Танец дьявола

Последние несколько дней Нагиса со странным усердием выхаживал Карму, словно курица наседка, не отходящая от кровати больного. Да что говорить об этом, если голубоволосый все эти дни, не щадя себя, по ночам разгребал завалы в кабинете жениха, связанные непосредственно с его бизнесем. Акабане правда об этом не знал, Мирай с большим удовольствием заливала в уши Кармы какую-то бурду про отсутствие Нагисы. Договор дороже денег, со счастливой улыбочкой ворковала она, каждый раз подмигивая Шиоте, которому эта рутина настолько напоминала его прежнюю жизнь, что от нее не хотелось отрываться. Он словно снова ожил. Все заиграло в ярких красках. Встречи с Кармой, он медленно, но верно шел на поправку, стопки бумаг, обоих фирм, его собственной и рода Акабане, постоянные насмешки Мирай, которая стала настолько родной, что Нагиса уже без каких-либо смешанных чувств называл ее сестренкой. Василиск был искренне счастлив. Он дышал. Дышал полной грудью. Общался с Кармой, который оказался хорошим собеседником. У мальчиков оказалось много общих тем для разговоров. Они любили почти одно и тоже, и это сблизило их настолько, что когда Акабане полностью оправился от своей болезни, влететь в чужую комнату для него стало обычным делом. Красноволосый часто, в тайне от назойливой сестры тащил Василиска в бассейн, где ребята весело плескались, прыгали с трамплина, они были счастливы. Засиживались до поздна в библиотеке, где и засыпали, впоследствии чего получая нагоняй от младшей Акабане. Играли в теннис, кроккет, разбирали бумаги, учились, да они почти все время проводили вместе. Незаметно пролетела осень и началась зима. Нагиса все больше забывал о своей прошлой жизни и задумывался о том, что свадьба с Кармой не такой уж и плохой расклад. Он трепетал перед каждой встречей с ним. И со странным волнением наблюдал за женихом, оценивая каждое его движение, шаг.. Скоро Акабане должно было исполнится двенадцать. И Нагиса впервые собирался присутствовать на дне рождении красноволосого. Он очень боялся этого дня, ведь совсем не знал, что подарить жениху, и это угнетало. Шиота боялся чем-нибудь расстроить его, и все чаще хмурился, погружаясь в собственные мысли. Василиск неторопливо шел по коридорам по направлению комнаты Кармы, как вдруг его крепко обняли со спины и, развернув к себе, собственнически прижали к чужой груди. - Я соскучился! - прошептал Акабане, вдыхая дурманящий аромат акаций, исходящий от голубоволосого. - И тебе здравствуй, - буркнул Нагиса, даже не пытаясь вырваться: объятия стали естественным дополнением новой жизни. Мальчику, порой, казалось, что Карма не мог и дня прожить не прикоснувшись к нему или не потискав, в какой-то мере это было даже приятным.. Но Шиота даже под пытками не признался бы в этом жениху, обойдется. - Ты помнишь какой скоро день? - Акабане хитро улыбнулся, неохотно отпуская Василиска из кольца своих рук. - Твой день рождения..- сухо произнес Нагиса, опустив глаза в пол. Подарок, на котором он все же остановился, очень смущал его и заставлял нервничать. А вдруг он ему не понравится? А вдруг Карма после этого не захочет с ним общаться? - Какой молодец, что помнишь! - Акабане радостно потрепал голубые волосы Нагисы и заговорщицки подмигнул. - Я буду ждать твой подарок, Василиск, не забудь про него. Затем Карма развернулся и, махнув на прощание, пошел по своим делам, оставив Шиоту одного. Мальчик неловко коснулся прядей волос, все еще представляя ласково треплящую их руку, и улыбнулся. Душа так и пела, а ноги были готовы в любой момент пуститься в пляс. Нагиса сделал шаг, намереваясь заглянуть перед сном в библиотеку, но сзади послышались крики, звон бьющегося стекла. Василиск резко бросился в ту сторону, шестое чувство громко вопило об опасности, и...замер. На полу, истекая кровью, лежал Карма, его Карма, а рядом с ним, с тяжелой вазой в руках стоял, улыбаясь, Итона. - Я выполнил ваше поручение босс! - отрапортовал Волк, брезгливо отбрасывая в сторону оружие преступление, плотные перчатки полностью скрывали любые отпечатки пальцев. Фарфор с грохотом покатился по паркету, рассыпаясь осколками. - Что? - Нагиса оглушенно осел на пол возле жениха, дрожащими вспотевшими от волнения руками пытаясь нащупать пульс. Как он мог забыть? Как мог забыть о своем плане? Нет..