Демоны Луффи

За что я любил накама? За многое. Но иногда, в основном за то, что они соглашались на все мои самые безрассудные, идиотские и безумные, самоубийственные и проблематичные идеи. Бывало, конечно, не сразу. Бывало с криками, угрозами и тумаками. Но чаще всего они просто молча закатывали глаза, и начинали действовать согласно моим идеям. Разумеется, это значило для меня многое, ведь говорило о том, что они разделяли со мной мою жизнь и моё приключение, которые, таким образом, автоматически становились нашими общими. На мой взгляд, так и должна была действовать команда, единый организм, единый механизм. И это не говоря уже о немыслимом доверии моей команды к капитану! Конечно, своим капитанам были преданны многие команды. Но таких безумцев как мы, мир не помнил точно. К чему я это, Ник? Да так. Я предложил захватить мир по пути к мечтам, они согласились. Вот и всё. Совершенно серьёзно согласились. И даже удивились некоторые из них. Мол, а стать Королём Пиратов, и захватить мир — разве одно не подразумевает другое?! Вот такие у меня были замечательные друзья, в компанию которых моментально вписался Феникс Марко, на деле, оказавшийся во много раз более эмоциональным, чем я его знал. С белоусовцами он вёл себя совершенно иначе. Серьёзнее, сдержаннее и так далее в том же духе. Соответствовал своему высокому чину, короче. А тут отпустил себя… М-да, а возможно прав был Сабо, когда говорил, что я очень плохо влияю на людей. Я тогда гостил у отца, и брат говорил, что как я появился, все, включая главнокомандующего революцией, будто с ума посходили. Это то, о чём я думал, стоя на главной площади острова рыболюдей. За спиной были верные друзья и принцесска. А вокруг нас — не больше, не меньше, стотысячная армия Ходи Джонса. Тут были и рыболюди из неблагополучных кварталов, и пленённые пираты-люди, с рабскими ошейниками. Короля и принцев мы освободили, и они, будучи ранеными, покинули поле будущего боя. Джимбей освободился сам, но остался за моей спиной. Армия Нептуна где-то выжидала момента, или была побита — этого я не знал. А вокруг площади собралось множество мирных рыболюдей, верных подданных Нептуна, которых притащили смотреть на казнь короля под страхом смерти. Как до этого дошло? О, всё очень просто. Сначала мы направлялись на площадь, но где-то на полпути мы позволили похитить Ширахоши. С её позволения и доверия нам, конечно же. А уж она, откуда-то с площади, глядя на то, как Ходи Джонс собирается казнить её отца, устроила фирменную истерику, и улила всё вокруг слезами. План мы ей не сообщили, а потому она не знала, что истерикой и криками о помощи, направленными к нам, пиратам Соломенной Шляпы, безукоризненно выполнила свою часть нашей задумки. Новость о том, что предсказательница, мадам Шарли — прогнозы которой сбывались ВСЕГДА — предрекла гибель острова от моих рук, облетела всех на морском дне. Так что все знали меня в лицо и по-тихому боялись и ненавидели, не рискуя, однако выказывать враждебность. И тут, такая нелепость! Оказывается принцесса, вместо того, чтобы звать на помощь охрану, отца, братьев, или кого-нибудь из рыболюдей, в конце-то концов, звала меня. Тут я должен заметить, что с доверием у рыболюдей плохо по понятной причине. Такие наивные как Кейми, или Ширахоши встречались, но слишком редко. Однако они все — за исключением последователей Ходи — доверяли королевской семье. Потому доверие Ширахоши именно ко мне обескуражило абсолютно всех. А принцесска кричала, звала, истерила. Её испуганные крики были слышны издали. И вот нет же, могла бы просто пришлёпнуть этого Ходи Джонса пальчиком, а она — в крик. Я как её услыхал, так у меня мгновенно разболелась голова. По старой памяти видимо. И я снова был готов на всё, лишь бы она перестала реветь. А от отчаяния, и все рыболюди стали звать на помощь именно нас, видимо в солидарность с принцессой или в преданность ей же. И вот так