Демоны Луффи

      Итак, половина Гранд-Лайн осталась позади, а первая серьёзная цель была достигнута.              В смысле, мы добрались живыми до Сабаоди.              Осознание этого навалилось не радостью, как ни странно, а растерянностью. Зоро нам напомнил, что за спиной — половина. Пусть лёгкая, но мы её прошли и не заметили. Несмотря на всё, что мы уже испытали. И мы смотрели друг на друга и пытались понять: что? Как? Когда?..              А потом вспоминался восторг Реверс-Маунтин, жуть Чёрного Острова, кладбища и кровь Виски Пик, вкус динозавров Литл-Гарден, снега́ и запах медикаментов королевства Драмм, золотые пески Арабасты… в труселях, бьющий вверх поток и жизнь в облаках Скайпии, интриги и правда Вотер-7, вонь пороха и взрывы Вызова Пяти в Эниес Лобби, отчаяние Триллер Барк, загадка Флорианского Треугольника и, наконец…              Неужели всё это было с нами? Неужели всё это осталось позади?              Но было ведь. Столько всего было разного, что в это даже не верилось.              Удивительно.              И обнадёживающе.              А мы ведь и сами изменились. Выросли серьёзно. В переносном смысле, конечно.              И познакомились друг с другом, даже с Бруком, кажется, так давно. В какой-нибудь прошлой жизни. А ведь это было совсем недавно.              Это поражало.              Но жизненный путь — не Гранд-Лайн, и, можно было сказать, он только начался.              Планы на остров, похоже, так или иначе, были у всех. Стоило нам вступить на один из островов архипелага, а накама уже так и норовили разбежаться в разные стороны. Пришлось их осадить (а заодно и себя тоже), потому что сначала главное: выяснить, как, собственно, попасть на остров рыболюдей, находившийся в два раза глубже, чем наш новенький штаб в Рае Гранд-Лайн, и не быть раздавленными толщей воды при этом. Теоретически, конечно, можно проверить работу врат, открывавших путь к селению демонов, но вывести Санни из течения и отправиться по Логу. Однако, во-первых, мы не знали, хватит ли воздуха в образованном там пузыре до острова рыболюдей, во-вторых, без ориентиров наобум двигаться под водой, даже имея моё чутьё, было рискованно. И зачем проверять и рисковать, если существовавший способ, которым пользовались люди (в основном, пираты) и рыболюди был гарантированно в разы безопаснее, сколько бы ловушек в себе не таил?              Короче, сначала всё разузнать, а потом уже отправляться по своим делам. А то, вдруг, подготовка займёт больше времени, чем нам хотелось бы?              К тому же прояснить вопрос стоило уже и по той причине, что очень уж я желал поскорее избавиться от общества рыболюдей, вызвавшихся стать нашими проводниками. Бесили они. И, ладно, говорливая русалка — её можно было потерпеть или игнорировать вовсе, в конце концов, к женским заскокам даже я уже был привычен. Но вот Хаччи…              Он «взял» над нами шефство и пытался командовать, мол, на Сабаоди база дозорных, сюда же часто спускаются Тенерьюбито, поэтому туда не ходить, это не делать, не выделяться, не привлекать внимания.              Так… трусливо.              Не, я понимал, что Хаччи не представлял силу команды, вспоминая, что Зоро, аж целый старпом, в далёком Ист-Блю с трудом его одолел. А газет он, видимо, не читал. Вот и думал, что с местными силами нам не совладать, потому нужно держаться в тени. А так как он твёрдо решил «исправиться» и добиться у Нами прощения, а ещё отплатить спасителям, то и вёл себя как курица-наседка с неразумными детьми. Высокомерил даже с позиции, что, мол, раз априори больше нас о Сабаоди знал, то мы должны были слушаться. И стоило ли говорить, насколько это меня бесило?              Ар-р, тупой морепродукт! Да как он вообще смел указывать мне, МНЕ, и моим накама, что нам делать, а что нет?!              