***
Я вздохнул: рана в плече ныла, а гомон вокруг стоял такой, что хотя бы подремать было решительно невозможно. Несмотря на то, что Луффи почти в приказной форме отправил отдыхать нас всех, большинство из команды всё же остались. Не доверяли мы этим мордам-зверям, не могли оставить кэпа наедине с ними. Так что все, кто ранен был терпимо, остались подле капитана, которого некоторые из флотов как нашего, так и Кайдо, стали называть исключительно королём. Живучий чертяга! В этой войне, судя по моим наблюдениям, все выжившие были ранены. Не обошлось без ран. Даже сильнейшие, и то… синяками не отделались. А этот счастливчик сражался с самым серьёзным, самым сильным, жестоким и беспощадным, фактически бессмертным противником, и… отделался лишь парой синяков. Ни царапины ведь! В то время как его противник отдал концы. Может, так и проявлялась его демоническая сущность? Демон, в понимании людей, должен быть сильнее любого человека. Вот он и был сильнейшим. И в тот миг, когда это стало ясно, война между Йонко и бой между его людьми — были окончены. И теперь сильнейший порхал над флотом, бодро раздавая указания. Я не покидал флагмана, но с помощью Воли, и ощущения ветра — следил за ним, готовый в любой момент оказаться рядом и прикрыть спину, потому что больно уж он легкомысленно отнёсся к пиратам врага. Благо, что рана позволяла мне двигаться почти без проблем. Досадно было, что пропустил пулю, но слишком уж противник попался… достойный. Пришлось увлечься и повозиться, отстранившись от общего боя. Но это ничего. Царапина. Марко, если бы не его Фрукт Феникса, вечно возрождавшегося из пепла, вообще расстреляли бы. Ему Чоппер запретил шевелиться вообще, из-за повреждения позвоночника, так что он был отправлен в штаб. Завитушку, — чёрт бы его побрал, с его попытками защитить сразу всех женщин, — наш корабельный врач фактически с того света вытащил. Что ему там пронзили клинком насквозь, я не понял, но навсегда запомнил момент, когда зарёванный Чоппер отчаянно звал Луффи и Ло. И, кажется, вытащили демоны нашего Эро-Кока, с помощью способностей своей расы. Я даже подозревал, вспоминая, благодаря чему у меня рана на боку от меча мамаши кэпа зажила, что и в случае эро-принца они использовали свою кровь. У Нами на спине появилась длинная рана от кинжала. Но, должно быть, серьёзной она не была, потому что Рыжая Ведьма была за штурвалом. У Усоппа были переломаны рёбра. Робин из-за одной мелкой ранки потеряла много крови, и сейчас синюшно-бледная и обессиленная находилась в штабе. Френки после боя был похож на груду металлолома, а не на киборга, но в том и состояло его преимущество: он себя уже чинил в мастерской, наспех, потому что некоторые корабли держались на плаву лишь чудом, а другие плотники флота решали проблему лишь временно. Стерва схлопотала сильное сотрясение мозга, и, к тому же, кажется, израсходовала какой-то лимит в использовании силы своего Дьявольского Фрукта: она долго громко истерила после боя, потому что не могла вернуть себе тело взрослой женщины, и ей приходилось быть маленькой девочкой, которую пираты Кайдо не воспринимали всерьёз. Она истерила, пока кэп не отправил её в штаб, чтоб под ногами не путалась. Педро лишился части хвоста, плюс схлопотал ранение бедра. Сам Чоппер лишился рогов, и был оглушён, почти лишившись слуха. И… в общем, пострадали все. Но боги, видимо, хранившие Луффи для того, чтобы он стал Королём Пиратов, заодно хранили и нас. Потому что все в команде были живы. Его пресловутая судьба, о которой он мог часами рассуждать, и которая путеводной звездой указывала ему путь, проведением вела и нас вместе с ним. Тяжелораненых сразу отправили в штаб. Остальные, кряхтя, но держались на посту. А в общем итоге, по подсчётам самого Лу, тяжелоранеными и убитыми мы потеряли четверть, ЧЕТВЕРТЬ флота. И ещё части наших пиратов с ранами средней степени тяжести грозили обострения, осложнения, и прочие последствия. Врачи ведь не могли уследить за всеми, тем более что и сами были ранены… Из акватории мёртвой зоны корабли вывели ещё вечером, сразу после окончания боя. Нас встречали и корабли Тича, и Дозора, те, кто выжил при разгроме блокад. Но никто не препятствовал. Не смели. На кораблях гордо реял Чёрный Роджер с соломенной шляпой. На всех кораблях, кроме кораблей наших союзников, среди которых внезапно обнаружился и Бэзил Хокинс. Именно он, как выяснилось, привёл союзников к месту боя. Учитывая, что кораблей было в разы больше, чем было в нашем флоте изначально, и на первом, на флагмане, на самом носу нашего Санни сидел Монки Д Луффи — исход войны был ясен. И против новой силы выступать никто не спешил. Нас встречали и люди Шанкса, и революционеры, и Эйс лично. Но первые лишь быстро переговорили с кэпом, и исчезли из поля зрения. Вторые — вообще в контакт не вступали. А Эйс долго вертелся где-то поблизости, пока его люди отгружали нам медикаменты. Но и он быстро исчез, почти не говорив с братом. Я подозревал, что они