Сизигия

Бен видит, явственно различает. Он ведь ещё не поехавший, так? Видит перед собой обнажённую Рей в течке. Это же не сон? Хотя с теми препаратами, которые ему впихивали Рей и какой-то доктор, уверенным на сто процентов он быть не может. Рей прижимается к нему сильнее, тяжко вздыхая и вздрагивая от каждого прикосновения. Он чувствует, что её тело чрезвычайно податливо и, кажется, готово на всё, но до сих пор не уверен, что это не игра его больного воображения, когда она просовывает руку под одеяло, проверяя его… готовность к исполнению супружеского долга, который вскоре придётся ему выполнять. Возможно. Как пойдёт. — Ты… — заикается она, сонно поглаживая его нежными пальчиками, отчего из него вырывается хриплый стон. — Ты огромный. — Не уменьшился с последней нашей встречи, — рычит он и вмиг оказывается сверху. Она изумлённо смотрит на его бледное в родинках лицо и откидывает пряди волос за уши. — Боги, не надо. Бен попросту скулит в ответ, как побитый щенок, пытаясь взять себя в руки. Гон с течкой — это очень хорошо, но для такой миниатюрной девушки, как Рей — не слишком безопасно с таким огромным амбалом, как он, поэтому он бережно скользит ладонями вниз по её телу, аккуратно задевая чувствительные точки. — Бен! — её восхищённый стон отражается эхом в его голове, когда он прядью волос случайно задевает клитор. — Боги, Бен, быстрее. Но он не хочет «быстрее». Медленно. Настолько медленно, что она станет молить его прекратить эту пытку, а потом трахнуть. Поэтому он прижимается к её восхитительной промежности и утыкается своим большим носом в складочки, проводя по ним языком. Извивающаяся от его ласк Рей издаёт такой стон, что у Бена едва не закладывает уши. Неужели, всё это происходит именно с ним? Чем он заслужил такое наслаждение? Провести свой гон с течной Рей — это же подарок Силы, не иначе. Скорее всего, он сделал что-то настолько грандиозное, что боги его помиловали и даровали то, чего он желал больше всего на свете. Бен, конечно же, понимает, что за Рей сейчас говорит и действует омега, а не личность, но не может оторваться от её великолепного личика, что корчится от нахлынувших эмоций под напором его ласк. Оно кажется ему таким правильным, естественным, таким… сладким. Заставь свою омегу кончить. Сейчас же! Она не должна ждать. Рыча, он подхватывает Рей за бёдра и укладывает их себе на плечи, что становится его роковой ошибкой — она сжимает его голову ногами так сильно, что Бену кажется, будто он вот-вот задохнётся. — Пожалуйста, альфа, — произносит она настолько умоляющим тоном, что ему становится жаль её. Тело омеги горит — он это чувствует — вздрагивает и неистово бьётся в его руках, из-за чего они трясутся, будто бы в лихорадке. — Я больше не могу, пожалуйста… Заставь её почувствовать себя лучше. Заставь её кончить от твоего узла. Заставь забыть обо всех альфах, что были в её жизни. Есть только ты! Бен вздыхает и медленно выдыхает, чувствуя, как маленькие, такие хрупкие ладошки зарываются в его запутанные и мокрые от пота локоны, притягивая его ближе к своему сосредоточению, намекая, чтобы он продолжил, закончил, позволил ей это сделать. Но в следующую же секунду они сильно надавливают на его затылок, буквально толкая его лицо в