Но приходилось, скрипя зубами и сердцем, терпеть. По банальной причине: у рыболюдей с человечеством были особые отношения, и, несмотря на их разумность, именно у людей — я прекрасно понимал почему — они считались тупыми и даже гадкими зверушками, поэтому их, рыбин, расположение давало особые выгоды тем, кто его добился. Например, способов попасть в Новый Мир Гранд-Лайн из Рая было всего два: через Мариджои, город Тенерьюбито и Мирового Правительства — Горосэи, то есть через разделявшую мир скалу Ред-Лайн, и через… остров рыболюдей. То есть разумные морепродукты занимали стратегически важную зону, которая, с учётом того, что путь через Мариджои по понятным причинам для пиратов был закрыт, была единственным проходом для нас к мечтам. Морепродукты имели с этого выгоду и немалую, но и страдали от этого в том числе. А те, с кем они договорились, имели выгоду уже от сотрудничества…              Короче, ссориться с ними было неразумно. Особенно с учётом того, что одной команде рыболюдей мы уже наваляли, и нас вообще мог целый остров их сородичей воспринять врагами.              Нет, мы, разумеется, всё равно прорвались бы, даже если бы они решили костьми лечь, но не пустить нас в Новый Мир. Но зачем создавать себе лишние проблемы, верно?              Заранее, по крайней мере. А то зная нашу удачу…              И всё равно избавиться от Хаччи хотелось вместе со всеми его «не выделяйтесь».              Да и вообще, меня дела ждали!              Найти дядю Рейли, познакомиться, передать привет от старика Крокуса; отыскать Трафальгара Ло, да и вообще придумать, что с ним делать, сообщать об особенности крови или нет; подготовиться к новому путешествию, закупив всё, что необходимо; поискать вообще информацию о Новом Мире, всё же из рассказов и газет я знал не так много, а сам из путешествий с дедом почти ничего не помнил; попробовать отыскать накама Джевелри Бонни — теперь я должен был сделать это, как её капитан; отомстить парням за Вотер-7, устроив подлянку и посоветовав девчонкам приодеть и их; слетать на разведку в Мариджои — не обязательно, но было бы неплохо.              И вот вместо этого всего приходилось выслушивать лекции человека-осьминога.              Невыразимая досада!              Болтал он много и не всегда по делу, но, стоило признать, кое-что полезное из его речей нам вычленить всё же удалось. Например, тот факт, что Архипелаг Сабаоди как таковой архипелагом не являлся. Это просто были очень высокие мангровые деревья, корни которых начинались глубоко под водой, примерно в десяти тысячах метров, как раз там, где был остров рыболюдей. Они, эти деревья, были настолько старыми, что пыль, столетиями оседавшая на корнях, торчавших из воды, образовала островки вокруг деревьев. Всего было около восьмидесяти островов-рощ, без названий, но с последовательной нумерацией от одного.              На них-то люди и поселились, удобно строя жилища в корнях с помощью смолы, которую эти же мангровые деревья и выделяли. Она использовалась на архипелаге для всего, начиная от транспорта, ведь на пузырях (оснащённых двигателями или другой тягловой силой) летали, заканчивая домами, где в пузырь была вставлена дверь, а проблема прозрачности решалась шторами. Или по мелочи, вместо пакетов, например, вещи было гораздо удобнее перемещать в воздушных шарах, которые вообще не имели веса — смола была достаточно прочна, чтобы пузыри из неё не лопались при абсолютно любом давлении.              Везде бы так, чтоб, вместо телег и различной тягловой живности, для перевоза грузом использовать пузыри из смолы. Но, к сожалению, за пределами атмосферы острова, пузыри становились хрупкими и мгновенно лопались. Исключением была только вода: под водой смола оставалась прочной.              Но ещё я отметил, что дома на острове были смешными: они выглядели как разукрашенные фонариками к празднику леса, только вместо фонариков — шарики.              Мм, эта обманчивая атмосфера праздника, она чувствовалась на архипелаге всюду, скрывая моря чьей-то боли и ужаса — мне, демону, это нравилось и не нравилось одновременно. Я всё принюхивался к этому, прислушиваясь к собственным чувствам и инстинктам, и снова затылком ощущал неприятности, словно невидимая за линией горизонта в нашу честь уже собиралась буря.              