Амбивалентность

      Едва Эрен открыла глаза, то её мутному взору чёрных глаз тут же открылась маленькая тёмная комнатка, на каменных стенах которой горели факелы. Несмотря на то, что комната была маленькая, с дырявым полом, было видно, что за ней ухаживают — непонятные колбы с разноцветными жидкостями стояли в строгом порядке, старые книги с потертыми обложками аккуратно ютились на низких комодах. Пахло сандалом.       Учиха попыталась шевельнуть затекшими конечностями, но из-за верёвки, которой она была связана, это получалось скверно. Мечница закинула голову, ещё раз пытаясь освободить руку, но тут ее взгляд упал на двух людей, которые тоже лежали около неё. Неджи будто бы спал, но тоже был связан по рукам и ногам, а у Ямато-сенсея виднелись ссадины на щеках и лбу, но он тоже был без сознания.       — Неджи… — хрипло прошептала девушка. — Неджи…       Он не отзывался, словно совершенно не слышал её. Шаринганы болели нещадно, хотелось просто уснуть и не просыпаться, но Эрен попыталась подползти к джонину, чтобы проверить, что с ним.       — Неджи, ты слышишь меня? — верёвки натирали нежную кожу. — Нед…       — Это бесполезно, — раздался приятный женский голос. Учиха подняла голову, услышав шуршание юбки по полу, и увидела красивую девушку с длинными блестящими чёрными волосами, с такими же тёмными и блестящими глазами и с очень бледной кожей. Она слабо улыбнулась, размешивая что-то в ступке. — Они без сознания, но скоро придут в себя.       Эрен нахмурилась, в горле ужасно саднило. Она попыталась привстать, заметив, что ни катаны, ни сумки шиноби рядом с ней нет. Оно и правильно — тот, кто похитил их, точно оставил её оружие дома у Хьюга Ичизоку.       — Кто вы?.. — сдавленно спросила она, нащупав холодную руку Неджи, сжимая его пальцы. «Потерпи, я вытащу нас отсюда…»       — Мы уже встречались, дорогая Эрен, — склонила девушка голову, — несколько раз.       — Я вас не помню… Я вас ни разу не видела… Кто вы?       — Твой милый парень точно вспомнит меня… Да и твой учитель меня видел пару раз на рынке в Конохе. И ты меня видела, просто не знала, что я — это я, — она изящно повела рукой и заливисто засмеялась. — Угадаешь?       — Я не собираюсь играть в загадки, — злобно сказала Учиха. — Зачем вы нас украли? Кто вы, и что вам нужно от нас?       — Я не крала тебя… Как же хорошо, что шиноби Конохи два месяца назад не удосужились проверить дыхание одного занимательного демона, — она взяла в руки порошок, переминая его в миске. — Догадываешься, кто вас украл?       — Один из Они?.. — прошептала девушка, чувствуя, как по спине прошёлся едкий холодок. — Но… Но…       — Расслабься, я не убивать тебя собираюсь. Хотя… — она повернулась и улыбнулась вновь, — посмотрим на твоё поведение, дорогуша. Одну загадку ты угадала, давай ещё? Моя подружка здесь очень любила говорить красиво, говорить загадками… — девушка почему-то глубоко вздохнула.       — Подружка? Здесь? — Эрен повертела головой, но голова предательски закружилась. — О чем вы… — но тут девушка оставила свои приготовления и подошла к ней, склонившись. Чёрные волосы скатились по узким её плечам и упали почти на самое лицо Эрен. Мечница злобно сдула их.       — Как верёвки? Не натирают? — спросила девушка. Учиха отвернулась, чтобы не смотреть в пронзительно-красивые глаза хрупкой на вид незнакомки. Девушка хмыкнула, потрепав куноичи за щеку, но Эрен это не понравилось — девушка ловко подпихнула её ногой, а затем наотмашь ударила собственной головой по голове. Незнакомка завыла, отходя к столу и прикладывая к голове тонкую руку, которая в один момент стала чёрной и тонкой, как у паука.       Рукав её синего платья задрался, и Эрен увидела страшную на вид рану — красное прямоугольной формы ранение и отходящие от него оранжево-черные нити. Эрен смекнула, что форма раны очень похожа на форму катаны, а те странные нити напоминали Йотон. Воспоминание тут же ворвалось в её измученное сознание, а догадка медленно просочилась по крупицам.       — Так значит те девушки, которых видел Неджи, не помогли спрятаться тому огромному пауку… — прошептала она, пока девушка серьёзно смотрела на неё, схватившись за руку. — Это была ты… Ты была тем огромным пауком?..       — Верно… Не хило ты мне руку тогда помотала, — прошипела девушка, корчась от боли. — Если бы не магия Юки-она, то не знаю, осталась ли она у меня… Меня зовут Дзёре-гумо, если тебе приходилось слышать моё имя.       Ещё одно воспоминание и ещё одна догадка вломились в бедное сознание Эрен. Ама-но-дзако очень переживала за некое создание по имени Дзёре-гумо, Юки-она переживала, как бы Дзёре-гумо не убили. И вот, вот она — Дзёре-гумо. Вот, кто косвенно был причиной всех их несчастий.       Стены этой тайны медленно рушились, по кусочкам обваливаясь к их ногам. Вот кто дрался с Шикамару тогда, перед боем с Ама-но-дзако, вот кто убил Отори, и вот чей крик они слышали столько месяцев подряд. Но зачем Ёкай девушка-оборотень? И где сама Ёкай? Было видно, что Дзёре-гумо отличается от других монстров колдуньи — она словно была более мягкой и человечной, словно в ней осталось что-то, что не завязано паучьей паутиной.       — Я поняла… Но… Зачем ты нужна Ёкай?.. — пока Дзёре-гумо доставала какую-то мазь с верхней полке, Учиха решила попробовать её разговорить. В ней говорило не простое любопытство — она хотела закончить то, что не даёт им спокойно жить все эти месяцы.       — Хороший вопрос. Раз вы уже здесь, то скрывать что-то я больше не вижу смысла. Я, в отличие от других монстров, что живут здесь, не творение Ёкай. Я родилась такой. Мои родители опасались этих всплесков. По сути, если тебе так легче, — представь клан Джуго с их энергией… У меня похожая ситуация. Раньше я не могла контролировать свои превращения в огромного паука, но с возрастом и при поддержки волшебниц, смогла этому научиться, — едва девушка заговаривала про Ёкай или Юки-она, её голос значительно теплел.       Дзёре-гумо подошла к Эрен, обильно намазывая её щеки и лоб густой, вонючей жидкостью.       — Не куксись. Это мазь. Не хочу, чтобы ты предстала перед госпожой в таком неприглядном виде.       — Но зачем ты нужна Ёкай? Сомневаюсь, что она задаром помогает тебе.       — А ты умная девочка. Ёкай тоже очень умная женщина… Когда я становлюсь пауком, то… выделяю странную жидкость. Как оказалось, эта жидкость помогает ей сохранять бессмертие в совокупности с додзюцу и кое-чем другим.       — Но зачем вам Ямато?..       — Клетки Хаширамы Сенджу. Вот зачем. Додзюцу, моя жидкость и клетки ДНК Хаширамы помогают Ёкай существовать. Она родилась задолго до моего рождения, твоего, твоих родителей и их родителей… Она жила ещё во времена Первого Хокаге и уже вовсю пыталась сохранить свою жизнь. И, как видишь, пережила и Хашираму, и Тобираму, и Хирузена, и даже Минато.       Всё это просто не умещалось в голове Эрен. Она искренне удивлялась всему, что видела, и вздрагивала от каждого шороха, продолжая сжимать руку Неджи. Ей так было спокойнее, хоть она и понимала, что джонин просто без сознания. Его тёплая рука, ощущение, что он здесь, рядом — успокаивали.       Дзёре-гумо нанесла мазь и на лицо спящего Ямато, затем вернулась к своему столу. Её рассказ ошарашил Эрен, и куноичи продолжала смотреть на хрупкую спину девушки-монстра. Ей не верилось, что такая на вид добрая и нежная девушка может жить здесь, с такими как Ама-но-дзако и Они.       «Почему Дзёре-гумо осталась жить здесь, когда уже научилась контролю над собой? Ради одной только благодарности к Ёкай? Но если тут такое творится, что монстры сбегают, то почему и она не ушла? Может, дело не в Ёкай?.. — Эрен обратила внимание на снежный шарик на одной из деревянных полок. Снег там был как будто бы настоящим и шёл постоянно. — Может, дело в чем-то или ком-то другом?..»       — Дзёре-гумо?.. — подала голос Эрен. Монстр обернулась на неё, внимательно смотря блестящими чёрными глазами, но как только Учиха задала свой вопрос, тут же отвернулась обратно. — Ты осталась тут ради Юки-она, да?       Дзёре-гумо молчала. Её тонкие плечи дрожали, и она сжимала здоровую руку в кулак.       — Я поняла, что мы с этим мальчиком похожи, когда кицунэ рассказала про тебя. На что ты готова ради этого мальчишки. Я… была восхищена тобой, твоей смелостью… жертвенностью. Ты на столькое пошла ради него, что готова была отдать свои глаза и умереть, только бы Хьюга был жив, верно?       Эрен молчала. Да и не нужно было ничего говорить — Дзёре-гумо, скорее, задавала риторические вопросы, растекаясь мыслями.       — Я такая же, как и он. Я привязалась… очень сильно… к единственному человеку, которому была нужна. К единственной, которая не оттолкнула меня, хотя знала, что я за монстр. Юки-она лечила меня не только физически, но и душевно. Мы были островком счастья здесь, — она обвела рукой пространство. — Юки-она всегда помогала мне, ценила и заботилась обо мне. Я, с самого рождения не знавшая никакой заботы, тут же поняла, что она для меня — моё все. Как этот мальчик понял, что ты всё для него.       Дзёре-гумо повернулась к ним.       — Он так сильно привязан к тебе ещё и потому, что просто не привык к любви. Ты единственная, кто была с ним всегда, с самого детства. Не бросила, не оттолкнула. Он чувствует себя нужным тебе, у него есть смысл жизни. Как и у меня, — она помолчала. — Я осталась здесь только ради Юки-она. Но она — мутант, генетическая разработка Ёкай, поэтому и она не могла уйти отсюда. По сути, все монстры здесь — её дети, но только Юки-она она любит больше всего. И меня.       Учиха закусила губу, сжимая руку Неджи в своей. Теперь-то она понимала, что её догадки насчёт этой девушки-оборотня были правильными. Дзёре-гумо самая человечная здесь не только потому, что добрая и заботливая, но и потому, что сама является человеком. И Юки-она такая же — она тоже является человеком именно потому, что создана Ёкай из её же клеток. Остальные монстры останутся монстрами: злыми, жестокими и грубыми, — если не захотят меняться. Потому что они такими созданы. А противиться своему естеству очень сложно.       Но нужно было что-то делать. Учиха обвела взглядом комнатку, и тут глазами зацепилась за колбочку, в которой плавали два красных Копирующих глаза. Это был Мангекьо Шаринган, причём очень знакомый для куноичи. Чёрные линии причудливо изгибались, а сами красные шарики спокойно плавали в странной зеленоватой жидкости. Нет, где-то она видела этот Мангекьо…       Ямато сонно заурчал, пока девушка лихорадочно соображала, что же ей делать. Дзёре-гумо закончила свою речь и вновь принялась с особым усердием что-то готовить. Эрен тихонько пошевелила рукой, надеясь ослабить путы, но не получалось. Чакра словно сильно подавлялась, а физических сил было ничтожно мало. Учиха зажмурилась, сжимая руку Хьюга.       «Прости меня, Неджи… — подумала девушка, высасывая из джонина немного чакры. — Я должна нас спасти, а для этого мне нужна твоя чакра».       У Эрен закружилась голова от такого обилия чакры. Все же, у Неджи была другая чакра, не такая, как у неё. Мечница зажмурилась ещё раз, тихонько пуская Катон по пальцу. Огонёк плавно спустился к верёвке по её руке, сжигая не только саму верёвку, но и подпаливая кожу девушки. Учиха до крови закусила губу, внимательно наблюдая за тем, как изящные пальцы Дзёре-гумо перекладывают порошок в другую миску.       — Это будет совсем не больно, милая моя, — девушка склонила голову, пока Эрен тихонько подползала к Неджи и Ямато. Учитель и возлюбленный все ещё находились в бессознательном состоянии, а сердце девушки гулко стучало. Эрен казалось, что секунды длятся вечно, а её сердце вот-вот выскочит из груди. Девушка смогла испепелить путы, что держали её, и начала тихонько ползти к Хьюга. Тот склонил голову набок, и Учиха опасалась, как бы он не выдал её.       