You are my euphoria

— Звезды сегодня красивые, да? — спрашивает Хосок, лежа на огромном надувном матрасе, который принес Звездный мальчик. Они пришли сюда, чтобы наконец все рассказать друг другу. Потому что Хосок чувствовал, как его сердце разрывается под натиском двух соулмейтов, которые совершенно забыли о нем этим вечером. Он хотел забыться грехом, отдавая собственные чувства этому мальчику, который одарил его грустью и дружеской любовью, которой не было у Хосока никогда. — Они всегда красивые. — отвечает альфа, чей природный запах слаще любого даже течного омежки. Они лежат на огромном матрасе и смотрят на небо, изредка переговариваясь короткими фразочками, все еще не решаясь все рассказать, после полутора месяца знакомства. Их пальцы переплетаются сами собой, а плечи соприкасаются, даря тепло друг друга. Оба молчат, пока холодный ветер мягко, будто охраняя, ласкает их открытые участки кожи. Ведь он знает, что они невероятно те, кто делает краше все вокруг своими чувствами, окрашивая миры других ллюдей сотнями и тысячами цветов, одаривая мир новыми чувствами, коих так не хватает людям. — Ты веришь в сказки? — внезапно спрашивает Хосок. — Наверное. — отвечает Звездный мальчик. — Я вот не верю. — говорит Хоупи, пододвигаясь ближе. — Почему? — Потому что сказки лишь слова, сложенные в текст. Настоящие чудеса вокруг, в природе, в людях… вокруг, а не на бумаге. Они мочат. А небо затягивается тучами, не трогая несколько участков неба, дабы люди могли насладиться красотой холодного темно-синего небосвода с сверкающими ледяными звездами. У Звездного мальчика черные короткие волосы, которые Хосоку хочется иногда потрогать, нежные маленькие ладошки и прекрасные серые глаза, в которых полно разочарования в себе и жизни. И Чону это нравится. Ему хочется помочь этому утонувшему в себе парню, даже ценой своей жизни. Это так необычно для Хосока. — Меня зовут Чон Чонгук. — шепчет Чонгук, поворачиваясь к Хоупи лицом. Их взгляды встречаются, когда Хосок тоже поворачивается на бок. — И я хочу умереть. Омега чувствует, что начинает задыхаться, потому придвигается ближе, втягивая апельсиновый запах альфы, который его успокаивает, и сжимает крепче пальчики, что вплетены в чонгукову ладонь. — А я Чон Хосок. — улыбается Хосок, когда Чонгук тоже сжимает пальцы. — И я хочу помочь тебе жить. Они смотрят друг на друга, пока Чонгук краснеет в темноте ночи. И молчат. Потому что оба боятся продолжить дальше, глубже ныряя в эти чувства между ними, без которых более не смогут жить. — У меня два соулмейта. — говорит Хосок. — И кажется, я люблю обоих слишком разно и сильно. Чонгук выдыхает, сжимая вторую руку Хоупи. Он улыбается, пододвигаясь ближе, касаясь кончиком своего носа хосокова носика. — Меня изнасиловал собственный отец. — рассказывает Звездный мальчик. Хосок не сдерживает неожиданного порыва и обнимает мальчика, крепко прижимая к своей груди. Ему хочется спасти этого ребенка от его же воспоминаний, который так терзают голову подростка, о которых он буквально кричит своим взглядом и стихами, подслушанными когда-то Хосоком на этой крыше. Они молчат и обнимаются бесконечно долго, смешивая свои такие похожие цитрусовые запахи, которые их же и успокаивают. А потом… ровно в первый день зимы, когда первая снежинка касается земли — Я помогу тебе. — шепчет Хоупи. И свидетелем их клятвы становится звездное небо и белые снежинки вокруг.