Compedes olim

Гирга остановился на месте, вскинул голову выше, от кривых и узких улочек Неаполя к голубому, безоблачному небу. Глаза моментально сузились под прямыми лучами солнца, а тяжелые мысли осели в глубь сознания, придавленные резким прозрением. Он должен успокоиться, помня о том, что говорил Фуго. Как верил в него этот нестабильный человек, чьи беспигментные глаза сегодня с утра искренне сужались от злобы, будто не было это удачной постановкой, театром двух актеров. Он почувствовал, как решимость наполняет его изнутри, стоило лишь на мгновение закрыть глаза и оказаться на мягких простынях, рядом с разгоряченным телом друга. Вдохнув побольше воздуха в грудь, Гирга насупился, хмуря темные брови. — Гулял вчера до самой ночи… — пожал плечами он, видя, как остановился Аксидо, не поворачиваясь к нему лицом. — Вот как… Они одновременно кивнули грозному охраннику, который неприветливо воззрился из-под фуражки, и двинулись уже по территории университета. — Аксидо… А с чего такой вопрос? Лемонэ замер на месте, стоило порыву ветра колыхнуть рыжие пряди, и молча глянул в сторону Гирги. Его пронзительные глаза будто высасывали душу, видели насквозь каждый обман, каждую уловку со стороны Наранчи. Сглотнув нервный ком, гангстер продолжил первым, не выдержав молчаливого напряжения. — Я… сбежал вчера из дома, сказать по правде. Просто не мог больше там находиться. Ладони сами собой сложились в лодочку, и Наранча дунул в середину, согревая промерзлую кожу. Все холоднее и холоднее становилось с каждым днем, все более неприветливее было на улице, все меньше листьев оставалось на сухих ветках, все неуютнее выглядели некогда разноцветные деревья. Солнце больше не грело, хотя и отбрасывало яркие лучи, которые по-осеннему отливали золотом. Аксидо задумчиво уставился наверх, что-то прикидывая для себя, на вид полностью погружаясь в небытие. — Что-то случилось? — Лемонэ повернулся лицом к Наранче, наклоняя голову в бок, и резко кинул свой вопрос в человека напротив, который от подобной резкости непроизвольно вздрогнул. — Сильно поссорился… — с запинкой произнес Гирга, машинально облизывая в момент пересохшие губы. Аксидо скривился, скрестил руки на груди и постучал указательным пальцем по локтю. Стеклянный взгляд замер на одной точке, на только что упавшем желтом листочке, а тело будто окаменело. Юноша и не думал уступать место мимо идущим студентам, которые спешили на пары, и те недовольно обругивали вставших на пути парней. Но Лемонэ был непреклонен, стоял на месте и о чем-то неспешно размышлял, не обращая ни на кого внимания. — Полагаю, раз ты сбежал, случилось что-то действительно серьезное? Последняя капля? За этими болотными, безэмоциональными глазами невозможно было понять, о чем действительно думал Лемонэ, невозможно было проследить закономерность настроения: зрачки смотрели будто сквозь Наранчу, куда-то за его спину. Что-то резко щелкнуло в затылке, стоило промелькнуть навязчивой мысли, что за ними наблюдают, незримо вертясь возле. Но как-то проверить свое чутье и использовать станд он не мог, оставалось довериться интуиции и внимательнее следить за словами. — Можно и так сказать… — затухающим голосом проговорил Гирга и отвел взгляд в бок, к широким воротам, увитыми плющом и диким виноградом из чугуна. Еще пару студентов прошли мимо впопыхах, заметно ускорив шаг, и Наранча с удивлением понял, что они уже опаздывают, а Аксидо даже не думал двигаться с места. — Бедняга… Никак тебя не оценят по достоинству, да? — он наклонил голову. Пару рыжих прядей прикрыли глаза, но лукавая улыбка растянулась на ярко-красных губах и отчетливо выделялась на бледной коже. Лемонэ вытянул руку и вцепился тонкими пальцами в чужое предплечье, и только тогда Гирга смог подметить лихорадочный блеск в радужках напротив, тот азарт, то нетерпение, с которым мелко подрагивало тело одногруппника. — Не согласишься ли ты сегодня прогулять со мной