Демоны Луффи

      Прибыли на небольшой остров с дозорной башней маринеров на окраине и городком мы к утру следующего дня. Странный то был город с забавными людьми, которые, почему-то, стоило при них упомянуть охотника на пиратов или капитана базы дозора, всячески выказывали страх и отказывались о них говорить. Хотя… в той или иной степени, по идее, должны были почитать обоих, особенно дозорных, защищавших их.              Забавно было наблюдать, как от меня отпрыгивали люди, опасаясь не меня самого, а всего лишь имени, произнесённого мною вслух. Им нравилось бояться? Или они боялись всего? Нет, скорее за именами стояла какая-то увлекательная история.              Но вели себя так абсолютно все. Просто вот идёшь по городку, как по полю, а от тебя во все стороны отпрыгивают люди, как кузнечики. От этого странного сравнения я никак не мог определиться, раздражало меня или нет то, что даже поговорить о Зоро или капитане маринеров было нельзя в людном месте…              Жалкий нытик Коби, продолжал что-то блеять о том, что Зоро не арестовали бы, если он был бы неповинен в чём-то. Бедный наивный мальчик действительно верил в святость всех дозорных, совершенно игнорируя тот факт, что чуть ли не половина маринеров, достигнув одного из званий старшего офицерского состава, банально предавали клятву и подавались в пираты. А ведь так и было… Ну, почти. По крайней мере, это было настоящей существенной проблемой для маринеров.              Искать Охотника долго не пришлось. Мы просто вышли к базе дозорных и даже не стали прокрадываться внутрь в поисках камер заключения потому, что к столбу на внутренней территории базы был привязан человек. Чёрная бандана на голове, из-под которой торчали зелёные волосы, широкий пояс харамаки для тяжёлого оружия. Фехтовальщик, не иначе! Волей Наблюдения этот человек ощущался, пожалуй, как самый сильный из всех, кого я в жизни встречал, не считая братьев, деда, отца и Шанкса с командами. Да и выглядел парень, может, лишь на несколько лет старше меня, весьма впечатляюще, хоть и несколько устало, изнурённо.              Было ощущение, что он на столбе провисел без еды уже далеко не один день. Но почему? Зачем?..              Пока мы его разглядывали через забор, он делал вид, что не замечал нас. Коби, кажется, затрясся ещё сильнее, увидев этого Ророноа Зоро. Но, как оказалось, совершенно зря. Потому что, пролезшая на территорию дозора прямо на наших глазах маленькая девочка, спокойно подошла к Зоро и предложила ему отведать онигири — пресный рис, слепленный в форму треугольников. Охотник рыкнул ей, чтоб убиралась с его глаз, но… я не чувствовал от него ни злости, ни раздражения (разве что, направленного на нас), а только… опасение. За девочку. Он ведь просто не хотел, чтоб её наказали!              Но не успела девчушка уйти — объявились дозорные. И вот, казалось бы, ребёнка они должны были просто прогнать, но… Вместо этого их… главарь, будучи даже не в форме, как какой-нибудь «гражданский», начал издеваться над пленником и девочкой. Насмехался над наивным «слабаком» Ророноа, растоптал онигири, которые малышка, похоже, сама готовила для Зоро… Её выкинули с территории дозора, отправив пинком в полёт, не позаботившись о том, как она приземлится. А ведь могла и сломать себе что-то… Если бы не я.              Неправильный какой-то был тут дозор, совершенно. Они вели себя как… как бандиты-захватчики. А справедливость, судя и по их действиям, и по глазам девочки, была на стороне Ророноа.              Так что стоило дозорным убраться, я легко перемахнул забор и оказался напротив Зоро, чтобы убедиться в подозрениях и выяснить, что происходило в городе. Чтобы заглянуть в глаза тому, кто, возможно, мог бы присоединиться ко мне.              — Свали, — попросил Ророноа грубовато. — Я не музейный экспонат, — низким, чуть охриплым, но глубоким голосом заметил он. Ни раздражения в нём, ни интереса, которые в воздухе разлиты были щедро… Контролировал себя, ничем не выдавая чувств. Это говорило о том, что выдержка у Охотника была что надо.              Я не шелохнулся, и он сам глянул на меня исподлобья, видимо, в надежде припугнуть, но наткнулся на мой интерес… Потому что я смотрел в глаза разным людям и умел понимать, что из себя представлял человек. Так вот, не могло быть такого взгляда — прямого без затей и хитрости, тяжёлого, волевого — ни у кровожадного убийцы, ни у охотника за наживой. Этот парень, Зоро, он был воином, гордым, непреклонным, принципиальным, живущим по собственным законам, потому что смотрел на меня как хищник, оценивающий и осторожный, но готовый к бою. Человек чести, который не мог предать или подставить, потому что ни намёка на лукавство во взгляде не было. И цель в жизни у него имелась, потому что… он знал, чего хотел. Хороший взгляд.              И только по этому взгляду я понял, что хотел заполучить его в свою команду, хотел видеть его своим Первым Помощником. Потому что видел: Ророноа был как раз из тех, кому без оглядок можно было доверить спину и жизнь. Вот так вот просто. С первого взгляда.              Действительно ли он был таковым, или мне лишь показалось?              — Ты не экспонат, но на преступников смотреть не менее интересно, — заметил я со смешком и признался: — Мне нравится твой взгляд. Ты больше похож на защитника справедливости, чем на преступника.              — Мне плевать, — фыркнул пленник дозора, но в голосе тренькнула нотка удивления. Хотя, кажется, разговаривать со мной он больше не намеревался.              — Я вернусь, — хмыкнул я, когда понял, что от него признаний в том, как он оказался привязан к столбу, не получу.              Но, похоже, выяснить это можно было только у девочки, пытавшейся Зоро покормить… Остальные-то жители боялись. А разобраться в ситуации стоило, прежде чем звать в команду — ошибиться не хотелось.              Конечно, Зоро ещё и отказаться мог… Попытаться отказаться. Но… это было решаемо.              Так вот, я собирался уйти, как вдруг Ророноа меня окликнул и попросил подать ему растоптанные и смешанные с песком онигири той девочки… Что я и сделал. И он их съел! А ведь они, мало того, что были сладкими, так ещё и с землёй!              И… вот это уже впечатляло, потому что говорило о том, что я не ошибся: он был хорошим парнем, ведь плохой не мог так высоко оценить старания девочки, её желание помочь.              Я даже ухмыльнулся собственным мыслям, возникшей решимости заполучить его, и делал вид, что не замечал тремора собственных рук от зревшего где-то глубоко внутри чувства. Ощущения неслучайности чуть ли не первой встречи с момента начала путешествия и мысли, что, будто сама судьба сводила меня с нужными людьми…              Впервые за долгое время я чувствовал азарт, будоражащее ощущение приключений, которые происходили вот прямо сейчас, жизни…              И всё это во мне не просто вызвал, всколыхнул потускневшие за годы скуки, один человек.              Но зря он это. Зря. Потому что теперь у него не было иного выбора, кроме как составить мне компанию в моём приключении на пути к короне Короля Пиратов!              Коби с подозрением косился на меня, подло хихикавшего…              История о том, как Зоро попал в плен дозора, была банальна. Он всего лишь стал камушком преткновения местных заправил, посмев усомниться в их авторитете и власти. Заправилами были капитан базы маринеров некий Морган и его подлый, глупый, слабый сынок. Первый типом был грозным, а потому Хельмепо (именно так звали сына Моргана) часто прикрывался его именем, творя всякие несправедливости, унижая и запугивая жителей города Шеллзтаун (так назывался город). И вот однажды Зоро, знать не зная о происходящем в городе, встал между огромным злющим псом Хельмепо и той самой девочкой, что позже, уже на моих глазах, пыталась покормить Охотника самодельными онигири. Псу досталось от Ророноа, а униженный и оскорблённый сынок капитана базы дозора грозился уничтожить таверну за это. И Зоро сдался ему, чтобы защитить таверну, где всё произошло, девочку с её матерью, и людей. Ради этого он и терпел уже много дней голод и унижения: его обещали отпустить, если он продержится несколько недель.              