Ведьма

Неживой и уродливой казалась старая постройка. Полуразрушенный дом стоял на этом месте с самого основания города и почти что всё время оставался нежилым. Особняк находился на самом краю жилых кварталов Санкт-Эринбурга и считался проклятым местом. Люди живущие возле особняка, клялись что по ночам, из глубин дома доносились страшные крики и завывывания. По слухам, раньше, там жили тёмные маги, сделавшие что-то, за что поплатились собственными жизнями. Всего лишь слухи, но к особняку старались и вправду не подходить. Дом был обнесён высоким, каменным забором с резными воротами, давным давно заросшим диким плющом. Особняк был виден лишь из далека, но всё равно создавал гнетущие и пугающее ощущение. *** Лёля поправила сползающую с плеча лямку рюкзака и ещё раз оглянулась. Девушка стояла перед чугунными воротами и бегала глазами по красивым завиткам и плавным линиям резьбы. Ворота заканчивались острыми пиками уходящими в небо, а через пробелы резьбы пролезть, даже Лёле, было невозможно. Ещё раз вздохнув, девушка поплелась искать лозу по периметру забора по которой можно было перелезть и не свернуть себе шею. Такая нашлась чуть поодаль от ворот, сочно-зелёная и толстая, она уходила ввысь, скрывалась за пышными кустами лозы и должна была выдержать вес девушки. Последний раз обернувшись, она зацепилась руками за крепкую полосу леаны и полезла вверх. Перекинув ногу через забор и удерживаясь на высоте почти трёх метров, девушка скинула рюкзак с плеч и безжалостно отправила его в полёт до земли, вновь зацепившись за лозу, только уже с другой стороны. Спрыгнув на землю возле рюкзака, Лёля огляделась и подняв сумку, прогулочным шагом направилась к особняку. Двустворчатые двери противно заскрипели, когда девушка наконец смогла их открыть. Прогнившие половицы прогинались под весом девушки, а ветер завывал сквозь разбитые окна. Лёля оказалась в огромной парадной, посреди которой находилась лестница, уходящая по разные стороны, в глубину особняка. Он выглядел так, как будто все его жители поспешно покинули его. Где-то валялась сломанная мебель, порванные портьеры обрывками свисали с оконных гардин, куски штукатурки валялись на лестнице и паркете. Девушка аккуратно прошла к лестнице, заваленной обломками стекла, скрипящим при каждом её шаге. Поднявшись по лестнице она остановилась в проёме арки, уходящей в длинный коридор, увешанный старыми картинами и портретами бывших жильцов особняка. Лязгнула молния рюкзака. Лёля присела на одно колено на самом, по её мнению, чистом от осколков месте и начала копаться в глубине потёртой сумки. Через несколько минут в руках девушки появились моток красно-алых ниток и блестящая, «цыганская» игла. Продев нитку через толстое ушко, Лёля поднялась и поднеся иглу к своим обветренным губам, закрыла глаза. По пустым коридорам особняка, пронёсся низкий, горловой звук, отражающийся от пошарпаных стен. Зазвучало мелодичное наречие, неслышимое в этом мире уже многие столетия. Стеклянные осколки под ногами, дрожали, точно так же как и ветхие стены, не выдерживающие натиска древней, давно забытой магии. Игла в руках девушки покрылась тонким инеем и едва заметно завибрировала. Голос стих, Лёля открыла глаза и прокашлялась. Давненько она не практиковалась. Вибрация в игле всё нарастала и нарастала, иней на ней начинал чернеть, складываясь в ледяной узор. Когда она полностью покрылась чёрным льдом, тут же выскользнула из тонких пальцев и понеслась вперёд по коридору, разматывая моток ниток, так же как и игла, постепенно покрывающийся инеем. Девушка бегом устремилась за ней. Перескакивая через сгнившие половицы и упавшую мебель, Лёля бежала за иглой, ориентируясь на уже полностью покрытую инеем алую нить. Она бежала по коридорам особняка, не оглядываясь и не останавливаясь. Не глядя на расшитые портьеры, на позолоченные люстры и