Возможно, по этой причине, я почувствовал себя гораздо комфортнее, когда мы добрались до рощ с постройками из традиционный материалов: дерева и камня. Содержать такие на архипелаге было не каждому по карману, поэтому в них традиционно жила знать и прочие богатеи, или же кантовались представители подполья, захватившие силой и разбоем, порой, целые островки. Там было так… знакомо, что ли? Как я привык на острове Рассвета, когда мой мирок делился на простое и понятное выживание среди отребья в Сером Терминале и войну с белоручками верхнего города Королевства Гоа.              В общем, много чувств у меня вызывал архипелаг Сабаоди.              А пока я над этим думал, выяснилось, что смолой-то, которую выделяли мангровые деревья, и покрывали корабли, чтобы спуститься на дно океана. Покрытие надувалось до состояния шара в момент начала погружения, и выглядела эта технология так же, как та, в которой мы выбрались из подводного селения демонов. Как я подозревал, у них идею и заимствовали, а сами предки придумали это, в том числе и глядя на мангры.              Только никаких врат, справляющихся с задачей без ручного вмешательства, у людей не было, поэтому занимались покрытием судов смоляные мастера, и шанс дожить до острова рыболюдей и их Королевства Рьюгу зависел только от качества работы.              Хаччи, объясняя это, как выяснилось, и тащил нас к лучшему мастеру. По странному совпадению, а может, не совпадению, его звали Рейли, как я подумал, вполне могущему оказаться моим родным дядей. В конце концов, чем заняться легендарному пирату в отставке? Не всё же время почивать на лаврах и кутить, особенно, когда привык к активному образу жизни, верно?!              Стоило ли говорить, что, услышав имя мастера, я гораздо охотнее и бодрее шёл за Хаччи?              Ведь, зачем самому искать Рейли, если жизнь вела меня к Рейли?              Ходячий токояки притащил нас в какой-то «пиратский бар Шакки», название которого я счёл странным уже за то, что бар открыто признавался пиратским. Впрочем, быстро выяснилось, откуда такое взялось: просто хозяйкой бара оказалась бывшей пираткой по имени Шакки, явно гордившейся собственным прошлым. Интересная женщина, странная и с выдумкой. Поприветствовала нас, будто мы её лучшие друзья, чуть ли не обниматься лезла. Потом сообщила, что «всё-всё знает» обо мне и о моей команде из газет, что само по себе было смешным. Ну а затем уведомила, главным образом меня с Зоро и Санджи, что на архипелаге в настоящее время собрались все «Сверхновые» — так называемые «самые отъявленные негодяи-пираты», быстро добившиеся мировой известности и назначения наград за головы свыше ста миллионов белли. Трое из этих «знаменитых счастливчиков», включая меня, по её словам, путешествовали на моём корабле.              Так и не понял, разочаровал я эту Шакки или обрадовал, когда сообщил, что с некоторых пор Джевелри Бонни тоже являлась моей накама, благодаря чему Сверхновых Мугивар было четверо.              Что интересно, я о новом «звании» не знал, потому что тираж газеты о «Сверхновых» пиратах, которых правительство отметило, как наиболее опасных для себя, и уже называло «Худшим Поколением», вышел как раз тогда, когда мы вошли в зону Флорианского Треугольника — туда почта, конечно, не доходила. Обидно было, в какой-то мере, узнать, что нас назвали Худшим Поколением, Сверхновыми, выделив из огромной массы, от едва знакомой пиратки чуть ли не последними. И всё же… всё же сам факт льстил.              Впрочем, прочитав пропущенные номера, я не обманывался: выделили, как действительно наиболее опасных, но лишь для того, чтоб спускать на нас всех собак, обвиняя в собственных провалах. Как, например, поступили с инцидентом в Эниес Лобби, все разрушения и смерти сваливая на нас, а действия «Вызова Пяти» подавая так, будто они спасать прибыли, но поздно.              К слову, новоявленный братец Ло тоже оказался в списках «Худшего Поколения» с наградой в двести пятьдесят миллионов за голову. Я смотрел на его мрачную рожу на листовке и думал о том, что не зря с ним побратался.              