и явились мы на площадь. Все в белом. Ну, то есть пафосно. Быстренько освободили кого надо, кого надо стукнули… Я всё же не выдержал, и наорал на Ширахоши, чтобы заткнулась. А то когда мы пришли, она разревелась по новой, но уже от счастья. Та, неожиданно, вместо того, чтобы говорить, какой я нехороший и грубый, и снова залиться новой порцией слёз, успокоилась, вытерла щёки, и… спряталась у меня за спиной. Эм… не так выразился. Она ПОПЫТАЛАСЬ спрятаться у меня за спиной. Но размер был слишком несоизмерим. Увести бы её, по идее, да спрятать. Но так я не смог бы исполнить обещание защитить её. Так что Ширахоши имела сомнительную честь находиться в эпицентре событий. Спрятавшись за моей спиной. Кажется, у меня оба глаза нервно дёргались, пока я пытался сдержать смех… И вот стоял я, смотрел на Ходи, его ближайшее окружение, и на мясо, которое он собирался наслать на нас, вперёд себя. Наверное, задумано было завалить любое сопротивление телами, потому что я видел перед собой местами запуганных, местами обманутых, но всего лишь слабовольных существ, не способных сопротивляться людям волевым, с талантами лидера. Вот они и подпали под чужое влияние, влияние Джонса. Вряд ли они желали того же, чего желал он. Вряд ли они хотели участвовать в битве. Но выбора у них и не было. Казалось бы, сто тысяч — большое число противников. Число, с которым моя команда, количеством немногим превышающим десяток пиратов, ещё не сталкивалась. Однако мы стали сильнее все. А среди присутствующих, стоящих бойцов было не так много. Может сотня — две, не больше. Короче, чтобы не терять силу и время, я снова воспользовался Королевской Волей не в полную силу. И, как я и думал, этого хватило, чтобы сократить число противников ровно в два раза. Все слабовольные отсеялись, и мирно лежали на поле будущего боя в отключке. Теперь всё зависело для них от удачи: повезёт, если не подпадут под чью-нибудь технику боя, или под ноги, тогда и выживут. Местные все… впечатлились от такой демонстрации даже не полной силы. Народ стал поддерживать нас активнее. Противники дрогнули. Нас было чуть больше десятка, ан-нет, пятьдесят тысяч нас всё равно боялись. Это… льстило. А вот мои накама распереживались о том, что я лишил их добычи. Особенно переживали Зоро и Санджи, под сдержанный смех Марко. Всё как всегда. Ходи же… испугался. Да, но на что-то рассчитывал. А потому, чтобы его армия смелее направляла на нас оружие, произнёс целую речь, суть которой сводилась к тому, что рыболюди сильнейшие, и каким-то жалким людишкам не проиграют, тем более в столь малом количестве. Ага, все наши бывшие противники поголовно так считали. И где они теперь? А где мы?! Но мне было жалко народ. Тех глупцов, что дрожащими пальцами сжимали рукояти мечей и пистолетов. Не знаю почему, но драться с ними не хотелось. Договариваться с Ходи Джонсом? Бред! Но что-то меня на это толкнуло. В тот момент я думал: а вдруг…?! — Рыболюди лучше людей? И чем же, позволь спросить? — поинтересовался я достаточно дружелюбно. Позади кто-то подавился воздухом. Но точно не Зоро, Санджи или Марко. — Ээ… всем?! — вопрос, однако, поставил Джонса в тупик. Лучше — и всё! То есть он и сам не знал, чем же он лучше. — Ты так говоришь, будто сам не уверен. Уточни, будь любезен, — попросил я. Противник разгневанно зарычал, а я продолжил давить на мозги: — Яришься, а сказать нечего, — я вздохнул, и поправил шляпу, надвигая её на глаза. — Знаешь, я смотрю на вас и удивляюсь. Вы рыболюди все такие… странные. Но это мне так кажется потому, что всю жизнь я видел только человеческие лица, и что-то иное меня удивляет. Однако я смотрю на вас, и понимаю, что кроме внешности, вы от людей ни чем не отличаетесь: те же ценности, те же страхи и радости, тот же уклад общества. А так… ну чем вы лучше людей? — риторический вопрос и ответ на него: — Сила у вас в среднем такая же, как у нас. Стиль боя — свой, но он не