Сборник всего, что трогает душу

Так сложно уместить в себе солнце, не потому что это тяжело сделать, просто оно постоянно хочет дарить тепло окружающим, выпускает лучи наружу, игнорируя намерение носителя закрываться от всех. Не все заслуживают, но Чимин почему-то всё равно их греет. К нему приходят люди с улицы, грязные и бедные, в дырявых пальто и без обуви. Они все идут к нему за бесплатным разговором, за тем, чтобы их хоть кто-нибудь выслушал. К ужасу Пака, наступило такое время, когда человечество полностью погрязло в работе, проблемах и способах их решения. Всем плевать на других. Кому нужны ущербные жалкие люди, которые ничего не могут дать взамен? Чимин же открывает двери своего старенького домика, находящегося неподалёку от площади, абсолютно каждому. У него даже табличка на газоне стоит с просьбой заходить внутрь, только если важно и действительно нужно (на самом деле нужно всем, и на эту деревянную дощечку уже мало кто обращает внимание). Наверное, Паку их просто жаль. В их мире сейчас очень редко можно увидеть настоящее солнце внутри человека. Обычно на улицах встречаешь только мрачные лица с зонтами или без, все они серые и одинаковые. Одежда у них тоже простая, ничего выделяющегося: брюки, рубашки, серые платья с белыми воротниками. А есть такие, как Пак, которые носят яркие цвета, купив перед этим средства для покраски серой одежды. Которые уже с рождения улыбаются без причины и хитро щурят глаза. Он принимает гостей, каждый день убирается в своем маленьком домике, выбивает пыль из ковров и готовит по несколько кастрюль супа из капусты и картофеля. В ночное же время Пак работает в местном баре, мешает напитки и даёт серым, невзрачным людям возможность хотя бы немного, но засиять. И там он их слушает об их тяжёлых судьбах, отсутствии денег и плохой погоде. Потом, спит часов пять и снова слушает обездоленных, у которых денег не хватает на специалистов с таким же солнцем внутри, как у Пака, только оно у них светит непостоянно, лишь при виде крупной пачки купюр, лежащей перед ними на столе. Богатые к Чимину не приходят, говорят, они очень редко появляются на их площади. Живут себе в комфорте и уюте, мама Паку рассказывала, что у таких есть не только домики, но и машины, больницы с качественным оборудованием, а не подпольный госпиталь, где обычная простуда в шестидесяти процентах случаев заканчивается смертью… Лекарства стоят дорого… Всем бы душу вылечить, а тело уже более второстепенно. Женщины жаловались на мужей, что те их практически не слушают, придут с работы и смотрят в стену перед собой. Усталость да и только, на любовь и семью сил уже не остаётся, в голове лишь мягкость постели и обдумывание распорядка уже завтрашнего дня. Мужчины же напротив — жалуются мало, больше ругаются на начальство, на низкие зарплаты и на зажравшихся господ из «верхушки» их города. Вот там жизнь процветает, а у них что? Выживание, не иначе. Чимин молчит и изредка кивает головой. Лишь под конец говорит многое и светлое, присущее больше солнцу на небе, которое почему-то однажды, раз — и исчезло. Чимин думает, что оно прячется в людях, потому что на земле греть гораздо удобнее, чем в подвешенном состоянии. — А вы не печальтесь, я уверен, всё станет легче и проще. Такие мучения должны же чего-то стоять. Вы говорили, что у вас ребёночек есть, неужели он не согревает вас и не отгоняет грусть? Он — ваше маленькое солнышко. И мужчины, и женщины на него странно посматривают, видимо вспоминая своих малышей, и им тут же становится легче. Чимин обнимает каждого из них, вбирает в себя холод и отдаёт тепло. И когда их румяные улыбающиеся лица выходят из его дома, Чимин сразу же падает на пол и пытается восстановить дыхание, он растирает озябшие руки, чтобы согреться, чтобы вернуть себе тепло и продолжить им делиться. И так до самой ночи. — Я не могу уже, в доме еды нет, а он всё другу своему тащит. Зачем я только замуж за него выходила? — беленькая