пары? Предлагаю пройтись вдвоем. Самое… время. — А?.. — Наранча опешил и хлопнул пару раз длинными ресницами. Концентрация внимания полностью перешла на цепкий захват неожиданной силы, и он скривился, заставленный врасплох поспешным предложением. — Давай, давай! Имеем же мы право на отдых, правда? Если всю жизнь учиться, точно пропустим самое интересное, — елейным голоском протянул Аксидо. Его голос теперь был тихим и вкрадчивым, и Наранча отметил за собой, что полностью растворяется в хладнокровных интонациях. Казалось, время застыло лишь для них двоих, когда Лемонэ дернул ладонью на себя, заставляя парня выйти из транса. Наранче оставалось только подчиниться напору, поддаться на чужое влияние и убежать от взора грозного охранника, прочь от проходной. Солнце миновало зенит. Витиеватые деревья вокруг вновь отбрасывали длинные тени, а они продолжали неспешное движение вперед, хрустя осенней листвой под ногами. Когда икры начали болеть от монотонной, но затянувшейся ходьбы, Аксидо резко поменял направление движения в сторону тесной, но колоритной улочки, без слов утаскивая Гиргу за собой. С двух сторон на них в любой момент могли посмотреть из узких, одинарных окон, с балконов которых висели сухие виноградные лозы, плющ и другие вьющиеся растения. — Куда мы идем, Аксидо?.. — не теряя надежды докопаться до истины, спросил Наранча у одногруппника, но тот был явно не совсем в себе. — Самое время… — продолжал шептать юноша. Когда предплечье Наранчи отпустили, он и не думал, что это предвещало какую-то подлость, и совершенно не насторожился. Однако Аксидо молниеносно развернулся лицом в сторону расслабленного гангстера, ударил его в грудь локтем наотмашь и впечатал спиной в стенку. Не ожидав подобной выходки от парня, Гирга на мгновение опешил. Неужели, пора готовить кулаки для драки? Взгляд метнулся на узкое лицо, точеные скулы и немного впалые щеки. Странно, но в болотных глазах не было и намека на злобу, на испепеляющую ненависть, которую он видел в глазах противников, желающих ему смерти. И даже хмурые брови выражали скорее жгучий стыд за свой поступок. — Черт. Сильно тебя приложил? Не поверишь, не хотел… «Остановись, еще не время», — передразнил Лемонэ кого-то и скривился, покачав головой, — это… он сказал, извини. Наранча почувствовал выступивший на лице пот. Он быстро вытер крошечные капельки с виска, в безотчетном испуге раскрыв глаза. Теперь лицо Аксидо, мертвенно-серое, белевшее на фоне рыжей копны волос, пугало до чертиков. Да и сам Лемонэ чего-то боялся. От чего-то нервничал. И, кажется, Гирга мог догадаться о причинах. — В каком смысле «он сказал»? Кто «он»? Лемонэ замычал, схватился за голову и, покачиваясь, отошел на пару шагов от парня, что, видимо, означало крайнюю степень отчаяния. Впервые Аксидо выглядел настолько потерянным и испуганным, не знающим, что делать. Но оцепенение быстро сошло на нет, стоило Лемонэ взять себя в руки. Он глубоко вдохнул прохладный влажный воздух, и с усилием проглотил его, насыщая организм осенней свежестью, а затем выпрямился и принял свое стандартное, безразличное выражение лица. Только блестящий лоб выдавал его недавнее волнение. — Может, это прозвучит ужасно, может, поставит меня в неловкое положение, но… Не так давно, Гирга, я начал слышать голос в своей голове. Голос жестокий и странный. Он многое мне сказал, многое показал. Многое… посоветовал. Гирга двинулся следом за Лемонэ, который направился дальше по мощеной брусчатке. Холодный ветер завывал на пустых, узких улочках, с бешеной скоростью метался над их головами и взлетал ввысь холодными вихрями, увлекая за собой желтые, сухие листья. Юноша с тоскливой надеждой глядел болотными зрачками в глубь улицы, будто молясь на появление какого-то чуда, какого-то знака свыше. Его не смущали ряды неглубоких луж, он шел прямо по ним, пытаясь контролировать трясущиеся губы, и Гирга верно шел следом, хмурясь и готовясь к неожиданной