мокрую от возбуждения киску, и омега… протяжно стонет. Так приятно, громко, не сдерживаясь и не заботясь о Бене, который в этот момент смотрит на неё, как на богиню. — О боги, пожалуйста, альфа… Её голос срывается от подступающих слёз, и он глядит на неё — Господи, что же она делает с ним! Её глаза полуприкрыты и блестят, брови игриво вздёрнуты, губы — красные от укусов и самоистязаний зубами, а её грудь вздымается так быстро, будто она прилегла после марафонской дистанции. — Что именно ты хочешь, омега? — чарующе и хрипло произносит Бен и видит в её глазах такую радость, что у него щемит где-то в груди. — Трахни меня, альфа. И Бен повинуется. Не может не повиноваться её приказу. Подхватывая её дрожащие колени, он устраивается между ног, прижимая их к себе как можно ближе. Её влага уже стекает по бёдрам, пропитывая сбившуюся под ними простынь. — Ну же, — молит Рей. Её руки обнимают его шею, а ноги обвивают талию так, что она явственно ощущает его желание, которое ей сейчас так хочется почувствовать внутри себя. — Сейчас-сейчас, — Бен торопливо наклоняется к ней, соприкасаясь губами, заглушая крик, что непроизвольно вырывается, когда он входит в скользкое лоно на всю длину, не встречая сопротивления. Он двигается настолько плавно и без спешки, что Рей становится трудно дышать — ей требуется больше! Поэтому она закидывает свою ногу на его плечо, наслаждаясь новым и более приятным углом проникновения, и сжимает его своими вагинальными мышцами. Видит Бог, но терпеть она уже не в силах. — Перестань, или я сейчас кончу, — хрипит Бен, останавливаясь и пытаясь отвлечься от соблазнительного тела, что находится под ним. Она хнычет. Точнее, хнычет омега, но Рей не может изменить свою сущность, которая рвётся наружу теперь, когда течка достигает своего апогея. Это так ужасно — внутри всё пылает, горит, пульсирует, но он так и не позволяет ей перейти ту грань, за которой так хочется оказаться. Именно поэтому Рей ловко расставляет ноги, группируется и, хватая альфу за плечи, переворачивается, меняясь с ним местами и оказываясь сверху. Из-за этих манипуляций его плоть погружается в неё настолько глубоко, насколько позволяет физиология. — Рей… — Молчать, — приказывает омега, двигаясь всё быстрее, пытаясь достигнуть пика наслаждения. Он не имеет права мучить её, а сейчас и вовсе находится в её власти. — Лежи смирно, или я не позволю выпустить узел. — Вот сейчас она, конечно, врёт и не краснеет, но Бен этого не замечает и только сильнее сжимает её бёдра, оставляя свои отметины. Всё это слишком для неё. Рей это понимает, но чувствовать в себе твёрдую плоть Бена, смотреть на его красивое лицо, гореть с ним в предоргазменных судорогах — всё, что она сейчас хочет. — Ну же, кончай, — отрывисто шепчет Бен и подаётся ей навстречу, пытаясь неумолимо довести омегу до скорейшей разрядки. Рей громко выдыхает, пульсируя на его члене, задевая узел, который сцепляет их вместе с организмом Бена. Она опадает на его грудь, утыкаясь в местечко между шеей и плечом, и целует. Агония обессиливает их, и они расслабленно плывут по течению. — Кажется, нужно поесть, — шепчет Рей, пытаясь встать. — Да, — соглашается Бен, придерживая её за задницу, поднимаясь и следуя на второй этаж, на кухню.

