***
Crowstorm спели шесть песен и взяли себе перерыв, пообещав вернуться. Пространство у сцены стало свободнее. Каст устало завалился на пуф и протер лицо полотенцем. — По-моему, пора смывать эту дрянь, — глядя на полотенце в разводах краски, прокомментировал громко он. — Ты имеешь в виду себя? — не преминул поехидствовать Нат. Кас швырнул полотенцем прямо в него. — Возможно и правда стоит смыть грим, — однако проигнорировала слова Натаниэля, глядящая на себя, немало взлохмаченную, Ирис, — заодно опять запутаем всех! Кастиэль и Натаниэль синхронно переглядываются, считающие наоборот, что никого это не запутает, их без грима лучше признают, но оба перечить Ирис не решаются. Лизандр даже не соглашается вслух, только поднимается с пуфа, выказывая намерение смыть с себя скелет. Краски на теле не остаётся, так что ребята чувствуют себя многим свободнее. До продолжения концерта, где они споют ещё три песни, у них ещё сорок минут времени. Можно спуститься в зал, отдохнуть, перекусить. Первым, как и всегда, подаёт голос Кас: — Никто в зал не собирается? Ирис отзывается тут же радушно: — Да, я бы с радостью перекусила и потанцевала! Тогда Кастиэль переводит взгляд на Лизандра и тот, поймав его своими разноцветными глазами, кивает. Натаниэль отталкивается от стены и, прежде чем ребята пойдут, выдвигает предложение: — Может поменяемся верхней одеждой? — относится ко всем, кроме Ирис. — Как будто это изменит нашу внешность, — хмыкает естественно Каст. — Нет, но хотя бы… — им будет сложнее нас найти, хотел договорить Нат, только его прервал Лизандр, даже в такой группе солист имеет безоговорочный авторитет. — Я согласен с Натаниэлем, — говорит спокойно, начиная развязывать пиджак, который накинут на его на плечи. — В каком порядке меняемся? — интересуется гитарист, глядя на снимающего свой пиджак Ната. Недолго думая, Лиз предлагает первое, что ему приходит на ум: — Я могу отдать пиджак Натаниэлю, он отдаст свой вместе с шляпой тебе, а ты свои вещи — мне. — Похоже, что я хочу за ним донашивать? — взъерошивается Кас, снявший сомбреро, и запустивший руку в волосы. — Тогда в обратном порядке, — отвечает Лиз и тянет свой пиджак в сторону Каса. Нат в свою очередь молча отдаёт пиджак и шляпу Лизандру. Лиз самый высокий, потому опасается, как бы ему не был короток рукав, с этой точки зрения с жилеткой Кастиэля не возникло бы никаких проблем. Но начавший заниматься в зале Нат все же будет пошире в плечах, оттого пиджак садится вполне нормально на Лизандра. Кастиэль окидывает взглядом их переодевшихся, и выдаёт неосознанное: — Да уж… — которое, в несколько ином ключе, воодушевленно, подхватывает Ирис: — Вы всего лишь поменялись верхней одеждой, но ваши образы теперь воспринимаются заметно иначе! Пожалуй, это «иначе» все же действительно налицо, так что они, собравшись с духом, выходят в зал полным составом. Людей заметно поубавилось, остались преимущественно сами студенты Антероса, которым никуда не надо ехать, и очевидные оторвы да гуляки. Взрослых жителей Амориса, их детей — уже совсем не видно. Это определенно действует на Ната и Каса положительно. Хотя радоваться им определенно рано. В их группе градация популяности выстроена таким образом, что разумеется большие массы наиболее привлекательным находят Кастиэля — весь его образ правильно кричаще рокерский, эдакого плохого парня, гитара и татуировки на руках очень укрепляют позиции. Потом забирает внимание Нат — со своими рельефными руками от тренировок в зале, светлыми волосами и появившимся после стычки в Snake Room шрамом над губой — как вторая версия плохого парня на любителя, потому что его нынешний вид никак не резонирует с тем, что он был старостой. Далее, разумеется, Лизандр — вообще-то сложно сказать, что он как-то отстает от согруппников, но его чудаковатость все же сказывается. Привлекает скорее его отстраненность и холодность, а еще — безусловно чарующий глубокий голос. И его вид, когда он поет. Ирис, можно сказать вне конкуренции, ей скорее завидуют, потому что она рядом с парнями, хотя безусловно у нее есть почитатели: тем, какая солнечная — она не может не покорять. Словом, все же, может, Лиз и не на последних позициях, но он не тот, на кого точно сразу набросятся в толпе, чего не скажешь о Касе. Теперь без сомбреро его яркие красные волосы только лишь больше выдавали кто он, и если поначалу девушки только смущенно охали, то чем дальше в зале оказывались ребята, тем больше окружающие фанатки Crowstorm понимали, что шанс терять не стоит.***