атаке. Такое нетипичное поведение сбивало с толку, даже пугало: он-то на полном серьезе думал, что его обвинят в незаконном проникновении, а не начнут признаваться в помутнении сознания. — Я никогда не имел проблем с психикой! — зашипел Аксидо, моментально останавливаясь, да так резко, что Гирга чуть не впечатался ему в спину. — Я нормальный человек и всегда таким был. Аксидо внезапно застыл, глядя вперед себя с таким восхищенно-умиленным выражением, что Гирга невольно последовал его примеру. Но не увидел, а тем более не услышал, никого и ничего. Лишь белая кошка быстро пробежала из одной части улочки в другую, прячась в подвал через брешь в фундаменте. Лемонэ поджал губы. Гирга смекнул, что, возможно , тот самый голос, шепчущий, вкрадчивый и направляющий, сейчас молчал. «Проблемы с головой, говоришь? Или с хитрым обладателем станда? Где же он скрывается? Это мой шанс!» — мысленно прикинул Гирга, пытаясь не показывать свои догадки и возбужденные мысли на лице, хотя сдерживаться удавалось с трудом. Если бы враг был перед его глазами он смог бы победить за одно мгновение, мог быстро положить конец этим играм. Насколько Аксидо был невинной овечкой, конечно, предстояло выяснить, но тот страх и ужас, который отпечатывался в его глазах, был вполне искренним, чтобы вызвать сочувствие от Наранчи. Достаточно было включить свою способность и увидеть цель. Хотелось запустить в этого незримого врага всю обойму пулемета Aerosmith, и останавливало гангстера не столько отсутствие врага, сколько наставления старших товарищей, которые он впитывал годами. Было сильное желание узнать как можно больше про творившуюся ситуацию. Нужно быть уверенным, что этот враг — один. И на всякий случай узнать о его способности больше, прежде чем в открытую нападать. А значит, в угоду безопасности товарищей, ему вполне возможно придется… Аксидо поджал губы и повернул голову к Наранче, который ответил на этот взгляд своим, удивленным. — Я знаю, что ты из мафии… И знаю, что Фуго оттуда. Знал с первого твоего появления в стенах университета. Знаю про ваши путешествия, про свержения босса. Тело моментально парализовало от шока. В ушах зазвенел белый шум, а сознание спуталось в пугающих мыслях, что все идет не по плану. Даже догадываясь о осведомленности Аксидо, Наранча не мог представить, что ему известно так много информации о его семье. В следующую секунду к телу вернулось чувство осязания, а вместе с ним и болевые ощущения где-то в боку. Нервные. — Да? И почему ты сразу связал меня с мафией? — шепотом поинтересовался Гирга, сощурив глаза. — Ну, хотя бы потому, что ты это сейчас не отрицаешь, — Аксидо подмигнул смущенному Наранче, который быстро смекнул, как сглупил, и Лемонэ продолжил, — но нет, я не вру, знал давно. Он мне сказал про все. Сказал и про то, что ты заинтересовался в моих секретах… Гирга напрягся, непроизвольно оборачиваясь, чтобы удостовериться, что чужой нож не заносится над его головой, что сейчас его не убьют внезапной атакой. Пугала мысль, что враг все это время был ближе, чем он думал. К нему, к его друзьям. И совершенно неизвестна была личность того, кто держался в тени. — Насколько ты справедливый, Наранча? — осторожно поинтересовался юноша, облокачиваясь на кирпичную стенку с шумным дыханием. Гирга продолжил шевелить зрачками из стороны в сторону, пытаясь распознать врага без использования станда: напрямую показывать враждебность было чревато не столько своей жертвой, сколько пострадавшим Аксидо. — Думаю, достаточно справедливый, — по-честному оценил себя Гирга, поведя плечом, — но совершаю ошибки, как и все, — немного подумав, дополнил он, потупив взгляд. — Твой друг, — продолжил Аксидо, скрещивая руки на груди. Теперь его уверенный голос вселял ужас и странный стыд, будто тот отчитывал стоящего перед ним Наранчу, — убил моего отца. Твой друг разрушил мне жизнь, а твоя мафия замела все следы и не дала справедливости взять