дама с низким голосом, что уже час ругает своего мужа. Она приходит постоянно. Однако выгонять Чимин не имеет права, он добровольно согласился светить, быть для них этим самым солнцем. — А вы бы как поступили, если бы ваша подруга осталась без еды? — Я возьму у вас супчику тогда, вы же не против? — вместо ответа дама вытаскивает заранее приготовленный пустой пластиковый контейнер и выливает туда остатки супа — последнего ужина Пака. Чимин кусает губы, насильно улыбается и зачем-то крепко обнимает её, потому что надо, потому что солнце выбрало его в качестве носителя. А затем к нему в дверь стучится Тэхён, в дорогом красивом разноцветном пальто и в чёрных кожаных ботинках. Неземной Ким Тэхён с розовыми щеками (что удивительно, наверное, он только что от специалиста), спустившийся к нему с самой вершины. Он проходит в коридор с пакетом в руках, в котором лежит пара домашних тапочек. Уютный и комфортный Тэхён, прямо как в рассказах мамы. — Простите, но я думаю вам не требуются мои услуги, — Чимин смотрит холодно, он ещё не отошёл от ухода дамы, забравшей его ужин и тепло, потому и дышит тяжело, и опирается о стол, сжимая его край своими пухленькими пальчиками, чтобы не грохнуться на пол на глазах у замершего Тэхёна. — Я пришёл, чтобы… — Убирайтесь! Вообще-то Чимин не кричит на гостей, но сегодня он не сдерживается и чуть ли не плачет от досады, от этой внутренней противоестественности. Ему резко становится больно и не по себе, как будто сейчас он совершает нечто ужасное, но ведь это один из тех, которые преспокойненько сидят себе без волнений о завтрашнем дне. С чего Паку-то беспокоиться об его душевном состоянии? Тэхён же вытаскивает из кармана плитку настоящего тёмного шоколада и протягивает её незнакомому Чимину, смотрит в карие глаза напротив, словно говорит, что отказов не принимает. Шоколадка оказывается вложенной в ладонь Пака, когда тот наконец собирает в себе остатки энергии и намеривается прогнать настойчивого гостя. Губы Тэхёна изгибаются в улыбке, он вдруг становится таким солнечным, что даже Чимину становится неловко. — Спасибо за ваш свет, который вы дарите людям, — Тэхён благодарит искренне, не требуя от уставшего Чимина помощи, словно только за этим и пришёл к Паку. Он даже внимания не обратил на обшарпанные стены, на толстый слой грязи, натоптанный предыдущими посетителями. Он был здесь только ради Чимина, чтобы просто передать ему вкуснейшее лакомство. Чимин думает об этом, уже стоя в одиночестве, в своём страшном коридоре. К нему вновь стучатся, но уже другие, проходят вглубь квартиры, не снимая обуви, и вновь говорят о себе, о проблемах, а Чимин размышляет о Тэхёне, о чистых тапочках в пакете и о том, что сегодня не придётся загибаться от голода, благодаря шоколаду в приятной на ощупь обёртке. Во второй раз Чимин встречает Тэхёна, выходящего из обычного маленького домика на их площади. Пак в удивлении останавливается, наблюдает за тем, как Ким заперает дверь на ключ. Значит, он живёт здесь вместе с другими бедными гражданами. Но почему? Его внешний вид буквально кричит о достатке. И тут Чимин видит розовые щёки, и у него появляется ещё больше вопросов. Солнечные специалисты в основном начинают работать только во второй половине дня, а когда он успел побывать у них на приёме? — Здравствуйте! — снова на лице появляется квадратная улыбка. Тэхён кивает ему на дом, наверное, приглашает зайти, и Чимин почему-то соглашается, хотя ночная смена выжала из него все соки. Ему просто интересно, что находится внутри. — Проходите, пожалуйста, я сейчас чайник поставлю. Вы, должно быть, голодны? За Чимина отвечает его желудок, который при упоминании еды, начинает очень громко урчать. — Ну что вы, не смущайтесь. У меня в холодильнике столько запеканки осталось, ещё человек на пять хватит, — Тэхён открывает холодильник и раскладывает запеканку по тарелкам. Чимин в это время снимает обувь и проходит внутрь. В отличие от интерьера