непобедимый. Чем? — Ходи молчал. — Знаешь, есть в мире небесные острова, и там живут… ангелы. Так все думают, когда видят их впервые. — Джонс слушал, как и все. И, как и все, не понимал, к чему я это. — У них на головах рожки растут, а на спине — крылья. Но и то, и другое бесполезные отростки, выделяющие их среди людей, как жителей небесных островов. Есть в мире люди с двумя локтевыми суставами, или двумя коленными суставами. Они тоже выделяются, и считают себя лучшими, но есть люди, которые считают их уродливыми. В мире есть гиганты, и лилипуты. И те и другие тоже выделяются, и кто-то их тоже считает недолюдьми. А вы — те же люди, только вместо двух локтевых суставов, или крыльев, или острых ушей, у вас — плавники, жабры и хвосты. Я — не вижу разницы между нами, Ходи Джонс. Мы отличны только в мировоззрении. Впрочем, все живые существа отличаются этим друг от друга. Ты хочешь объявить войну людям. Ты хочешь поработить или истребить их. Но когда ты поднимешься на поверхность океана — вас тут же схватят дозорные. Вы не отобьётесь, потому что не такие уж особенные. Людей очень много, а таких как вы, особенных людей, очень мало. И если что — вас просто задавят числом. И вместо того, чтобы защищать своих, ты хочешь истребить и собственную расу, ты хочешь убить таких же рыболюдей, как и ты сам, из-за той лишь разницы, что они не согласны с твоими идеями. Вы так ведь и вовсе исчезнуть можете как раса. — Многие из армии Ходи переглядывались. В их взглядах появилось сильное смятение, сомнение. — А знаешь, люди ведь далеко не все считают вас уродами. Вот ты восхищаешься Арлонгом, а он много лет держал в страхе целый остров людей, собирая дань. Ты считаешь это справедливо, потому что люди поступали с вами так же? — Мой противник согласно хмыкнул. — Но знаешь, среди жителей того острова была одна девочка. Она, несмотря на ненависть к рыболюдям, долго на них работала, чтобы выкупить свою деревню, спасти родных. Их спасли. Но вместо того, чтобы мстить вам, вашему народу, она вас простила, и зла на вас больше не держит. Верно, Нами? — обернулся я к накама. Та тоже вздохнула, поправила причёску, прикрыла глаза и серьёзным голосом ответила: — Арлонга я не прощу никогда. Но раз уж я простила Хаччи, то… Ты прав, Луффи. Сейчас эти рыболюди так же напуганы, как когда-то были напуганы жители моего родного острова. Мы действительно не отличаемся, и нет смысла держать обиду на всех рыболюдей из-за горстки ублюдков. — А у нас в ресторане один рыбочеловек поваром работал. Нормальный парень. Поадекватнее некоторых паршивых болванов, — хмыкнув, поддержал её Санджи, прикуривая очередную сигарету. Я тоже кивнул: — А я знаю четырёх девушек, и ещё нескольких человек, которые вашего национального героя, Фишера Тайгера, тоже считают героем, несмотря на то, что он был рыбочеловеком. Знаешь, почему так, Ходи Джонс? — Тот не знал, но, понимая, что мой ответ будет направлен против его идеалов, стиснул со злости кулаки. — Потому что, совершая подвиг — освобождая рабов Тенерьюбито — он не делал разницы между рыболюдьми и людьми. Конечно, для правительства Фишер Тайгер даже мёртвый до сих пор враг. Но то лишь правительство, и только оно. Если Тенерьюбито и некоторые пираты-работорговцы относятся к вам не лучше чем к рыбам, и презирают и ненавидят, это не значит, что весь людской род к вам относится так же. — А ещё, — решил и Феникс вставить слово, — вы обвиняете людей, пиратов, в том, что они ловят ваших сородичей и продают в рабство. Так те же самые пираты и обычных людей в рабство продают, тоже не делая разницы между нашими расами. Не все люди такие, а лишь отдельные… мрази. — Хм, Луффи, а те, кто поймал Кейми-чан, нашу милую русалочку, кажется, тоже были рыболюдьми… — задумчиво, попытался припомнить Усопп. — Точно-точно! Да вы же сами и убиваете, и продаёте своих же, а кричите громкие слова, и говорите, что сделаете мир лучше для вашего