Ежесекундно оглядываясь на работающую над каким-то препаратом Дзёре-гумо, Эрен заметила в углу комнаты их сумки шиноби. Закусив губу, Учиха принялась развязывать шершавые верёвки на руках джонинов, молясь всем, кому можно, чтобы монстр не обернулась на неё. Но Дзёре-гумо преспокойно работала, витая где-то в облаках.       «Готово… — Учиха аккуратно положила голову Неджи на пол, заставляя его тело повиноваться её движениям, и тихо встала, стараясь сделать это так, чтобы её тень не падала на девушку. — И теперь…»       Учиха хотела было с размаху ударить Дзёре-гумо по шее, как вдруг её руку кто-то перехватил. Девушка испуганно обернулась, увидев то, что Эрен удерживает какая-то маленькая девчушка. Разозлённая Учиха с силой отпихнула девчонку ногой, не церемонясь с ней.       — Стой! — Дзёре-гумо попыталась закричать, но Учиха, справившись с девчонкой, замотав ту в землю с помощью Дотона, уже повернулась к девушке-оборотню и вжала ту в стену. Ловко пристегнув сумку шиноби позади себя, Эрен придавила Дзёре-гумо, приставив к ее горлу кунай, который достала из своей же сумки.       — Замолчи и слушай меня внимательно, — процедила мечница, чувствуя, как дрожит от страха бедная девушка. — Мы уходим отсюда, понятно? Никаких глаз, никакого Мокутона Ёкай не получит, ясно? Как привести их в чувство?.. Не советую мне врать, — Эрен сильнее сжала клинок в руке — на светлой, почти белой коже Дзёре-гумо выступили капли пота, — я хорошо обращаюсь с оружием и знаю, как избавиться от тела.       Дзёре-гумо испуганно и загнанно смотрела за неё. Эрен поняла, что эта девушка, как и кицунэ, точно не боец и не шиноби — Дзёре-гумо хороша как медик и страшное оружие, которым можно воспользоваться в минуты, когда та паук. На остальное бедняга не способна.       — Т-там… — прошептала девушка, указывая кивком головы на стеллаж со склянками, в ужасе смотря на налитые кровью Копирующие глаза перед собой. — Синяя колба… Дай им понюхать эту ж-жидкость… И они придут в себя… Только не убивай, пож-жалуйста…       — Не врешь? Я убью тебя, если ты солгала мне.       — Не в-вру… Честно… — пробормотала хриплым от испуга голосом Дзёре-гумо. Учихе почему-то казалось, что оборотень не врет — такой испуганной и несчастной она казалась.       Эрен отпустила девушку, ударив её по животу. Дзёре-гумо всхлипнула и осела на пол, кашляя. Учиха тут же кинулась к стеллажу, доставая баночку с синей жидкостью, и поочерёдно давая понюхать её Ямато и Неджи. Те завозились, зажмурились и скуксились, постанывая.       — Вы не уйдёте отсюда… — прошептала, плача, Дзёре-гумо. — Она никого не отпускает просто так… Она убьёт вас, убьёт… Если хотите уйти, нужно сделать это быстро, но ее подземелья — это лабиринт… Вы либо заблудитесь, наткнетесь на монстра и умрёте… либо наткнетесь на саму госпожу… Я бы предпочла умереть от голода, чем увидеть Ёкай…       — Нет, — Эрен подняла двух мужчин, те, откашливаясь, закинули ей руки на плечи. — Мы уходим. Прямо сейчас.       Девушка кинула в последний раз взгляд на знакомый Мангекьо Шаринган на полке и хотела было уже выйти из комнаты, как что-то внутри подсказало ей остаться и сказать кое-что Дзёре-гумо.       — Ты тоже можешь уйти, — она сказала это мягко, словно извиняясь за то, что напугала и угрожала физической расправой. — Забирай вещи и уходи вместе с Юки-она.       Дзёре-гумо подняла на неё большие чёрные глаза, полные слез, и печально вздохнула.       — Она не отпустит меня. Она никого не отпускает. Удалось сбежать только бедняжке Ао-ниобо, но… и она мертва, я знаю… Ёкай не отпускает, я говорила…       — Не спрашивай у неё, а беги изо всех сил. Беги одна, я вижу, что ты… тебе не место здесь.       — Я не могу оставить Юки-она одну…       — Тогда оставайся здесь и умри, раз так! — гневно прокричала Учиха, теряя терпение. — Она не ценит тебя, как человека, ты для неё — вещь. Она продолжала спокойно отправлять монстров в Коноху, зная, что они не выживут. У неё есть цель, которой она слепо следует, не обращая внимания на то, сколько людей погибает, — с горечью продолжила мечница. — Я знала такого человека, и, поверь мне, ни к чему хорошему это не привело.       Эрен толкнула деревянную дверь, оказываясь в тускло освещенном длинном коридоре. Девушка глубоко вздохнула, чувствуя, как начинает робеть.       «Не сметь сдаваться!» — на её плечи в прямом и в переносном смыслах давил очень важный для неё груз. Девушка покрепче обхватила талии Ямато и Неджи, но ноги её почти не слушались — было тяжело идти, словно и коридор, и тяжесть двух мужчин давили на неё. Хотелось спать.       Просто закрыть глаза, поддаваясь сладостному течению сна, и ни о чем страшном не думать… Просто молча заснуть, никому ничего не говоря, ни о чем не думая и ничего не чувствуя.       «Она знает, что вы ушли… — раздался в её голове знакомый робкий голос. — Она не отпустит. Она никого не отпускает».       Эрен стиснула зубы крепче, перехватывая мужчин поудобнее. Она была в растерянности, неизвестности, почти одна в этом огромном лабиринте, в котором она не ориентируется и не знает куда идти. К глазам начали подступать непрошеные слезы, в горле застрял ком. Неджи глубоко выдохнул, словно у него болели лёгкие, и прижался к её щеке лбом. Эрен легко коснулась прохладной кожи губами.       — Потерпи… Я обещаю, что вытащу нас отсюда… Клянусь тебе.       Хьюга слабо улыбнулся, тихо ступая вслед за Ямато и Эрен. Они шагали неуверенно и шатко, будто могли упасть в ту же секунду, шаркая по пыльному полу убежища Ёкай. Воздух словно застыл на месте, загустел и остановился. Стало тяжело дышать, глаза слипались.       Становилось все сложнее и сложнее банально передвигать ногами, а лёгкие будто бы сжали изнутри чем-то острым и горячим. Ямато глубоко зевнул, чуть ли не засыпая окончательно. Но тут джонин проснулся — видимо, мужчина всеми силами старался перебороть себя и страшную сонливость, что одолевала не только его, но и Эрен с Неджи.       — Держитесь, Ямато-сенсей, — пробормотала Эрен, стиснув зубы, продолжая буквально тащить их на себе. Они были безумно тяжёлыми, а из-за усталости казались просто неподъемными.       — Эрен… Видишь ту дверь? — хрипло сказал Ямато, казалось, что его душит этот воздух, который, действительно, с каждой секундой становился более спертым и удушающим. С пола будто бы поднялась вся эта оранжевая пыль и, подсвеченная огнями факелов, летала  в воздухе.       Учиха мутным взглядом активированного Шарингана посмотрела туда, куда указывала слабая рука сенсея. Коридор плыл перед глазами и, казалось, нисколько не уменьшался, будто бы они не продвигались.       — Вижу… И?       — Дойдём… кха… до неё…       Эрен сделала над собой усилие, потянув их сильнее, но дверь не приближалась ни на метр. Воздух душил ещё сильнее, пол словно не двигался, а они шли на месте.       «Гендзюцу?.. Какое сильное…» — подумала куноичи, окончательно теряя силы. Ей до ужаса хотелось упасть и заснуть, но она понимала, что стоит ей это сделать — обратно она никогда не проснётся. То, что это были проделки Ёкай, Учиха не сомневалась — гендзюцу сильно усыпляло, собственные силы казались ничтожно малы, как и шансы выбраться из этого проклятого коридора. Даже сейчас она не смеет показаться, воздействуя на них только с помощью своей магии.       — Надо как-то разогнать воздух… — прокашлялась Эрен. — Мы здесь… задохнёмся… Неджи… — она повернула голову к возлюбленному, который смотрел на неё мутным взглядом лавандовых глаз. — Ты… обладаешь стихией… ветра? Попробуем вместе: я, ты и Ямато-сенсей…       Хьюга выдохнул сквозь сжатые зубы, чуть не теряя сознание. Эрен последовала примеру учителя, сложив руки в печати, предварительно устроив шиноби у стены, чтобы они не упали. Из руки Ямато вырвался деревянный щит, закрывший их, а Эрен сложила губы трубочкой, готовясь к огненному шару. Неджи сложил руки в печати и еле слышно проговорил:       — Футон! Техника воздушного потока!..       — Катон! Техника Огненного шара!       Ветер раздул шар и пронес его по всему коридору, разгоняя коричневый туман. Пыль разрезал сильный залп воздуха, и тут Эрен почувствовала, как её тянувшаяся к двери рука схватила ручку, потянув на себя. Трое шиноби ввалились в комнату, жадно хватая воздух. Ямато хрипло кашлял, держась за шею, пока Эрен чувствовала, как немеет её нога.       — Покажи, — хрипло попросил Неджи, ощупывая её конечность. — Вроде не сломана… — он сжал её руку. — Ты как?       — Все хорошо, — она слабо улыбнулась, чувствуя, как разум потихоньку становится более чистым. Хьюга двинулся к ней, коснувшись широкой ладонью щеки. Это действие было таким одновременно робким и заботливым, но в присутствии Ямато становилось каким-то интимным и тайным. Джонин, тяжело дыша, прижался к её лбу своим лбом, и Учиха услышала, как звякнули их налобные протекторы. Видать, кто-то не поленился и протекторы захватить…       — Спасибо… — прошептал он. — Спасибо, что вытащила нас…       — Ещё не вытащила, — угрюмо заметила Эрен, переглядываясь с Ямато, который потирал ушибленную руку и озабоченно осматривал комнату, в которую они попали. Это была небольшая комнатушка, с грубо сколоченной кроватью, множеством расчесок и куколок и обглоданными костями в уголке. Эрен брезгливо поморщилась от вида костей и волос, которые прицепились к её ноге — сальные, длинные и чёрные.       — Похоже, это комната Ао-ниобо, — почесал затылок Неджи. — Судя по всему, она тут давно не была, и здесь не убирали…       — Некогда нам комнаты рассматривать, — одернул его Ямато. — Нам нужно выбираться отсюда и скорее направиться в Коноху.       Эрен никак не давали покоя те глаза, те Мангекьо Шаринганы, которые казались ну очень ей знакомыми. Учиха глубоко вздохнула и вместе с остальными вышла из комнатушки, которая оставила в её душе скользкий и противный след. Было видно, что она могла и ошибаться насчёт монстров Ёкай — стала бы Ао-ниобо так тщательно следить за своими куклами, если бы у неё совсем не было мозгов и человеческих чувств. Да и тогда ей было больно и плохо… Возможно, Дзёре-гумо влияла на всех здесь, помогая чудовищам найти себе место в этой жизни…       Спустя десять минут ходьбы по длиннющему коридору, который казался просто непомерно бесконечным, Эрен вновь начала слышать голос Дзёре-гумо у себя в голове.       «Она знает, что вы хотите уйти, — вновь прозвучал голос паучихи в голове у Эрен. — И она не оставит вас просто так, она…»       Но неожиданно она замолчала, запнулась, будто бы её прервали. Эрен, Ямато и Неджи тоже остановились: они вышли в огромный каменный зал. В середине зала стояли два прямоугольных камня, а в конце, у каменной оранжевой стены, стоял стол, на котором покоились маленький фиолетовый камушек, несколько книг и свитков.       Эрен почувствовала неприятный холодок, как вдруг к её ноге что-то прикоснулось. Опустив глаза, Учиха поняла, что это длинные белые змеи, что вьются у них в ногах. К горлу стала подступать тошнота, как вдруг шиноби услышали низкий женский голос:       — А вот и мои дорогие гости… — напротив них стояла высокая женщина, облаченная в длинное белое кимоно, расцвеченное чёрными пятнами, напоминавшими знак Цукуеми. Её большие белые глаза неотрывно следили за ниндзя, а длинные пепельные волосы волнами струились по её плечам. Бледная женщина сжимала в своей руке какой-то свиток, продолжая внимательно наблюдать за шиноби, которые стояли неподвижно, подобно статуям.       Женщина внушала дикий, первобытный ужас, хотя ничего не делала. И стоило ей ещё раз внимательно посмотреть Эрен в глаза, как куноичи сразу же поняла — перед ними не кто иная, как Ёкай.