***
Слишком суровый ветер был в тот день, слишком обжигающий все конечности снег. Всё было слишком. Она шла, а хрупкий каблук хотел треснуть под её стремительным напором и желанием бежать как можно быстрее, не останавливаясь ни на малейшую миллисекунду. Полузаброшенный район маггловского Лондона был весьма недружелюбен, а лица редких людей подтверждали это. Все они смотрели на неё как на сумасшедшую, что было объяснимо, потому что она была одета слишком легко для сегодняшнего знобкого дня. Мороз был тот ещё пробирающий до костей, от которого точно нельзя было спрятаться под лёгким шёлковым платьем на бретелях и демисезонным длинным чёрным пальто, а про обувь и заикаться не хочется. Девушка и не собиралась устраивать прогулки сегодня. Но она сумела заметить слежку одного из Пожирателей смерти, который явно не хотел поблагодарить её за проведённый со всеми вечер, проходивший только что в Малфой-мэноре. Её хотели покарать. Ещё бы! Сцепиться с Беллатрисой Лестрейндж, одной из самых сильных пожирательниц, так ещё и устроить дуэль, на которой девушка, словом, немного смухлевала. Тогда она забыла о всех предостережениях её семьи и друзей, чтобы та была тише мыши. Шатенка всего лишь хотела проучить эту сумасбродку, которая посмела шептаться и распускать о ней грязь. Теперь за свою минутную дерзость она будет платить по счетам. Она резко завернула за угол, в тёмный переулок между домами. Здесь было сыро и намного грязнее, чем на главных улицах. Кирпичные обшарпанные стены были разрисованы красочными граффити слов, которые девушка не смогла бы понять при всём желании. — Проклятье. Время было позднее. Солнце уже заходило за горизонт, поэтому Гермиона практически сливалась с ночью в своём образе, если бы не редкие уличные фонари, освещающие тротуар мутным светом. Неожиданно фиолетовый луч пролетел мимо, задев её руку. Девушка упала на асфальт, сдирая в кровь коленки. На месте её падения так и остались алые пятна. Мелкие камни врезались в её одеревенелые пальцы. — Считаешь себя умнее всех, — не вопрос, утверждение. За спиной раздался басовый голос Рабастана Лестрейнджа, который смакуя каждый свой шаг, всё ближе подходил к принявшей сидячее положение Гермионе. — Пришёл отомстить мне за свою жёнушку, Рабастан, — охрипшим голосом проговарила Грейнджер. Тот усмехнулся. — О нет, мисс, месть будь позже, а сейчас всего лишь небольшой урок, — мужчина направил свою палочку на Гермиону. — Круцио! Мышцы свело до предела. Дикая боль пронзила всё тело. В переулке раздался глухой стон, но ни один из магглов не сможет помочь ей, ведь её оппонент поставил магглоотталкивающие чары. Умно. Спустя ненавистно долгие минуты мужчина убрал палочку и трансгрессировал, оставляя после себя чёрную пожирательскую дымку. Гермиона хватала ртом воздух, пытаясь отдышаться, но мороз обжигал горло. Она кое-как поднялась, держась за выступающие в стене кирпичи. Шаги были нетвёрдыми, но она продолжала до тех пор, пока не потеряла равновесие и не провалилась в бездну, теряя связь с настоящим миром.***
Было утро. Она подскочила на своей кровати, сминая простыни. Гермионе потребовалось время, чтобы осознать своё нахождение в комнате, а не в гостиной, где она заснула. По крайней мере, она так думала. Раздвинув балдахин, Гермиона высунула нос в спальню, смотря, не проснулась ли Паркинсон — её кровать была застелена. Грейнджер перевела взгляд на прикроватную тумбу. Там лежал запечатанный сургучом конверт. Потянувшись, девушка резво схватила его, оторвала печать и вытащила пергамент. Письмо было от Макгонагалл. Она в срочном порядке просила зайти к ней в кабинет для серьёзного разговора. Гермиону это не удивило и уж тем более не напугало. Она понимала для чего и по какому поводу Макгонагалл просит о встрече. Она, Минерва, всё ещё не была посвящена в подробности нападения на Невилла в Хогсмиде. Конечно, будь ранения не столь серьёзны, то вмешательства