что-то задумали, чёртовы братья Д. Корабли с тихим плеском плыли к ближайшему острову, принадлежавшему Кайдо, но перед войной захваченному дозором. Кэп решил, что дозор сам смотается от такого флота, а организационные вопросы проще было решать на берегу. С ним согласились. Организационные вопросы ведь были острыми: пираты-звери, похоже, всерьёз восприняли приказ почившего капитана, и готовы были подчиняться капитану новому без возражений. Однако вопросы о том, как мы будем, и будем ли сосуществовать, можно было отложить на несколько дней. Пока дел хватало: перевязывали раненых не только врачи, а все, кто хоть что-то в этом понимал, ремонтировали корабли, управлялись с ними, но главное: подсчитывали павших, и пропавших без вести, утонувших, или утащенных на дно сиренами. Всех заносили в два списка, но список с пропавшими перепроверяли: пираты, и наши, и чужие, искали пропавших среди раненых и мёртвых. Последних предавали морю. Какая-то странная усталая опустошённость чувствовалась после битвы. Всем было не до радостей победы, или горести поражения. Никто не оплакивал Кайдо, никто не славил Луффи. Слишком довлеющая была усталость. Случившееся нужно было ещё осознать. А для этого — отдохнуть. Эмоции — они будут, но потом. Мне бы тоже не помешал отдых. Но мне не до него было. Я следил за капитаном, пытаясь заметить что-то подозрительное в его поведении не-человека, пытаясь найти ответы на свои вопросы и касательно того, что произошло у него в бою с Кайдо, и реакции на произошедшее после. Но, похоже, мыслями он был далеко, и пока обо всём об этом не задумывался. Или задумался, просто так глубоко, что по его поведению было не понять, что он думал о произошедшем. Когда я встал, чтобы размяться, и решил поискать своего капитана — быстро обнаружил его на одном из кораблей пиратов-зверей. Луффи ходил между мёртвыми, отдавая дань уважения всем без разбора, и своим и чужим. Ходил между ранеными, желая поправиться всем. Да, в странное положение мы все попали. Мы убивали друг друга, а теперь наши противники были вынуждены смириться с сотрудничеством с теми, кто убивал их товарищей. И наоборот, ещё страннее и диче было спокойно сотрудничать нам с теми, кто убивал товарищей наших. А ведь на правах победителей, мы могли бы… Только это было мелочно. Как-то… по-детски, мстить за тех, кто просто оказался недостаточно силён, кому отказала удача, или чьё время уже пришло. Команда Кайдо, его флот — были силой. Потрёпанной и сильно ослабленной, но силой. Наш флот тоже был потрёпан и ослаблен. И глядя на то, как Луффи даже не пытался делить всех собравшихся пиратов на своих и чужих, я понимал, что он не хотел тратить силы на преследования пиратов Кайдо. Они ведь всё ещё могли дать отпор. — Я дал клятву… Кайдо… что не стану их преследовать, если они не станут преследовать нас, — ответил Луффи на мой прищуренный взгляд, пожимая плечами. Мне стало ещё интереснее, что же произошло в главном бою прошедшей войны. Это было неприятно, мириться с врагом, который убивал твоих друзей. Но иные варианты были глупы и недальновидны. Почему-то вспоминался разговор кэпа и Царя Зверей, произошедший почти сразу после нашего возвращения из пропасти «конца мира». Кайдо тогда говорил о войне более глобальной, чем возможна между Йонко. И Луффи тогда всерьёз воспринял его слова. И… если их действительно воспринимать серьёзно, то силы нужно было копить, а не распылять. И вот, мы плыли к ближайшему острову, который принадлежал Кайдо, и который перед войной захватили дозорные. Шавки Мирового Правительства, видимо, задолго узнав о нашем приближении, с острова смотались. Так что к тому моменту, как мы высадились, там осталось лишь мирное население. Впрочем, мы высаживались на противоположном от поселения берегу острова. Быстро разбивали лагеря: было просто не до вопросов о том, что будет с флотами. Перевязать бы раненых, кого по второму разу, а кого только по первому ещё, подкрепиться бы, и просто отдохнуть. Командиры и капитаны, в общем-то, сами заботились о своих командах. Те, кто выжили. Те, кто был в сознании. В лагерях царила усталая, и какая-то вялая суета. Пока коки готовили еду, а врачи заканчивали осматривать раненых, пока ели, пока устраивались на отдых… Смешно ли? Бывшие враги были вымотаны и опустошены настолько, что никто из нас и не подумал выставлять караульных. Редкие добровольцы и те особо не следили за происходящим. Не до недоверия. Не до разборок. Вот так вот странно объединяла война. Вот так вот странно могла изменить историю всего лишь одна фраза влиятельного человека… — О чём думаешь, Лу? — спросил я капитана, когда, бредя по лагерю, обнаружил, что он тоже не спит. — Думаю о том, как съесть всю ту кашу, которую заварил, и не подавиться при этом, — хмыкнув, ответил он. — Никто не ожидал, что всё закончится так, верно? — задал он риторический вопрос, но я рискнул ответить: — Нет. Это было ожидаемо. Вопрос был лишь в том, добровольно ли подчинятся пираты