***
На первое сентября Антон всю линейку с букетом белых роз в руках пялил на этого Арсения Сергеевича и ловил нехилые флэшбеки. За долгую и нудную речь его многообожаемого директора (нет, директор и по совместительству учитель математики реально был крутым) Шастун осмотрел нового педагога с ног до головы и в обратном порядке. Арс совсем не изменился за это время: все те же голубые глаза, сияющая улыбка, тонкие черты лица и челка длинная, разве что подкачался немного и вытянулся в росте. Но Антон все равно выше. Только вот безумно настораживал тот факт, что Арсений Шастуна усиленно игнорировал. К примеру, когда Арсений Сергеевич в день сборов перекличку проводил, на имени Шастун Антон он никак не задержался, не замер и не прочая фигня из тех же самых романтических фильмов. И потом, когда Антон после всех организационных моментов остался в классе и стулья предложил помочь поднять, тоже лишь мило улыбнулся и поблагодарил, переспросив еще раз имя, потому что «не запомнил так сразу всех учеников». И у Шаста в голове начинали формироваться различные гипотезы от злого двойника, как в песне группы Flëur «Формалин», до потери памяти в автокатастрофе. — Шаст… Шастун, блин, — психанув, двинула невысокая девчонка двухметровую шпалу в плечо, — не тормози, в класс идем. — А? — Оторвался-таки Антон от своего мыслительного процесса. — Б, Антон. И дальше будем алфавит вспоминать? — Девушка ухмыльнулась. Это была Оксана Фролова — одноклассница и лучшая подруга Антона класса так с девятого. О этот дивный девятый класс со всеми его прелестями в виде огромного количества прыщей, паникой перед предстоящими экзаменами, давлением родителей на тему будущего и подростковой любовью в лице Иры Кузнецовой — самой популярной (по скромному мнению Антона) девчонкой класса. С Оксаной, к слову, они на почве последнего и сдружились. Нет, она не раскрыла страшную (нет) тайну Антона, не была проницательной и не помогала Шастуну составлять любовные планы по получению взаимности от Иры, как это, опять же, бывает в любой шаблонной романтической истории. Необходимо добавить, что Кузнецова повлияла скорее косвенно. Шаст как-то засмотрелся на нее во время дежурства в столовой, и поднос со стаканами с киселем как-то сам собой из рук вывалился, а рядам Окс проходила, и все это на нее. Короче, после уроков они еще полы мыли и жвачки отковыривали — Антон из-за того, что ворон считал, а Оксана за трехэтажный мат, которым покрыла Антона. Так и сдружились. Фролова вообще девушка очень милая и застенчивая, пока не начинаешь с ней общаться плотно. Ну или пока не выливаешь на нее кисель. — Окс? — Тихо позвал подругу парень, прячась от ярких солнечных лучей в здании. — М? — А Арсений Сергеевич у нас в начальной школе не вел? — но посмотрев на чужое лицо, Шастун увидел только недоумение. — На дне самоуправления? — поспешил уточнить он. — Ты реально думаешь, что я буду помнить старшеклассника, который вел у нас уроки один день тысячу лет назад? Что ж, весьма резонно. Но Антон же помнил? Хотя и видел Арса он не один раз, и даже не два. Да и с чего он вообще взял, что это Арс? Может, просто полная тезка с абсолютно такой же внешностью. Нет-нет, это уже реально бредом попахивает. Но не мог же Арсений забыть Антона? Они вместе полгода провели, и рассвет встречали тоже вместе. И вообще Антон от такого количества сладкого в пользу Попова отказался, что забыть Шаста с его стороны было бы полнейшей наглостью.***
Спустя неделю Антону знатно надоело все это помню-не помню, и он… забил. Смысла выискивать в каждом обращении к своей персоне намеки на то, что «да, Антон, красивые васильки были» или что он там этому пидорасу собирал, не наблюдалось. Шастун, на самом деле, давно забыл всю эту историю семилетней выдержки. Ну серьезно, не убиваться же ему было остаток жизни по эфемерному парню с белозубой улыбкой. Нет, парень, конечно, был вполне себе реальным, но вот только реальным в жизни Антона он именно что был, а что было — то прошло. Только вот сейчас сердце все еще устало екает, стоит Шасту с этими глазами-океанами столкнуться. Встреча с первой любовью просто не может оставить равнодушным, а сердце у Антона не из камня. Чувства снова, конечно, не вспыхнули, но какое-то легкое смущение каждый раз охватывало с головой, когда Арсений Сергеевич улыбался. И Антона это бесило, ставило в тупик и обезоруживало напрочь. Шастун элементарно не знал, что ему делать, когда взглядом непроизвольно начинал выискивать ту самую знакомую фигуру в идеально выглаженной рубашке через тонкую щель в дверях учительской. Не понимал, почему проходя мимо Попова, спину выпрямлял и начинал говорить громче. Зато осознавал, что, походу, Арс не помнил его. Короче, Антон положил на все это хер большой и толстый, но периодически в голове сам собой всплывал вопрос «Почему?».***