И я решил окончательно: Зоро быть моим накама. Потому что кого ещё звать, если не гордого, упрямого засранца, плюющего на авторитеты и готового продать шкуру за то, во что верил? О да, только такого. Такого же как я.              И только немного жаль было Коби, которому история открыла глаза на одну из сторон дозора…              Но не успел я начать что-то предпринимать, чтоб заполучить Зоро и, возможно, вынести местный дозор, прям во главе с Морганом и его сыночком за злоупотребление властью, как в таверну (ту самую, которой владела мать уже знакомой нам девочки и в которой и произошла история) ввалился Хельмепо… Тот парень в гражданском, который ранее насмехался над Ророноа и девочкой. Он-то и начал хвастать, что Ророноа Зоро именем его отца приговорён к казни…              Я врезал ему сразу, как услышал. Хорошенько так, с замахом и оттяжечкой, едва не сломав подлецу челюсть. Слушать подлого ублюдка, который даже не собирался исполнять обещание — условие сделки? Вот ещё! Он покушался на жизнь человека, которого я приметил для себя, и уже минимум этим заслужил удар. А ведь были и иные причины…              Но я всё равно сдерживался, чтоб не выдать свою силу и сущность раньше времени. Ублюдка хотелось прибить, но… он даже сознания не потерял.              «Ничего, успеется», — успокаивал я себе мысленно, не слушая угроз кичившегося отцом труса, отползавшего от меня в угол заведения.              Я глянул на тоже затрясшегося после моего поступка Коби, и на ум мне пришла странная мысль: а ведь они с Хельмепо спелись бы. О да! Наивный трус и подлый трус. Идеальная парочка.              Даже интересно было, а дедушка смог бы сделать из них людей достойных?!              Тянуть время я не стал, уже не обращая внимания на болезных, и поспешил к Ророноа с одной единственной целью.              — Это снова ты? — произнёс Зоро, затуманенным взором оглядывая меня с едва уловимым интересом, когда мы вновь оказались лицом к лицу. Мне почудилось, его голос дрогнул от слабости… Но это больше не удивляло и не вызывало вопросов: не евши недели, на жаре, практически в штиль, продержаться так долго в бодрости духа и тела было непросто. — У тебя слишком много свободного времени.              — Я развяжу верёвку, и ты станешь моим товарищем, накама, — сообщил я ему прямо, и ожидая реакции, и ставя перед фактом. — Я так решил. — Лицо охотника медленно вытянулось от ошеломления:              — Что ты сказал? — тупо переспросил он.              — Я ищу людей в свою пиратскую команду, — великодушно и чуть насмешливо пояснил я, прищурившись.              — Отказываюсь! — категорично заявил он. Я хмыкнул, мысленно хохотнув пришедшей на ум мысли о том, что вообще-то это было наглостью отказывать в дружбе будущему Королю Пиратов. За это можно и немножко умереть, ну, из-за оскорбления, нанесённого в будущем титулованной особе. — Ты хочешь сделать из меня негодяя? Какая досада, — фыркнул охотник.              — А что плохого в том, чтобы быть пиратом? — провокационно спросил я, склоняя голову к плечу, хотя прекрасно понимал, как большинство относились к пиратам.              Ага, не ведая, что не все были такими.              — Пираты — это отбросы…              — Как грубо! — возмутился я искренне, не позволяя оскорбительную фразу закончить и возражая: — Пираты, это люди, стремящиеся к свободе, любящие коварное море и ветер странствий и приключений. Они просто отказываются подчиняться законам общества.              — Не хотят работать в поте лица? — хмыкнул Зоро, скривившись.              — Быть матросом на корабле — это тоже огромный труд, — наставительно произнёс я без тени шутки на лице. — Управляться с кораблём не так-то просто.              — Они воры, разбойники и убийцы. Они жаждут только наживы и ценят только золото.              — Это лишь разменная монета, — фыркнул я, чувствуя, что завязался спор двух баранов, один из которых, отличался более гибким мышлением, в отличие от второго, предпочитавшего думать стереотипами. — Они любят хорошую выпивку, женщин, веселье, разгульную жизнь. И то, лишь на берегу, потому что в море этого нет.              — Ещё скажи, что пираты хорошие, — теперь фыркнул уже охотник на пиратов.              Я мягко улыбнулся, качая головой в отрицание, но серьёзно глядя в глаза:              — Не скажу. Большинство пиратов действительно желают лишь нажиться, но далеко не все. Просто ты не встречал настоящих пиратов, которые любят приключения и друзей. Почему бы нам не стать такими? — лукаво предложил я с улыбкой до ушей, возможно, немного безумной. Потому что чувствовал мурашки по всему телу, лишь представив, лишь поддавшись пленительным мыслям… — Ты только представь, огромное непокорное бушующее море, и мы в нём… Мы и стихия, снова и снова испытывающая нас, настоящих морских волков, на прочность. Жаркие битвы за что-то по-настоящему ценное; весёлые пирушки с теми, кто по-настоящему дорог, ради кого и жизнь отдать не жалко; невиданные острова, на которых ещё никто не бывал; приключения, которые ещё никто не переживал… Сами себе хозяева, и ни правил, ни запретов… Свобода, которой нет и никогда не будет на берегу. Вот что такое быть пиратом!              — Но ведь пираты тоже разбойничают, — не очень уверенно произнёс Зоро. Его лицо выглядело ошалевшим: не ожидал от меня такой тирады, быть может, что-то задевавшей внутри. Судя по лицу, он сомневался в здравости моего рассудка, но понимал, что предлагал я серьёзно.              А может, просто не осознавал, как можно быть в чём-то уверенным настолько.              — Вовсе не обязательно. Можно ведь и просто клады искать… Да и… все хотят жить лучше, разве нет? — пожал плечами я. — Просто каждый выбирает свой путь. Настоящие пираты — другие, не такие, какими их принято считать, а остальные просто называются так, скрывая под названием разбойничьи лица, — скривился я, но и ухмыльнулся тут же: — К тому же, какое это всё имеет значение, если ты известен как жестокий охотник за пиратами? — лукаво прищурился я, чувствуя, что в этом споре я начал одерживать верх.              — Я не отвечаю за то, что говорят обо мне люди.              — Пираты тоже за это не отвечают.              — Я никогда ни в чём не раскаиваюсь.              — У пиратов ничего нет, кроме команды и корабля, — снова пожал плечами я, ни капли не сомневаясь в своих словах, потому что знал, о чём говорил. — Им нечего терять. Они тоже ни в чём не раскаиваются.              — Я выживу и буду делать что хочу!              — Слова настоящего пирата! — засмеялся я весело, но и гордо за своего Первого Помощника. — И я уже решил, что ты будешь моим накама.              — Ты не можешь решить это за меня! — возмутился Зоро, кажется, разъярившись от собственных сомнений: я видел, что посеял их в нём.              — Уже решил, — хохотнул я. И не сказать, что меня интересовало мнение нового накама, потому что чуял в нём пирата и был уверен, что его легко было пробудить. — Ты фехтовальщик, да? — уточнил я.              — Да, но сынок Моргана забрал мой меч, — растерянно из-за неожиданной смены темы ответил Зоро.              — Я его принесу, освобожу тебя, и ты станешь моим товарищем, — хитро, но уверенно произнёс я, разворачиваясь лицом к базе, чтобы вернуть оружие Ророноа.              