проигравшей стороны победителю, или их придётся подчинять силой, и возможно, не сразу, а со временем. Могу поспорить, ты предполагал и такой исход. — С чего ты взял? — покосился на меня кэп, в удивлении, наигранном, вскинув брови. Я пожал плечами: — Твои братья не отреагировали ни на твою победу, ни на то, что Пираты-Звери фактически подчинились тебе. А перед тем, как Уил сообщил о действиях дозора, ты исчезал из штаба, и не с кем-нибудь, а с Эйсом. Вывод, из этого можно сделать однозначный: вы с Эйсом предполагали такой исход, и успели его обсудить между собой. Вы что-то затеяли, чёртовы Д, и твоя победа — не наша, твоя — была ключевой в этой затее. — Луффи рассмеялся сдавлено, чтобы не разбудить никого из спящих вповалку пиратов. Впрочем, этой ночью их не разбудил бы и пушечный залп. — Каким ты стал наблюдательным, зараза, — смеялся Лу. — Хотя… ты всегда был таким. — Рассказывай! — потребовал я. И Луффи рассказал всё. И о том, что произошло в бою с Кайдо, и о том, что он задумал с братьями. Планы были… далеко идущими. Я смеялся: понимал, что кэпу нравилось играть в такие игры, от которых зависело слишком многое. Ему нравилось играть жизнями, потому что я не видел в нём стремления ломать существующую систему Мирового Правительства. Он хотел её изменить — да, но уничтожать — нет. И… наверное, это одна из немногих тем, в которых я капитана не понимал. Должно быть, в этом месте и боролись его мировоззрение с его сущностью. Мы разговаривали, пока усталость окончательно нас не сморила, и мы не вырубились, где сидели. Причём я даже не мог сказать, когда это случилось, и кто из нас уснул первым… А утром будущий Король Пиратов явно встал не с той ноги, или решил побушевать для порядка. Должен отметить, что за время совместных с ним приключений я заметил, что бушующий Луффи или как ураган сносил всё, что попадалось на пути, к морским чертям, или вызывал желание надавать ему по шее, или посмеяться. Если он бушевал как ураган — что-то ему говорить было бесполезно и бессмысленно: всё равно не слушал. Во втором случае за любое слово можно было получить по шее, но не больше, потому что в этом случае Лу бушевал больше из плохого настроения, мрачных дум или для порядку. Бушующий Луффи явление вообще-то нечастое, но и не забываемое… И вот, утром я проснулся от чьих-то напряжённых голосов. Едва продраив глаза, я обнаружил капитана, сидящего на большущей бочке, и сверху чуть ли не раздражённо поглядывавшего на выживших офицеров флота Кайдо. Они словно намеренно построились перед Луффи, перевязанные, некоторые с трудом стоящие на ногах, но уверенные, хмурые и даже мрачные. На фоне утренней вялой суеты, царящей вокруг, напряжённые офицеры и кэп, с его нервным тиком на левой брови, смотрелись почти комично. Хотел возмутиться, что меня не разбудил, зараза. Но приметил, что спину ему прикрывал Педро, как всегда привалившийся плечом к дереву, и не спускающий глаз с выходцев из лагеря противников. Напряжённое молчание, висевшее между Луффи и офицерами, сказало мне о том, что я упустил начало спектакля. И молчали его участники из-за возникшего разногласия. Видать, офицеры Кайдо пытались смирить гордость, и по последнему приказу почившего капитана подчиниться врагу. Причём, похоже, они пытались… уговорить Луффи, чтобы он позволил им исполнить последнюю волю Кайдо, и поступить к нему на службу. Сам Лу, помню, был не в восторге ещё когда Уил с командой бывших узников Импел Даун, пожелал присоединиться к нему. Потом он долго ныл и сомневался, когда участники гладиаторских боёв Дресс Розы пожелали того же. Понимал ведь, что это — признание, что без флота в его планах никак. Но всё сетовал на то, что в детстве мечтал не об этом, что флот — это куча проблем. А наевшись вдоволь ролью главнокомандующего флотом, был совсем не рад пополнению, причём столь… массовому. Конфликт на лицо. Упрямство, против преданности. Гордость против эгоизма. Вот придурок! Но о, как же я был рад, что он не менялся хоть в чём-то! Я, потянувшись, пересел на бревно, на котором мы разговаривали накануне ночью. Мне в руки тут же прилетела бутылка с ромом от… Ведьмы. Она тоже обнаружилась неподалёку, и, на удивление, даже улыбнулась мне мельком, когда я кивком поблагодарил её за возможность смочить горло. А несколько мгновений спустя, она уже приземлилась рядом, беззастенчиво прислонившись ко мне плечом. Я вздохнул: находясь в окружении чужаков, было и правда… спокойнее, когда кто-то рядом был своим. — Я понимаю, что последний приказ вашего капитана сильно разнится с вашим желанием, — медленно заговорил кэп, пытаясь подобрать слова, чем нарушил напряжённую тишину, — поэтому… — Приказ — есть приказ, Мугивара, — перебил Луффи мрачным голосом один из командиров Кайдо, кажется, его звали Генри Вейн, и он был одним из самых приближённых Царю Зверей подчинённых. Его голова стоила дороже моей… Мог его понять: я бы на его месте тоже не понимал, почему должен уговаривать бывшего противника, чтобы