И ведь, судя по заявлению Шакки, он присутствовал на Сабаоди!              Не терпелось его найти.              Когда со знакомством и новостями было покончено, наша новая знакомая, как ни в чём не бывало, сообщила, что моего дядюшки — который и оказался смоляным мастером, а ещё партнёром по бизнесу самой Шакки, в баре нет.              Тут-то и стало ясно, какого хрена она с таким восторгом на нас набросилась: дядюшка наверняка интересовался моими успехами, «болея» за родственника.              И, в общем, Шакки знала, что Рейли на архипелаге, но в последний раз видела его несколько лет назад, так что понятия не имела, где он шлялся. Только посоветовала искать в барах, кабаках, игровых и публичных домах и прочих злачных местах.              Мне мгновенно припомнился Шанкс с его любовью «повеселиться», а ещё байки, которые он травил о команде Гол Д Роджера, и…              Кажется, я стал догадываться о том, у кого Шанкс набрался своих дурных привычек.              С дядей познакомиться не терпелось даже больше, чем найти Ло.              Но что нам делать? Делать было нечего. Смоляной мастер нам всяко был нужен для продолжения путешествия. Конечно, на острове были и другие, но… я категорически не хотел их искать, при наличии родного дяди (который, я надеялся, если не бесплатно покроет Санни смолой, то хоть скидку сделает). Было бы, конечно, проще, если я Рейли Волей Наблюдения заметил, но… сильных на архипелаге хватало, но особенных среди них я не чувствовал. Так что, вероятно, старик подавлял собственное присутствие. И раз так, я приказал разбиться на группы и начать поиски явно вредного старика, попутно выполняя намеченные дела. Девушек я, разумеется, по злачным местам посылать не стал, вместо этого отправив в местный парк аттракционов, где, по словам Шакки, Рейли тоже бывал.              Тут-то я воспользовался возможностью и хитро намекнул Гарпиям, что парней команды тоже можно и нужно приодеть. Девки переглянулись, поинтересовавшись, с чего такая забота о накама, ну я им прямо и ответил: «месть». Они переглянулись снова, широко и коварно ухмыльнулись, и закивали мне, мол, не волнуйся кэп, всё сделаем красиво.              Хотел изначально отправить их одних, но поглядев на личики, отчего-то заволновался, задумавшись о том, кого послать с ними. Гарпии возмущались, мол, они способны сами за себя постоять, но я настаивал. Пришлось даже повысить голос и напомнить о моём статусе, чтоб они согласились с соглядатаями, но и уступить тоже: они ведь действительно могли за себя постоять, нужна была лишь страховка, поэтому я понадеялся на Чоппера. К ним прицепился ещё Хаччи, которому я не слишком доверял, но, не чуя от него подвоха, а лишь искреннее желание присмотреть, дал добро. И всё равно, смотрел на эту компанию и понимал, что что-то, какая-то мысль, витавшая на краю сознания так, что мне не удавалось её поймать, не давала мне покоя.              Остальных разделил на две команды: Зоро, Френки и Брук, а также я, Усопп и Санджи. И вот нам-то как раз нужно было обшарить все злачные места.              Зоро и Санджи предвкушали каждый свои «злачности». Я прикидывал, как бы мне пришлось потом искать накама, непривычных к увеселениям такого плана: всё же пиры не бордели.              Вообще, изучать архипелаг таким способом, то есть таскаясь по приятным местечкам с дурной репутацией, где мы часто нарывались на драки, было интересно.              Хотя нет, не так.              Не мы нарывались на драки, а какие-то придурки, увидев «подозрительных» нас, решали, что смогут одолеть. Обзывались, нарывались, лезли с оружием…              Ну и сами были виноваты: без Хаччи мы не видели причин сдерживаться.              Начиналось всё просто: нам не везло. По крайней мере, моей группе. В заведениях про Рейли «не знали», «вспоминая» только за звонкую монетку, но ничего кроме «давно не появлялся» нам не сообщали. Может, кто-то из опрашиваемых намекал на то, что денег предложить за информацию нужно больше, но я не чувствовал, что они могли сказать больше.              — Смотрю, ты и навыком общения с этим сбродом обладаешь, капитан? — заметил, кстати, Санджи, после третьего заведения, а когда я непонимающе посмотрел на него, уточнил: — Человеку, никогда не имевшему дел с преступным подпольем, и в голову не придёт за информацию барменам или хозяевам питейных денег предлагать. Что? Я был су-шефом в плавучем ресторане, командой и поварами в котором были пираты, — пожимая плечами, пояснил он Усоппу, удивлённо посмотревшему на него. — Естественно, я знаю, что в таких местах торгуют не только выпивкой и едой, но ещё и информацией, которую удобно собирать, развязывая с помощью алкоголя клиентам и посетителям языки.              Я глянул на своего кока с уважением: знал, что он тоже скрывал немало, да и жизнь, и фактически ученичество у старого пирата Зеффа много ему дали, но всё же нечасто он это показывал.              — Ну вот и меня жизнь с горными бандитами многому научила, — хмыкнул я, поясняя уже Санджи.              Впрочем, не очень-то нам помогал мой опыт, потому что в питейных заведениях, чтоб не привлекать внимание, предполагалось заказывать хотя бы выпивку. Ну мы и заказывали, но… Видимо слишком сильно выделялись, ибо в каждой второй забегаловке к нам приставали местные, мол, мы слишком подозрительны. Не важно почему, поводов для драки находилось много: слишком чистые и опрятные, а значит, чистоплюи-шпионы дозора, например, или слишком юны и заносчивы… Ну мало ли какие мысли приходили выпивохам, глядя на нас. Факт был в том, что мы их нервировали, и они реагировали. Кто-то даже нас узнавал и хотел «вынести», чтобы «не задавались», а то «какие Худшие, так, детишки». Итог был один: мы, непривыкшие бегать, с полтычка уделывали придурков, чем, конечно, привлекали массу внимания и вообще наводили шороху. Придурков мы обычно заставляли вести нас в следующее злачное заведение. И… тут варианты разнились, и нас либо приводили в засады, которые мы, опять же, выносили, либо действительно в следующий притон, где про нас уже были наслышаны.              Короче, всего через несколько часов блужданий по кабакам, кажется, уже весь Сабаоди был в курсе, что Мугивары «кутят». Ничем хорошим это внимание не пахло, потому что могло вызвать интерес врагов. И пусть на архипелаге было всё Худшее Поколение Сверхновых, но только мы прославились, бросив прямой вызов всему Мировому Правительству и даже уничтожив оплот, считавшийся несокрушимым. То есть вероятность того, что из всех знаменитостей охотиться начнут именно за нами, была чуть не стопроцентной.              Но пока ничто не предвещало «бури», кроме вот этой… славы. Мы бодро искали дядюшку, перемещаясь из бара в бар, из игрового дома в бордельный…              Откуда едва успевали унести ноги, потому что чудовища, обитавшие там, имена которым женщины, больно уж ловко пользовались наивностью и невинностью молодых здоровых парней, которых будоражила сама мысль остаться в объятиях фурий.              Это был ад.              Заставляющий задумываться снова и снова на тему: а почему бы и да?..              К счастью, дело помогало силе воли сдерживать низменные… жажды.              Время шло безразвратно. Но всё равно весело.              Хотя был во всём этом один раздражающий момент: весь архипелаг был липким, как смола, которую выделяли мангровые деревья, видимо, ею и пропитанный, и мои шлёпанцы часто присасывались к местной почве так, что пытаясь их отодрать, я рвал обувь. После пятой починки я не выдержал и психанул, выкинув шлёпки и решив, что отныне всюду буду шарахаться босиком. В конце концов, они мне и во время драк мешались, когда рвались в неподходящий момент. Усопп и Санджи предлагали мне приобрести башмаки, но я напомнил им, что техники боя резинового тела предполагали изменение размера в том числе и ступней, чему ботинки будут мешать. Собственно, потому я шлёпанцы и носил, что на людях дрался не как демон, а как обладатель Дьявольского Плода и его силы резинового тела: то есть мог позволить себе только дешёвую обувь, которую и починить можно было быстро, и выбросить — не жалко.              