народа. Это — не супер. — Вступил и Фрэнки. Армия Ходи дрогнула, но уже не от страха перед нами, а от собственных сомнений. Я же говорил, что у меня самая лучшая команда, Ник? — Так что тебе нужно, Ходи Джонс? Свободы и равноправия для рыболюдей, или просто власти над всеми? — уже холодно, а не дружелюбно поинтересовался я. — Думаешь, это отстрочит твою кончину, Монки Д Луффи? — прошипел Джонс, понимая, что ещё немного, и от него отвернутся подчинённые. — Я — сильнейший рыбочеловек! Я стану королём пиратов, и порабощу мир людей, и тогда… — Вот придурок! Наш кэп стоит той награды, которую назначили за его голову, — насмешливо перебил его Зоро. — Так что берегись. Свой трон наш Луффи никому не отдаст. Мне вдруг пришла в голову мысль о том, как ухудшить ситуацию для противника, а заодно и обвести вокруг пальца некоторых любителей политики. Идея и план сформировались мгновенно, и я, хитро сверкая глазами из-под шляпы, обернулся к тем, кто был у меня за спиной, но обращаясь более конкретно: — Джимбей, а как насчёт вступить в мою команду? А ещё лучше, тащи своих в мой флот! — Мой Первый Помощник женат на одной из дочерей Шарлотты Линлин. И остров принадлежит ей. — Ага, сразу не отказался, значит, мысль ему не претит, а наоборот. Тем более, раз он таким серьёзным голосом предупреждал о проблемах, связанных с его переходом в мою команду. — Ну, смотрю, остров она не охраняет, — задумчиво прикинул я. — Как ты и говорил. Так что, я, пожалуй, отобью его со временем. Как только закреплю позиции в Новом Мире. А Большая Мамочка… Это интересная задачка. Но я бы с удовольствием отбил тебя у неё. — Джимбея я считал другом, и понимал, что я придумал неплохую альтернативу его предложениям, с корректировкой на собственные планы. — Нет. С ней я сам разберусь, — друг улыбнулся мне. — А вот предложение твоё приму. Правда, тоже с отсрочкой, — и ухмылочка такая… по-рыбьи хитрая. Я хмыкнул. Рыболюди, те, кто просто наблюдал, чуть не буквально взорвались от эмоций. Как же, их оябун, уважаемый и влиятельный рыбочеловек, один из сильнейших, и вдруг, так легко согласился кому-то подчиниться. Да и кому?! Мальчишке-человеку. Ши-ши-ши-ши-ши, это они ещё не знали, что я совсем не человек. Однако это было соглашение! — Отлично! — восторженно воскликнул я. — Я так рад, дружище! — Но пора было вернуться к делу, так что восторг я быстро унял и снова повернулся лицом к противнику, который был уже в бешенстве: — Так что, Ходи Джонс, будем воевать? — Я тебя уничтожу! — взорвался он. — Видит великий Океан, я пытался, — вздохнул я снова. — Тогда, я объявляю тебе войну, Ходи Джонс, и не гарантирую, что в её конце ты останешься среди живых. А ещё я очень прошу, — обратился я к противостоящему войску, — если сомневаетесь — бросайте оружие, и уходите. Я клянусь, из сражения со мной, Джонс победителем не выйдет, а значит и вам ничего не грозит в результате отступничества от его идей. — Не думал, что это сработает, но ещё тысяч пятнадцать-двадцать поле боя покинуло. Накама совсем скисли. Какие-то они у меня кровожадные, Ник… Хотя, может просто хотели показать мне и друг другу, насколько стали сильнее? А дальше была битва. Мне расчистили путь к Джонсу, убрав всех, кто пытался меня остановить. Я заподозрил, что мне так тонко намекнули, чтобы не пытался сразить всех противников самостоятельно, а потому отправили меня к Ходи. Впрочем, тот действительно меня занял. Не то, чтобы он был серьёзным противником. Нет. Отбиваться от его попыток атаковать меня, было легко. Просто сколько бы я сам его не мутузил, он упорно снова и снова вставал на ноги, и, кажется, с ещё большей силой в мышцах. Потом, конечно, выяснилось, что после каждого падения, он горстями ел стероиды. Что это за хрень я не знал, но Чоппер сказал, что это очень вредно, вызывает перегрузку организма и преждевременное старение вследствие, хоть и даёт силу временным эффектом. Ну, да это