он позволил присоединиться к его флоту, в то время как любой другой радовался бы новым силам. — Капитан велел склониться перед тобой, то есть служить тебе по нашим понятиям. И мы будем служить. — Рядом со мной раздались смешки: Уил, Орлумб, Идео и Джет, тоже решили посмотреть на шоу. — Кайдо сделал это, чтобы защитить вас, придурки, не более! — раздражённо фыркнул кэп, недовольный тем, что его перебили. — Я дал ему клятву, что не дам вам глупо погибнуть, — медленно произнёс он, словно жалея об этом. Хотя из его рассказа, что я слушал накануне вечером, было ясно, что клятву он дал вполне осознанную. Ха, и чего он после этого хотел?! — Вы не будете пытаться вернуть территорию капитана, как делала это бывшая команда Белоуса. Но я хочу предложить вам, или добровольно стать частью моего флота — ДОБРОВОЛЬНО, — выделил Луффи, — а не по последнему приказу почившего капитана. Или, другой вариант, вы перестаёте быть частью какого-либо флота, и продолжаете пиратствовать свободно. Можете валить к другим Йонко, можете перестать быть пиратами — плевать. Но если вы выбираете этот вариант, и продолжаете пиратствовать, то делаете это лишь при условии, что будете жить по пиратскому кодексу чести, — кэп замолчал, давая время обдумать сказанное. Но командирам Кайдо время не требовалось. Для них был приемлем только один вариант: — У нас так не принято, Мугивара, — словно бросая вызов, или возмущаясь, жёстко отверг предложения — милостивые, между прочим — ещё один из командиров, известный под прозвищем Тощий Рик. — Капитан признал тебя Королём Пиратов, и мы сделаем тебя Королём, — прищурившись, чуть ли не с угрозой, заявил он, под согласные, но осторожные кивки товарищей. Выглядело это смешно. Угрожать, что сделают кого-то королём — это вообще смахивало на бред. Услышав это, улыбнулся даже наш вечно хмурый Педро, по морде которого вообще было сложно различить эмоции. Да, повеселил нас Тощий Рик, повеселил… Но, не капитана, конечно же: — И что не будет ни попыток убить меня, ни воспользоваться шансом на свободу? — помрачнел он. — Мы были преданы капитану, и подчинялись ему добровольно. И будем добровольно подчиняться тебе, — склонил голову Вейн, подобострастно, но без былой мрачности. Судя по блеску в глазах, и он смекнул, отчего нам было весело. — Ар-р-р, — низко, утробно, недовольно и опасно зарычал Луффи, кажется, едва сдерживая свою демоническую природу. Татуировки у него на шее и плечах угрожающе светились… — Задери вас, морских ублюдков, короли моря! Нахрена мне вообще сдался флот?! — рыкнул он, а потом резко обернулся к нашему бревну, чтобы гневно прошипеть: — Рэкхем, это ты, подлюка мерзкая, это всё твоих рук дело! Зачем только освободил тебя?! Если бы не ты… — Ты не стал бы официально сильнейшим и опаснейшим пиратом мира так просто, кэп, — миролюбиво откликнулся Уильям. Кэп открыл было рот, чтобы возмутиться, но закрыл его, и фыркнул: — Я просто нашёл бы Рафтель, и мне хватило бы для этого своей команды и всё. А становиться сильнейшим я и не хотел. Фр-р, — фыркнул он снова, складывая руки на груди, прикрывая глаза, и замолкая надолго, кажется, напряжённо обдумывая ситуацию. За время, пока он думал, стоявшие командиры успели устало сесть прямо там, где до этого стояли. А за спиной у Луффи, и у нас, успели собраться все наши, кто хоть сколько-то был заинтересован происходящим, то есть больше чем пара сотен пиратов нашлось. — Ладно, пригодитесь, — наконец молвил он. — У меня есть планы, которые, думаю, придутся вам по нраву. — Тут уж я не сдержал смешок, ведь об этих планах был осведомлён, и был уверен, что вряд ли в мире нашлось бы хотя бы с десяток пиратских команд, которым цели плана не понравились бы. — Что касается флота — реорганизуем его, — стоило Луффи это произнести, как командиры Кайдо, настороженно прищурившись, подобрались. — Вы получите мой флаг, но при условии, что поклянётесь чтить кодекс чести пирата, — Луффи открыл глаза, и проницательным, требовательным взглядом уставился на командиров Кайдо. Или уже своих?! — Вы будете плавать под моим флагом, и за все ваши действия в мире буду отвечать я. И общие проблемы будем решать вместе, а мелкие — кооперируясь. Вы будете охранять жителей территории, ранее принадлежавшей Кайдо, от дозора, и от других пиратов, потому что хорошо знаете эту акваторию. Только имейте в виду, я не приверженец бессмысленной и неоправданной жестокости, что бы обо мне ни говорили бы в мире. — Командиры, облегчённо вздохнувшие после сообщения о том, что наш флаг всё-таки получат, не скрывая изумления, недоверчиво посмотрели на Лу. Он же, жёстко, требовательно, угрожающе, перечислял свои правила: — Узнаю, что грабите мирных жителей, обращаетесь с ними как с рабами, со скотом, и не выполняете функцию моей протекции над островами — жестоко накажу. Узнаю, что бессмысленно нападаете на дозор, который не нападал на вас — накажу, — кэп усмехнулся, совсем вытянувшимся лицам, однако всё равно дополнил предупреждение: — Но другое дело, если дозорные на вас нападут. Тогда — они ваша законная добыча. Но не забывайте, что в отличие от вас, рядовые дозорные — люди подневольные, и немало из них нападают только потому, что приказали, а не потому, что хотят уничтожить пиратов. Грабить Тенерьюбито можно, сколько вашим грязным душонкам угодно. Можете хоть охоту на них устроить. Их не жалко. — Тут понимающе усмехнулись все. — А вот корабли торговцев — зависит от того, честные это торговцы, или нет. Нечестных — грабьте смело. Но тоже учтите: от их товаров зависят жизни островитян. Сорвали у торговцев куш — продайте жителям нуждающимся, и цены не завышайте. Захватили представителей королевской власти? Тоже зависит от того, как они обращаются с подданными. Концепцию, думаю, вы поняли. Нормальных правителей и членов их семей не трогать! Они и так довольно страдают и от нападок морских бандитов, и от Мирового Правительства. Отдельная тема — пираты. Ублюдков, возомнивших себя пиратами, и наживающихся на страданиях мирян — не щадим! — снова жёстко заявил Луффи. — Остальных — как в случае с дозорными: если не нападают на вас, и не пытаются захватить нашу территорию — пущай плавают. Пытаются — на дно. Не трогаем революционеров, пиратов Красноволосого и Огненного Кулака. Сотрудничество с ними поощряю. А вот пиратов Чёрной Бороды — без разговоров на дно, — кэп мельком глянул на меня, и я отзеркалил его оскал: мы оба хорошо помнили, нашу первую встречу с Тичем. А он ещё и помнил, кто спровоцировал Войну Белоуса, и из-за кого едва не погиб Эйс. Пираты Чёрной Бороды были из тех, кто становился нашими врагами без особых причин. — От общих заработков будете отстёгивать копеечку в кубышку на общее дело, — при этих словах наша Рыжая Ведьма заинтересованно навострила ушки, напрягшись. Ну конечно. Ведь запахло деньгами! — Кубышка будет растрясаться в нужде, будь то нужды отдельно взятой команды, или для массовой закупки запасов, скажем, в случае очередной войны. Будете соблюдать мои правила, бороздя моря под моим флагом — мы быстро поладим. Нет — разговор будет коротким, — снова холодно и жёстко заявил Луффи, и в голосе его звучала угроза не простого пирата, а сильнейшего и опаснейшего пирата, уже не Ист-Блю, как когда-то, а мира. От этой угрозы шерсть вставала дыбом, и ледяные мурашки бегали по позвоночнику. Но это ещё ничего. Было хуже, когда он угрожал, как настоящий демон. Но тон голоса смягчился на усталый: — Тем более что ничего сверхъестественного и невозможного не требую, а правила элементарны. Приказы куда плыть, и что делать я буду отдавать только в необычных ситуациях. В мирное время — сами решайте куда податься и что там делать. А обо всех ваших злодеяниях я узнаю, ибо у меня есть глаза и уши и в дозоре в том числе, — прозвучало предупреждение. — Так что если не согласны — лучше говорите сразу, так я хотя бы выслушаю, прежде чем пристрелить. Мне церемониться надоело, — снова усмехнулся Луффи, ностальгично напомнив мне те деньки, когда командовать он вообще не любил, и плевал на все церемонности. Правда тогда он так прямо и об убийствах не говорил. — Вопросы? — Судя по твоим правилам, ты возомнил себя защитником мирных жителей! — после нескольких минут тишины заметил Тощий Рик. — Защитник? — переспросил Луффи, и тут же фыркнул: — Нет. Но ни одна команда не проживёт долго в море без товаров, которые изготовляют на суше именно островитяне. Мы покупаем их товары, получаем деньги или вещи за защиту, и должны вовремя платить по счетам. Это честно. — Зачем тебе это? — спросил один из командиров Кайдо до того момента молчавший. Смуглый, заросший, дикий на вид, он производил отталкивающе впечатление. Я от таких ничего хорошего не ждал. — Ты же пират! — воскликнул он. — Делай, что хочешь, живи, как хочешь! — Луффи прищурился и, гордо вскинув подбородок, кивнул: — Именно так. Мы — не грабители, не убийцы, не бандиты. Мы — пираты! Мы морские волки, воины моря, храбрецы и безумцы, что вечно бросают вызов стихии, просто чтобы проверить себя. Пираты — самые свободные в мире люди, да. Но свобода не в том, чтобы доминировать над теми, кто не способен себя защитить. Тот, кто лишает других свободы — и сам не свободен. А свобода… — Луффи выдохнул, тихо, словно говоря о сокровенном: — она в стремлении к мечте, в ветре, что наполняет паруса, она в выборе пути жизни, и в выборе его окончания. Ваш капитан, например, умер свободным, потому что сам выбрал, как ему покинуть мир живых. — Я снова вспомнил историю о том, как капитан победил, что Кайдо говорил ему перед смертью, и понял, о чём говорил Луффи: тот действительно умер свободным. — Настоящие пираты имеют свой кодекс чести — вы наверняка знаете о его существовании. И те, кто этот кодекс не соблюдает — не может назвать себя пиратом, — так уверенно заявил Луффи, словно иначе и быть не могло. Я поймал взгляд Уила, и прочитал в нём те же эмоции, которые испытывал сам. Чёртов придурок, умел же заражать своими идеями, своими