потерянная лента / the lost tape

— О, бедный малыш — Аластор щелкнул языком. Так же быстро, как он щелкнул языком, он передумал. — Боюсь, у меня нет времени.       Он расслабился и наклонил голову с сочувствием. — Возможно, если этот маленький… ваш эксперимент, — сказал он, изображая ложную щедрость, — показывает какое-то обещание… я мог бы подумать о том, чтобы дать вам немного поддержки. — он вздохнул, слегка хлопнув в ладони и повернувшись на пятках. — Удачи! — Грх… — громкий грохот статики прозвучал из той телевизионной головки, за которой последовала громкая трещина.       Аластор повернулся с широко раскрытыми глазами от восторга. Неужели он так легко взорвал свой разум? На этот раз он воспользовался моментом перегоревшего запала. — О, прежде чем я уйду… — эта невыносимая говорящая голова была еще более интересной. — Слово мудрым, — сладко сказал он и щелкнул пальцами. Визитная карточка Макса взлетела в его руки, а затем быстро попала в зеленое пламя. — Тебе захочется найти более подходящее… сценическое имя, если ты собираешься выжить подольше, чтобы сделать это в этом городе       Маленький подарок. Он был в снисходительном настроении. Конечно, он скоро забудет имя этого идиота. Незадолго до остальной части ада, если этот так называемый конферансье не поумнел. Аластору не хотелось бы, чтобы такие инвестиции в будущее развлечение были потрачены впустую. (Его развлечение, очевидно.) — П-п-п-подожди, — сказал Макс, тихо смеясь, обхватив рукой угол своего телевизора, качая головой. — ты собираешься уйти от возможности жизни? -недоверчиво спросил он. — Я считаю, что уже немного поздно, — ответил Аластор с дерзкой улыбкой. — Хахаха, — задохнулся он сломленным, поцарапанным тоном. — Мы говорим о вещании Supreme-MX-Macy — Он не мог понять, почему этот старик не хотел объединить усилия с тем — Страх… обожание миллионов… — Он мог почти попробовать это. — контролировать сердца и умы ада! — он настаивал на том, что идеальный план, сладкий, сладкий вкус неизбежного успеха, ускользает от него. — О, я не заинтересован в vox populi, дорогой, — спокойно сказал ему Аластор. — Честно говоря, мне наплевать. — Хех. — плечи демона были слегка наклонены вперед, это выражение все еще выражало уверенность, но оно было пустым и плоским на его двумерном лице. Его черты были взорваны и истекали кровью через его разрешение. — Ха… ха-ха-ха… ха-ха-ха! — Оставайтесь с нами, дорогой, — сказал Аластор, поворачиваясь спиной к сумасшедшему и прокладывая путь через разрушение его собственного замысла. Это было намного лучше, чем любая маленькая жестокая драка на улицах. Он мог чувствовать агонию гордого демона, его бедное эго, разбитое и избитое, на всеобщее обозрение. — Вы можете узнать что-то от своих предков.       Нет… Он не посмеет… Радио-Демон никогда не пропускал спектакль…       И все же, там он прошел. Уходя от него. Игнорируя его. Судьба хуже смерти. Хуже двойной смерти. Хуже, чем эта судьба. Сознание ушло в провода и транзисторы.

Это не могло быть концом. Нет, это было далеко от конца. Он позаботится об этом. Он обеспечит, чтобы Аластор знал, что vox populi невозможно игнорировать.

      Схемы подходят чтобы взрывать, он безумно смеялся, без него, по всему городу, решив последнее слово, он заорал: — О, вы не слышали еще VOX POPULI!