Но с этим было покончено: шлёпая босыми ногами по чуть прохладной и липкой земле, я чувствовал себя счастливым.              Так и проходили часы.              И, разумеется, шатаясь по «злачным» рощам, в которых царствовал разбой, мы не могли не наткнуться на кого-нибудь именитого. Первым стал Скретчмен Апу — один из Худшего Поколения» с наградой сто девяносто восемь миллионов белли за голову. Он сидел на стене какого-то каменного дома, в то время как его команда отбивалась от придурков, решивших, что этот пират им по зубам, и за его голову они смогут добыть себе денег.              Придурки, к слову, были те же самые, что нападали на нас несколькими часами ранее, так что я решил, что это было их способ развлекаться: получать люлей от тех, кто сильней.              Однако мне, Усоппу и Санджи нужно было пройти как раз по той улице, где была драка. Придурки, конечно, мгновенно признавали в нас не очень старых знакомых и расступались с поклонами. Что, конечно, привлекло внимание Апу к нашим «скромным» персонам. Он попытался заговорить, но… Я его проигнорировал и молча прошёл мимо, будто его и не было: не было причин с ним говорить. Зато вопли в спину стали наслаждением: он что-то кричал о том, что я высокомерная задница, и мне не стоило задаваться и игнорировать его, самого Скретчмена Апу, только потому, что награда за мою голову в два с половиной раза выше, чем его. Это было забавно.              А потом нам повстречался и Бэзил Хокинс, по прозвищу «Фокусник». Мы столкнулись с ним, когда зашли в один из пиратских пабов. Рейли там не было, но мы успели набегаться и проголодаться, потому и задержались для перекуса. А он уже сидел там в окружении накама. Еды за его столом не было, зато были игральные карты, которыми, как ходили слухи, он мог предсказывать недалёкое будущее.              Ими он и питался, как я, хихикнув, предположил, потому что искренне не понимал, как можно было сидеть без еды в заведении, насквозь пропахшим не алкоголем, а жареным мясом.              Со стороны это, наверное, выглядело забавно. Мы расположились в разных концах паба лицом друг к другу и к выходу, потому что поворачиваться спиной к потенциальному противнику было минимум глупо. А столики между нами пустовали просто потому, что к тому времени нас везде встречали одинаково: стоило местным завсегдатаям признать в вошедших нас, пиратов Соломенной Шляпы — у них вдруг появлялись «неотложные» дела, пока мы же спокойно делали заказ дрожавшим барменам. И вот сидим, значит, в полной тишине. Мы — перекусываем, Бэзил раскладывает пасьянс или что-то такое. Где-то за барной стойкой трясутся хозяева паба, ощущая всё напряжение, висевшее между пиратами-конкурентами. А в двери паба то и дело кто-то входит, осматривает «публику» и мотает из заведения так, что лишь пятки сверкают.              Редкое зрелище.              Но, наконец, Хокинс закончил раскладывать карты, посмотрел прямо мне в глаза и произнёс:              — Мне лучше избегать битвы с тобой, нечеловеческое отродие. Но удача от тебя отвернулась в тот миг, когда ты вступил на земли архипелага.              Я как раз доел свою порцию, когда он закончил говорить, и не успел ни ответить, ни даже подумать о том, что карты-то ему не наврали про «нечеловеческое отродие», как у меня зазвонил Ден-Ден-Муши. Улитка истеричным голосом Нами сообщила, что Кейми, нашу русалочку, похитили. Санджи мгновенно вскочил, опрокидывая стул, Усопп взвыл в голос о страшных островах, но я молчал, переваривая услышанное.              Ведь знал же, чувствовал! Но отреагировал слабо, понадеялся на внимательность женщин и ответственность Чоппера. И вот… результат моей ошибки. Это следовало принять, усвоив в качестве урока «на будущее».              Сознания в тот момент коснулось ощущение дежавю: в Вотер-7 события на нас свалились примерно так же неожиданно.              