верх. Ты не представляешь, как сложно мне давалось притворяться, что все нормально, и изображать дружбу с тобой, человеком, который тесно связан с преступниками, виновными в моих несчастьях. Но… — Лемонэ прервался на полуслове, выпятил губу и вздохнул. — Я не виню тебя. Ты не виноват в действиях своего товарища, а возможные убийства на твоих руках никак не связаны со мной напрямую. Просто скажи мне, справедливо ли это? Наранча уставился на чужое лицо, не выражавшее в данный момент ничего конкретного, и серьезно задумался над брошенными Аксидо словами. Он неуверенно почесал затылок, пытаясь не показывать своего раздражения. Панни не мог убить человека просто так! Должна была быть четкая причина. Или же проблема была в бесконтрольном гневе, что не вовремя вырвался наружу? Он прикусил губу. Осуждать Фуго парень не мог, у каждого из них было тяжелое прошлое, но и встать безоговорочно на сторону неосознанного убийства не смел. — Не знаю. Я не знаю, почему он… Глаза Аксидо загорелись адским пламенем, а венка на лбу припухла, когда он услышал выгораживание убийцы. Гирга прикусил язык, не продолжая фразу. — Поразительно. Ты будто не удивлен тем фактом, что Фуго убил кого-то в детстве. — Не удивлен, потому что в мафии прошлое остается в прошлом. И никак не контактирует с настоящим. Человек перерождается, ничем не связанный с прошлой жизнью, но… я могу понять, что это никак не влияет на людей вне мафии, с которыми были связаны события прошлой жизни. — Да. Очень точно сказано! И именно поэтому я связался с мафией, — уголки губ Аксидо дрогнули, и парень опустил голову, глядя на Гиргу из-под рыжей челки. Повисло напряженное молчание. Гангстер широко раскрыл глаза и уставился на Лемонэ, явно не понимающим до конца, с кем имеет дело. «Связался с мафией? Глупый, он же обычный подпевала, с которым не особо считаются, марионетка! Как такой гордый человек на такое согласился? При каких условиях?» Наранча сжал кулаки, понимая что вот он — шанс, который он ждал все это время. Фуго сказал ему прямо, не лезть безосновательно, все сообщать ему, Панни, и вести себя предельно аккуратно, но разве что-то может пойти не так, когда он так близок к разгадке всех тайн? Осталось немного — ему только подойти к этому «голосу разума» и тогда врагу не скрыться, он заметит его везде, куда бы он не двинулся! И что Фуго переживает? Он точно справится, точно защитит свою семью! Преисполненный уверенностью он взглянул на Аксидо, который безразлично разглядывал свои ногти. — Мафия — совсем не шутки, Аксидо… — Но кто сказал, что я шучу? — Лемонэ рассмеялся, приподнимая брови. — Мне предложили отличную возможность к мести, почему бы мне это не использовать? Ведь и тебе досталось, правда? — ладони юноши перехватили чужие, и Гирга не противился, когда их пальцы переплелись. — Я каждый день видел, насколько ты подавлен, Наранча, тем что тебя не считают за человека взрослого и ответственного! Я сам слышал, как ты в парке жаловался на то, что тебя не понимают, а у Фуго не хватило совести признаться, что твоя травля — это его вина. Тебя, как и меня, не понимают и не ценят, так почему же нам быть врагами, правда? Ты сам понимаешь, что в моей судьбе вина полностью на Фуго. И я предлагаю нам объединиться. Гирга опешил. В голосе Аксидо чувствовалась мольба и негласная просьба поскорее согласиться и не оставлять его в гордом одиночестве. Говорил, что с трудом общался с ним, но по взгляду так и не скажешь. Может, притворялся настолько хорошо, что сам поверил в то, что Гирга сможет пройти этот трудный, пугающий путь с ним? Предать Фуго, сославшись на отсутствие уважения к собственной личности? При всей загадочности, Аксидо был обычным человеком, и проблемы его не сопоставлялись с трудностями, которые прошли они с Панни. Предать за лишнюю пятерку и последующую травлю? За кривую усмешку со стороны? Лемонэ действительно в это верил? В любом случае, Наранча крепко сжал чужое