Нет! Нагиса молча закусывал губу, надеясь, что подчиненный не увидит его слабости, только не сейчас. Нельзя! Нельзя, чтобы Карма умер! Только бы он был жив! - Ты свободен! - холодно бросил Василиск, всеми силами сдерживая себя, ведь голос срывался на крик. А руки так и чесались придушить Итону, но Нагиса сдержался. - Я свяжусь с вами позже. - Понял, Шиота-сама. - Волк подчительно поклонился и скрылся в ночной мгле, выпрыгнув в окно. - Карма! Карма! - Василиска прорвало, и он заревел, пульс не нащупывался, а густая бордовая жидкость так и продолжала идти. - Не умирай! Слышишь? - мальчик громко всхлипывал, пытаясь заставить Акабане открыть глаза, но он не показывал ни каких признаков жизни. - Нееет! - Шиота кричал, сильнее прижимая к себе чужое тело. - Неет! На крик прибежали слуги и, насильно отцепив от Кармы бившегося в истерике Нагису, увели его в комнату. Там доктор заставил выпить ничего не понимающего мальчика успокоительное со снотворным и уложил спать. Последующие несколько дней превратились в серую пелену событий. Шиота ничего не ел, силы покинули его, и он даже не мог встать, и лишь с потухшим взглядом смотрел в потолок, он не знал о состояние Кармы ничего, и никто не говорил об этом в его присутствии, он боялся, очень боялся, что Акабане погиб, погиб...из-за него. В душе словно что-то оборвалось в тот момент, когда пришло осознание. Это я виноват! Корил себя Василиск, каждый раз закрывая глаза. Он ненавидел себя за это и презерал. Он боялся потерять Карму, к которому испытывал..Да что там испытывал, он был влюблен в него полностью и бесповоротно, но смог признать это только сейчас, когда возлюбленному по его вине грозила смертельная опасность, и еще даже было не известно жив ли он вообще. Наконец, Василиск словно бы очнулся ото сна. Силы снова вернулись в его хрупкое тело и мальчик смог подняться. Такое состояние было странным для самого "короля змей" и наталкивало на неприятную мысль, что его все это время чем-то поили, но Нагиса считал, что так только лучше: он почти все время спал и не мог придаваться самобичеванию, ведь чувство вины убивало медленно, но верно, разрастаясь из самого сердца. И вот Шиота, решительным ураганом ворвавшись в комнату Кармы, хотел уже было требовать детальный анализ состояния жениха, но он ему не понадобился. Акабане живой-здоровый сидел на своей постели и весело о чем-то беседовал с Мирай, которая аккуратно кормила его куриным бульоном. О нападении свидетельствовала лишь тугая повязка вокруг головы возлюбленного и его немного устало-измученный вид. - Карма? - Нагиса, неверя своему счастью, бросился в обьятья красноволосого. Он жив, он жив! Неужели? - Ты сдурел? - холодный грубый голос заставил Василиска оцепиться от Акабане, испуганно смотря в прожигающие его насквозь янтарные глаза наполненные одной лишь ненавистью и льдом. - Мирай, что это за женоподобный кретин? Кто вообще впустил его в мои покои? - Карма с презрением окинул назойлевого мальчишку взглядом и с вопросом взглянул на сестру. - Карма..- девочка замялась, она физически ощущала всю боль Нагисы, и ей было искренне его жаль, но...ей не хотелось еще сильнее калечить психику брата. - Это просто новый слуга, братик. Он так рад, что ты, наконец-то очнулся, вот и не сдержался. - Мирай знаками пыталась намекнуть, что Шиоте пора, но он молчал, пораженно смотря на Карму. Перед глазами почему-то встали отрывки из детства, когда всех детей дома ждали родители, обнимали, целовали, заботились о них, дарили ласковые слова..а его..его ненавидели! Все всегда его ненавидели! Он..он всего лишь хотел, чтобы его любили искренне, без какой-либо фальши. Но осознание того, что Акабане не врет и любит, заботится о бедном Нагисе, который до сих пор не мог собрать по кусочкам свое раздробленное сердце без какого-то подтекста, пришло слишком поздно. Да, Шиота, снова сплоховал, открыл по глупости душу, и ее снова, опять...безжалостно растоптали...Он..только он был виноват во всем..виноват, что родился... - Да, вы правы, - слова дались невероятно тяжело и больно, грудь словно бы пронзили острые лезвия. - Вы забыли меня, Карма-кун, но знаете, - Нагиса с силой закусил губу, чтобы не всхлипнуть. - Я сделаю вам подарок, первый и последний подарок, который я когда-нибудь смогу подарить на ваш завтрашний день рождения. Мирай с жалостью смотрела на Василиска, который несмело пододвинулся к ее брату и трясущямися, то ли от страха, то ли от чего-то еще руками, взял его лицо в свои руки и..поцеловал. - Ты...- Карма зло оттолкнул от себя Нагису, да так, что тот, не удержавшись на мягком матрасе, упал на пол. Из разбитых локтей тут же побежали ручейки крови, а из голубых печальных глаз полились слезы. Да что этот идиот о себе возомнил? Думал Акабане, яростно отплевываясь. Фу! Целоваться с этим придурком... - Я провожу его! - Мирай помогла Нагисе подняться и, не услышав возражений, увела голубоволосого из комнаты. Наконец-то... Карма даже не посмотрел вслед этому уроду. Он смотрел на свои колени, там лежала маленькая фотокарточка, оставленная гостем, на ней он радостно улыбался, прижимая к себе этого мальчишку ***** - Нагиса, я..- Мирай взволновано посмотрела на голубоглазого. - Не надо! - его голос стал холоден и безразличен как впервую их встречу. - Он потерял память последнего года жизни.. - Я сказал не надо! - Василиск со злостью взглянул на девочку и, оттолкнув ее, при этом ударившись плечом о стену, быстро зашагал по коридору. Слезы высохли, осталась лишь пустота, глухая пустота и ненависть...ненависть ко всем..к самому себе..