***

— Серьёзно? Пицца с ананасами? — Ну, она вроде ничего. — Ага, ты ещё скажи, что томатный сок вкусный. — Нет. Эту гадость невозможно пить. Бен вздыхает и открывает коробку с ужасной пиццей из ужасной пиццерии. Боже, с ананасами. Да кто вообще эту хрень жрёт? — Можешь повыковыривать их, если хочешь, — пожимает плечами Рей и берет самый большой кусок. Бен с отвращением смотрит на эту картину. — Я лучше мороженое поем. — Зубы побереги, мачо. На это замечание Бен лишь закатывает глаза и идёт к холодильнику, разгребая кучу еды. Славный спасительный рожок с шоколадным мороженым ютится в «полной заднице», то бишь в самом дальнем углу морозилки. И Бен уверен, что Рей спрятала его там специально. — Эй, — окликнула его Кеноби. — Достань варёную колбасу и хлеб. — А волшебное слово? — иронично спрашивает он. — Или при следующем гоне ты будешь трахать руку, а не меня, — по-видимому период течки придаёт ей смелости и храбрости. Ведь иначе кто скажет такие слова здоровенному альфе? Только Рей Кеноби, находящаяся под мороком течки. — В слове «пожалуйста» всего десять букв, Рей, — он достаёт колбасу из холодильника, а хлеб — из хлебницы. — Определённо меньше того предложения. — У меня сложный период, — ворчит она. — Именно поэтому со мной мало кто задерживался. Теперь понимаешь? Соло кивает, вытаскивая нож из подставки и помещая на стол дощечку. Рей непонимающе моргает. — Ты мне бутерброд собираешься сделать? — Да. А что? — он не отрывается от своего дела, разрывая упаковку колбасы, доставая нарезанный хлеб из пакета и укладывая всё это на доску. — Я просто собиралась кусать колбасу. И хлеб. Не резать. Соло зависает на несколько секунд, а Рей чувствует себя дикаркой. Но что поделать? Такова её натура во время течки. — Я лучше порежу. Рей не останавливает его, наблюдая за заботой. О ней ещё никто из альф и бет так не заботился во время течки. Только друзья, но они всего лишь привозили еду после окончания сложной недели. Ну, и утешали после того, как парни бросали её. — Готово, — Бен ставит доску с тремя бутербродами перед ней на стол и садится за стойку на высокий стул, пододвигая к себе рожок, который уже успел немного подтаять. — Ну, и чего ты не ешь? Рей сидит, застывши перед едой, не моргая. И, приглядываясь, Бен различает дорожки слёз. Чёрт, что не так он сделал за эти десять минут? — Рей? — тревога в его голосе заставляет её прийти в себя и очнуться. — А, да, спасибо, — она хватает бутерброд, едва не роняя колбасу на пол. — Всё нормально. Правда. — Не похоже, — хмыкает Бен и приближается к ней. Она кривит губы, злясь на себя. — Что такое? Я что-то не так сделал, да? Может, огурец или помидор помыть? Или чай заварить? — Не надо, — вздыхает Рей. — Просто никто из моих партнёров не заботился обо мне после секса. Они… засыпали. — Э, ну, я-то не засну по-любому, — говорит Бен и протягивает ей салфетку. Она благодарно кивает и вытирает лицо от слёз. — Не ты одна сейчас находишься в затруднительном положении. — Сейчас? — она переводит взгляд ниже и кашляет. Кажется, кусок бутерброда пошёл не в то горло. Да блин, у него же стоит. — А можно пять минуточек? Я хоть доем. Соло рычит и сажает её на барную стойку, задирая свою футболку, которую она надела, чтобы прикрыть наготу, ей на плечи. Да ладно? Она влажнее влажности, когда он скользит в её киску пальцем, задевая клитор. — Чёрт, я просто хочу поесть. В ответ Бен разворачивает её к себе спиной, разводит ноги коленом, прогибает в пояснице, хватает за волосы и трахает так, что она мгновенно забывает про свой голодный желудок.

***

— Что ж, — говорит Рей, с трудом переводя дыхание. — Ты мне там уже всё натёр. Так что, пожалуйста, остановись. Двадцать первого раунда за эти четыре дня я не выдержу. Лежащий рядом Бен только и может, что кивнуть. У него и самого уже нет сил трахаться, но гон всё никак не желает отпускать его. — Сильно болит? — Соло, это был комплимент вообще-то, — смеётся Рей. Его обеспокоенный вид её забавляет. — Но болит не сильно. Разве что всё ноет. — Извини. — Да ничего страшного. Были парни, которые вообще не спрашивали меня, можно ли меня сейчас трахнуть, — она поворачивается к нему и ложится под бок. — Так что не волнуйся. Всё хорошо. — Они тебя, что, насиловали? — его рот открывается в удивлении и неверии. — Ммм, нет. Я понимала, что у них гон и всё такое, да и мы встречались, но меня коробило то, что они просто молча нагибали и трахали. Как сучку. — Бен ничего не отвечает на это, поэтому она решает продолжить. — Они потом, конечно, просили прощения и дарили подарки, но всё равно было как-то неприятно. Все видели во мне лишь омегу, что прыгнет на любой узел, но только ты видишь во мне просто Рей Кеноби. Она намеренно опускает фразу про её деньги. В конце концов, они стали друзьями за это время, и он заботится о ней, как может. Не то что те придурки. — А ты видишь просто Кайло Рена, который пытается пробиться в общество без помощи родственников. — Он нежно целует её в щёку. И это так мило. Абсолютно мило. — Ну, тебя подтолкнул ко мне Люк, так что я не уверена, что без помощи родств… — она серьёзно? Это несправедливо: он высокий, сильный, а она миниатюрная и маленькая. И сейчас он прижимает её к кровати, не давая сбежать, и щекочет. Щекочет, блять. Что за?.. — Хватит уже, Бен! От смеха можно умереть! Это научно доказано! Бен только заливисто хохочет и целует в щёчку снова. — Ты невероятна, Рей Кеноби. — Пфф, — сдувает она прядь волос со лба. — Я знаю. Да и ты ничего, Бенджамин Соло. Рей улыбается маленькому светлячку счастья, что начинает прорастать в её груди, и обнимает Бена. В конце концов, течка и гон ещё не закончились.

