Кровавая чаша.

      Володя вернулся в РУВД находясь в прострации. Присутствие Елизарова в городе, да и ещё то, что его разыскивают в подозрении в разбое и убийстве. От Лёши можно было ожидать многого, но убийства, хотя они не виделись 7 лет, всё могло кардинально измениться. -Я тут посмотрел на фоторобот, который сегодня передали из Москвы. Никого не узнаёшь? –сказал Стас, когда потерянный Лисовский вошёл в кабинет. Капитан Заречного РУВД сглотнул, на минутку даже почувствовал себя героем Достоевского. Нет сомнений, что Олейников узнал Елизарова, ведь они видели друг друга в тамбуре. Что же теперь делать, как выкручиваться из сложившейся ситуации? -Я сейчас всё объясню. –тяжело вздохнул Володя и приземлился на стул. -Уж постарайся. –внимательно следя за коллегой, сказал Стас. У Олейникова не было мыслей о том, что тот мог быть как-то причастен к самому преступлению, но капитану МУРа хотелось бы узнать, что связывает этих двоих. -Елизаров мой бывший парень, мы лет 7 не виделись. Недавно он приехал в наш город и просил помочь ему с каким-то проблемами, я отказал, а потом сегодня узнал, что за проблема. –рассказала Лисовский. -Я надеюсь ты не ним встречался в обед? –выжидающе глядя, спросил Олейников. Врать Лисовскому, наверное, впервые в жизни стало как-то неловко и он просто молчал. -Ты идиот? Ты знаешь, что это соучастие, и где нам теперь его искать? Пиздец. Альтруист хренов, или что старые чувства взыграли? –засыпал вопросами Стас. Он чувствовал себя уязвлённо, и сам не знал почему. И последняя фраза вырвалась сама собой и в принципе передавала причину негодования. Неужели ревность? Очень даже похожа. -Мне нужно было убедиться, тебе не понять. Ну давай арестовывай главного соучастника или что передумал? А про чувства, ты вообще что-то знаешь про чувства, бесчувственный чурбан? –процедил сквозь зубы Лисовский. -Я бесчувственный чурбан? Да что ты вообще обо мне знаешь, чтобы так говорить? -сам от себя, не ожидая почти заорал Стас. -Я найду его и посажу, можешь сомневаться. –скрестив руки на груди ответил Владимир. -Если первым не посадят тебя. –фыркнул Стас. -Лучше уж на нары, чем работать с таким как ты. –расстроенно и рассерженно сгребая со стола бумаги, ответил Лисовский.       Он кинул это с такой слепой злобой и хотел поскорее покинуть душное помещение. В душе затаилась какая-то обида на всё вокруг. На Елизарова и его преступления, на Олейникова и его недоверие. Он решил поехать сейчас домой и плевать, что до конца рабочего дня оставалось ещё несколько часов. -Вообще-то до конца рабочего дня ещё осталось время. –крикнул Стас, но услышал лишь хлопок дверью.       Мелкий вспыльчивый гадёныш. И с чего вообще Стас так волнуют его проблемы, сдать его как соучастника, да и всё. Но простит ли он потом себе этот поступок? Стаса пока сам не знал, как поступить, но нужно было работать.