принципами! В них сначала только хочется поверить, а потом и умереть за них готов. Уил тонко улыбнулся. Улыбался и я сам, и Рыжая Ведьма. И Орлумб гоготал, и многие из наших посмеивались, потому что уже верили… А слова капитана — как однажды выразилась Уайти — были заклинанием обращения в новую веру, потому что после его слов пиратство само по себе приобретало новый смысл и… благородство. — Так вот, ты спрашивал о том, зачем пирату защищать островитян, — тем временем продолжал Луффи. — Ответа два: во-первых, чтобы остаться пиратом, чтящим кодекс. Во-вторых, сейчас пиратство приравнено к бандитизму, а я, идиот, который хочет вернуть хотя бы у простых людей нормальное отношение к настоящим пиратам. Раньше таких как мы славили, а теперь нас боятся. Нет, мне плевать, что лично обо мне думают. Но меня бесит тот факт, что нас равняют со всякой швалью, — ничуть не наигранно скривился он. — Этот кодекс, он… — хотел было о чём-то спросить Тощий Рик, но на сцену, пошатываясь, выплыло новое действующее лицо. Оно вышло на поляну, между кэпом и командирами Кайдо, и, заспанно осмотревшись, выдало: — Эй, я не понял, а эти что, теперь с нами? Бровь кэпа задёргалась в нервном тике с новой силой, но немая сцена длилась недолго: — Хакуба, ЦЫЦ! — раздражённо рявкнул Луффи так, что Кавендиш аж сел, мгновенно проснувшись. И раздражение кэпа было понятно нам всем, потому что накануне, когда Чоппер на пару с врачом команды Белого Жеребца, заявили, что обгорелую руку придурку всё-таки спасли, хотя ему грозила ампутация, Кавендиш разорался, возмущаясь тому, что останутся шрамы. Учитывая, скольким повезло меньше, его сегодня дружно почти ненавидели все собравшиеся пираты. Ну, а Кэпу тем более было не до шуток. Но я не мог не усмехнуться, когда целая рука Кавендиша, собиравшегося возмутиться по поводу обращения к нему, схватила себя же за горло, и не дала произнести ни звука. Вот они, проблемы раздвоения личности… Луффи удовлетворённо усмехнувшись вмешательству удивительно послушной ему второй личности Белого Жеребца, спросил: — Ещё вопросы? — Командиры Пиратов-Зверей, переглянулись, повздыхали, и Вейн, видимо выступавший у них сейчас за лидера, покачал головой в отрицании: — Пока нет, король. — Луффи тут же от обращения дёрнулся, как от пощёчины, и почти разъярённо посмотрел на Уила: — Рэкхем, задери тебя Вандер Деккен девятый всеми четырьмя руками! За каждый раз, когда меня будут называть королём, отвечать будешь ты! — снова рявкнул он. В отличие от Хакубы, тот на это никак не отреагировал, только возмущённо спросил: — Почему это? — Вы хотели знать, почему ваш капитан признал меня королём? — сварливо отозвался Луффи, нехорошо скалясь. Но обращался он не к Рэкхему, а к командирам Кайдо. — Так вот, всё потому что этот придурок, — он ткнул пальцев в сторону Уильяма, — орал на весь флот, что воюет за короля, а тупица Бартоломео его и подхватил! Кайдо услышал, и решил, что раз уж мой флот воюет насмерть за короля, а его флот — всего лишь за Царя Зверей, то войну он уже проиграл. — Уильям неловко засмеялся, почёсывая затылок, когда взгляды всех, кто слышал эти слова капитана, обратились к нему. Я, вздохнув, покачал головой: не думал, что Луффи станет таким мелочным в объектах для мести. — Так я и воевал… за короля, — пожал плечами Уил, недоумённо, словно не было ничего такого в том, чтобы саботировать атаку противников, и заставить собрать остатки сил и ринуться в бой своих, всего лишь одним кличем. Это Луффи ещё не знал, что Уил был не первым. Что первым, вышибая какому-то придурку челюсть, заорал Усопп о том, что его капитан — король, а потом подхватили его мы, команда. Уил был на ближайшем корабле, и подбадривал своих, всего лишь вторя нам. Я так и не сказал этого Кэпу, и почему-то никто из наших, в том числе и сам Уил, не стал выдавать эту маленькую тайну… — Кажется, кэп, сегодня не в духе, — заметил Орлумб не очень громко. Но слух демона был остёр: у Луффи один раз дёрнулся глаз нервно, второй. Он закрыл глаза, и… бочка под ним начала стремительно стареть, рассыпаться трухой. Я удивлённо вскинул брови: неужели он был настолько раздражён, что Волю Разрушения не контролировал?! Но демонстрация возможностей заставила нервно выдохнуть всех наших, и удивлённо прищуриться чужих. Я ещё накануне вечером послушал, что говорили наши бывшие противники. И как мне удалось выяснить, все они задавались двумя вопросами: почему Кайдо признал Луффи Королём Пиратов, и какой же силой тот одолел Царя Зверей, какой силой он вообще обладает, раз смог одолеть бессмертного. Предположений было много. И про Дьявольский Плод доселе неизвестный, то ли связанный с морской стихией, то ли со штормами, и про легендарное оружие, которое Мугивары, то есть мы, якобы могли найти, и про то, что семейка Д может иметь какую-то особую силу, ведь не зря их так преследовало Мировое Правительство — предположений была масса. Некоторые из них были недалеки от истины. А некоторые были совсем