Дейка уволокли его одногруппники, так что Нил могла выдохнуть, потому что после выступления Crowstorm, они выбрались с толпы перекусить и Дейк вел себя… Снова как и всегда. Хотя не то чтобы Базиль позволял ему расслабиться и наглеть своим присутствием, но иногда Нил казалось, что Дакоту это лишь распаляет. Апогеем чувствительности стал момент, когда, отбиваясь от какой-то его глуповатой шутки, Нил мазнула по лицу сэндвичем и на ее щеке и носе отпечатался соус. Она до сих пор касается своего лица, вспоминающая, как он вытер ее лицо своими руками и облизал пальцы, а тогда вмешался Базиль, подав салфетки, но серфер решил, что у него все равно выйдет лучше вытереть лицо Нил, чем у нее самой — правда в этом была, в конце концов, она себя не видела и все равно эта тактильность вынуждала торопеть. Сейчас они подпирали с Макэром стену, потому что последний нетерпеливо выглядывал Чани, которая, словно специально, не показывалась им на глаза. Он активно писал ей сообщения, но Чани игнорировала их все. — Какая же она… — шипел он, понимающий или, наверное, больше надеющийся, что это не специально. Нил полагала, что Чани дразнится и потому не спешит, к тому же ей наверняка предстояло наградить победителей квеста. От мысли, что Элин и ее команда получали приз из рук так раздражающей соседку-бывшую-подругу Нил, становилось дискомфортно. Настроение вечера Нил улавливать перестала. И все же, Чани выплыла из толпы — при полном параде — в маске и шляпе. От ее образа было странное ощущение, словно она действительно хтоническое существо, не местная и в то же такая неотделимая от атмосферы. Базиль едва сдержался, чтобы не пойти навстречу, но предпочел не уступать и стоял с совершенно постным выражением лица. — Ну что, — подойдя к ребятам, поздоровалась Ча, — и снова привет. — Привет. А тогда девушка сняла с лица маску и протянула ладонь к вампиру. — Будем знакомы? Я Чани, — не мешная не секунды, Макэр чуть было пожал ее руку, но тогда, снова в нем ожил его образ, запустился каким-то неведомым механизмом, подался вперед и поднес ее ладонь к своим рукам. — Очень рад встрече с вами, — в соответствии с образом залепетал парень, чем напомнил Нил Дакоту, — Макэр. Но можете звать меня так же и Базилем. Чани забрала руку совсем не сразу, но задорно рассмеялась: — Ты правда не отличаешься совсем! «Ты тоже», — подумала Нил в унисон с тем, что сказал ее друг. А потом ощутила, что им нужно поговорить вдвоем. Пусть она подруга каждого из них, но между ними есть то, о чем она не знает, и ей не стоит знать. Оттого собиралась откланяться, но Чани обратила свои голубые глаза к ней: — Я кстати пока пробиралась к вам, видела, что Crowstorm тоже в зале, — Нил не знает, к чему им эта информация и что вот ей с ней делать, — ну, не знаю, как все, Кастиэль точно. Потому что его тут же окружили девушки. — Это тот, который из себя весь такой неформал и рокер, красноволосый? — Да, он, — сделала паузу Ча, — и, по-моему, он не в настроении для того, чтобы стать частью ритуала поглощения, — Нил улыбается на манеру подруги изъясняться, — оттого, кажется, решил вернуться закулисы. Кто знает, может они выйдут на сцену раньше. Вопреки этой беседе, Нил все равно ощущает себя лишней. А тогда ее взгляд выхватывает огонь в толпе — рыжие волосы Ирис. Это выглядит хорошим предлогом. Она уже собирается сказать об этом, о своем желании составить компанию Ирис, как к ним