***

      Стаса порядочно досидел до конца рабочего дня и в настроении как никогда унылом направился домой. Погода была какая-то гнетуще душная, скорее всего скоро начнётся летняя гроза. Выходя из РУВД, он заметил Надю. Вроде она секретарь и её почему-то на дух не переносит Лисовский. Девушка шла одна, видимо, как и все домой, ведь рабочий день закончился. Милая девушка, и почему она так противна Лисовскому? Она по-видимому тоже заметила капитана и добродушно улыбнувшись подошла ближе. -Здравствуйте Станислав Иванович. Я сегодня искала Владимира Николаевича, хотела сказать, что результаты экспертизы можно будет забрать завтра. –сказала девушка, поправляя светлые волосы. -Хорошо я заберу и можно просто Стас. –обаятельно улыбнувшись, ответил Олейников.       Девушка застеснялась и скомкано попрощавшись с Олейниковым направилась домой. Парень последовал её примеру, ведь на часах уже почти 8 вечера, а он ещё даже не на полпути до дома. Жена бы устроила страшный скандал, стала бы бить посуду и говорить, что работа для него важнее чем она, но сейчас у Олейникова нет жены. Всё самое хорошее видимо осталось в Москве. Коллеги, которые так слёзно прощались, никто из них так и не позвонил ни разу. Друзья веселились где-то без него. Звонили только родители и спрашивали. Когда сын наконец вернётся домой, но Стасу было нечем их порадовать. Единственным близким знакомым в этом городе у москвича был Лисовским, но и с тем они разругались. Не то чтобы они стали близкими друзьями за столь короткое время, но всё только начало налаживаться. Елизаров ещё этот с боку припеку, только его в сложившейся ситуации и не хватало. «Вызвал на разговор, значит до сих пор что-то чувствует.» -думал про себя Олейников, обрабатывая в голове поступок Лисовского. «И что он вообще в нём нашёл?» -тоже думал он, почти подходя к подъезду. Когда такие мысли приходили в голову, Олейников начинал чувствовать себя брошенной барышней и это очень смущало. Хотя может он в принципе и есть брошенная барышня. В руках Лисовского он тогда расплавился как подсолнечное масло на солнце и вообще бы, наверное, позволил тому делать всё что угодно, но в какой-то момент пересилил себя и оттолкнул Владимира.       Какая-то гнида опять выкрутила лампочку в тамбуре, потому приходилось передвигать в полной темноте почти на ощупь. Двигаясь по стене Олейников искал дверь своей квартиры, но наткнулся на что-то тёплое. Потом над ним загорела зажигалка, освещая лицо владельца тела. Им оказался Лисовский, что он делала в тамбуре в полной темноте оставалось загадкой. -Я знаю, что у меня классная рука. Но не мог бы ты отпустить? –усмехнулся он. Стас спохватился и отпустив коллегу принялся в свете зажигалки искать глазами входную дверь. Но тут внезапно единственный источник света погас. -Зажги зажигалку. Не могу квартиру найти. –попросил Стас, который при свете дня то видел так себе, а в темноте так тем более. -Не хочу. –хмыкнул Лисовский, лица которого Олейников не мог разглядеть. -Издеваешься? –вздохнул Стас и продолжал продвигаться в сторону предположительно своей двери. -Ага. –без зазрения совести ответил ему Лисовский.       У него настроение из гипер-депрессивного перешло в какое-то игривое и в капитане проснулся школьник. Темнота, романтика, обстановки лучше не придумаешь, правда? Он всегда на удивление хорошо видел в темноте и стоя облокотившись на дверь своей квартиры и знал, что квартира Олейникова напротив. Стас уже практически был у цели начал открывать в темноте злополучную дверь, нащупывая замочную скважину. Лисовский выждав немного, схватил коллегу за руку. -Руку убери, недоу…-недоговорил Стаса, потому что его нагло прижали к двери собственной квартиры и жадно начали целовать. -Ты хотел сказать недоумок? –чуть оторвавшись от желанных губ и опаляя жарким дыханием где-то в районе шеи спросил Лисовский. -Э-э-эм нет. –промямлил Стас, когда острые зубы оставили небольшую отметину на его шее, чуть оттягивая тонкую кожу. -Правда? Значит мне показалось. –усмехнулся Лисовский, у которого в душе происходило настоящее ликование, он чувствовал в своих руках полную власть и мог делать не то что бы что хочет, но многое.       Он снова накрыл губы уже более податливого Олейникова. Проникнул в рот языком и проводил по ровным рядам зубов, задевая нёбо и щёки. Лисовский усмехнулся прямо в поцелуй, когда чужие длинные пальцы зарылись в его волосы. -Понравилось? –хитро прищурившись спросил Владимир. -Просто заткнись. –беззлобно ответил Олейников, пытаясь отдышаться и вызывая у коллеги лишь ухмылку.