Спустя еще неделю Антон пришел к тому, что из Арсения Сергеевича весьма неплохой преподаватель. Не самая любимая Литература в его исполнении была не такой тошнотворной. Шастун прочитал «На дне», даже полностью, даже не смотря на то, что это пьеса. Пьесы Антон, к слову, не любил читать больше всего. Но Арсений Сергеевич как-то сумел заинтересовать не только тем, что произведение небольшое и может пригодиться для написания итогового сочинения. Чем именно, Шастун так и не понял, но домой после первого полноценного урока литературы он пришел с твердым намерением прочесть первую пьесу в своей жизни целиком. Только русский Антону все еще сложно умом понять. Правда, умом понять Попова в сто раз сложнее.***
Был самый что ни на есть обыкновенный осенний денек: птички пели, солнышко светило, уроки (слава богам) закончились, одноклассницы уже делали фотки с охапкой желтых листьев в руках, а большой серый кот спал у ворот школы. Только вот у ворот на этот раз был не только Снежок (в суровых воронежских реалиях снежок с белым не ассоциируется). — Тоха! — Крикнул довольный как слон Позов и руки развел в стороны. Встретить тут этого очкастого чувырлу, уехавшего в Курск буквально месяц назад, Шастун ну вот никак не планировал. — Ты чего тут забыл? — Вместо приветствия и объятий, но с широкой немного заебавшейся улыбкой на лице, выдал Антон и руку старому другу пожал. Здороваться иначе было как-то странно, и этого димкиного порыва нежности парень не особо понимал. — Вот так вот ты рад меня видеть? — Дима очки поправил. Средним пальцем. Антон подозревает, что специально. — Вопросом на вопрос. — Школоте слова не давали. Дима ухмыльнулся. Антону аргументы про возраст крыть было нечем. По фактам же. Только все равно раздражает, когда с твоим мнением из-за «слишком юного возраста» и «неопытности» не считаются. И Антон бы, наверное, все же продолжил спор и даже с новой силой, только вот заебался за день. Нет, вы только не подумайте, он не учился весь день как сумасшедший, просто семь уроков подряд немного напрягают, особенно если учесть повторение на каждом из них фраз по типу «ЕГЭ уже на носу», «Отнеситесь к этому ответственнее», «От этого зависит ваше будущее». Раздражает все это. — Школота хочет курить, — снова устало улыбнулся Антон и мотнул головой в сторону дворов. Позов — не дурак, причем и близко, так что, ничего не уточняя, пошел в нужном направлении, а вслед за ним поплелся и Антон. — Как учеба? — На позитиве начал интересоваться Дима. У Антона в голове слова «учеба» и «позитив» были чаще всего взаимоисключающими, ну или не чаще всего, а только сегодня. Просто день дерьмовый. Оксана не пришла (только не подумайте, Антону было с кем пообщаться, просто без лучшего друга в школе чувствуешь себя как-то не так), Ира динамила (ну тут ничего необычного), и ни Литературы, ни Русского языка, ни Классного часа сегодня не было, а сам Арсений Сергеевич их за весь день так ни разу и не навестил. Как последнее связано с плохим настроением Антон только догадывается и принимать не собирается, оправдывая старой привычкой. Он же решил забить! Так что вместо ответа парень только рукой махнул и лицо сморщил. — А на личном фронте? — Еще шире растягивая улыбку, не унимался Позов. И Антон явно недоумевает, когда это Поз оптимистом заделался? — Еще хуже, — засмеялся Шаст. Дима как-то прищурился странно — казалось, еще спросить хотел что-то, но почему-то передумал. — А ты какого черта тут делаешь? — Повторяешься. — Нет, я перефразировал. — Ну, у нас препод, у которого сегодня две пары должны были быть, то ли заболел, то ли уехал — хуй его знает, — а других мы попросили пары перенести, — решил все же ответить Позов и не ебать антонов мозг еще больше. — Впереди двое выходных, так что ясен хер, я сюда приехал. — Понятно, — Шаст остановился около большого каштана. Он часто сюда бегал на переменах: тут тихо и закрыто с одной стороны деревом, а с другой — старой полуразваленной беседкой, так что ворчащим бабушкам до него не добраться. Парень достал из бокового кармана рюкзака пачку сигарет и зажигалку. — Будешь? — Любезно поинтересовался Антон и, получив отказ, прикурил. Как бы Поз не жаловался на учебу, которая его «трахнула со всех сторон и по нескольку раз», курить так и не начал и справлялся со стрессом при помощи пустырника. С другой стороны, сам в мед пошел. — С учителями общался? — Да. Кстати, Людмилу Алексеевну не видел, слышал, она в декрете. Она же у вас классной была? — Ага, — Антон знал, к чему все идет, и ему эту тему поднимать отчего-то не хотелось. Пальцы начали подрагивать, и он с трудом сделал затяжку. — И кто у вас теперь классрук? Дима удивленным вот совсем не выглядел. Он скорее был похож на садиста, пытающегося клещами вытянуть нужную ему информацию. — Новый препод. А Антон тогда мазохист, ведь годами проверено: Дима Позов знает абсолютно все и даже больше, поэтому пиздеть ему — себе дороже. Но когда Шастуна это останавливало. — Бля, Шаст, я знаю, что у вас Арс преподает. Что за тайны Мадридского двора? Дима, честно, пытался дождаться, пока Антон сам выдаст ему эту дивную новость. Он не ждал, что Антон будет ссаться кипятком и снова часами превозносить красоту Арсения, но надеялся, что тот хотя бы расскажет ему сей интересный факт. Как-никак, Арс — их общий друг, и скрывать все это было как минимум тупо. — Я сам не уверен, что это Арс, — буркнул Антон. Еще наездов от Поза в завершении дня ему не хватало. — Как не уверен? Наверное, в данный момент Дима считает Шастуна непроходимым идиотом с полным отсутствием памяти на имена и лица. По крайней мере, именно это читается по его лицу. Или же Антон ко всему прочему и читать не умеет. — Ты-то откуда про Арса узнал? — Решил проигнорировать раздражающий его вопрос Тоха и втянул в легкие едкого дыма. — От Арса. Антон закашлялся. — Как от Арса? — Голос у парня был сиплым и срывающимся на хрип, так как дыхалку в норму за несколько секунд привести не получилось. — Он че, тебя помнит? Дима снова очки средним пальцем поправил (наверное, все же привычка) и посмотрел из-под них на Антона как на кусок какашки. — А с чего бы ему меня не помнить? — У Антона глаза округлились, и рот в недоумении открываться начал. По мнению Позова, в такие моменты Шаст выглядит максимально тупо. А еще чем-то сома напоминает. — Тох, ты чего? — Пидорас… — Кто? — Арс! — Ну, скорее, ты, — пожал плечами Позов, на что получил гневный взгляд в свою сторону, который и спустя годы выглядел скорее смешно, чем грозно. Дима бы заржал, если бы не был Димой, поэтому он продолжил пилить Антона нечитаемым взглядом, за который ему не раз в свою бытность обещали морду набить. И вот Антон хрен поймет — это ему так сообщают, что он — дебил, или просят объяснить, чем вызвана такая бурная реакция. Зная Диму, это может обозначать и то, и другое, и что-то еще в придачу. — Этот голубоглазый уебок делал вид, что впервые меня видит! — Активно размахивая руками, начал выражать свое крайнее недовольство Шастун. Сигарета, которая, судя по всему, на безумные аттракционы не подписывалась, выскользнула из длинных антоновых пальцев прямо на землю. — Бля! — Ругнулся парень и кроссовком потушил слабый огонек. — Я себе такого надумал, а этот шут гороховый… — … стебался над тобой, — договорил за друга Дима. Улыбка растянулась на все щетинистое (с поступления в ВУЗ отношения Позова с бритвой становились все холоднее) лицо, и либо Антон — параноик, либо в этой наглой морде читалась какая-то гордость. — А я думал, Арс не умеет людей подъебывать! — Нет, эта гадина очкастая точно гордится Поповым, будто сам ему эту идею подсказал, а теперь довольствуется прекрасной игрой своего подопечного. — Он и не умел, — еще сильнее сводя брови к переносице, буркнул Шастун. Он, было, потянулся карман за еще одной сигаретой, но передумал. Антон не сказать, чтобы помнил все «от» и «до» с той поры, но тот Арсений из его воспоминаний был милым, тактичным и серьезным. Попов, конечно, и тогда периодически шутки отмачивал такие, что хоть стой, хоть падай, но над людьми он ни разу не подшучивал. Сережа с его гулькой не в счет — тут промолчать было сложно. — А Арс обо мне что-то говорил? — Антона это, конечно, не сильно беспокоило, но интересно все равно было. Маленькому Тоше из прошлого ведь наверняка было бы приятно, если бы Арсений сказал, каким красивым и мужественным он вырос, и какой басистый у него стал голос. Хотя такое было бы приятно и Антону из настоящего услышать. В целом, здорово, когда тебя хвалят. — Ну… — Дима глаза вверх поднял, пытаясь вспомнить точную формулировку, — Арс сказал, что «был крайне удивлен, когда увидел двухметровую лопоухую шпалу с весьма немаленьким ртом и невероятным количеством металлолома на пальцах». Полный нокаут. Антон готов признать, что что-то при виде Арсения Сергеевича теплилось в его душе: он же, блин, все такой же красивый и умный, и клыки его острые все так же видно, когда он улыбается, да и вдобавок ко всему этому он стал каким-то элегантным, что ли, и пластичным. И Шастун, наверное, где-то на подкорке мозга осознавал, что появление Арсения на горизонте подняло приятные воспоминания из закоулков сердца, как песок со дна озера. Ровно до этого момента. Нет, это был уже не тот Арс, которого Антон знал и так любил семь лет назад. Это какая-то обновленная ахуевшая версия. К слову, еще одно доказательство того, что нахер пошла эта модернизация. Сначала ВК, теперь Попов. — Ах, да, еще он говорил, что «судя по тому, сколько стульев во время дежурства Шастун роняет, эти прекрасные длинные руки растут не оттуда, откуда, исходя из анатомии человека, им расти бы следовало». Ебал Антон в рот ваши обновления.