плечо и кивнул, улыбаясь. Нужно сохранять роль, чтобы всех защитить, нужно пойти на поводу у этих ярких чувств о праведности. И Лемонэ он тоже планировал спасти: несмотря на поведение последнего, это не давало повод оставлять его на произвол судьбы в среде, о которой он толком ничего не знал. — Я… постараюсь действовать по справедливости, — улыбнулся Наранча, пытаясь ободрить парня. Он не врал, его не упрекнуть за ложь, и в глазах Лемонэ читалось искреннее удивление. — Аксидо, ты сказал, что связался с мафией? Думаю, твой босс знает меня, раз он смог проинформировать тебя о всех наших делах. Скажи мне, согласится ли он принять меня? Лемонэ вздернул нос и активно завертел головой, хмуря брови. Кажется, сейчас парень что-то для себя прикидывал, что-то оценивал и анализировал. Гирга не мог понять, о чем он думал, но надеялся, что смог быть достаточно убедительным для доверия. — Да. Думаю, он будет не против, — с трепетом шепнул Лемонэ под конец, поправляя школьную форму, — ты не заметил, как холодно на улице, Наранча? Как холодно для Италии в октябре… Они молча шли, каждый погруженный в свои мрачные думы. Аксидо обмолвился с ним, что мог бы провести его в логово босса, но сейчас Гирге казалось, что над ним кто-то плохо подшутил. Они уходили вглубь города, подальше от туристических, живописных видов. Взамен красок и фактурных оранжерей теперь вокруг них выстраивались в ряд заброшенные здания с невзрачными, пугающими фасадами и выбитыми окнами. Факт оставался фактом — в Италии находились не просто уйма заброшенных зданий, но иногда целые города оказывались покинутыми людьми. Конечно, в туристических скоплениях, таких, как центр Неаполя, обилие заброшек не резало глаза, но стоило выехать за пределы города, как взгляд тут же цеплялся за переизбыток покинутых кирпичных строений. Аксидо выставил указательный палец вперед, кивая в сторону интересующего их здания и позволил им, наконец, остановиться. Ветер завывал в пустынных, узких улочках, заставляя Гиргу поежиться от холода. Аксидо был прав, мороз пронизывал до косточек и выходил из пределов октябрьских морозов, однако отчего-то сейчас эта прохлада ощущалась особенно остро. А когда Гирга поднял взгляд, одеревенел от удивления и даже поджилки перестали трястись. На желтом старом кирпиче висела железная табличка «Impianto di lavorazione della carne» Завод по переработке мяса. Стоило приглядеться к застеленным черными тряпками окнам, стоило прислушаться к мерному гулу работающей техники, как сразу становилось понятным тот факт, что здание функционировало, а значит внутри явно кто-то засел, поджидая их двоих. — В древности этот завод использовали в качестве карантинного изолятора для прибывающих в Неаполь моряков, больных чумой. Потом тут построили лечебницу для психически больных людей, а еще позднее воздвигли этот завод. Понятное дело, что с такой репутацией, никто не хотел иметь дело с продукцией этой фирмы, и совсем скоро завод разорился, — перебил мысли Наранчи Аксидо, сощурившись, — страшно, м? — Жутковато, — буркнул под нос гангстер без утайки. Где-то сбоку мяукнул кот, что-то уронил маленькими лапками, и Гирга вздрогнул. Хотелось рассмеяться от нелепости ситуации, он будто попал в жуткую компьютерную игру, в одну из которых они еще недавно играли вместе с Аксидо на приставке. Пока гангстер предавался тяжелым думам о правильности своего поступка, одногруппник прошелся вперед, дергая за старую, ржавую ручку двери, которая была больше похожа на железный, изогнутый лист. Та со скрипом поддалась, и завывающий сквозняк задул по щиколоткам. — Ты готов, Наранча? — плечи парня сжали тонкие и длинные пальцы Лемонэ, и он легонько толкнул Гиргу во внутрь складского помещения, не давая лишней минуты на обдумывание. Юноша сглотнул, всматриваясь в пугающую, давящую темноту. Готов, он ведь готов. Так почему только сейчас к нему подкатило это страшное чувство тревоги от поспешного