не суть. Где-то в процессе на поле боя выполз мой домашний Кракен, с приказом от Ходи атаковать нас, но прежде убить принцесску. Однако меня он боялся больше, чем рыбочеловека. Так что Сурумэ, недолго думая, вступил в бой на моей стороне, что ещё сильнее подняло мой авторитет в глазах зрителей. Я поручил ему охрану единственной оставшейся на площади королевской персоны — помимо меня, хе-хе — и продолжил бой, уже не переживая за Ширахоши. Чем, а точнее кем в это время занимались мои накама, я не знал. Делом заняты — и ладно. В моей помощи они уж точно не нуждались. И вот, после очередного моего пинка, Ходи всё-таки куда-то смылся. А потом на сцену вышел… видимо, всё-таки не добитый мною Вандер Деккен. На этот раз он превзошёл сам себя, потому что кинул в гигантскую русалку, не кинжал, топор или какой-нибудь коралл, как обычно, а… гигантский корабль, размером с остров. Кого он пытался уничтожить — меня, принцессу или остров — я не понял, ну да не суть. Все сразу переполошились. Паника, крики, просьбы о спасении… всё включено. Джимбей мне объяснил, что корабль именовался как Ной, был создан рыболюдьми во времена «пустого столетия», информацию о котором мечтала найти Робин. Сама она добавила, что на Понеглифе в Морском Лесу прочитала, что построили корабль для попытки рыболюдей выбраться под солнце, и со дна его должна была поднять сила оружия, созданного древними, под названием «Посейдон». Но попытка провалилась, и рыболюди обещали кому-то там беречь корабль. Я глянул на Ширахоши, вспомнил слова Деккена о ней, и для меня всё мгновенно сложилось в картинку. Так вот почему гигантскую русалочку — единственную в мире имеющую такой размер — так ценили и берегли! Она и была «Посейдоном»! Создали древние… Ну это могли быть мои предки и их эксперименты с кровью, которая могла передаваться по наследству. Неясно было только с таинственной силой, потому что «Посейдон», был оружием, а Ширахоши — трусихой и плаксой. Однако это не главное. Главное, что Ной двигался на остров, грозя его уничтожить. Вырубить бы Деккена и опасность миновала бы сама собой, но он был на Ное. Русалочка своей таинственной силой явно была не обучена пользоваться. Сотням тысяч рыболюдей, моим накама и мне грозила смерть от давления вод великого океана. И кому ситуацию разруливать? Я вздохнул, и поплёлся выйти из поля зрения. Всё равно мой противник сбежал. А для того, чтобы добраться до Ноя, нужно было выйти за пределы пузыря, который сдерживал давление великого океана, и сохранял воздух внутри. А проще всего это сделать было с помощью крыльев, которыми я не хотел светить. Джимбей, мгновенно поняв мою задумку, кинул мне кусочек коралла, который и создавал пузыри, с помощью которых все плавали. Это было очень кстати, ведь о собственной сохранности под водой на глубине в десять тысяч метров я подумать не успел. И, в общем, подготовка была завершена, а потому я отправился всех спасать в очередной раз. Нравилось мне это, что ли? — тоскливо думал я. Заподозрил себя в комплексе героя. Настроение испортилось. Через пятнадцать минут я был уже за пределами пузыря, ограждавшего воздух. Я был в небольшом пузыре, но, несмотря на это, чувствовал себя в родной стихии. Правда, возникло одно «НО». Подводные течения не то, чтобы неохотно подчинялись мне. Просто они были очень-очень-очень тяжёлыми и неповоротливыми. Огромная водная масса делала своё дело, практически лишая меня всех преимуществ, которые имел в воде Демон Шторма. Выяснилось, что Ходи тоже отправился на Ной, но мне нужен был транспорт. И так бы я и дрейфовал под водой, не имея возможности никого спасти, флегматично думая о вечном, если бы не объявился старший из братьев-принцев. Он был избит, а потому не имел возможности драться, но говорил, что ему, как наследному принцу, гордость не позволяет оставить спасение родного королевства на плечах, мало того, что чужих, так ещё и пиратов-людей. Я