Я тоскливо вздохнул, залпом выпивая остатки грога, подумав о том, что зря рассчитывал спокойно сделать все дела и отправиться уже на остров рыболюдей. В это же время Ден-Ден-Муши издавал пронзительное: «Луффи, не молчи».              Нужно было срочно что-то решать.              — Не истери, найдём нашу рыбину, — рыкнул я в голосовой передатчик улитки связи, приказывая связаться с Зоро и договориться об общем сборе в одном примеченном мною ранее местечке. Но перед тем, как поторопиться и покинуть паб, я всё-таки ответил Бэзилу с ухмылкой: — Чтож, пожалуй, ты мне нравишься: меня всегда привлекали странные люди. А что же до моей удачи — я её верну.              И что-то такое мелькнуло во взгляде известного пирата, что я понял: с этим человеком мне враждовать не придётся.              Но встреча осталась позади, и мы поспешили в оговорённое место к друзьям, чтобы разобраться в произошедшем. Девчонки, и правда, были близки к истерике, как и Чоппер: произошедшее их шокировало. А вот Хаччи заламывал себе руки и сокрушался собственной беспечности, из-за которой и вышло, что вышло: они просто увлеклись увеселениями и не поняли, в какой момент Кейми пропала. Чоппер потом по запаху выследил её, но сделать ничего не смог. Ребята выяснили лишь то, что похитили русалку работорговцы за какие-то прошлые обиды.              Я слушал и успокаивал Нами с Чоппером, а сам… винил себя. Ведь мог же и должен был подумать о том, что девушки и оленёнок не устоят перед аттракционами так же, как мы выстояли перед соблазном напиться и забыться в объятиях женщин. Но…              Но чего уж ныне.              Собственные мысли и чувства пришлось отодвинуть подальше и задавить: дело не терпело отлагательств, но и поддаваться эмоциям глупо. А было ясно, что придётся проверять всех работорговцев архипелага, ведь как бы я ни относился к русалке, а такой промах со стороны как самого себя, так и накама, оставить без внимания не мог. Так что своей Кейми была или нет — не важно, ведь исправить ошибку и спасти её снова мы были обязаны.              Ну мы и бросились врываться в логова контрабандистов и торговцев «живым товаром», в поисках нашей рыбины. По началу поиски шли неважно, но, когда, как ни странно, нам на помощь пришли всадники летучих рыб, босс которых, несмотря на перебинтованное лицо, теперь просто обожал Санджи (а заодно и нас), дело пошло на лад. Дюваль ведь тоже был работорговцем, так что знал всю сеть этого бизнеса изнутри. Благодаря ему и его людям быстро выяснилось, что русалку уже отправили на аукцион, который должен был вот-вот начаться. И, к вящей досаде, так уж вышло, что я на тот момент, когда это стало известно, находился дальше всех от первой рощи, где и проходила продажа. Пришлось отправить друзей вперёд себя, причём, позволяя Нами, если что, просто выкупить Кейми, пожертвовав всеми деньгами, что у нас были с собой в запасе.              Мне это не нравилось, но… Это было лучше, чем слушать обвинительные речи Ведьмы о собственном бессердечии всю оставшуюся жизнь, испытывая муки совести от того, что нарушил кодекс чести пирата и не спас союзницу, попавшую в беду по моей же вине.              Так что пока они там разбирались, я со всех ног торопился в первую рощу, надеясь успеть до того, как объявят «лот» Кейми и продадут: рыболюди были самым дорогим и востребованным товаром на людском рынке Сабаоди, так что это действительно могло стоить очень и очень дорого. И я… всё равно опаздывал.              На помощь снова пришли всадники летучих рыб, которые и подхватили меня в одной из рощ, и доставили к аукциону.              Вовремя!              Когда летучая рыбина со мной «на борту» выбила двери аукциона, Кейми уже была на сцене в аквариуме, и, судя по всему, кто-то из покупателей уже успел предложить за неё столько, что даже Нами поскупилась предложить больше — или у нас просто не было такой суммы. Во время её заминки, когда она и оставить русалку не могла, и предложить больше у неё язык не поворачивался, я и явился народу…              На аукционе присутствовал Юстасс «Капитан» Кид с командой, в том числе с человеком по прозвищу «Киллер». Оба были Сверхновыми. А ещё среди зрителей или потенциальных покупателей я заметил… Ло!              