Левиафан, или Взгляд из тени

Он не возвращался двое суток. Колесил по городу, швырял мимо урны пустые стаканчики из-под чая, часами смотрел в окна маршрутки и думал, думал, думал. Ему нужно было успокоиться, а лучше всего это получалось делать среди людей. Почему Оле так сказал? Он же всегда соглашался. Всегда слушал, всегда помогал, хотя Левиафан ни разу – ни разу не использовал формулу подчинения! Неужели правда из-за детишек? Неужели так заигрался в семью, что не хочет даже гипотетически подвергнуть их опасности и боли? «Он просто запутался», – решил наконец Левиафан. Немудрено, ведь даже он, демон со стажем, чуть не поддался, так чего ждать от голема? Особенно если Феликс и к нему лез обниматься... Зря он кинулся на Оле. Надо было остаться, объяснить всё хорошенько, а не угрожать и хлопать дверью. Это же Оле. Верный Оле, который прикрывал, помогал и просто всегда был рядом. Разве на него можно долго злиться? – А не надо было открывать рот и говорить такое, – пробормотал Левиафан для порядка. Ноги уже сами несли его к дому. Сгущались сумерки, улицы пустели, и очень уж не хотелось снова бродить по ним в одиночестве. Так что, недолго думая, Левиафан спрятался за углом и открыл портал на нужную улицу. Первое, что бросилось в глаза – не горели окна. Левиафан мельком глянул на часы: неужели легли, в восемь-то вечера? – Э-эй! Я дома! – крикнул он, толкая дверь. Тишина. Абсолютная, ни шороха, ни дыхания. Не показалась виноватая физиономия Оле, не высунули головы из комнат мальчишки. Левиафан почувствовал, как внутри скручивается тяжёлое предчувствие беды. Он захлопнул дверь, прижимаясь к ней спиной, и просканировал дом. Никого. Он просканировал ещё раз, зачерпнув силу уже из себя, да с такой силой, что подогнулись колени, а слои реальности задрожали, чуть не выворачиваясь наизнанку. Дом был пуст. Первая мысль была – демоны. Прознали про книгу, про похищение Филиппа, про убийство Вика, да про что угодно – и пришли покарать. Ведь так и знал, что этим кончится... Проклятье, нельзя было уходить! Левиафан выпрямился – рывком, схватившись за вешалку, и кинулся в комнаты. Он знал, что этого делать нельзя, что если это демоны, они точно оставили ловушку, но... – Оле! Феликс! Оле! Но он же не железный, в конце концов! Было темно. Впопыхах Левиафан врезался в тумбочку, сбил с неё стопку раскрасок и едва не опрокинул на диван. Загнанно обернулся, метнулся к лестнице, в спальню, а сразу оттуда открыл портал в кухню. Разумеется, безрезультатно. Левиафан понял, что задыхается. Так, нет, никакой паники... Он нащупал рядом стул и тяжело опустился на него, пытаясь совладать с собой. Всё нормально. Демоны могли оставить послание. Записку, разрисованное кровью зеркало, запись на автоответчике... Нужно проверить. И не думать, ни в коем случае не думать о том, что голема с детьми могли забрать не ради приманки, а ради чего-то куда более простого и страшного... Левиафан резко встал и ударил по клавише выключателя. Вспыхнул свет, озаряя чистый стол, аккуратно составленную посуду, пустую плиту и посудомойку... Пустую? Оле что, не кормил их? Нет, конечно, похитители могли прийти в тот же день, когда Левиафан сбежал... но в таком случае голем бы и еду не успел убрать, верно? И – взгляд демона упал на пустые крючки и подставки для ботинок в коридоре – разве жертвам позволили бы одеться?.. Следующая пришедшая в голову мысль была такой дикой, что Левиафан захохотал. Он двинулся по квартире, зажигая везде свет, взмахом руки распахивая шкафы и ящики. Ну не может быть такого, нет, никак! Может, они просто пошли гулять? В парк аттракционов, на поздний сеанс кино, детский праздник, а он тут развёл истерику... Правда, куда тогда пропало столько одежды... На экране компьютера белел лист бумаги – большой, из детского альбома. Лист висел на кусочке скотча, Левиафан одним движением оторвал его и вгляделся в буквы. У Оле всегда был прекрасный почерк. Я так больше не могу. Ты погубишь нас всех. Прости. Мы уходим насовсем и как можно дальше, не ищи, я выкинул все телефоны и симки. Я ничего не скажу Внизу, но позволить тебе убить Феликса и втянуть в это меня не могу. Прощай. Мне правда жаль. Левиафан застыл, глядя на послание ничего не выражающими глазами. Потом начали дрожать руки, и демон бросил листок на пол, испепеляя одним взглядом. Сунул сжатые кулаки в карманы, зажмурился и прислонился к стене. Он ушёл. Ушёл. Чёртов голем просто взял и сбежал. Без вопросов, без колебаний, когда встал вопрос выбора, он выбрал мальчишек. Чужих, тех, кого знал без году неделя. И это было бы нормально, даже ожидаемо, будь это кто угодно другой... но Оле! Левиафан толчком оторвался от стены. Вынул руки из карманов, медленно обвёл взглядом комнату и подошёл к сбитой в самом начале тумбочке. Поднял с пола раскраски, сложил их, выровнял аккуратной стопкой. Обернувшись, провёл ладонью по корпусу компьютера, смахивая пыль – без щёток, без перчаток. Удивительно, но разносить всё вокруг, как он сделал бы раньше, совсем не хотелось. Зачем? Никто не услышит. Не придёт. Не поможет. Ни-ког-да. Его шатнуло, и Левиафан схватился за дверной косяк. Перед глазами стояла пелена, он опустил голову и наткнулся взглядом на дурацкий звёздно-полосатый щит из мультика. Как они радовались, все трое, получив эти глупые игрушки! Знал бы, так заточил бы тогда и вогнал в горло, в шею, распарывая артерию, ломая позвонки... Левиафан понял, что его опять трясёт, и на сей раз не стал притворяться. А ради чего? Всё было кончено, и он сел на пол прямо возле круглой металлической дряни. Оружие выдуманного героя. Как же это Оле не взял его с собой – он ведь теперь герой, что может быть более героическим, чем спасать бедных беспомощных детишек от злого-злого демона... Даже если детишки совсем не детишки, это не имеет значения, ведь Левиафан хуже, всегда хуже, он же монстр, предатель Небес, изгой Преисподней, да попросту идиот, который взял бракованного голема и посмел к нему привязаться... Понравилось играть в доверие? В свободу, в выбор? Так получай! Как будто кто-то по доброй воле выберет его сторону! Не хватало воздуха. Он Падал, снова Падал, снова распахивал погибающие крылья. Чувствовал, как разгорается внутри адское пламя, чувствовал пропитывающий всё запах серы. Рвался, ещё не понимая, что Ад не просто тюрьма, Ад – его суть, а от себя не сбежать, не спрятаться за големом и за мечтами о создании нового мира. И «слишком поздно» всё же существует, а невредимыми из пепла восстают только тупые фениксы в тупых сказках... – С-скоти-и-на... – Левиафан вцепился зубами в рукав, чтобы не сорваться на звериный вой. Да чтоб они все сдохли, сдохли, сдохли, сдохли! Приступ кашля пришёл и закончился внезапно, как всегда. Сипло втягивая воздух, Левиафан отнял ладонь ото рта. На подрагивающих пальцах блестели алые капли крови.