хмыкнул, и демонстративно дёрнул одним из крыльев, которые не успел спрятать. Просто подумал, что принцу, который мне импонировал, не помешает знать о моей природе. Тот не подал вида, что удивился. Значит знал. А это, в свою очередь, значило, что Джимбей проболтался как минимум королю и наследникам. Короче, Фукабоши согласился быть моим транспортом. Ходи, к тому времени, доел стероиды, и стал настоящим монстром. А Вандер Деккен обезумел. В Ное не было воздуха, и его пришлось туда закачивать с помощью всё того же коралла, его выделяющего вместе со смолой-пузырём. И потом, разъярённые мои противники попытались прибить меня. Идиоты. Впрочем, синяков на коже, и трещин в костях моих они оставили много. Просто не поняли, что мне такое привычно, и бывало гора-аздо хуже. Да и не ожидали, что «жалкий человек» сможет одновременно противостоять двоим. А я сражался именно в человечьем обличии. Ну, ничего, осыпали друг друга ударами, заодно ломая Ной. Где-то в процессе Вандер Деккен не выдержал темпа сражения двух монстров и отрубился. И я мгновенно понял… что вырубить этого рыбочеловека было ошибкой. Вместе с его сознанием исчезла и сила Дьявольского Фрукта, держащая мегакорабль на плаву, так что он стал очень быстро падать… на остров рыболюдей. А может, гадалка Шарли была не так уж и не права, когда предсказывала, что я уничтожу остров? Ведь если он будет уничтожен из-за падения Ноя, то виноватый в этом буду я, потому что вместо того, чтобы заставить «отлеветировать» корабль подальше от острова, я вырубил силу, которая его держала. М-да… Последняя мысль мне не понравилась, но идей о том, как остановить корабль, мне не приходило в голову. Я лишь замедлил падение, насколько мог, и с большей силой принялся дубасить Ходи. Мои «слонобойные» атаки очень хорошо на него действовали. Очень-очень хорошо. Я даже смотрел на него, и прикидывал: вкусно ли будет, если зажарить отбивную из рыбочеловека? И какая на вкус она будет, эта отбивная: как рыба, или как мясо? Корабль продолжал опускаться на остров рыболюдей. Я пытался разрушить его, ибо части нанесут меньше вреда, чем целое. В принципе, у меня получалось, и, по моим расчётам, я успевал. Процессом разрушения чего-либо, как истинный демон, я, разумеется, наслаждался. Вот только меня быстро вытолкали из нирваны… Ну, то есть из угара боя. Дело в том, что в моё милое развлечение вмешалась Ширахоши, тоже желавшая защитить остров, но и исполнить обещание кому-то там беречь Ной. И она некоторое время орала в голос, чтобы я прекратил разрушать корабль. Вот только я не сразу её услышал, а потому и не сразу понял, что Ной прекратил падение, а на меня вообще-то смотрят великие Морские Короли, держащие корабль за якорные цепи в зубах… — Какого хрена?! — ошеломлённо замер я, с размаху от удивления сев там, где стоял. Принцесска ревела от счастья, не слушая Морских Королей. Зато их слушал я, понимая, что всё-таки «крыша меня покинула». Те, по идее, бессловесные твари, отличающиеся от обычных животных лишь размером, за что их и прозвали Королями Моря, говорили русалке, что она, своими отчаянными мольбами о помощи, призвала их, что они обязаны служить ей, как и наказали древние, и что Ной восстановится сам. Так вот она, сила «Посейдона»! Сила повелевать Морскими Королями. И это… впечатляло, ведь острова средней величины, как мой родной остров королевства Гоа, они могли просто… проглотить! Наверное, это всё же было родовым, и Посейдоном могли быть и русалы. Не повезло настоящему, в котором древнее оружие — трусиха и плакса русалка. А потом морские чудища обратились и ко мне. Мол, древняя им сказала, что передаст контроль тому её наследнику, который станет во главе «морских странников». Я долго и смачно ругался, пестря оборотами, как и любой уважающий себя моряк, потому что перевёл сообщение так: «Иренее надоело быть королевой, последней из рода, и тот, кто станет Королём Пиратов, наследует