фигура с двумя фигурами поменьше на спине вышла из Деревни Скрытого Листа.