Он раздосадовано смотрел мне в спину…              В поисках меча я развалил статую какого-то мрачного дядьки. Он очень разозлился и приказал казнить меня. Бегать по базе от морских дозорных было весело.              Да, мне определённо уже нравилось быть пиратом!              Хельмепо, прихваченный с собой, что показал, где оружие, немного мешал, но это было лишь досадной мелочью. А мечей, которые он у кого-то забирал, оказалось три, и я не смог выяснить какой из них принадлежал Зоро, хоть и подозревал, что все три: иначе, зачем носить харамаки?!              Однако за всей этой беготнёй, я чуть не опоздал, а моего будущего заместителя на корабле чуть не пристрелили. Просто Коби решил помочь Зоро сбежать, а дозорные это заметили. Спасать преступников как бы было нельзя, так что спасатель и сам становился преступником. А с законами Моргана за это полагалась казнь. Пришлось спасать моих непутёвых друзей. И о, какие были лица у маринеров и Зоро с Коби, когда они поняли, что я резиновый, и пули мне совершенно не грозили, просто растягивая моё тело, вместо расстрела.              Нет, мне определённо нравилось быть пиратом.              Ещё бы крылья расправить и тогда вообще…              — Ты же их возьмёшь, да? — предложил я Зоро мечи, которые, как выяснилось, действительно все принадлежали ему. Правда, я немного хитрил, решив использовать подвернувшуюся мне возможность и поставить ультиматум: — Но, если я освобожу тебя, и мы будем сражаться плечом к плечу, ты будешь у меня в долгу, да? Быть убитым морским дозорным или идти со мной, что ты выберешь? — лукаво сверкнув глазами, спросил я.              — Ты дьявольское отродие! — ухмыльнулся Ророноа Зоро, восклицая, но не догадываясь, насколько прав. — Прекрасно, — фыркнул он. — Лучше податься в пираты, чем сдохнуть здесь.              — Вот видишь, я же говорил, что ты будешь моим накама, потому что я за тебя так решил, — хохотнул я от победного ликования и одним движением перерубил канаты, привязывающие к столбу бывшего охотника на пиратов, а ныне пирата.              И он действительно был великолепен! В долю секунды остановить семь мечей тремя… Какого, а?              — Я буду подчиняться тебе, капитан, но буду следовать своей цели. Встанешь на пути — я убью тебя, — произнёс он, как только я снёс нападавших лёгким движением растянувшейся ноги.              Как я и предполагал, этот парень знал, чего хотел от жизни.              — Какая твоя цель? — спросил я из любопытства. Ну и чтобы знать, на пути к чему не вставать.              Зоро как будто бы даже с вызовом сообщил мне:              — Стать лучшим в мире фехтовальщиком.              Я захохотал. Весело, гулко, от души…              — Отлично! Только величайший фехтовальщик в мире может стать другом и Первым Помощником Короля Пиратов. — Не я один был амбициозным безумцем. Ведь цель у моего нового друга была такая же «неосуществимая», как у меня.              Цель, больше похожая на мечту.              А дальше была довольно-таки скучная битва, в которой я проверил нового друга. Просто подставил спину под удар во время битвы с хмурым дядькой, который и оказался Топоруким Морганом, чью статую я невольно разрушил, когда искал клинки Зоро. Я подставил спину, и Зоро её защитил, заблокировав удар топора капитана дозора.              Битва была вскоре окончена, и странно, но дозорные были только рады, что их капитана одолели: видимо, тиранил он не только простых жителей, но и подчинённых.              Зоро, будто тоже проверяя меня, обессиленно рухнул сразу после боя, как выяснилось, что подчинённые Моргана не собираются нас арестовывать. Ну и я, недолго думая, потащил накама в давешнюю таверну, чтобы подкрепиться. Причём бесплатно, потому что хозяйка тоже была благодарна. И слопали мы бессовестно очень и очень немало, возможно, нанеся таверне значительные убытки… Но это нас не волновало, потому что мы были увлечены знакомством и азартно трепались о чём-то, как ни странно, интересном нам двоим.              