***

Бен наблюдает за уставшей, спящей Рей, которая определённо не проснётся ближайшие десять часов. Вздыхая, он аккуратно встаёт с кровати, надевает джинсы и футболку и выходит из комнаты, прихватив с собой телефон. Сварив себе кофе и опускаясь на высокий стул за барной стойкой, Соло делает глоток горького варева и задумывается. Проблем сейчас не оберёшься. Рей говорила про правила и границы личного пространства, но теперь, похоже, всё полетело к чертям. Также, как и его план. Бен со своим гоном уже и забыл, когда чувствовал такую сладкую опустошенность от мыслей и идей, а эти несколько лет были загружены так, будто он спешил предотвратить апокалипсис. Рей сумела избавить его от этой ноши. Сам не зная почему, он повёлся на спектакль, устроенный ею же. Решил, что они могут стать ближе, чем просто сотрудники. Хотя Рей и сама, как он видел, была не против дружбы, но ему этого мало. Он хочет больше, намного больше. Но Бен не может переступить через себя и просто сказать ей об этом. Она убьёт его, потому что ей не нужны отношения. Фазма советовала просто рассказать ей всё — от начала и до конца. Как он желал заботиться о ней, когда увидел её девятнадцатилетнюю под ручку с Люком на торжественном приёме в честь возвращения Скайуокера в дело семьи. Как наблюдал за ней, когда она пыталась наладить свою жизнь. Как забыл, что такое покой, когда она попала в больницу после аварии, которую подстроил Палпатин, гниющий теперь в тюрьме. Как избегал других омег и бет, которые терлись подле него всё время. Как… «В принципе, это не важно, — думает Бен, допивая ужасный кофе и бросая чашку в посудомойку. — Рей не такая омега. Она захочет быть свободной, а не обремененной отношениями с трудоголиком, который женат на своей работе». К сожалению, это так. Он не сможет уделять ей достаточно внимания и времени, даже если каким-то чудом она и согласилась бы. Только когда течка или гон, но это не то, чего она хочет, поэтому лучше молчать в варежку и делать вид, будто ничего не было. Просто потрахались, с кем не бывает? — Бен?.. — он поворачивается и видит спускающуюся Рей, которая сонно потирает глаз одной рукой, а другой — придерживает простыню на обнажённом теле. Греческая богиня, не иначе. — Да? — А ты куда? — всё ещё сонно спрашивает она и кое-как садится на стул. — Сейчас ночь. — К Базин Нетал, — врет он, надевая носки и убирая телефон в карман. — Она попросила приехать к ней и забрать печатную версию разработок. — Какая это Базин Нетал? — сон как рукой сняло. — Ты же работаешь с Традженом и Фазмой. — Она недавно присоединилась к нам, — далее он говорит совершенно не по делу, задевая чувства Рей. — Она омега. «Ах, вот как, — думает про себя Рей и закусывает губу. — Тогда я поторопилась считать его «не козлом». Жаль». — Ну, удачи вам, — она встаёт и идёт в ванную комнату, — с работой в три часа ночи. Он разочарованно выдыхает, видя, как её плечи поникли. Бен уверен, что и её лицо тоже. Наверняка она считает его уродом и бабником или чего похлеще. Но так будет лучше. Для них обоих. — Я вернусь утром. Не скучай. Он захлопывает дверь, уже не видя, как Рей опадает на пол, зажимая себе рот рукой, даже не подозревая, что теперь она думает, что была лишь развлечением на время гона, что она для него никто. Бен не узнаёт, что стоило ему отъехать от дома, Рей, ничего не понимая, падает в обморок, ударяясь головой о раковину. А Найт завывает, лапами и мяуканьем пытаясь привести новую хозяйку в чувства.