директора можно было бы избежать. Но Невилл чуть не умер, а потому Минерва была обязана узнать что случилось с учеником у свидетельницы и его спасительницы — Гермионы, которая самолично притащила его полуживое тело в Больничное крыло. А свидетельницей ли она была для неё? Грейнджер казалось, что её скорее считают нападавшей или организатором данного действа. Идя по коридорам Хогвартса, Гермиона придумывала наиболее правдивую историю произошедшего. Что-то, что сможет скрыть тот факт, что пожиратели сбежали из Азкабана. Что они пришли к ней за её секретом. Тайной, которая теперь доступна всем и каждому. То, что Грейнджер старалась забыть и отпустить. Она не любила эту часть своей биографии. Слишком тёмная, гнилая, безжизненная. — Директор Макгонагалл ожидает вас на поле для квиддича, — невнятным бормотанием проскрипела гаргулья, заместо того, чтобы спросить у неё пароль. Гермиона раздражённо выдохнула, с силой сжимая руки в кулаки. Нельзя было сразу написать ей об этом в письме? Она недовольно посмотрела на кусок камня в виде гаргульи и развернулась в обратную сторону. Каблуки чётко отбивали чечётку на каменном полу. Её каштановые кудри подпрыгивали при каждом шаге. Ученики непонимающе смотрели на неё, иногда перешёптываясь. Плевать. На улице было свежо. Ветер приятно ласкал кожу, наполнял лёгкие новой жизнью, очищал их от подземельной затхлости и пыли коридоров. Гермиона прошла мимо раздевалок участников. Её взгляд зацепился за полуразрушенный стадион. Когда она приходила сюда в последний раз для разговора с Малфоем, было темно, и ей не удалось рассмотреть всё во всех подробностях. Тогда её вниманием владел только он. Ей в голову пришла мысль, что Гарри ни раз упомянул тот факт, что трибуны в отвратительном состоянии, башни факультетов либо повалены, либо наклонены в бок, готовясь к своей участи. Комитет решил, что квиддичное поле не считается необходимостью, чтобы включать его в список зданий, жаждущих восстановления. Гермиона заметила Макгонагалл на преподавательской трибуне, одной из более уцелевших. Неспешно поднявшись туда, Грейнджер увидела понурую директрису, стоящую у того места, где всегда раньше сидел Дамболдор, внимательно наблюдая за игрой через свои очки-половинки, поджимая свои тонкие губы или неодобрительно посматривая на слизеринских игроков, когда те начинали играть грязно. Минерва чуть наклонила голову вбок. — Мисс Грейнджер, наконец-то вы пришли. Я уж было подумала, что вы откажете мне в моей просьбе. — Вам стоило заранне написать о том, что вы хотели встретиться со мной на квиддичном поле, а не в своё кабинете. Возможно, я бы потратила значительно меньшее количество времени на беготню, — сердито ответила Гермиона подходя к краю трибуны. — Сбавьте обороты, мисс Грейнджер. Гермиона закатила глаза. — Ближе к делу, профессор, — язвительно начала Гермиона, смотря Макгонагалл в глаза. Женщина встрепенулась, вытянулась и гордо задрала подбородок, недовольно щурясь. — Вам и так известно для чего вы здесь, — видя, как Грейнджер собирается фыркнуть, Минерва тут же добавила: — Что ж, мисс Грейнджер, очевидно, длинная предъистория о дружбе и искренности не уместна. Что вы можете рассказать мне о дне, когда на мистера Лонгботтома напали? Гермиона постаралась выстроить ментальный блок. Она должна была уверовать в свою же ложь. — Едва ли мне что-то известно. Я появилась в тот момент, когда Невилл уже лежал на земле, вокруг никого не было. — Как вы сумели доставить его до Хогвартса, не используя центральную улицу? — Это был разрушенный до основания переулок. Во время войны он активно использовался, точнее сказать, подземный проход под одной из лавок. Именно им я и воспользовалась. — Вы уверены, мисс Грейнджер, что рассказали мне всё? Может хотите мне поведать причину вашего появления в этом месте. Насколько я помню, обстановка там не слишком располагает для прогулок. Гермиона замялась, закусила