Пака, содержимое жилища наполнено светом, практически всё выполнено в ярких оттенках, даже холодильник вместо стандартного белого цвета окрашен в насыщенно жёлтый. Неужели Тэхён такой же? Такой же, как Пак? — Вы тоже родились с солнцем внутри? — взгляд Чимина скользит по фотографиям в рамках, но на них маленький Тэхён очень серый, как и все остальные дети его возраста. — Нет. Я был пустым, как и все. — А почему сейчас сияете? — Необязательно родиться с солнцем внутри, чтобы сиять, Чимин. Давай на «ты», а то мне несколько неловко. Можешь называть меня хёном, так будет удобнее. Кухня Паку нравится. Она светлая и уютная, несмотря на то, что расположена не в доме на «верхушке». А ещё больше Чимину нравится домашний Тэхён, сидящий на стуле в ожидании того, когда парень наконец-то сядет с ним рядом. — Разве необязательно? Люди всегда… — Они просто не пытались, Чимин. Ты не представляешь, сколько времени я за тобой наблюдал. Ты не жалеешь себя, отдаёшь от себя последнее, но неужели ты не замечал, что все твои усилия в большинстве случаев уходят впустую? Они возвращаются, потому что не знают, что над собой нужно работать. Они не могут постоянно приходить за теплом, которое всё равно уйдёт, а ведь подобно огню его нужно поддерживать и питать. А самое главное — необходимо найти в себе любовь к этому миру. Это как, ну… Ходить на работу. Я провожу в подполье больше десяти часов, не потому что хочу заработать, а помочь, создать такую методику, чтобы эта холера наконец-то от нас отступила, чтобы облегчить людские страдания. В их Вселенной всё слишком просто: если человек не рождён с солнцем, он обречён, никаких исключений до этого момента не было. И появляется Тэхён, нарушивший систему, который вдруг отличается от всех, живёт среди бедняков, питается нормальными продуктами и светится точно так же как… Чимин. — А теперь, Чимин, скажи мне, почему твой внутренний огонь так и не погас? — Тэхён неожиданно накрывает своей изящной рукой ладонь Чимина и наслаждается чужим замешательством, тем, как вдруг по коже Чимина проходит мощный разряд энергии. Никакого опустошения, кажется, Пак наоборот ею перенасыщается, ещё чуть-чуть, и от него искры полетят. — Может, потому что ты не переставал помогать этим людям, любить их, несмотря на их жестокость по отношению к тебе. В детстве мама постоянно делилась с Паком рассказами о том, как люди понимают, что влюблены. С ней это произошло на выпускном, когда папа Чимина просто взял её за руку, видимо захотел пригласить её на танец. Они не были знакомы, но по её словам, достаточно было только касания. Они сияли так ярко, что учителям пришлось тактично попросить их выйти наружу. Чимин знал, что родители любили друг друга по-настоящему, потому что в их ребёнке, которого они ждали спустя год, тоже было солнце. Чимин Тэхёну верит, уголки пухлых губ приподнимаются. Он тянется вперёд не только потому что хочет прикоснуться к нему ещё больше и теснее, но и ещё для того, чтобы проверить влюблён ли в него Тэхён. Он приподнимается и просто целует, сминает тонкие губы, и сам перестаёт замечать, как цепляется руками за смуглую шею, не давая Тэхёну ни единого шанса на то, чтобы отдалиться от себя. — Посмотри, сколько света вокруг нас, — шепчет вдруг Тэхён. А Чимин и глаз не может открыть в страхе ослепнуть. Но когда ему всё уже удаётся их открыть, он замирает от восхищения. Как будто они находятся в самом центре солнца, как будто это они тогда украли его с неба. С того самого дня дом Чимина больше не открывает двери для каждого, по слухам, люди до сих пор стоят у входа в надежде получить ещё немного тепла. Однако же есть и такие, которые рассказывают истории о страной семейной парочке, сияющей, как самое настоящее солнце. Тэхён говорит, что сияет только благодаря Чимину, а Пак же уверен, что причина нескончаемого света заключается в Тэхёне. И каждый раз люди крутят у виска, не понимая и толики огромной правды, скрывающейся в этих словах.