Зоро был разочарован, кстати, когда узнал, что он первый в команде, и что нормального корабля у меня не было. Но как, спрашивается, мы вдвоём управились бы с серьёзным кораблём? Вот это его и успокоило.              Потом, когда наелись от пуза, я всё-таки помог Коби. Дозорные слышали, что я — пират. И хотя я победил тирана, по идее, они всё равно должны были нас арестовать. Но за победу они давали нам возможность уйти. Только спрашивали, с нами ли был пацан. Ну, я и спровоцировал Коби на драку, назвав наивным трусом, который боится всего. Коби к тому времени уже так натерпелся всякого, что врезал мне просто от нервов, ну а я уж не медлил с ответом…              Мы подрались прямо в той самой многострадальной таверне, где уже в третий раз происходила ИСТОРИЯ. Дозорные убедились, что мы с Коби не друзья, и тот спокойно попросился вступить в ряды маринеров. Так что… его взяли на испытательный срок.              Идиот рыдал, когда понял, что я специально его спровоцировал.              За победу над Морганом маринеры нас провожали, отдавая честь… Я ржал и злился, потому что ну где это было видано, чтобы стражи правосудия отдавали честь разбойникам? Плевать, что мы спасли их город. Это было дико, и совершенно неправильно! Мне не нравилось. Я раздражался. Но, с другой стороны, заставить дозорных благодарить пиратов… Это не могло не вызвать гордость!              Отчаливая, я выдохнул с улыбкой, потому что… это было хорошее приключение. Я объявил себя пиратом, спас город и нового друга, ставшего моим накама, подтолкнул другого друга к мечте… Сплошные плюсы.              А главное, я больше не чувствовал скуки и одиночества. И канонерка уносила нас в море…              — Куда направляемся, капитан? — спросил Зоро азартно, когда остров и форт дозора Шеллзтауна скрылись за горизонтом. Город не был его родиной. Знакомых в нём тоже не было, да и вещей по минимуму и все с собой. Так что сборы много времени не заняли.              — Туда, куда принесёт течение, — лаконично ответил я.              — Ты знаешь навигацию?              — Относительно, — уклончиво ответил я, солгав, чтобы до поры скрыть способности и знания. — Мы плывём, куда нужно. Ветер попутный, течение есть, провизии хватает, а что ещё нужно пирату для жизни? — произнёс я легкомысленно, опасаясь, что Зоро заметил моё напряжение.              А мы всё шли и шли по просторам Великого Восточного Океана. Неторопливо беседуя на разные темы и узнавая друг друга. А чем ещё заниматься в открытом море? Да и, учитывая, что мы были командой, нам просто необходимо было друг друга знать. Чтобы просто доверять спины.              Хотя бы их.              Зоро мне нравился как человек. Мы были даже похожи в чём-то: оба были упрямыми гордецами, оба не умели отступать, верили в невозможное, имели обострённое чувство справедливости, да и приоритеты у нас были чуть ли не одинаковы. Это всё, не говоря о больши-и-их амбициях, грандиозных даже, и о любви к хорошим дракам.              — Зоро, почему ты хочешь стать лучшим в мире фехтовальщиком? — спросил я его с интересом. Не то чтобы это было важно для меня. Да и это было личное. Но я всё равно спросил.              Зоро некоторое время тянул с ответом:              — Я поклялся одной девочке, что или я, или она, но кто-то из нас станет лучшим в мире фехтовальщиком, — вздохнул он, немного трагично. — А потом она глупо погибла. Я просто пообещал и не могу не сдержать своего слова. — Человек чести. Как и я, верил, что обещания нужно было выполнять. Любой ценой. — А ты, капитан? Король Пиратов — пожалуй, самая амбициозная и непростая цель, которую я только могу себе представить… И сложно поверить, что кто-то может задаваться этой целью всерьёз.              — Я тоже пообещал одному человеку, настоящему пирату, который юнгой плавал на корабле Золотого Роджера, что однажды стану Королём Пиратов, — я снял шляпу и ностальгично улыбнулся: — Эта шляпа принадлежала Королю Пиратов ещё в те годы, когда он только начинал пиратскую жизнь. Потом он передал её Шанксу, увидев в нём что-то, что напомнило ему его самого. А Шанкс по непонятной причине, передал её мне, как символ обещания. Я должен буду вернуть её, когда стану Королём. Потому она мне очень дорога, — погладил я её невесомо, поправляя выбившиеся соломинки. Мой Первый Помощник ответил мне, и я не видел причин утаивать от него. Но шляпу вернул на голову, и с придыханием, неравнодушно, словно по секрету сообщил: — А ещё меня очень влечёт, манит к себе, свобода. Пираты — свободные от предрассудков люди, а их король — самый свободный человек в мире.              — Ты говоришь, как одержимый, — заметил Зоро, понятливо усмехнувшись.              — Я долго ждал начала приключения… — пожал плечами я.              Да, мы всё-таки с ним были похожи. Но не во всём. Так, например, Зоро был более прямолинеен. Говорил, что думал, в лоб. Выбирал самый прямой и короткий путь, игнорируя то, что такой путь обычно бывал самым сложным. Да и понимал какие-то понятия он порой чересчур буквально. Так, согласившись плавать под моим командованием, он, судя по всему, собирался строго блюсти субординацию и все мои просьбы воспринимать как приказы. Разумеется, пока я не перейду в этих приказах или на капитанском посту определённую черту, после которой служение мне станет для него унижением и позором. Такого он терпеть не станет. Гибкость ума, обтекаемость формулировок, относительность понятий, хитрость и интриги — это всё было не для него. По крайней мере, пока.              Зато я, наоборот, это дело любил, искренне веря, что пират обязан быть хитрым.              Впрочем, это наверняка было в крови.              И, пока мы плыли и болтали, я раздумывал, и никак не мог решить, признаться ли Зоро в своей истинной природе, или нет. С одной стороны, он не был похож на человека с предрассудками, не считая предубеждений о пиратах, частично уже разрушенных мною. А с другой стороны, он вряд ли стал бы доверять одному из демонов, зная людские поверьях о нас. Не верил бы ни словам, ни действиям просто потому, что люди были убеждены: демоны коварные существа, которые любят втираться в доверие.              И вот думал я, думал, но так и не решился признаться. Понимал, что это облегчило бы мне жизнь, да и нам отношения. Понимал, что вечно скрывать природу не смогу, а чем дольше оттягиваю момент, тем сильнее будут обиды потом. Но всё равно решил, что пусть накама сначала узнают меня, чтобы не иметь предрассудков о моей личности.              Совесть мучила меня за это, потому что получалось… я не доверял человеку, которого назвал накама. Но рассказать всё, как оно было, я… Я понял, что действительно не был к этому готов. Что-то повлияло на меня за прошедшие годы с тех пор, когда мы с Эйсом легко открылись первому встречному сверстнику, едва его зная. То ли привык скрывать свою сущность, притворяясь тем, кем, может быть, даже и не был, то ли сказался детский опыт о том, что лучше притвориться глуповатым, чтобы неожиданностью стали для врага ум и сила. Доверие, вера… Я верил Зоро! Верил в него, но… не верил, потому что открыться не мог. Мысли об этом были навязчивыми, и я старался, как мог, от них отмахиваться, просто радуясь, что больше не один, пусть даже новый друг меня совсем не знал.              Но время летело, с тех пор как мы в последний раз были на суше прошло три дня. Наш с Зоро скудный запас провизии подходил к концу. Еду можно было добыть удочками, которые у меня были в запасе в клети, но воду так было не добыть. Впрочем, я не шибко по этому поводу волновался, ведь течение несло нас к острову, и мы были недалеко от него — я чувствовал уже некоторое время. Но на пути нас поджидал шторм…