до крови губу. — Личные побуждения, которые я не в силах объяснить. — Это очень расплывчитый ответ, мисс Грейнджер. Ваши, как вы выразились, личные побуждения легко соотнести с нападением на мистера Лонгботтома. Гермиона хмыкнула. Другого и ожидать нельзя было. Доказать собственную невиновность, когда ты единственная, кто видел, кто помог, кто рассказал. Макгонагалл поправила свою изумрудную мантию, всё более укутываясь в неё. На трибунах разыгрался ветер. Гермиона откинула бесстыдно мешающуюся прядь волос, всматриваясь в заполненное тяжёлыми тучами небо. Макгонагалл откашлялась. — Что вы думаете о восстановлении квиддича? — внезапно задала вопрос Минерва. — Хорошая идея, профессор.***
— К семи в библиотеке, — размеренно произнёс Малфой, намазывая яблочный джем на тост. Грейнджер спешила в библиотеку. В голове прокручивалась одна и таже реплика Драко. Лестница вот-вот должна была поменять своё направление. Её быстрые и широкие шаги переходили в бег. Сумка отежеляло плечо — Гермиона готова была скинуть её, чтобы бежать ещё быстрее. Она не могла позволить себе опоздать на чёртову встречу. Не могла. Сегодня она и Малфой договорились встретиться в библиотеке для подготовки их проекта по Чарам. Но сегодняшним днём выписывали Невилла, и Гермиона ручилась помочь ему добраться до гостиной Гриффиндора, — всё ещё чувствуя ответственность за его жизнь — так как без опоры ходить ему было нежелательно. Вместе с девушкой Невиллу так же помогли Гарри и Луна. Общими силами они довели гриффиндорца, и время незаметно пролетело за непринуждённой беседой. Благо, Грейнджер вспомнила о часах. И сейчас она спешила к лестнице, которая должна привести её прямо на необходимый этаж. Осталось пара нечтожных метров, но лестничный блок начал отсоединяться от этого этажа — и тогда Грейнджер начала повышать скорость, разгоняясь. Толчок. Прыжок. Она вытянула руки вперёд, вспоминая уроки физкультуры в младшей школе. Расстояние было небольшим, Гермиона точно сможет. Приземлившись на каменные ступени, Грейнджер облегчённо выдохнула. Ощущение земли под ногами казалось таким чуждым, даже после секундного прыжка над пропастью и десятками таких же лестниц. Наконец она скользнула в коридор. Её провожало колыхающее на факелах пламя. Гермиона отметила, что сейчас довольно безлюдно: она не встретила ни одного студента по дороге. Завернув за угол, Грейнджер уже было хотела добежать до дверей библиотеки, но её привлекло неизвестное мерцание. Что-то, что отражало свет огня. Девушка медленно двинулась назад, прижимаясь спиной к стене, вжимаясь в неё. В углу не было ничего, что могло хоть как-то передавать такое оттеночное мерцание, похожее на свет Люмоса. Гермиона потёрла глаза, часто заморгала. Исчезло. Грейнджер отлипла от стены и огляделась. Никого не было. Она сходит с ума? Встряхнув головой, девушка вспомнила о своём опоздании. Надеясь, что Малфой сейчас не настолько зол, чтобы убить её, она прошла внутрь. В помещении было тихо. Тишину нарушал лишь скрип половиц и воющий за окном ветер. Мадам Пинс хмуро глянула на неё, сощурив глаза. Гермиона прошла мимо странной библиотекарши — ей всегда казалось, что у той излишняя подозрительность ко всем ученикам. Даже к милым пуффендуйцам. Грейнджер направилась вглубь читательского зала, восстанавливая сбившееся из-за бега дыхание. — Ты опоздала. Он появился из ниоткуда. Гермиона обернулась. Малфой сливался с тенью от недалеко стоящего стеллажа. Лишь его платиновые волосы сильно выбивались из приглушённых библиотечных оттенков. Они были подобно чернильной кляксе на белом полотне. — Ты опоздала, Грейнджер, — вновь повторил он. — Где ты шлялась? — от его тона по спине Гермионы пробежал рой мурашек. Очевидно, Малфой долго дожидался её. Его требовательный взгляд говорил ей, что он ожидает ответа. — Помогала Невиллу добраться до Гриффиндорской башни, — Грейнджер выложила на столе