Flowers for the fusion

Дождь шел стеной. Широкое ливневое полотно окутало собой лес. Демон и человек сидели у входа в какую-то пещеру и пытались развести костер. Их волосы, обычно жесткие и упругие, уложенные наподобие рогов, висели мокрыми патлами. Контроль был у Руби — его страж в тот день практически не сопротивлялся, наверное, слишком устал после вчерашнего срыва. Демон подставил дрожащие руки под наконец-то появившийся огонь. Какое это, однако, уникальное чувство — впервые за столько лет заточения ощущать, как тепло постепенно прокрадывается по телу, как к замерзшим пальцам приливает кровь и цвет кожи становится насыщенно-серым. — Знаешь, я вот тут думаю — а ведь Ева сейчас смотрит на тот же дождь, — вдруг задумчиво сказал Далли, вглядываясь в горизонт. — И даже не знает, что я жив и что я... тоскую. — Ну что я могу сказать, мне от твоих любовных метаний ни холодно ни жарко, — ответил Руби, продолжая держать над костром жилистые ладони с длинными пальцами. — Еще и не забывай, что мы в одном теле. Тристепан ничего не ответил, и демон продолжил греться. Он привык к огню и высоким температурам, что были в родном для него Шукруте. А тут, в новом теле, да еще и с обнаженным торсом, малейшее похолодание начинало сводить его с ума. — Знаешь, что, мой дорогой Руби, — вдруг усмехнулся Перседаль, — ты совершенно не умеешь думать наперед. — Ты походу тоже, если уже начал выебываться и проявлять гонор перед тем, кто поддерживает в тебе жизнь! — зарычал демон. Далли почувствовал как его пасть изгибается в агрессивном оскале против его воли. Но он взял частичный контроль и продолжил речь: — Как говорил мастер Голтард, на правду не обижаются. Из нее берут уроки, — максимально спокойно сказал молодой страж. — Вспомни наш первый бой — ты проиграл потому что не обратил внимание на пески и катакомбы под ними. А теперь ты вселился в меня, но не учел одной вещи. Наше с тобой слияние куда больше человек, чем демон. — Ути боже, наш Даллечка пытается сохранить остатки былой гордости, — с жеманным отвращением ответил демон. — Человек он, ага. Ты хоть свою морду видел, прежде чем такие заявления делать? Тристепан вздрогнул. У него появилось резкое желание посмотреть на свое отражение, в очередной раз. — Что? Нефиг строить из себя того, кем не являешься! Перседаль нахмурился. — Да дай ж ты договорить, что ты как..! — в негодовании воскликнул он. — Ты даже не понял, что я не про облик! Так вот. Что будешь делать осенью и зимой, если ты мерзнешь уже от летнего дождя? Демон замолчал, словно над чем-то задумавшись. — Ты не испытывал боль, а только становился сильнее с каждым ударом. А теперь такого не будет, ты больше не из камня, а из плоти и крови. — Далли словно вошел в раж, его тон стал более грубым, а речь — непривычно заносчивой.— А раз уж мы начали про это, удачи тебе привыкнуть к сердцебиению и дыханию, мой дорогой Руби. — Все, я понял! — отрезал шушу. Кажется, это его сильно уязвило, он начал терять самообладание. Тут Тристепан понял, что это шанс. Кажется, ему удалось найти болевые точки у своего симбионта — значит, надо воспользоваться и сделать кое-какое предложение. Сейчас, когда демон на эмоциях. Потом, возможно, такого шанса уже не будет. — Давай попеременно управлять телом. Брать руль по необходимости, без сопротивления, без грязных приемов и резкой потери контроля. И тебе выгодно, и мне. — Что ж, Далли, быстро же ты сломался. Начал уже унижаться, фору просить. Чтоб я тебе поблажки делал, ага. — Руби на секунду замолчал, затем продолжил уже более спокойным, но все еще холодным тоном. — Если страж слишком слабый, то это уже не моя проблема. — Я не слабый. Если понадобится, я готов бороться и дальше. Просто скажи мне, ты что, сам хочешь тратить все время только на то, чтобы удерживать контроль? — Ммм... когда я вселился в тебя, я представлял это по-другому, — сухо ответил Руби. Затем он молча сделал пару вдохов и выдохов. Напряженно провел когтями по земле. — Я ценю силу, знаешь ли. Ценю стремление быть первым. — Ты был достойным противником, но мы не можем вести этот бой всю жизнь, — грустно усмехнулся Тристепан. — Двух недель достаточно, чтобы признать ничью, тебе не кажется? Демон лишь улыбнулся уголками пасти. — Ладно, сэр Перседаль, — снисходительно и едва ли не издевательски ответил он. — Временное перемирие. Я дам тебе отдохнуть, скажем, неделю. Но смотри, мы о тотальном контроле не договаривались, я помню. Руби поднес руки к пламени и отпустил руль. — Погреться не хочешь? Далли было, наверное, слишком тепло. Но он решил не отказываться. Молодой страж немного подержал ладони над костром. Ему все еще было неприятно смотреть на свои когтистые лапы. Впрочем, когда идет постоянная борьба за управление телом, об эстетике ты не думаешь. Дождь все не прекращался. Сквозь массивные набухшие тучи сверкнула огромная молния, тонкая и ветвистая. Раздался гром. Тристепан непроизвольно вздрогнул. Руби на это почему-то улыбнулся. — Что смешного? — нахмурился молодой страж. — Ты знаешь, как это было неожиданно? — Когды ты был совсем мелким, ты очень боялся грозы. Всякий раз просился к Голди на ручки. А я еще, идиот эдакий, пугал тебя шаровыми молниями и ржал, смотря как ты плачешь. Демон сидел на земле, обхватив руками колени, и меланхолично вглядывался в пламя. Далли, наверное, никогда не видел его таким. Дождь кончился. Где-то вдалеке проступило чистое небо.