что-то там». Выходило, что обучение безвозмездным не было. Да и дел у Короля Пиратов, как выяснилось — если я правильно перевёл послание — будет много, так что некогда думать о будущем. Однако Иренея знала, что я стремлюсь к свободе. И, в моём понимании, одно с другим не вязалось. Или вязалось, но я пока не понимал, каким образом. А пока я ошеломлённо размышлял, Ной от острова оттащили, в то время как меня самого нежно и бережно, прижимая к огромным грудям, удерживали огромные женские руки и волокли… кажется, на главную площадь острова рыболюдей, где битва была уже окончена. Радостные крики, поздравления отовсюду, усталые, но очень довольные накама… и ни секунды покоя. А мне бы просто прийти в себя, просто всё осмыслить, но нет, надо решать «дела государственные». Конечно, без грандиозного традиционного пира в честь Мугивар не обошлось. Только вот я, вопреки обыкновению, веселиться не мог, а потому провалялся большую часть времени в выделенной мне комнате в уцелевшей части дворца Рьюгу, ссылаясь на недомогание. Команда беспокоилась таким нетипичным для меня поведением, но не лезла, а веселилась. Выводы, к которым я пришёл, и успокаивали, и нет… К концу пирушки, я нашёл Нептуна, Фукабоши и Джимбея в тронном зале, обсуждающими меня. Недолго думая, я обернулся демоном, с неудовольствием отмечая любопытство, но не удивление в направленных на меня взглядах членов королевской семьи. — Ты обещал сохранить мою тайну, — воинственно и обвинительно тыкнул я пальцем в бывшего Шичибукая. — Прости, Луффи-кун. Но я ведь не во вред. Я это для… — Благополучия своей расы. Я понял, — перебил я его искреннее извинение. Чувство вины на синеватом лице смотрелось странно и комично. — И это единственная причина, по которой я тебя прощаю. Но больше так не делай, иначе убью из-за стойкого ощущения твоего предательства моего доверия и дружбы, — предупредил я, после чего обратился к остальным. — А вы… В общем, мне ничего не стоит исполнить предсказание мадам Шарли. Так что молчите о том, что я демон до тех пор, пока я сам не решу раскрыть эту тайну миру. — Король и его наследник опасливо закивали. Я не поверил, но решил довериться. — А пока, я согласен предоставить вам защиту, — с этими словами я сунул королю свёрнутый чёрный флаг с рисунком моей шляпки и костями стандартного «Весёлого Роджера». — Но объявлять войну Большой Мамочке я пока не готов, как и бросать ей вызов. А взять этот остров под контроль будет равносильным вызову. Для начала мне нужно встретиться со своими людьми в Новом Мире, и кое с чем разобраться. Но я уже считаю вашу страну своей территорией. Флаг повесите, когда я скажу. Это условие. — Я, на всякий случай, передал королю Ден-Ден-Муши для связи со мной. — Думаю, что мне нравятся ваши подданные, Нептун. Иначе я бы на это не пошёл, а так, даже воевать за вас готов, — это был камень в чей-то огород, и мои собеседники это прекрасно поняли. — Однако это всё — дела будущего. Пока же, предлагаю обсудить одну мою идейку, которая позволит решить одну из вечных ваших проблем… — оскалился я. Когда все обсуждения были закончены, рыболюди были переполнены надеждой и счастьем настолько, что мне разрешили обчистить королевскую сокровищницу «в ноль». И я тут же решил порадовать Нами этим прелестным фактом, так что на самый конец пирушки я попал, и даже с подачи Зоро успел наклюкаться. А утром следующего дня, на остров рыболюдей прибыли шестёрки Шарлотты Линлин за данью. То есть за конфетами местной шоколадной фабрики. Вот только конфеты все съели на пирушке, в которой участвовал весь остров. Шестёрки связались со своей капитаншей, та — разгневалась и пообещала уничтожить остров, если не получит конфет к какому-то там чаепитию. Из огня да в полымя. И кому разруливать ситуацию, если рыболюди попали в неё, в том числе и по моей вине? Верно, Ник, всё сам. А как же иначе?! В общем, трубку Ден-Ден-Муши я перехватил: — Линлин, — нагло обратился я к пиратке, — у них нет конфет, потому что я все съел. Твой остров чуть не уничтожили изнутри, и ты, конечно же, об этом знаешь. Но, видимо, не понимаешь, что если бы это случилось, исчезли бы и твои любимые конфеты в пучине морской навсегда. Я предотвратил это, а в качестве награды съел твои конфеты. Съел дань, предназначенную тебе, зато спас твою фабрику. — Мугивара! — рычали на том конце сигнала, судя по звукам, поливая всё вокруг слюной. Видимо, Большая Мамочка была недовольна тем фактом, что я заслужил её благодарность, которую и «съел» без её разрешения. — Как ты оказался на острове?! — Я возвращаюсь в Новый Мир со своей командой, и не мог не навестить друзей среди рыболюдей, — сообщил ей я, и вернулся к теме. — Мы с тобой, конечно, в не равном положении в обществе, но это не отменяет факта нашего соперничества. Однако мы всё же ещё пока можем договориться… — Я всё равно тебя уничтожу, сопляк! — рычала Большая Мамочка. — Извини, но это я надеру тебе задницу, — фыркнул я, думая о прекрасной возможности: — Хотя это не к спеху. Сейчас, давай просто договоримся: ты не трогаешь остров рыболюдей и получаешь конфеты, однако уже не в качестве дани, а в качестве приобретённого товара и не раньше, чем они эти конфеты изготовят. Чем ты будешь расплачиваться — мне плевать. Ещё ты отпустишь Джимбея и его команду, если они пожелают тебя покинуть. Всё это ты сделаешь для меня. А взамен, я не буду пытаться разрушить твой идеальный мир, твоей идеальной семьи. Если ты не будешь давать мне повода, конечно. Ты ведь знаешь, что я могу сильно тебе повредить… И да, остров Рыболюдей я в скором времени объявлю своей территорией. — СТАВИШЬ УСЛОВИЯ?! МЕЛКИЙ ВЫРОДОК, НЕ ДУМАЙ, ЧТО ПЕРЕЖИВЁШЬ ЭТОТ ГОД! — этот рык сотряс площадь, и чуть ли не до седых волос напугал рыболюдей. Я — тоже передёрнулся. Когда в прошлые разы встречался с Линлин, мне везло, потому что получалось договориться и разойтись без боя. К тому же, мне неожиданно подвернулся рычаг давления на Мамочку… Однако пиратка не стала бы великой Йонко, если бы на рану не умела ответить смертельной раной. Этот разговор мне недёшево обойдётся, и я это хорошо понимал. Злить Йонко — это вообще… безумие. Впрочем, в моём амплуа. — Вот и славно. Значит, мы договорились, — констатировал я, услышав нотки бессильной ярости в голосе пиратки. Она была согласна, потому что выбор у неё был небольшой, и согласие было меньшим из зол. Однако это не означало, что она не станет мстить. Станет, и ещё как! Постарается раздавить, как букашку. — Радуйся, пока можешь. — И трубка у меня в руке взорвалась. Я обернулся, и удивлённо глянул на белых рыболюдей, которые стали невольными свидетелями беседы, состоявшейся у входа на конфетную фабрику. Все свидетели смотрели на меня со страхом, в том числе и шестёрки Мамочки. Все, кроме Санджи, Зоро и Марко: они опасались, но к моим выкидонам привыкли. — Что? Мы встречались с Линлин на поле боя несколько раз. Знакомы, — усмехнулся я, пожимая плечами, чем и объясняя «разговор на равных». А мысленно понимая КАКИЕ проблемы только что нажил, и что на самом деле я являюсь безумцем… А ещё через день все жители острова рыболюдей провожали нас в Новый Мир. Дети мечтали о соломенных шляпах, как у меня, взрослые мечтали о переменах, и желали удачи и исполнения мечты. Министры подарили Нами новый Лог Пос, в котором было три стрелочки, указывавших на магнитные полюса разных островов, чтобы если один из островов исчезнет — а такое случалось — мы могли продолжить плавание и выжить в самом суровом океане. У меня такой уже был, так что этот я отдал Нами. Ширахоши выпросила обещание на мизинце от всей команды, что мы ещё встретимся. С Джимбеем мы договорились свидеться скоро. С Нептуном, перемигиваясь, хитро улыбались, предвкушая хорошее дельце. И, в конце концов, отплыли. Через несколько часов нас ждал долгожданный нами Новый Мир…