подходит троица девушек. — Прости? — обращаются они несомненно к Нил, чем вызывают всеобщее удивление. — Ты ведь Нил? — Эм, да? — осоловело она моргает, совершенно не улавливающая ситуацию. Может, ее спутали с Линн? Но ведь назвали именно ее собственное имя… — Мы бы хотели тебе кое-что сказать, не могла бы ты, — та из девущшек, которая говорила, бросает на, по-прежнему внимательно созерцающих ситуацию, Чани и Базиля, взгляд. — Отойти? — почему-то молниеносно реагирует Нил, не заметившая как девушка не успела закончить предложение, но на этот воопрос она кивает, отчего Нил продолжает: — Да, конечно. А тогда оборачивается к своим друзьям: — Вы ведь не возражаете? Так и не сумевшие ничего понять, они безмолвно соглашаются. Нил идет за девушками, которые довольно стремительно идут к выходу из зала и это начинает ее тревожить. Так же она отслеживает взглядом Ирис — та уже не одна, а в компании двух девушек: высокой темнокожей в костюме рыцарки и пониже — худи летучей мыши. Уже отвернувшись, Нил признает в рыцарке Ким, думающая, как образ ей импонирует. Летучая мышь остается под вопросом, но есть догадка, что это Виолет. Перед тем, как выйти из зала, Нил оборачивается и действительно замечает лиловые волосы под капюшоном. «Не ошиблась», — радуется про себя. Девушки тем временем сворачивают вправо и отходят на некоторое отдаление от всех, чтобы было пространство — воздух, и никаких лишних ушей. Прежде, чем остановиться и развернуться к Нил, она слышит, как девушки шепчутся о чем-то вроде «это точно она?», Нил хочется стать вредной и прервать их, но она позволяет событиям происходить так, как они идут. — Так тебя зовут Нил, верно? — все та же, вероятно самая смелая среди них, обращается к ней. — Да, меня так зовут. — И ты сегодня провела вечер в компании Дейка? Будто щелкнул выключатель, но только в голове у Нил. Реальность кажется какой-то гротескной. «Это кто-то вроде его… почитательниц?» — с содроганием мелькает в ее голове, отключенной от света. Она вяло выдает очередое «да», готовящаяся к ревнивым угрозам не кружится рядом с ним. «Хотя право слово», — мысленно начинает закипать, — «кто и с кем рядом вьется…» — Тебе стоит быть поосторожнее с ним, — тогда заговаривает вторая, очень аккуратная, такая изящная на лицо и фигуру, девушка. Первая подхватывает, кивая: — Мы решили, что лучше тебя предупредить, — Нил съеживается, все еще не в состоянии собрать их слова в единую картину. А тогда заговаривает и третья: — Мы с Милли, — и поди разбери о ком она, но изящная девушка кивает, — слышали твой разговор с, эм, наверное, твоей сестрой — вы очень похожи. И то, что она отзывается о нем нелестно — действительно неслучайно. — Мы тоже велись на его любезность и дружелюбность, — горит та «Милли», — только ему так относиться ничего не стоит… — Словом, — тогда решительно заявляет первая из троицы — Нил решила их пронумеровать для собственного удобства, — он легкомысленный ловелас. Или бабник, как было сказано твоей сестрой. И потому для тебя же лучше держаться от него подальше. — Мы не запугиваем, — решает добавить вторая, изящная, — просто сами обманулись. А ты выглядишь доверчивой… — Оттого мы захотели тебя предупредить, что он не тот, на кого стоит тратить время, — формулиовка крайне грубая, но Нил не до того, чтобы это подмечать. И потому Нил молчит. Смотрит на них и молчит. Поскольку, прежде всего, ей кажется, что ее поняли превратно — между ней и Дейком нет и намека ни на что большее, ни на что такое, что могли подумать эти девушки. Но возмущение свое она, разумеется, не озвучивает. — Ты в порядке? — интересуется третья. Нил как-то совсем сбито кивает, и говорит, что поняла их. Хотя на деле ни черта она не поняла. Когда девушки неловко прощаются, она остается совершенно одна. Медленно переставляя ноги, в которой раз жалея о пышности юбки, Нил оказывается совсем недалеко от входа в зал. И четко понимает — назад ей не хочется. Чани есть о чем поговорить с Базилем. Нил не место с ними. Как и с кем-то еще: у Линн Армин, Ирис в компании одноклассниц. Пегги тут нет. Только тут же, вместе с потоком холодного ветра, Нелли вспоминает, что если ей и возвращаться домой, то ведь не в кампус, а в квартиру Агаты, к маме. Отчего делает куда более твердые шаги в зал.***