О, это было просто чудесное стечение обстоятельств. Чудесное и удивительное настолько, что, пока я оглядывался, у меня мелькнула мысль о том, что был бы на аукционе ещё и дядя Рейли — при следующей встрече с Хокинсом я бы посмеялся над его картами, ведь удача не поворачивалась ко мне спиной, а наоборот, через маленькую неприятность, повернулась ко мне лицом во всей красе…              И я бы обрадовался и попрыгал от счастья, ведь спасти русалку было несложно, но… в зале также находились трое Тенерьюбито. В вычурно украшенном почётном ложе, на роскошных, по сравнению с прочими, креслах, они сидели с презрением, выраженным на лицах. Как и прежде, брезгуя дышать со смертными одним воздухом, а потому пребывая в специальных скафандрах, они занимались тем, чем привыкли и любили заниматься: купли-продажей рабов. И, судя по всему, один из них Кейми и приобрёл…              На миг, всего на один короткий миг я прикрыл глаза, чтобы примириться с реальностью, даже мысли о которой старался откладывать как можно дольше и дальше, натурально пытаясь тянуть время. Но вечно так продолжаться не могло.              И вот он я, представитель демонов Д — злейших врагов богов, собственной персоной со всеми своими презрением и ненавистью. И вот они Тенерьюбито, люди, возомнившие себя богами, со всеми своими высокомерием и самомнением. Эта встреча не могла не состояться. Не было ни шанса, что она не состоится. Не было и шанса, что она не закончится новым витком вечного противостояния.              Открывая глаза, я знал, что пойду до конца, чем бы этот конец ни стал.              Проблема заключалась в том, что ни я, ни мои люди не были к этому готовы. Но отступить мы не могли.              Расклад был таким, что русалку я должен был забрать в любом случае. Тенерьюбито это, конечно, не понравится, но, не способные сражаться лично, они используют власть и призовут на наши головы силу, подчинявшуюся им напрямую. Таких было несколько, в том числе Вызов Пяти. Однако уничтожать архипелаг, который обогащал их, будучи важным звеном и перевалочной базой как в легальной, так и нелегальной торговле, они не станут. Но кару, конечно, потребуют жесточайшую, а в этом случае, оставался вызов адмирала дозора. Тот прибудет быстро и, нет сомнений, не станет разбираться с шушерой, ведь у него будет единственная цель: уничтожить меня с командой.              Неприятно.              Мог ли я одолеть адмирала? Не знал. И это было неприятно втройне.              Но всё же выбор передо мной не стоял между смертью и предательством самого себя.              Проблемы? Будем решать их по мере поступления.              Оценив обстановку, я гордо выпрямился и, не слишком торопясь, отправился к русалке, игнорируя Тенерьюбито на пути. Аукцион к тому времени уже остановили из-за того, что летающая рыба выбила входные двери, стараясь быстрее меня доставить. Так что шёл я в полнейшей тишине и в недоумении, царившими в зале, до тех пор, пока на нижних ступенях мою руку не перехватил Хаччи. Все шесть рук высунулись из-под куртки в отчаянной попытке остановить безумие — меня — но являя королям и королевам, принцам и принцессам, герцогам и герцогиням голую правду: рядом с ними всё это время находилась гадкая тварь: человек-осьминог. И зал взорвался криками ужаса и отвращения. Гомон разрастался, усиливался, оглушая, дезориентируя, чересчур чувствительные «белоручки» демонстративно падали в обморок. Но внезапно раздался выстрел, похоронив все звуки: Хаччи медленно завалился навзничь — я не успел ни дёрнуть друга, ни перехватить пули. А выше по лестнице прыгал от радости отвратительного вида Тенерьюбито — с презрением и торжеством на лице он потрясал пистолетом в руках.              Сердце пропустило удар, по телу жидким могильным льдом расползлась чистая ненависть. Я сжал кулаки и сделал шаг: демон за головой «бога»…