пергаменты, перья, чернильницу, несколько книг, которые она успела подыскать ещё до их встречи. — Почему этого не сделал Поттер или ваш рыжий дружок, — при упоминании Уизли, Гермиона перестала подготавливать рабочее место для предстоящих дискутирований, но в письменном режиме. Её руки остановились, находящееся в ладони перо сломалось пополам. Малфой заинтересованно наблюдал за Грейнджер со спины. Она напряглась. — Гарри тоже помогал ему, но мы собрались здесь не для того, чтобы послушать эту весьма увлекательную историю. Драко посмотрел ей в глаза, как только она соизволила повернуться. Грейнджер прошла мимо него, намеренно задевая плечом. — Не хочешь тогда рассказать мне другую историю? Хм, дай-ка подумаю. Например, кто довёл Лонгботтома до такого состояния, что бедняжка даже ходить самостоятельно не может. Она колебалась, а он продолжал стоять неподвижно, словно глыба льда, и мерить её своим колким взглядом. — Это не то, что тебе необходимо знать. — Эти твари жили под крышей моего дома, жрали со мной за одним столом и дышали со мной одним и тем же затхлым воздухом. Я имею право знать, Грейнджер, — он не любил ходить вокруг да около. Ему нравились игры, но не такие, где проигрыш карался смертью. По крайней мере, не его смертью. Сможет ли он объяснить, почему пошёл за ней? Нет. Почему Малфой, а точнее его предчувствие решило, что надо было выйти из паба и проследовать за Грейнджер, которая в тот день будто бы увидела в окне сранную кучку дементоров. Настолько от неё разило страхом и обречённостью, будто она хлестала их, подобно ирландскому виски из горла бутылки. Слизеринец полностью обернулся к ней, приближаясь. Гермиона предпочла не отходить, не делать эти заветные пару шагов назад, чтобы вновь увеличить расстояние между ними. Она смотрела в его глаза, наблюдала, как те заполняются холодной яростью. — Как думаешь, это будет хорошей идеей проворачивать дела с Пожирателями Смерти за спиной у Поттера, Уизела или старухи Макгонагалл. М, Грейнджер? — он издевательски выгнул бровь, ухмыляясь с явной издёвкой. Гермиона до боли закусила губу. Малфой пытался использовать её совесть, чтобы вытащить ответы. Как же, мать вашу, по слизерински. Палочка скользнула прямо в руку, и она вскинула её вверх, нацеливая на его кадык. Малфой даже не дёрнулся. Наоборот, он подошёл ещё ближе, так, что кончик древка впивался в его горло. Его лицо было непринуждённым. Эта ситуация так была похожа на ту, что случилась на третьем курсе, когда Гермиона разбила ему нос, что хотелось засмеяться от иронии. Только теперь Малфой не бежал, не прятался и не прижимался к стенке, в попытке уменьшить контакт с палочкой. Слизеринец спокойно стоял, ожидая её последующих действий. — Послушай меня, Малфой, — зашипела Грейнджер, — только посмей раскрутить свой длинный язык и проболтаться об этом кому-то, или иначе моя палочка окажется у тебя в глотке, — она опустила древко. Они ещё с минуты стояли на местах, после чего Гермиона прошла ближе к стеллажу, поворачиваясь к нему спиной. Это было ошибкой. — А теперь послушай меня, Грейнджер, — он прижал всем своим телом её к стеллажу. Спиной Гермиона чувствовала его торс, настолько близко он стоял, — моё зафиксированное тобой...недоразумение, — так он назвал произошедшее на башне, сразу поняла Гермиона, — не даёт никакого права угрожать мне. Если ты считаешь, что я настолько никчёмен, что ж, пожалуй тебе стоит чаще оглядываться, — он отошёл, давая ей время переварить его слова. Гермиона рукой сжимала одну из полок стеллажа. Её костяшки побелели. Она резко развернулась на каблуках, поправляя пару выбившихся прядей. — Нам стоит начать готовить наш проект, пока библиотека не закрылась, — невозмутимо сказала Гермиона, будто секундами ранее не её прижимали к стене и ответно угрожали. Малфой просто кивнул, уходя в глубины помещения. В тень. Там, где он останется в одиночестве, пока она будет составлять план проекта.