бредовыми. Так что пиратам Кайдо любая демонстрация сил Луффи была… важна. У них прямо на вытянутых лицах и был написан немой вопрос: ЧТО ЭТО ЗА СИЛА и не она ли подкосила их капитана?! Оказавшись ногами на земле, Лу невозмутимо отряхнулся, и, открыв глаза, вдруг заорал во всё горло: — САНДЖИ… — Но, видимо вспомнив, что тот был в штабе, (и, наверное, нервно икал от того, что о нём вспомнил наш демон), осёкся, сплюнул, и рыкнул требовательно: — Кто-нибудь, МЯСА капитану. Можно и сырого. Мне нужно успокоиться, и собраться с мыслями, пока я тут всех не перегрыз… — Значит, мы вовремя вернулись с охоты, капитан, — прогудел в ответ издалека откуда-то голос Хайрудина. Минуту спустя он появился в поле зрения, и мы увидели, что он со своей командой великанов тащил тушу среднего Морского Короля. Народ сразу засуетился, организовывая Луффи трапезу. Сам он сидел на земле и хмуро на эту суету поглядывал. И взгляд его нехило подбадривал всех без разбора, кто в суете участвовал. Неудивительно, что полчаса не прошло, а кэп уже вгрызался в своё обожаемое мясо. Ну и его окружению перепало… По мере наступления сытости, кэп добрел на глазах. Так что на счастье Юстасса Кида, к тому времени, как он подошёл к Лу, тот был уже сыт, успокоен, а потому удовлетворён, и благодушен. Мясо творило чудеса! А Кид шёл с явным намерением ругаться. Судя по взъерошенному виду, его кто-то пытался не пустить к Луффи, но он сумел пробиться, а потому пылал раздражением и праведным негодованием. — Мугивара, грязный ублюдок… — с ходу начал он, как только кэп попал в поле его зрения. Вот только договорить ему не дали: Вейн, сидевший неподалёку, недовольно прищурился: — Эй! Полегче! С королём разговариваешь! — У Луффи так дёрнулся глаз, что я не выдержал и захохотал. И долго не мог успокоиться, потому что мало того, что сам Вейн смотрел на меня с недоумением, так ещё и Луффи со своим нервным тиком гневно смотрел на меня, и Кид, у которого отчего-то тоже дёргался глаз, поглядывал на меня недовольно. Впрочем, смеялся не я один, все из нашей команды, кто был поблизости, почти рыдали. Смеялся Ло, тоже с командой, подошедшие вслед за Юстассом. И команда самого Юстасса посмеивалась. Ситуация была комична, как не крути. Да-а, но, кажется, кэпу придётся долго Вейну объяснять, почему тот его бесит. Не любил Луффи подобострастия, не в чести оно у него было. — Прости, брат, я его не удержал, — задыхаясь от смеха, который, наверное, все присутствовавшие, кроме Луффи, слышали из уст этого человека впервые, выдавил из себя Ло, сползая на землю по стволу дерева, которое подпирал. Кэп закрыл глаза ладонью, но, судя по подрагивающим плечам, он и сам понял, почему мы ржали, и был близок к тому, чтобы рассмеяться. Кид же совсем не понимал причины смеха, но, видимо, решил его игнорировать: — Не думай, что после всего я буду тебе служить… — настороженно и недовольно поглядывая на смеющихся, сообщил он. Но тут… снова вмешался Вейн: — Союзники Йонко — это его подчинённые. Или ты разрываешь союз с капитаном и катишься, или… — Я стану королём пиратов! — искренне возмущаясь, перебил Кид нового преданного сторонника Луффи. — Только через мой труп, — холодно с насмешкой осадил приятеля кэп, а потом ещё более насмешливо, с вызовом хрустя костяшками больше не резиновых пальцев, спросил: — Слабо сразиться со мной сейчас?! — Заготовленные возмущения Юстасс проглотил мгновенно. Каким бы идиотом и отморозком он не казался, а мозги у него были. Наверняка хорошо помнил, как он проиграл бой с Кайдо, и это при условии, что сражался не один на один, а трое на одного, ведь он был с Хокинсом и Апу. И даже втроём они ничего не смогли сделать против Царя Зверей. А Луффи одолел его в одиночку, и более того, перед этим заставил себя признать. Так что Кид не мог не понимать, что с Луффи ему не справиться. А тут ещё кэп загнал его «в угол». Откажись Юстасс сражаться — и прослывёт слабаком, согласится — бой проиграет, и от притязаний на пиратский трон ему придётся отказаться, если у него есть гордость, конечно. Юстасс нервно облизал пересохшие губы, оглядываясь на свою команду, и мельком глядя на нас, на наши усмешки. Пытался придумать, как выкрутиться из ситуации. Но неожиданно на выручку ему пришёл сам Луффи: — Кид, слушай, я всё ещё считаю тебя союзником, не более. И благодарен, что ты пришёл на помощь, как союзник. Хоть и понимаю, что ты всего лишь отдавал долг. Я буду рад, если ты присоединишься ко мне. Но своих людей у меня, как видишь, хватает, и даже чересчур малость, поэтому подчинять тебя мне ни к чему. Прости, но ты не являешься какой-то особой силой, которая стоила бы того, чтобы тратить на неё время, пытаясь присвоить себе. — Он сказал, что ты ему не нужен, — утрировал кэпа Кавендиш, передав всю суть короткой, слегка унизительной речи, которая, однако, освободила Кида от выбора. И, тем не менее, Белый Жеребец спровоцировал новую волну смеха, потому что после его слов, лицо Кида оскорблённо вытянулось. Тут