статуи, покрытые пылью и паутиной. Не глядя на огромные, богато убранные бальные залы, уходящие потолков ввысь. Очередной раз свернув девушка пробежала вниз по узкой лестнице и почти что носом уткнулась в простую, деревянную дверь. Зачарованная игла парила, врезавшись в дерево острым концом. На двери висел увесистый замок, расколовшийся на две половины, стоило Лёле лишь щёлкнуть пальцами. Осторожно открыв дверь, девушка вошла в комнату. Сюда не просачивался свет, пахло сыростью и пылью. Её окружала лишь чернеющая тьма, не одного проблеска света. Лёля очертила правой кистью круг и вновь щёлкнула пальцами. На кончике указательного пальца вспыхнула зелёная искра, разгораясь. Холодный ветер, пробирающийся под кожу, ворвался в комнату и подхватив искру, пронёсся по помещению, зажигая зелёным пламенем свечи, расставленные на мозаичном полу. Каменные стены отражали пламя свечей и тонкую тень девушки, проходящей в глубь комнаты. Зачарованная игла, стоило только открыть дверь, понеслась к самой дальней стене, возле которой располагался лакированный, чёрный стол с множеством отсеков, так и застряв концом в деревянной крышке. Подойдя к нему, Лёля провела длинными пальцами по краю задней стороны крышки стола, поняв что та поднимается. Как только девушка приподняла её, во внутреннем кармане её джинсовой куртки зазвонил телефон. Лёля аккуратно опустила крышку стола и нашарила в кармане телефон. Посмотрев на разбитый экран старой раскладушки, она поднесла её к уху, приняв звонок:  — Алло.  — Привет, незанята? В трубке раздался громкий голос Ирины Клепцовой. Лёля обернулась на выход из комнаты, потом посмотрела на крышку стола и ответила:  — Не так чтобы. Что-то случилось?  — Нет, ничего не случилось. Просто хотела спросить. Не хочешь с нами на экскурсию? Мама Бирюкова проводит. Ты вроде как занята, я знаю, но может всё-таки сможешь? Лёля почесала кончик носа, задумываясь.  — А куда экскурсия?  — В пещеры Клыково. Ты говорила вроде у тебя там дед живёт?  — Да, живёт… — Ей категорически не хотелось сейчас думать о нём. — А кто-то ещё поедет?  — Ну, я, Бирюков, Легостаев с Ксенией, они вроде как в один конец. Я в курсе что ты их не очень знаешь, но может пора найти себе ещё друзей, кроме меня? Если откажешься то я не обижусь.  — Нет, нет, я поеду. — Девушка ещё раз кинула взгляд на стол. — А почему Никита с Ксенией в один конец, не знаешь?  — Да, они вроде у деда Легостаева останутся. Ладно, я тебе потом ещё напишу.  — Да конечно. Пока.  — До встречи. Лёля отложила телефон обратно в карман куртки и вновь приблизилась к столу. Подняв уже ветхую, откидную крышку девушка улыбнулась. В отсеке стола лежала старая, толстая книга в кожаной обложке, без каких либо опознавательных знаков. Бережно взяв фолиант в руки, девушка осторожно переложила его в открытый рюкзак, перед этим надёжно замотав его в старую куртку, найденную на свалке и выстиранную. Всё ещё улыбаясь Лёля накинула рюкзак на плечи и закрыла крышку стола, наложив парочку проклятий, как говорится, на всякий случай, как вдруг почувствовала чужое присутствие. За спиной раздался смешок. «Теряешь хватку.» ***  — Ты уверена что приглашать её, хорошая идея? Ирина Клепцова повернулась в сторону сидящего на стуле, Артёма Бирюкова.  — Да. А что не так?  — Просто Лёля, такая, м-м-м…как сказать… — Артём почесал затылок. — Странная.?  — Она просто необщительная. — Отмахнулась Клепцова. — Ну рассеянная немного. Ты просто с ней мало общался.  — Ну как знаешь. Но просто знай моё мнение.  — Я просто думаю что у неё проблемы были в детстве. Никогда о себе ничего не рассказывает. Просто слушает и наблюдает. Жутко аж иногда становится. Но в любом случае, она такой же ребёнок как и мы, ничего сверхъестественного она не делает. Уж поверь мне. Артём как-то странно смотрит на подругу и медленно кивает.  — Да, ничего сверхъестественного.