Лизандр видит, как Кас, спасаясь от девушек, пожелавших с ним пообщаться, возвращается в спешке к сцене. Но идти за другом ему не хочется — есть настроение насладиться этим вечером тут, среди пестрых костюмов присутствующих. Видит и то, как Нат примкнул к своей сестре и ее подруге, Ли. Что-то подсказывает ему, что вскоре с ними нарисуется рядом Прия. Ирис, кажется, подобно ему желает побыть просто присутствующей, а не представительницей группы Crowstorm. Потому за Касом она не спешит. Да и Лизу думается, что его друг сумеет сам справиться и даже, пожалуй, не против побыть один. Богатство образов поражает поэта: проклятые монахини и невесты, рыцари и ковбои, пираты, колдуньи, пророки, чумные доктора, супергерои, безумные изобретатели, роботы, зомби. Толпа пестрит гримом и одеяниями, чьи-то между собой похожи, а есть те, кому аналогов Лизандр не видал. Хватает и подобных ему муэрте, хотя теперь, когда Лиз смыл грим, то чувствует себя куда меньше причастным к костюмированной вечеринке. И все же атмосфера ему бесконечно нравится. Так он замечает стоящую у стены Нелли. Рядом с ней вампир — их тут тоже хватает, но друг Нил отличается какой-то особой изящностью, может, дороговизной даже на фоне остальных, особенно хорошо сочетаются его карамельного цвета уложенные волосы с бледной кожей и красными радужками. Собственно, Макэр рядом, но не с ней. Они не говорят, как на протяжении вечера, проходя квесты, сейчас парень рядом с бывшей одноклассницей Лизандра крепко сжимает телефон и смотрит на него с каким-то огнем, даже жаждой — так подобающе образу — во взгляде. И тогда он видит, как к ним направляется Чани — подруга Нелли, соседка по комнате Линн. Неожиданно улавливает, что Чани больше взаимодействует с парнем, чем своей подругой и тогда отлавливает тяжелое чувство — он видит в Нил одиночество. А после ее и вовсе уводят с собой незнакомки. Но с непонятным, несвойственным ему интересом, он какое-то время наблюдает за друзьями Нил, которые остались без нее. И они без труда находят точки соприкосновения и почему-то Лиз думает, что они гармоничны рядом. И потом направляется к выходу из зала, где сталкивается чуть ли ни нос к носу, потому что шел неспеша, с вошедшей назад Нил. — Лизандр… — почему-то произносит она его имя, откровенно удивленная вот так чуть ли не впечататься в него. — Нелли, — вторит он, раз уж она к нему обратилась по имени, а тогда, когда ее фокус смещается с него, лишь на секунду мажет по людям за ним, и по спирали возвращается к его лицу, он понимает еще явственее. Он видит в Нил разбитое сердце. Не хочется думать, имеют ли отношение к этому люди — Макэр и Чани — за ним, или кто-то, кого нет в пределах видимости; Лизандр глубоко уверен, что эти чувства не для него и не его ума дела. Только… дискомфортно различать в ней, во взгляде Нил, такие оттенки. А потом в зале стихает фоновая музыка и заменяется игрой на гитаре. И даже не оборачиваясь к сцене — он узнает своего лучшего друга из тысячи. Но что куда поразительнее, Кас принимается петь. Петь медленную, спокойную песню. Для танца. — Позволишь? — тогда он протягивает свою ладонь Нил, не раздумывая ни секунды, только заслышав первые аккорды — цепочка в голове выстроилась фоново, сама собой. И Нил так же, словно иначе и быть не может, кладет свою ладонь в его, прикрывая рот, видимо желающая, как на выпускном, спросить ненужное «я-я?..» — Только не знаю куда деть трость, — улыбается, неожиданно переменившись в лице — где от прошлой растерянности только легкое послевкусие в глазах. — Думаю сумею ее подержать для тебя, — тогда отвечает ей, и решительно ведет в центр зала под пение своего друга.