уж и Луффи не выдержал и засмеялся. Даже жаль было, что Кид понимал, что любое его высказывание ещё больше унизит его, а потому молчал, ну и волком смотрел на всех и особенно на Луффи и Ло. Последующие дни мы провели в переговорах. Знакомились с пиратами Кайдо, а теперь нашими товарищами, договаривались с союзниками. Генри Вейн в подробностях рассказывал о бывшей территории Царя Зверей, обо всех особенностях, о штабах, складах, об отношениях с островитянами и о прочих мелочах, о которых новому хозяину акватории знать было необходимо. Должен отдать должное терпению Вейна, потому что Луффи настолько демонстративно громко зевал, и то и дело ныл о том, что ему скучно, что слышно его стоны было аж от самого берега. А ведь капитанское кострище находилось от воды на приличном расстоянии. Но он, конечно, так развлекался, или издевался над командирами Кайдо, проверяя их выдержку. Слушал он внимательно, можно было не сомневаться. Так продолжалось с неделю. И каждый вечер Луффи приползал на корабль, (куда мы с командой решили перебраться на ночёвки), загруженный и уставший, и ныл о том, что у него язык отсохнет такими темпами. Тут уж и нам в пору было жаловаться. Особенно мне, потому что я, как Первый Помощник — угораздило же меня — должен был знать то же, что и кэп. И тут уж я был ему признателен за то, что он мне только самое важное пересказывал. А пока шли дни, в лагере стало расти напряжение. Ни одного корабля разведчиков на горизонте не появилось, хотя они были ожидаемы. Но главное, что тревожило: за это время не было ни одной газеты, ни одного издательства. Словно после случившегося весь мир замер, будто в шаге от пропасти. Не к добру была эта тишина. Ой, не к добру. И все это понимали. Конечно, столь масштабная победа опасного пирата, и увеличение его мощи и влияния были для мира подобны предвестию конца света. Наша команда и так слишком «легко» подрывала мировые устои, баланс сил. А когда этот самый баланс перевешивал в сторону пиратов, тем более пирата с репутацией Луффи — паника была неизбежна. Но мы все, дожидаясь ответной реакции дозора, сходились во мнении, что ждать стоило только плохих новостей… Однако их всё не было. Раненые поправлялись, потихоньку собираясь в команды, готовые к новым сражениям. Даже тяжелораненые шли на поправку за редким исключением семимильными шагами. Всё-таки разлёживаться было некогда, и морские волки ли, крысы ли, привыкли быстро приходить в себя. Это было почти инстинктом выживания, потому что моряк, неспособный быстро передвигаться по кораблю на Гранд-Лайн — был трупом моряка. Луффи собирался перед тем, как выбивать дозорных с нашей акватории, побывать в стране Вано, и устроить пир, потому что «окончание войны стоило отпраздновать». Правда, сам он в Вано хотел по другой причине. Не потому, что хотел присвоить главный штаб Кайдо себе, и не потому, что наши союзники-самураи зазывали нас в свою страну. Кэп всё вертел в руках амулет какой-то, который я сроду у него не видел. На вопросы Ведьмы Луффи отвечал, что там, в Вано, есть человек, который спас ему жизнь. И была ещё одна скверная тётка, которая не верила, что он сможет одолеть их Сёгуна, то есть Кайдо, и которой кэп хотел об этом напомнить. Сдавалось мне, что и амулетик ему подарила какая-нибудь очередная женщина… Бабник! Скуку нашу прервал однажды утром вошедший в акваторию острова корабль маринеров. Заметили его стоявшие в карауле пираты Кайдо. Естественно, что все уставшие от болтовни офицеры мощнейшего пиратского флота и члены команды флагмана, включая меня и капитана, тут же, услышав сообщение, примчались на пляж. Луффи, сходу запрыгнув на плечи Вейна, (начавшего привыкать к вредным привычками нового капитана), только глянул на белый флаг корабля, как тут же уточнил у Усоппа: — Кто? — G-5, — ухмыльнувшись, ответил он. Тут уж разулыбались мы всей командой. Луффи предвкушающе потёр ладонями, и хмыкнул: — Старый приятель, значит? Ну вот и узнаем новости во всех подробностях, — решил он, и тут же приказал: — Пропустить! За каждый выстрел в их сторону, и сами будете уворачиваться от пуль. — Гулко разнеслось над собравшейся толпой. Ну, а некоторое время спустя Вице-Адмирал дозора, со своей вечной спутницей, всего вдвоём, бесстрашно сошли на берег и направились к лагерю Йонко, которого уже называли королём. Они браво игнорировали улюлюканья простых матросов, и подозрительные взгляды доброй полусотни командиров флота, и остановились только в нескольких шагах от Луффи. — С чем пожаловал, Смокер? — с ходу, без приветствий спросил капитан. Дозорный хмыкнул, положив на плечо своей спутнице руку, чем и сдержав возмущение… Ташиги. Отвечать он не стал, вместо этого бросив Луффи под ноги свежую газету, первая страница которой кричала заголовком: «Особо опасный пират, способный объединить пиратов в одну армию, новый самый разыскиваемый человек в мире Мугивара Луффи, одержал сокрушительную победу над Йонко Кайдо…» Новости ожидались шокирующими…***