решения? Он зажмурился и решительно мотнул головой: — Да, — гангстер самолично сделал шаг в темноту. Стоило глазам привыкнуть к тусклому освещению, как впереди замаячил огонек, через приоткрытую, широкую дверь, сделанную из серебряного металла. Холод стал ощущаться сильнее, губы задрожали, а с выдохом в воздухе появлялись облачка пара. И чем дальше они шли, тем ощутимее становились эти облака, будто подвешенные в воздухе, тем тяжелее становилось дышать. Жужжание холодильников только усилилось, когда они подошли к стальной двери. Аксидо замялся, задрожал, и Наранче вдруг захотелось отдать тому свой твиловый пиджак. Но что-то его остановило, что-то подсказало истинную природу этой тряски: парень не столько замерз, сколько испугался. Полная тишина и безмолвные мрачные громады цехов предавали помещению атмосферу ужаса, и заставляли кожу против воли покрыться мурашками. Вдалеке что-то мерно скрипело, а ветер завывал через отверстия в старых конструкциях и битые окна. — Там ведь впереди сидит… — Просто иди вперед уже. Окоченеем, — перебил его Лемонэ, хмуря брови. Наранча вздохнул и потер руки между собой. Он коснулся подушечками и надавил на холодный металл двери, а затем без промедления шагнул в широкую комнату, освещенную яркими люминесцентными лампами. Ледяной ветер нещадно ударил по лицу, обтекая нос и скулы, и Гирга почувствовал, как за раз сковались его мышцы. Аксидо пошел следом, крепко обхватывая себя руками, но так и не отважился выйти вперед и повести Наранчу. Гангстер с прищуром глядел перед собой, всматриваясь в заброшенный антураж повнимательнее. Пара остроконечных крюков свисали с потолка, покачиваясь на цепях, покрытых выветрившейся ржавой сталью. Плитка на полу кое-где проросла травой, отколотая и грязная, а лампы неприветливо мигали, будто готовившиеся вот-вот перегореть от напряжения. Пар кружил вокруг в воздухе, завихряя узорчатые облачка. Атмосфера становилась все более неприветливой. Гирга вновь пожалел, что поспешно согласился на вылазку в самое логово врага. Однако, если не сейчас, то когда еще ему бы подвернулся такой шанс? Звучные шаги отразились от старых стен громогласным эхом. Аксидо зажмурился и прижался к крепкой спине Гирги, сжав крепкие, мускулистые плечи. Подобное действие странным образом придало гангстеру сил не дрогнуть перед опасностью, а пройти испытание до конца.  — Тебя же… зовут Наранча Гирга, правильно? — раздался голос впереди них, прерывая тишину звонкими нотками. Гангстер незамедлительно угукнул, поражаясь собственной храбростью и невозмутимостью, будто он заранее знал, что из темных уголков к нему обратиться незнакомец. Он сощурил фиалковые глаза в попытках догадаться о причине расспроса, и крепче сжал кулаки. Юноша не видел собеседника. Он прятался в тенях, не показывался, чего-то явно сторонясь. И продолжал заговаривать ему зубы. — Что такое облака, Наранча? Ты знаешь это? Сможешь сформулировать и ответить? — с издевкой загоготали впереди, цокая каблуком по старок плитке. — Пропускал уроки окружающего мира, — нахмурился Гирга, упирая руки в бока. Впереди стоящий вновь звучно рассмеялся и стук ботинок прекратил отскакивать от стен. Он остановился. — Я с радостью тебе подскажу. Чуть позже. Наранча мотнул головой, не имея желания играть в чужие игры, и напрягся, готовый в любой момент отражать готовящуюся опасность. Хилые руки Аксидо отпустили плечи, и Гиргу качнуло от неожиданности. Он запоздало ощутил мягкое прикосновение чужой ладони к своей спине, между лопаток, а в следующее мгновение его толкнули в спину. Он охнул, не удержав равновесия. Оперившись руками в грязный пол, гангстер упал на одно колено. — Вот, как вы и просили синьор Пепе, я привел его. Особо не сопротивлялся, как я и предполагал,  — накручивая рыжую прядь на палец, безразлично кинул Аксидо без капли страха на лице, и Наранча раскрыл рот в изумлении. Когда же он научится анализировать дальше своего носа?!